Сделай это ради меня.

Очередной ничем не выделяющийся вечер. Шин спокойно сидел, ковыряясь в своём ноуте, как внезапно он захлопнулся. Зная, в чём дело, Тсукими поднял взгляд на своего зеленовласого бойфренда. — Что такое, Соу? - все надежды были лишь на то, чтобы не снова. — Ты знаееешь, - протянул Хиёри, игриво проводя пальцем по руке парня. — Нет, пожалуйста. Я не хочу делать это снова. — Ага, вот так ты меня любишь.. И кем ты был до меня?! - Соу снова начал манипулировать. — Шин, милый, сделай это ради меня. Смирившись со странными интересами и привыкнувши к манипуляциям, Шину ничего не оставалось делать кроме того, как... повторить уже привычное для них дело. Хиёри постелил на пол заранее подготовленное полотенце, в предвкушении закусив губу. В это время Шин, невольно поднявшись со стула, начал растегать ширинку своих потёртых джинс. Соу действительно не мог дождаться самого главного момента! И вот он настал. Бирюзововласый, сев на корточки, начал неистово тужиться над полотенцем. И вот, наконец, из его упругой дырочки потихоньку начали вылазить последствия сегодняшнего завтрака — излюбленный Соу, кал. Как утонченно Тсукими это делал... Для Шина это было невероятно глупо и унизительно, но его парня это мало волновало, а точнее, это не волновало его вовсе. По окончанию опорожнения, Хиёри с жадностью начал лизать свежеиспеченную кучку. Вот это фетиш... Этот вид, этот запах... Чёрт, он действительно будоражил кровь. Неспеша, зеленовласый набрал в ладошку немного сего чуда, и, облизнув губы, начал его поедать. Шин в то время просто наблюдал за происходящим, как и всегда. Соу невероятно сильно наслаждался своей вечерней порцией, и, кажись, он бы никогда не отказался от добавки. По окончанию трапезы, Соу поднялся, вытер рот рукавом и, насмешливо ухмыляясь, произнёс: — Это не всё, любимый. — Я пуст! - с отчаянием воскликнул Тсукими. — В этом и проблема, любимый. Я хочу наполнить твой нежный животик своим семенем... - Шин хотел уже что-то возразить, но в ту же секунду Хиёри пригрозил: — Иначе тебя будет некому обеспечивать) — Ух, ладно, - явно теряя что-то важное, вздохнул паренёк. Камера установлена и включена на таймер. — Это ещё зачем? - с недоумением спросил бирюзововласый, за что сразу же получил шлепок от бойфренда. — Заткнись и не задавай таких глупых вопросов! Я, кстати, надеюсь, ты не вытерался после опустошения? - невозмутимо глаголил Хиёри. — Конечно нет... - его взгляд буквально кричал о помощи, но вот бугорок в штанах просил о чём-то совсем обратном. Съёмка началась! Да начнётся же шоу вместе с ней! Резко, без предупреждения и лубриканта, Соу оказался внутри узкой попки Шина. По квартире раздался истерический крик второго, но это было лишь усладой для ушей первому. Вынимая и внимая свой пипин, Соу время от времени шлёпал и без того алые ягодицы Тсукими. Невытертый кал лишь приятно размазывался по всей длине пипина, оставляя за собой жёлто-коричневый пунктир... Пока бирюзововласый в агонии извивался снизу, сверху Хиёри всё сильнее и глубже вдалбливал свой кадык и, кажись, начал задевать простату. И это было очевидно, ведь твёрдый член Шина в тот же миг выстрелил горькой струёй прямо на полотенце, с которого ещё не так давно его парень вкусно и плотно поужинал. Спустя некоторое время сих пыток, Соу вынул своего змея-горыныча, и грубой силой опустил парня на истощённые колени. — Соси, дорогой. И всё, что оставалось делать, — от губ до глотки засунуть 20-ти сантиметровый член, измазаный уже засохшим стулом. Шин начал плакать из-за унижения, но Соу это было лишь всё более по душе. Это вынудило его взять камеру в руки и, так сказать, снимать происходящее от первого лица. Плачущие глазки, опухший от слёз носик и губки в собственном кале, из каких то входит, то заходит длиннющий пенис. Ах... Зажав волосы своему "подчинённому", Хиёри с глубоким, но тихим стоном, пустил струйку молочка прямо в его пищевод. Это, было, чуть не вызвало рвотный рефлекс у Тсукими, но ощущение собственного рта пустым всё же было тем ещё облегчением. — Хороший пёсик, хороший, - насмехаясь, пропел Соу. — А теперь можешь идти и дальше задротить, или что ты там делал, мне неинтересно. Хиёри будет часто пересматривать сей запечатлённый наживо шедевр. Этот очередной ничем не выделяющийся вечер останется в его памяти надолго. Точнее, навсегда. Хм, может повторить когда-нибудь?