Cours d'absentéisme

— Пап? — семиклассник подходит к учительскому столу. — Пап, у меня к тебе просьба. — Павлуш, о чём мы с тобой договаривались? — шепотом произнёс Феликс, нахмурив брови. Он огляделся по сторонам, нет ли поблизости лишних ушей. — «папой» ты называешь меня только дома, а в школе я — Феликс Феликсович или просто учитель французского. Compris, mon âme? — Oui, papa! — Павел усмехнулся. — Паша! — Юсупов легонько хлопнул ладонью по столу. — Ne fais pas ça, sinon je te punirai! — Да ладно, не злитесь, Феликс Феликсыч, — Романов-младший прикрыл рот ладонью. — Я же шутя. — За такие шутки я могу и по одному месту дать! — Феликс томно вздохнул. — Что ты хотел от меня, fils? — Я хотел бы отпроситься со следующего урока.— сказал Павел. — У меня живот болит. — Ну-ка не ври мне, умник! — Юсупов усмехнулся и размял кисть руки, которой готов был шлёпнуть маленького безобразника. — Говори правду. От правды не так много проблем, как от лжи! — Я не подготовил домашку к уроку. — Романов-младший опустил голову.— Пожалуйста, отпустите меня с алгебры! S'il te plaît! — Хорошо, только, чтобы об этом никто не знал! Особенно отец, а то он мне такую rouste устроит, мама не горюй! — Феликс усмехнулся и приложил ладонь ко лбу. — Купи по дороге домой хлеба и молока. Если деньги на карте останутся, купишь себе что-нибудь. — Я люблю тебя, папочка! — Павел воскликнул от восторга. Феликс дёрнулся от неожиданности. Меньше всего ему хотелось, чтобы остальные услышали этот возглас. — Ой… — мальчик понял, что сболтнул что-то лишнее. Это было заметно по недоброму выражению лица Юсупова. — Феликс Феликсыч я… Пожалуй пойду? — Дома поговорим, Павел! — строго произнёс Феликс. Он развернулся в кресле к рабочему столу и взял стопку тетрадей для проверки. — Ступай, прогульщик! — Merci! Vous êtes le meilleur beau-père! — Павел обнял Феликса за плечи.— Je t'aime! — Подхалим! Весь в меня! — Юсупов приобнял Романова-младшего за плечо.— Je t'aime aussi! Павел довольный шёл домой. Как же ему повезло, что отец встретил такого хорошего человека, как Феликса. Дмитрий встретил своего возлюбленного, когда Паше было семь лет. Как Романов-младший помнит, Феликс ему сразу понравился. Он показался маленькому мальчику добрым и весёлым дядей. Прошло семь лет, Юсупов так и остался тем добрым и весёлым дядей, только стал немного построже. Это, наверное, из-за того, что Феликс уже достаточно долгое время живёт у Романовых, и стал практически членом семьи. Этому Павел был рад, скрывать не будет. До появления Феликса в доме, Дмитрий вёл довольно-таки пассивный и нездоровый образ жизни. Нередко Павел мог найти отца на кухне с бокалом крепкого алкоголя или с сигаретой. С появлением Феликса жизнь Романова-старшего изменилась в лучшую сторону. Он почти что бросил пить и стал значительно реже баловаться сигаретой. Теперь Дмитрий балуется кое-чем другим. Павел нередко просыпается ночью от посторонних звуков из спальни отца. Романову-младшему, конечно, нравилось, что отец нашёл себе любовь, но не нравилось то, что наутро идти в школу, а под стоны засыпать — не самая лучшая колыбельная! Павел достал ключи из кармана и подошёл к двери. Он отворил дверь. Переступив порог Павел услышал негромкую музыку, свидетельствующую о том, что отец дома. Романов-младший почувствовал как мурашки от неожиданности и страха бегут по коже. Что-то подсказывало, что кому-то сейчас влетит за прогул в школе. — Привет, пап, — Павел вошёл в кухню и улыбнулся. Он поставил пакет с продуктами на стол. Дмитрий пил кофе и читал книгу. — Привет, сына, — Романов поднял взгляд на мальчика. — У тебя сейчас же должна быть алгебра. Опять прогулял? — Ну, папа… — Павел надул губки и опустил голову. — Меня отчим отпустил. — А с ним я поговорю отдельно! — Дмитрий стукнул ладонью по столу так, что мальчик дёрнулся. — Совсем мне сына разбаловал! Негодник! Мало того, что сам ещё то хулиганьё, так ещё и ребёнка учит плохому! Мужчина встал изо стола и подошёл к пакету. — Ладно, что ты хотя бы в магазин сходил. — Мне Феликс сказал, чтобы я по дороге домой в магазин заглянул. — Павел улыбнулся. Он не хотел подставлять Феликса, поэтому всеми способами старается показать отцу какой отчим хороший. — Па, не ругай Феликса. Он очень хороший. — Конечно, хороший! — Дмитрий хмыкнул.— Если бы не отпустил с урока, был бы плохой! — Нет, просто Феликс сам по себе хороший. — Павел засмущался. — Как всегда! — Романов разложил продукты по холодильнику. — Феликс — хороший, а я — плохой! — Что ты такое говоришь, папочка? — мальчик приобнял отца за талию. — Ты у меня тоже хороший, но иногда ты становишься уж слишком строгим. — Если с вами, дети мои, не быть строгим, то вы мне сядете на шею и свесите ножки! — Дмитрий перевёл дыхание. — Что ты, что Феликс. Оба хороши! И обоих я очень люблю! — Романов смягчился и обнял Павла в ответ. — Но это не значит, что вы оба избежите наказание за проступок! — Какое наказание? — Павел поднял бровь. — Ты нас с Феликсом в угол поставишь? — У тебя я конфискую телефон, а то, как я накажу Феликса, тебя не касается! — Дмитрий протянул руку, требуя телефон. Павел достал из кармана куртки телефон и отдал отцу. — Теперь иди в свою комнату и делай домашнее задание по алгебре! — Романов нахмурил брови. — Я проверю. Если ты не сделаешь, я тебе ремня ввалю! Павел опустив голову, вышел из кухни и направился в комнату, громко хлопнув дверью. В семь вечера Феликс зашёл в квартиру. Он уже знал, что его ждёт не очень приятный разговор от Дмитрия. Юсупов снял куртку и повесил на крючок, переобулся и на цыпочках пытался прошмыгнуть в спальню. Но миссия провалилась ещё до пути на кухню. — А вот и главный зачинщик прогула пожаловал! — Дмитрий стоял, скрестив руки на груди, и оперевшись о дверной косяк. — Ты уже знаешь, какой тебя ждёт разговор? — Мить, послушай… — Феликс сглотнул. — А где Павел? — Он в комнате, уроки делает. — ответил Романов. — Проходи на кухню. На голодный желудок сложно начать разговор. Феликс прошёл на кухню и сел за стол. — Павел тебе гренки с яичницей оставил, — Дмитрий достал из шкафа тарелку и положил в неё еду. — А ты ужинал? — робко спросил Юсупов, обернувшись на Романова, который стоял около плиты. — Конечно, — Дмитрий погрел яичницу с гренками и положил на стол перед Феликсом, и сел рядом. — Мы с Пашей поели, потом он снова пошёл делать алгебру. Пока он весь учебник не перепишет, из комнаты не выйдет. — Мить, у него помимо алгебры ещё и другие предметы. — Феликс улыбнулся. — Возьмём например мой предмет. — C'est vrai, ma belle française! — кокетливо произнёс Дмитрий и подмигнул Феликсу. — Vous m'embarrassez, Monsieur! — Юсупов прикрыл рот ладонью. Дмитрий положил руку на колено Феликсу. — Мить, ты меня смущаешь! — Юсупов хихикнул как девственная, юная мадмуазель. — Я тебя ещё не смущаю, bébé! — Дмитрий взял Феликса за подбородок и нежно поцеловал в губы. — Давай Павлушу к столу позовём? — Юсупов соскрябал вилкой остатки порции и закусил хлебом. — Чай вместе попьем. Я по дороге домой нашу любимую шоколадку купил. — Он наказан. — Дмитрий закатил глаза.— По твоей инициативе, к слову. — Как я могу освободить его на минут двадцать-тридцать для чаяпития? — Феликс похлопал ресницами и дотронулся до щеки Дмитрия. — Pouvons-nous trouver un moment d'amour? — Обойдёшься, — Романов отпрянул от Юсупова. — Ты тоже наказан. — За что? — Феликс поднял бровь. — За то, что ты распускаешь моего сына! — ответил Дмитрий. — И ты решил наказать меня таким жестоким образом? — Юсупов поднял бровь. — Ничего жестокого в этом не вижу, — Романов закатил глаза. — Ну подумаешь, неделю не будешь трахаться. Не умрёшь же ты от этого. — Неделю?! — Феликс от удивления открыл рот. — Две недели, — Дмитрий улыбнулся. — Митя, ты издеваешься?! — Юсупов нахмурился. — Если ты не прекратишь возмущаться у нас с тобой месяц ничего не будет! — Романов перевёл дыхание. — Хотя, что это ты возмущаешься? Ты, как учитель, должен знать, что прогуливать уроки можно только по причине больничного! Ты в первую очередь должен беспокоиться за посещаемостью твоих учеников на уроках! А ты так себя ведёшь безответственно! Зла на тебя никакого нет! Дмитрий вышел изо стола. Он направился в спальню. Феликс так и остался сидеть за столом и ждать, когда вскипит чайник. Феликс налил в чашки чаю и достал шоколадку. Он решил по-тихоньку пойти в комнату к Павлу и его позвать на чай. — Fiston, tu veux du thé? — Юсупов приоткрыл дверь в комнату к Павлу. Мальчик сидел на кровати и зубрил учебник по алгебре. Выглядел Романов-младший уставше. — Феликс?! — Павел оживился, увидев отчима на пороге комнаты. — Тише! — Феликс приложил указательный палец к губам. — Le père peut entendre! — Я понял. — Романов-младший кивнул. Он встал с кровати и с довольной улыбкой подошёл к отчиму. — Я тебя сильно подставил, papa? — виновато спросил Павел, отламливая кусочек от плитки шоколадки. — Ты пострадал сильнее меня, — Феликс отхлебнул чая. — Зубрить учебник алгебры намного хуже чем… — Чем отказаться от секса на месяц? — Павел усмехнулся. — Я слышал ваш разговор. — Понятно, чем ты занимаешься, вместо того, чтобы учить уроки! — в дверях появился Дмитрий. — Феликс, ты не перестаёшь нарушать мои методы воспитания! — Запирать ребёнка в комнате с учебником алгебры — это не метод воспитания, а издевательство какое-то! — Ответил Феликс. — У меня, взрослого человека, и то голова вспухнет, а ты подростка мучаешь! Псих! И в кого ты такой? У тебя в роду все адекватные были! — А с тобой я вообще не хочу разговаривать! — Дмитрий сел за стол. — Ты мне всю малину ломаешь! — Мить, не ворчи, лучше выпей зелёного чаю, съешь шоколадку. — Феликс встал изо стола и подошёл к шкафчику. Он взял коробку с зелёным чаем и чашку.— И прости Павлушу. Накажи лучше меня за двоих. Ты прав, я учитель, и я несу ответственность за посещаемость учеников. — Я бы и сам себе чай сделал, — Романову стало не по себе, что он оторвал Юсупова от стола. — Я себе тоже чай подолью. — Феликс взял со стола свою чашку и поставил рядом с чайником. — Пап, можешь освободить меня от наказания? — спросил Павел, повернувшись к Дмитрию. — Я больше не буду прогуливать. И этим самым подставлять Феликса. Он не должен из-за меня нести наказание. — Так, Феликс! — Дмитрий посмотрел на Юсупова, который наливал чай. — Ты зачем мне Пашку подговариваешь, чтобы я снял с тебя наказание? — Ничего я его не подговорил! — Феликс пожал плечами. — Он всё сам, от чистого сердца говорит! Sainte vérité, Monsieur! Юсупов поставил чашки на стол. — Ладно, поверю, — Дмитрий взял чашку за ручку. — А теперь, дети мои неугомонные, allez dormir! — Какой «allez dormir»?! — Феликс взглянул на часы. — Полдесятого вечера ещё только! — Тебе завтра никуда не надо? — Дмитрий поднял бровь и вопросительно посмотрел на Феликса. — А тебе, мой дорогой fils? — он перевёл взгляд на Павла. — Мне ко второй, — ответил Романов-младший. Услышав покашливание Феликса, Павел исправил: — К первой. Физра первая… — Снова убежать хотел, хитрец! — Юсупов усмехнулся. — Мить, видишь как я его вовремя просёк? Я быстро исправляюсь! — Чувствую, скоро мне вас обоих пороть придётся, — Романов глубоко вздохнул.— Доведёте, ей богу! У меня и так уже волосы поседели. — А я предлагал тебе покраситься! — Феликс улыбнулся. — А ты всё «нет, да нет!». Я тоже время от времени волосы крашу, и что? Хотя и у меня седых волос нет. И у тебя их не видно. Тебе просто кажется. Может увидел в зеркале один седой волосок и всё — катастрофа! — Павел, иди в комнату и собирай сумку на завтра, а ты, горе-учитель, допивай чай, и идём решать вопросы семейного характера! — Дмитрий дал указания. Он встал изо стола. — И что ты мне тут дурашку включаешь, а, Феля? — Дмитрий усадил Феликса на кровать. — Вроде бы взрослый мальчик, а ведёшь себя, как дитя! — Что в твоём понимание означает «включаешь дурашку» и «ведёшь себя как дитя»? — Феликс нахмурился. — То, что я лажу с твоим сыном, а не гоняю его пинками под зад за любой, хоть и мелкий проступок, как это делают многие отчимы?! Признаю, мне приходится как ты выразился, ненадолго «включать дурашку», но я это делаю не потому, что я на самом деле такой припизднутый, а чтобы влиться в вашу семью, не стать для твоего ребёнка врагом, что является основой. Прошло семь лет, и я для него до сих пор считаюсь «чужим» человеком. Я ему никто в этом доме. Да, отчим, но я всё равно остаюсь для него посторонним дядей, хоть он меня и называет «papa»! — Феля… — с теплотой произнёс Дмитрий, погладив Юсупова по щеке.— Я знаю, какой ты на самом деле. И мне этого достаточно. Я понимаю, что тебе бывает тяжело притворяться для Павла не тем, кто ты есть, но как ты сказал, «это основа». Я рад, что вы с Павлом ладите. Он трудный подросток, не со всеми находит общий язык. Ты это наверняка знаешь, он же не только по твоему предмету учится. — Я ничего такого «трудного» за ним не замечал! — Феликс пожал плечами. — Подросток, как подросток! — Он тоже как и ты, имеет свойство притворяться, — Дмитрий взял Феликса за подбородок и поцеловал в уголок губ.— Этим вы с ним похожи! Мои маленькие актёры! — Мить, а как же моё «наказание»? — Юсупов улыбнулся, поймав нежный поцелуй в нижнюю губу. — Или я уже прощён? — Твоё «наказание» было всего лишь «воспитательной» проверкой для тебя, mon bonheur! — Дмитрий схватил Феликса за плечи и впился в губы. — А что насчёт «пороть»? — Феликс усмехнулся. — Ты решил припугнуть нас или в самом деле будешь… — Это тоже часть «воспитательной» проверки! — Романов повалил Юсупова на кровать. — Естественно я никого бить не собираюсь. Я против рукоприкладства! — Даже в сексуальных целях? — Феликс «поиграл» бровями. — Если ты так хочешь, то могу попробовать… — Дмитрий снова впился в губы Феликса. Оторвавшись, он шлёпнул Феликса по бедру. Юсупов издал рваный стон. Ему нравилось.— Давай только потише, а то Павлику в школу вставать. Тебе, кстати тоже. Так, что давай займёмся нашими «сексуальными целями» в выходные. Мне тоже на работу рано вставать. — Comme vous le souhaitez, Monsieur! — Феликс приподнялся на локтях. Он разделся и лёг на свою половину кровати. Дмитрий последовал его примеру. — Bonne nuit! — произнёс Феликс, поудобнее устроившись под одеялом. — Bonne nuit, mon amour! — Дмитрий наклонился к Феликсу и коротко поцеловал его. Затем вернулся на своё место и повернулся спиной к Феликсу.