Я люблю тебя

— Малышка, послушай меня... — Да закрой ты... свой рот, — брюнетка рывком выдергивает руку из несильной хватки, поворачиваясь к Диме лицом. Голос дрожит, голубые глаза, которые накрыла тонкая пелена слез, щурятся автоматически, от чего их виднее. Отходит на шаг, придвигаясь спиной к окну в гримерке. Кошки на душе скребут до боли противно. Иванченко бы на месте растворилась, провалилась под землю как мертвецы в каком-нибудь аниме, да только присутствие парня рядом не дает сделать это. Комом в горле засела обида и боль, осадком осталась по стенкам глотки, не проглотить. А что тут скажешь? Олеся неудачница, каких карты еще не видывали, вот и упал на её голову Журавль, который своей лучезарной улыбкой и мягким взглядом при первой встрече с ног снес. Продолжал, якобы невзначай флиртовать, и все настойчивее залазить в голову с намерениями остаться там. На ближайшую вечность. Олеся ничего такого не чувствовала, по крайней мере, до их встречи. Не любила так сильно, не встречалась почти. С Зайцем у них тоже не было особой любви. Только секс. Разбивать сердца было её профессией, ну.. Журавлев превзошел её. Значительно превзошел, обогнал, раздавил, втоптал в асфальт заразительным смехом и теплой улыбкой, плюнув еще сверху, для эстетики и полноты картины. Истоптанная судьбой злодейкой и картами мучителями страдалица, да, Олеся? — Я хочу, чтобы ты успокоилась прямо сейчас и послушала меня, Олеська, — Журавль серьезно смотрит в глаза напротив, видит свое отражение, стискивая зубы. Прочувствовал свою ублюдочность по полной программе, даже кулаки сжал, не в силах терпеть. Каково было флиртовать и медленно похищать её сердце, будучи женатым и счастливым в браке? Зачем флиртовать, зная, что никогда не ответишь на её чувства взаимностью? Почему даже не подумал, что девушка действительно влюбится в тебя? Как тебе на вкус чужое разбитое сердце, Журавлев? На сколько тебе приторно его послевкусие на языке? А как тебе все-таки покатившаяся по левой щеке слеза? Такое очаровательное личико плачет по твоей вине, нравится? Готова поспорить, это как раз то, чего ты так тщательно добивался. Слез и матов в твою сторону, мои поздравления, твоя миссия выполнена. — С какого черта я буду слушать твои пожелания удачи и извинения? Исчезни. Пожалуйста. Олеся хочет провалиться сквозь землю, исчезнуть, умереть, а Дима видит. Каждую эмоцию на её лице видит и узнает, как родную. Он слишком хорошо знает брюнетку, с которой дружит и работает, даже жутко иногда, насколько хорошо. От этого хуже, тяжелее отпускать. А нужно. — Я исчезну, если ты поклянешься своими картами жить дальше. Как глупо и клишировано, кошмар. Сдохни, Журавль, сдохни. Я люблю тебя. — Да пошёл ты, Журавль. И Журавль уходит, не зная что еще сделать. У Олеси сердце высыхает и сворачивает на подобии изюма, а глаза снова горят, и слезы начинают предательски течь из глаз. Иванченко трясущимися руками вытирает их с щёк и глубоко вздыхает. Журавль вышел из гримерки уже как минуту, а Олеся уже готова разреветься навзрыд. Конечно, он не исчезнет, ведь совсем скоро, через час, новый мотор, где придется взять себя в руки и вести себя как обычно, снова терпеть его флирт, шутить в ответ, улыбаться, чувствуя, как сердце сжимается от боли все сильнее. Слишком больно и нечестно.