Новогодний гром

Они лежали на дне глубокого песчаного карьера – два трансформера-истребителя, сине-серый и чёрно-фиолетовый. – Неужели нельзя было найти места получше? – тихо проворчал чёрный крылатый трансформер. – Полдня потом придётся вытряхивать из себя этот шарков песок! – А ты, наверное, предпочёл бы лежать на полянке, открытый любому невооружённому глазу? То есть, в нашем случае как раз вооружённому, очень хорошо вооружённому, – съязвил его синий напарник. – Это единственное глубокое место здесь. Поверь, – добавил он, спустя минуту, захватив серой пятернёй горсть сухого жёлто-красного песка и тонкой струйкой высыпав его обратно, – эта каменная пыль гораздо лучше, чем… Он не договорил. Оба десептикона синхронно подняли головы вверх, а корпусами инстинктивно сильнее прижались к земле, и прислушались. Невдалеке, где-то за высокими хвойными деревьями, обступавшими весь обрыв по краям, послышались голоса. – Белковые! – мысленно передал чёрный по радиосвязи, в его голосовой модуляции явно сквозило раздражение. – Всего лишь двое детей, Варп, – так же ответил его синий солётник, но примирительным тоном. – А что, Громовержец, дети не люди? – ехидно поинтересовался Скайварп, буравя напарника безмолвным взглядом ярко-красных глаз. – Они не пойдут сюда, – ответил Громовержец, отвернувшись и дав понять, что не желает продолжать разговор. – Нам надо затаиться ещё минут на двадцать, чтобы быть окончательно уверенными, что автоботы ушли далеко и не смогут нас засечь. Потерпи, – на этом их общение закончилось. Оба они затихли и снова опустили головы на землю, подложив руки под подбородок. Скайварп, наверное, думал о чём-то своём, а Громовержец невольно, едва отдавая себе в этом отчёт, потянулся слухом к двум тоненьким голосам маленьких органических существ, которые ветер доносил к нему, покачивая мимоходом пушистые «лапы» елей. Синий истребитель хорошо различал слова незнакомого языка, а его встроенный компьютер-переводчик помогал ему понимать их смысл. – Как ты думаешь, – говорил один, судя по голосу, младший из детей, – на этот Новый год нам пришлют подарки? – Сейчас июль месяц, а ты уже о Новом годе думаешь?! – отозвался второй, постарше. – А я хочу зиму! Хочу снег! Хочу ёлку! Хочу подарки! Ведь будут же подарки, будут сюрпризы? – заладил младший своим тоненьким высоким голоском. – Да не будет ничего! – раздражённо шикнул на него старший. – Никогда не было, и сейчас не будет, а ёлка у нас вся облезлая уже, и смотреть не хочется! – Почему-у? – обиженно протянул малыш. – Потому что живём мы в приюте, у чёрта на куличках! Ни на машине не подъедешь, ни вертолёт не посадишь… Да и вообще, на подарки нам тратиться никто не будет! Младший ребёнок больше ничего не ответил, а второй уже через несколько секунд вслух мечтал о своём: – А вот что было бы здорово, так это нарядить на Новый год ту огромную ёлку, что растёт у нас во дворе! Вот это был бы класс! Мы бы на улице костёр разожгли и водили вокруг неё хоровод… – Хорошо бы… – тихо и грустно отозвался маленький. – Но она такая высоченная! – Да… даже старшие смогли бы повесить игрушки только на нижние ветки. Тут нужен целый кран… Голоса слышались всё дальше и дальше, а вскоре совсем смолкли даже для чуткого слуха трансформера. – Новый год, снег, ёлка… Что за ерунда? – подумал Громовержец. *** Прошло около полугода: Громовержец уже пару часов демонстративно маячил перед глазами у начальства. Он не мог бы сейчас сказать наверняка, чего хочет больше: получить наряд и остаться сегодня ночью на базе или же быть сердито «посланным» и покинуть её. Командир был занят и сосредоточен на каком-то своём деле. Наконец, мелькание синих крыльев перед глазами ему надоело, и он велел подчинённому «не отсвечивать» у него перед носом и занять себя чем-нибудь в следующие пару солнечных циклов. Этого-то Громовержец и добивался – такое приказание из уст Старскрима было равносильно увольнительной и вполне позволяло ему беспрепятственно покинуть штаб. Сохраняя холодное и равнодушное спокойствие, он удалился. Но, уже направляясь к своему жилому отсеку, чтобы забрать кое-какие вещи, по ликованию, которое стало наполнять его, Громовержец понял, как сильно ему на самом деле хотелось улететь. *** Начинало чуть светать. Сидя в засаде и наблюдая за происходящим по маленькому экранчику, встроенному во внутреннюю панель его левого предплечья, Громовержец снова начал сомневаться, стоит ли ему делать то, что он задумал. Но начало уже было положено и отступать, по сути, было поздно – это сделает только хуже. Увидев следы на снегу, люди, скорее всего, вызовут «алых», а у тех всего несколько «джетов», да и у них сопла расположены не на ступнях. Стало быть, сразу станет ясно, что здесь побывал кто-то из их братии. Всё откроется, и тогда ему здорово влетит не только от непосредственного командира, но и от самого главнокомандующего. В этом можно было быть уверенным. И Громовержец продолжал ждать и наблюдать – раз уж невидимой доброй феи из него не вышло. *** Когда небо стало светло-серым, а снег ярко-белым, во двор, наконец, вышла одинокая, укутанная по нос в теплую одежду фигурка. Она поёжилась, вдохнув холодный воздух, огляделась по сторонам, прихватила прислонённую к стене широкую лопату и принялась проделывать дорожку в снегу, огибая широкий и длинный деревянный дом. Вскоре человеку стало жарко от усердия, он стянул с головы шапку, размотал шарф и расстегнул куртку до половины. Теперь стало видно, что это женщина. Закончив вокруг дома, она стала прочищать проход дальше по двору, но, не дойдя и до середины, вдруг замерла и уставилась на старую высокую ель, почему-то полностью свободную от снега, а потом на снег, почему-то причудливо изрытый вокруг неё. Лопата у неё выпала, она как-то нелепо взмахнула руками… *** Громовержец, следивший за ней, напрягся, готовый выйти из укрытия и заявить о себе, как только она закричит или кинется бежать куда-нибудь. Оружейные модули он давно снял и зарыл в снег неподалёку, так что ему оставалось только распрямиться и выйти из-за ёлок. Но женщина оказалась не из пугливых и из пытливых. Похоже, прежде чем поднимать панику, она решила убедиться, что ей не показалось. Она подняла свой инструмент и принялась снова прокапываться поближе к дереву. Десептикон её почти зауважал. Подойдя ближе к ёлке, женщина ухватила рукой в рукавице ближайшую ветку и отвела в сторону, принялась что-то разглядывать. Громовержец прекрасно знал, что. Потом она обнажила руку и ощупала это что-то пальцами, чуть отошла, посмотрела вверх, охватив взглядом всё дерево от основания до макушки, поджала губы, и только тогда, обернувшись, крикнула: – Игорь! А ну-ка иди сюда! И Громовержец понял, что пора выходить. На зов женщины на крыльцо выскочил взъерошенный мужчина в наскоро накинутой на плечи дублёнке. – Ира! Ну, что у тебя за шило в одном месте?! – воскликнул он, увидев прежде всего масштабы проделанной работы. – Ну, неужели нельзя было потерпеть полчаса, я бы всё сделал! Но Ира только раздражённо махнула на него рукой. – Ты только посмотри на это! – призвала она, указывая раскинутыми руками на ель и снег перед собой. Но мужчина не успел ни подойти, ни посмотреть, потому что их общее внимание привлёк громкий шорох раздвигаемых еловых лап и скрип снега. Игорь, стоявший только в начале дорожки, поднял голову вверх, и глаза и рот его раскрылись от удивления и ужаса. Ирина обернулась, и лицо её тоже приняло удивлённое выражение, но, впрочем, менее ошарашенное, возможно, потому что она уже успела сделать кое-какие выводы. Из зимнего леса, припорошеный сметённым с ветвей снегом, к ним вышел огромный сине-серый трансформер с широкими крыльями за спиной. Он посмотрел на застывших людей суровым взглядом рубиновых глаз и сказал: – Пожалуйста, не надо кричать и куда-то звонить… – Это угроза? – женщина «отмерла» и задала свой вопрос неожиданно бойко. Пришелец так же неожиданно смутился или, во всяком случае, выражение его лица очень напомнило подобные чувства. – Нет… Конечно нет, – произнёс он неловко. – Извините, я не привык… это просто просьба, – он словно спохватился, будто вспомнив что-то, и внезапно присел и опустился на одно колено. Но, похоже, это тоже было ошибкой, потому что люди, по крайней мере мужчина, только отпрянули. А у автоботов это почему-то работало… Или он сделал это слишком резко? Впрочем, женщина быстро взяла себя в руки. – Вообще-то, мы и звонить не знаем, куда, да и телефон у нас здесь работает, только если подняться на чердак и прислониться лбом к стенке в восточном углу, – едко усмехнулась она, возможно, от не отпустившей ещё тревоги. Мужчина же явно чувствовал себя в опасности и, кажется, был готов лезть хоть на чердак, хоть на дерево, лишь бы куда-то позвонить, но тот же самый страх и останавливал его. Поэтому он лишь с ужасом смотрел на Ирину, которая столь фамильярно разговаривала с пришельцем и опрометчиво открывала столь уязвимые факты, и не делал ничего. – Но… вы ведь знаете, кто я, – скорее констатировал, чем спросил трансформер. – Мы знаем, – женщина указала пальцем на его крыло, где красовалась крупная фиолетовая инсигния десептиконов, – что пришельцы с таким знаком – враги Земли и человечества. Игорь и трансформер одновременно открыли рты и, должно быть, воскликнуть хотели нечто похожее, но Ирина подняла руку и невозмутимо заметила: – Но мы привыкли слегка делить на десять то, что слышим из СМИ. Громовержец неуверенно улыбнулся, теряясь между необходимостью подтвердить правоту человеческих «СМИ» и пониманием, что после всего того, что он тут «натворил», это будет звучать как минимум глупо: ну, да, десептиконы прилетели на вашу планету, чтобы «захватить и поработить», но сегодня праздник, и поэтому я решил несколько изменить своим традициям и сделать нечто без всякого злого умысла… – Вообще-то, – сказал он уклончиво, – мы все преследуем одну цель. Только методы у нас разные. Но в долгосрочной перспективе… Едва ли кто-то из нас принесёт вам больше пользы, чем вреда… – Громовержец сказал это и вдруг понял, что в действительности так оно и есть, и какой-то непонятный, глухой отзвук тоски шевельнулся внутри него, но был тут же привычно задавлен многолетней военной привычкой не задумываться. Ирина лишь пожала плечами, повернулась, подошла к нижней ветви ёлки, подцепила что-то на ладонь и направила её к пришельцу. – Это ваше? – спросила она. Громовержец посмотрел на прозрачную гранёную «каплю» у неё в руке, в обе стороны от которой тянулся столь же прозрачный проводок, соединяющий её с другими такими же. Игорь невольно тоже вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что там, а трансформер кивнул. – Да. То есть… я это сделал, но… теперь это ваше… Женщина приподняла брови. – Ну, вроде как… подарок… на Новый год, – ещё больше смутился пришелец и опустил взгляд. – Это светящаяся гирлянда. Она включается вот… – он потянулся куда-то к стволу ёлки, но Ирина вдруг остановила его. – Подождите! Не надо! – воскликнула она так резко, будто трансформер хотел прикоснуться к детонатору. Собственно, именно так он это и воспринял. – Но это правда всего лишь украшение… – принялся было оправдываться он, понимая, что и не должен был рассчитывать на доверие. Но женщина, вопреки ожиданиям, улыбнулась и заверила: – Да-да, конечно, мы поняли! Просто, – она вдруг покосилась в сторону дома, – у нас принято, чтобы гирлянда зажигалась, когда в новогоднюю ночь все трижды скажут: «Ёлочка, гори!» Вы ведь проверяли её? Она работает? – К-конечно… – вконец растерялся Громовержец. Разумеется, он сделал это и на базе, когда собирал её, и здесь, под покровом ночи, когда укладывал лампочки на широкие колючие «лапы». – Вот и прекрасно! – уже почти шёпотом сказала Ирина. – Значит, вечером у нас будет настоящий праздник. И… Вы же останетесь на него, я надеюсь? – снова огорошила пришельца своим вопросом эта храбрая или слишком безрассудная женщина. Громовержец хотел было возразить, что это, разумеется, совершенно неприемлемо, но нечаянно тоже бросил взгляд туда, куда всё время косилась Ирина и, вздрогнув, увидел, что оба подёрнутые морозным узором окна буквально облеплены восхищёнными детскими мордочками, а ещё двое детей и вовсе выскочили на обледеневшее крыльцо в одних футболках и шортах. Игорь тоже обернулся и, его внимание тут же переключилось на более приоритетные вещи – он возмущённо взмахнул руками и сердито крикнул. – Витька! Васька! Куда на мороз неодетые?! Воспаление схватить хотите?! Двое мальчишек, один на голову ниже другого, тут же шуганулись обратно в дом, и похоже, суровый окрик мужчины сработал не только на них, но и на всех прочих, потому что детские мордочки вдруг тоже синхронно исчезли из окон. Наверное, дети никогда ещё не одевались так послушно и быстро, как сейчас. И пяти минут, кажется, не прошло, как все они высыпали на улицу дружной гурьбой укутанных в тёплые куртки шариков разного цвета, размера, роста и пола, застыли на несколько мгновений, раскрыв рты взирая на чудесного крылатого гостя, а потом, не сговариваясь, кинулись по тропинке к нему и обступили полукругом. – Боюсь, отказ не принимается, товарищ де…септикон, – усмехнулась Ирина, уперев руки в боки, – я ведь правильно произнесла? Трансформер, вздохнув, кивнул. – Меня зовут Громовержец, – представился он, понимая, что его, похоже, действительно «взяли в плен», а ещё… что он этому даже рад. – Очень приятно, – улыбнулась женщина. – Я Ирина, а это Игорь, мой муж, – она указала рукой на мужчину, который казался удручённым сложившейся ситуацией, но, похоже, смирился с ней, когда в действие вступили дети. А дети действительно вступили очень активно. – Я Вася! – А я Витя! – наперебой стали представляться они. Громовержец даже не пытался запомнить всех Саш, Кать, Жень и Ань, а сразу включил запись и программу, которая потом услужливо сопоставит внешность и имя и подскажет ему, кто есть кто. Запоминать и отличать людей – это надо было ещё привыкнуть. Дети, похоже, его нисколько не боялись и сразу же завалили кучей вопросов: – А ты превращаешься в самолёт, да? – А в какой? – А где твоё оружие? – А быстро ты летаешь? – А почему тебя так зовут? – А трансформироваться больно? – это спросила одна из девочек, и мальчишки постарше кто зашикал, кто засмеялся, но искру десептикона этот глупый вопрос почему-то тронул почти до умиления. Он присел ещё ниже, зарывшись коленями в снег, отвечая на вопросы, которые поступали быстрее, чем он успевал их осмыслить, позволяя крохотным землянам дотрагиваться до своего корпуса, разглядывать его руки и крылья. И ему не хотелось даже думать о том, что было бы, если бы его соратники увидели его сейчас. Сочли бы они это унизительным и отвратительным? Ему сейчас было безрассудно всё равно! Ничего подобного он сам не испытывал! Ирина и Игорь держались поодаль, наблюдая всю эту сцену. Женщина подняла лопату и стояла, опершись на её черенок, мужчина скептически скрестил руки на груди. – Думаешь, это не слишком опрометчиво? – подобрав самое мягкое слово из всех, шёпотом спросил он, наклонившись к плечу жены. Но та только встряхнула головой. – Как бы там ни было, это уже случилось, – невозмутимо заметила она. – К тому же, ты посмотри, как он счастлив! – Он? – Игорь подумал, что ослышался. – Ты хотела сказать они? Дети… – Дети-то само собой! – улыбнулась Ирина. – Но я сказала то, что хотела. Мне кажется, этот трансформер очень счастлив сейчас и безопасен для них даже больше, чем мы сами. А ты же привык доверять моей интуиции, не так ли? – она повернулась к мужу и посмотрела на него шутливо свысока, хотя была ниже ростом на целую голову. – Да я даже не столько об этом, – чуть поморщившись, сказал мужчина. – Но, если кто-нибудь об этом узнает, у нас могут быть неприятности. – Большие, чем уже есть? – Ирина презрительно фыркнула. – Сомневаюсь, что нас можно загнать в ещё большую «задницу». – Не перестаю восхищаться твоим оптимизмом, – грустно улыбнулся Игорь и, переступив с ноги на ногу, продолжил пристально наблюдать за детьми. – Погоди-ка, – вдруг обеспокоенно нахмурился он, словно не находя кого-то взглядом, – а Маргоша где? Она вышла? – Да вон же она! – Ирина кивнула головой в сторону ели. Там, под широкими нижними лапами топталась девочка лет шести-семи. Из-под шапки выбивались светлые кудряшки, в своей серой пухлой курточке, сборчатых рейтузах и валенках она была похожа на маленького сердитого гномика. Лицо у неё всегда было серьёзное и очень взрослый и грустный взгляд. Вот и сейчас она, перебирая ручками пахучие иголки,  наблюдала за развесёлой компанией серьёзно и боязливо и, кажется, глубоко и грустно вздыхала. Должно быть, ей и очень хотелось подойти к удивительному гостю и страшно было тоже очень. – Что-то нынче ребята не опекают её... – задумчиво проговорила Ирина. – Не мудрено, – буркнул Игорь, и добавил: – Может, пойти, напомнить им?.. Женщина покачала головой. – Не надо, погоди пока... Посмотрим, что будет. – Ты всё ещё на что-то надеешься? – Сегодня же время чудес, – усмехнулась Ирина. Игорь лишь с лёгким осуждением вздохнул. *** – Ну, всё! – выждав ещё некоторое время, громко воскликнула Ирина и хлопнула в ладоши. – Думаю, уже достаточно вопросов. Пора и к празднику готовиться! Тем более, что у нас гости, – она подмигнула обернувшимся и подошедшим к ней детям. – А как готовиться? – спросил кто-то из младших мальчиков. – Ну, прежде всего, надо расчистить от снега площадку вокруг нашей ёлки. А потом... надо её нарядить! – А разве... у нас есть, чем наряжать? – удивились дети. Ирина загадочно улыбнулась, переглянувшись с Игорем, и, выдержав интригующую паузу, ответила: – Есть! Правда, на такую большую ёлку мы не рассчитывали, но пара коробок новых игрушек у нас найдётся! Дети радостно запрыгали и захлопали в ладоши, а Игорь поманил их за собой к кузову тёмно-зелёного микроавтобуса, стоявшего у стены дровяного сарая. За ним кинулись все, даже Маргоша вылезла из своего убежища и потопала следом смотреть на разноцветные шарики. – Эй, а вы куда? – смеясь, крикнула женщина старшим детям. – Снег-то кто чистить будет? – Давайте, я, – раздалось у Ирины над головой. – Думаю, это будет гораздо проще и быстрее. Женщина задрала голову – их инопланетный гость поднялся в полный рост, расправил широкие синие крылья и изображал полную готовность тоже участвовать в подготовке к празднику. Она улыбнулась. – Мы были бы очень благодарны! –  сказала она. – Тогда скажите, какого размера площадка нужна? – Ну-у, примерно вот отсюда и досюда и вон там, за ёлкой, тоже... – Ирина примерно обрисовала руками масштаб работ. Громовержец кивнул и принялся ловко исполнять «танец» по сдвиганию и вытаптыванию снега. Уже минут через десять идеально круглая площадка вокруг ёлки была готова. А ребята как раз притащили от машины две коробки с разноцветными пластмассовыми шариками. – Этого будет мало, – по-взрослому  уперев руки в бока и склонившись над раскрытыми коробками, проговорил парнишка, которого звали Витька. – У меня в сарае есть ещё ящик со старыми ёлочными игрушками – тётка из соседней деревни отдала, – вспомнил вдруг подоспевший к компании Игорь. – Я хотел их выкинуть, уж больно потрёпанные, но... – И хорошо, что не выкинул! – сказала Ирина. – Тащи сюда. Сегодня всё пригодится! Игорь окинул взглядом огромное дерево. – Но, боюсь, всё равно не хватит... – А давайте, как в «Простоквашино», – со взглядом, полным горячего энтузиазма, предложила девочка Аня, – нарядим ёлку всякими вещами, которые валяются в сарае и на чердаке! – Ага, например, поленьями, – пошутил кто-то из мальчишек. – Ну, почему сразу поленьями, – обиделась Аня. – А я вот видела мешок старых лампочек! Можно завернуть их в цветную бумагу и... – А как мы будем вешать это всё? – задал кто-то резонный серьёзный вопрос. – Ёлка-то вон какая высоченная! – Ну, в этом, думаю, я тоже смогу вам помочь. Ребята задрали головы и увидели над собой улыбающегося Громовержца, который снова опустился на одно колено позади них и с интересом наблюдал за всем обсуждением. *** И работа закипела. Детвора поделилась на три группы. Самые младшие были командированы в руки Громовержцу – он поднимал их по очереди к верхним веткам, и они вешали на них готовые игрушки. Ребята постарше с Игорем во главе отправились на чердак искать всё, что было бы пригодно в качестве украшений. А самые старшие принялись оборачивать лампочки в бумажки, привязывать недостающие верёвочки и приводить в порядок всё, что ещё можно было починить и добавить в еловый наряд. На самом деле, конечно, всем детям хотелось забраться в ладони  к трансформеру, «взлететь» вверх и повесить своё украшение, поэтому две оставшиеся «бригады» постарались поскорее разделаться со своими задачами, и присоединиться к первой. Они пока украсили только одну четверть ёлки. Игрушки пора уже было вешать на нижние ярусы, до которых и так можно было достать, но Громовержец всё равно продолжал подставлять ладони выстроившимся в очередь детям и с удовольствием наблюдать, как они радостно забираются к нему и цепляют на колючую ветку очередной шарик, лампочку или иную неизвестного назначения вещицу с пресловутого «чердака». И тут, в очередной раз наклонившись и ссадив с рук одного из ребят, Громовержец заметил, что среди нижних ветвей кто-то прячется. Девочка со светлыми кудрями смотрела на него серьёзно и настороженно, и трансформер понял, что тогда не видел её в кругу обступивших его ребят. – Привет, – рискнул сказать он, уже освоившись в компании маленьких землян. – А ты кто? И всё вокруг будто замерло: не только дети перестали переговариваться, шептаться и скрипеть по снегу, но и, казалось, сама природа застыла в странном ожидании. Громовержец почувствовал, что что-то происходит, но не понимал, что. А девочка медленно вышла из-за еловых лап, подошла к его рукам, всё ещё опущенным на снег, сняла рукавичку и коснулась его пальца маленькой ладошкой. – Меня... зовут... Марго, – сказала она неуверенно, глядя прямо в глаза трансформеру и будто удивляясь звучанию собственного голоса, а потом, словно обрадовавшись, произнесла уже быстрее: – А ты – Громовержец, но совсем не страшный. И, совсем осмелев, вдруг опустила взгляд на свои пальцы поверх его и сказала: – Тёплый... – и улыбнулась. И тут, словно далёкий раскат грома, прокатился вокруг них всеобщий восторженный и благоговейный вздох. Трансформер обернулся и увидел, что все – и дети, и двое взрослых, смотрят на них, раскрыв рты. Он почувствовал, что только что произошло что-то очень важное, почти чудесное, но по-прежнему не понял, что. – Я тоже хочу повесить шарик, – слегка насупившись, сказала Марго. – Можно? – Конечно, – ответил Громовержец, но его согласие почти потонуло в одновременном дружном и радостном «Конечно!» всех остальных людей. Ребята кинулись выбирать ей самую красивую игрушку, а Маргоша тем временем забралась в сложенные горстью ладони трансформера, и когда ей вручили шар, словно в гондоле, вознеслась к самому верху ёлки, и шар заблестел золотыми боками почти у самой макушки. *** Работы предстояло ещё много, и дети снова выстроились в очередь, теперь уже вместе с Марго. Вот только очерёдность каким-то интересным образом стала тасоваться так, что девочка оказывалась впереди гораздо чаще, чем должна была. Ирина посмеивалась, наблюдая за этим со стороны. Игорь стоял рядом. – У меня внутри до сих пор всё дрожит, – призналась она мужу, наклонившись к его уху. – Ведь это надо же! Она же два года не разговоривала после... того... И никакие психологические методы не помогали, а тут вдруг раз – и всё! – Шоковая терапия, – усмехнулся Игорь. – Да какая к чёрту!.. – Ирина отмахнулась. – Ну, а что? Шок ведь бывает не только плохим, но и хорошим. – Не-ет, я же говорю, у нас сегодня чудо на чуде! Муж посмотрел на неё скептически, но улыбнулся. – Ладно, – сказала она и взглянула на наручные часы. – Кажется, они все тут вполне освоились и присмотрят друг за другом. А я пойду займусь пирогами. Игорь не был так уверен, стоит ли оставлять детей и пришельца без присмотра, но жена подтолкнула его к дому: – И ты тоже иди делами займись! – Хорошо, – сдался мужчина, всё ещё оглядываясь. – Тогда пойду подготовлю подарки, сложу костёр и... попробую наладить телевизор. На последнее Ирина скептически хмыкнула, но ничего не возразила. В конце концов – время чудес! *** Темнело быстро, и украшение заканчивали уже в сиреневатых сумерках. Ребята всё с большим ожиданием поглядывали на прозрачные кристаллики на ветках. Они уже давно догадались, что это, и кого следует за них благодарить, а может даже слышали утренний разговор трансформера со взрослыми, но молчали, не желая разрушать свой собственный сюрприз. – У тебя ещё колени не устали? – к Громовержцу подошла Ирина. Она лишь накинула куртку, была разгорячена и румяна, и принесла с собой волну тепла живого огня и какого-то чуждого ему, но отчего-то приятного запаха. Дети тоже в предвкушении потянули носами, а две девочки подошли и обхватили женщину вокруг пояса. – Мамой пахнет! – тихо протянула одна. Громовержец улыбнулся и наклонился к хозяйке. – Хорош бы я был, если бы меня можно было вывести из строя столь ничтожной нагрузкой! Ирина усмехнулась и произнесла приглушённо-заговорщицки, будто их никто не должен был слышать: – Через полчаса стемнеет, и пора будет за-жи-гать... – У нас всё готово, – принимая игру, ответил Громовержец. – Отлично! Довольная Ирина снова убежала в дом, а на смену ей пришёл Игорь и принялся выкладывать пирамиду из поленьев и щепок, готовя праздничный костёр. Громовержец подозвал к себе Марго, а остальная детвора понятливо сгрудилась вокруг Игоря. – У меня для тебя ответственное задание, – сказал трансформер тихо, наклонившись к ней. Девочка серьёзно кивнула. – Пойдём, покажу... И они оба скрылись с другой стороны ёлки. *** Наступил торжественный момент. Лесные ели виднелись в темноте неясными силуэтами, снег стал чернильным, серым и рыжим под тёпло светящимися окнами. Небо чуть прояснело, и из-за облаков временами выглядывал тонкий серепок луны и поблёскивали звёзды. Морозец щипал за носы и похрустывал снегом под ногами. – А где твоя планета? – потрепав трансформера по ноге и задрав любопытное личико к тёмной прорехе в облаках, спросил Витька. – Её отсюда не видно, – грустно ответил Громовержец. – Ты по ней скучаешь? – участливо поинтересовался мальчик. – Да, но... я пока не могу туда вернуться. Там... всё плохо, – уклончиво ответил гость. – Тогда пусть там скорее всё станет хорошо! – так простодушно пожелал ребёнок, что Громовержец на какое-то прекрасное мгновение поверил, что так оно и будет однажды. Но тут всех привлёк бодрый окрик Ирины: – Ну, я думаю, уже пора? – Пора! Пора! – раздалось дружным хором, и детвора стала собираться полукругом у ёлки. Громовержец выпрямился и встал сбоку. Ирина и Игорь стояли позади ребят. – Ну, давайте! – сказала хозяйка, исполняя роль ведущего. – Раз, два... – Три... – пока нестройно подхватили дети, стаскивая варежки и прихлопывая в ладошки, которые тут же стал покусывать мороз. – Ёлочка, гори! – Ну, это что-то как-то совсем вяло! Ёлочка вас не слышит. Давайте дружней, – смеясь, подзадоривала их Ирина. – Раз, два, три! Ёлочка, гори! – воскликнули дети во второй раз. – Уже лучше! Громовержец, а ты чего не помогаешь? – Боюсь, если я крикну вместе с вами, ёлочка испугается и убежит, – весело усмехнулся гость. А дети уже набрали в грудь побольше воздуха и грянули в третий раз: – Ёлочка, гори!!! И от самого низа, до самой макушки побежали друг за другом яркие разноцветные огоньки. Они сияли и переливались, словно волшебные кристаллы: были здесь и зелёные, и синие, и красные, и сиреневые, жёлтые, розовые, белые... Никто и никогда ещё не видел таких красочных гирлянд! И дети, и взрослые застыли в восторженном оцепенении, а потом, не сговариваясь, повернулись к Громовержцу и дружно благодарно ему захлопали. Из-за ёлки выбралась довольная Маргоша и тоже завороженно уставилась на волшебные огни. Её ответственное задание заключалось в том, чтобы включить тумблер на запрятанном в снегу аккумуляторе, когда её товарищи в третий раз выкрикнут «Гори!», и девочка очень им гордилась. *** Игорь разжёг большой костёр. Его яркое рыжее пламя вздымалось ввысь, потрескивая и бросая в ночь яркие искры и едкий пахучий дым. Дети проголодались и слегка замёрзли, но ни за что не хотели возвращаться домой, не смотря на призывный запах пирогов, тем более, что их новый друг к ним в дом бы никак не поместился. И даже предложение Громовержца, что он вполне может посидеть у них под окном, не подействовало. Тогда и было решено запалить костёр прямо сейчас. Притащили деревянные чурбачки и скамейки, расставили их вокруг огня, принесли старый маленький стол из сарая, и Ирина вынесла горячее и парящее угощение прямо сюда, а Игорь поставил странный металлический агрегат, который назвал «самовар», закидал в него мелких щепок и шишек, и тоже разжёг огонь. И теперь дети ели сладкие пироги, запивая горячим чаем, прямо на улице, в отсветах пламени и ярком конфетти сверкающих на ёлке огней, радостно гомоня, и носясь друг за другом и пытаясь слепить из нелипнущего морозного снега снежки... *** Близилась полночь. Но, наверное, самыми лучшими в Новом годе были как раз эти последние, подготовительные часы. Человеческое древесное пламя казалось Громовержцу другим, каким-то прирученным, мирным, хотя вроде бы это была та же плазма... Он завороженно смотрел на его отблески и колыхание и думал, что ему очень давно уже не было так спокойно и хорошо. – Ну, что там с телевизором? Он заслышал тихий разговор Ирины и Игоря. – Да ничего, – с досадой отмахнулся мужчина. – Сплошные помехи, слишком слабая антенна у нас... Придётся и в этот год обойтись без курантов, – вздохнул он. Громовержец не очень понял, о чём шла речь, но догадался, что для людей это важно, а понятия телевидения, помех и антенны ему были знакомы. – Кхм, – вмешался он, придвинувшись ближе. – Может, я могу ещё чем-то помочь? Мужчина и женщина с надеждой переглянулись. – А как у тебя с приёмом видеосигнала?.. – поинтересовалась Ирина. Громовержец улыбнулся. – Могу попробовать поработать усилителем. И, тревожно взглянув на часы, Игорь побежал в дом. Спустя пару минут, со стуком распахнулось окно, и мужчина с натугой выставил на подоконник вперёд себя квадратное устройство с чуть выпуклым серым экраном и большой, сужающейся пирамидой, коробкой сзади. Ирина подбежала к нему со стороны улицы и приняла протянутую ей рогатую проволочную конструкцию на толстом чёрном проводе. К счастью, провод оказался достаточно длинным – люди когда -то лелеяли мысль зацепить эти «рога» на каком-нибудь дереве, вот только забраться туда так никто и не рискнул. А сейчас Громовержец просто аккуратно взял антенну в пальцы и встал вместе с ней во весь рост. Игорь щёлкнул кнопкой включения. Телевизор капризно загудел, и некоторое время не выдавал ничего, кроме роя серых шипящих «мушек», но потом изображение вдруг дёрнулось и прояснело. Несколько секунд на экране ещё мелькало чёткое цветное изображение разукрашенного мишурой зала и людей, разряженных в блестящие наряды, а потом застыло тихой и торжественной картиной пустой припорошенной снегом плошади в окружении краснокирпичных стен и высокой башни с круглым синим циферблатом. Все люди замерли, ожидая чего-то. На экране появился человек в официальном костюме, судя по всему, глава этой страны. Он произнёс поздравительную речь, а следом раздался гулкий и одновременно мелодичный звук - это били часы на башне. И когда они прозвучали двенадцать раз и заиграла торжественная музыка, люди все дружно закричали «Ура!», а Ирина крикнула ему: – Бросай её прямо в снег и иди сюда! Новый год наступил! Но Громовержец всё же не стал так по-варварски обращаться с хрупким устройством и просто аккуратно зацепил антенну за створку окна. Женщина тем временем раздавала всем тонкие палочки, а когда трансформер шагнул к ним и присел, то вручила ему такую же палочку побольше, очень условно побольше, конечно – для него она была словно спичка в человеческих руках. – Это «бенгальские огни», – пояснила Ирина. – Они красиво сверкают. Не в пример твоим, конечно, но это тоже одна из наших новогодних традиций. Она поднесла зажигалку к палочке, и та зашипела и вспыхнула фонтаном ярких белых искр. Дети потянулись к её огоньку со своими, и скоро у каждого брызгал в руках крохотный радостный фонтанчик. – Ну, а теперь можно и за подарками! – снова взяла на себя руководящую роль Ирина, когда огоньки погасли. Дети сначала замерли, будто в недоумении, и Громовержец вспомнил, что те мальчишки, которых он слышал из оврага полгода назад, как раз и говорили о том, что никаких подарков не будет. Интересно, кто из них это был? Витька и Васька? Вернее всего... Он невольно улыбнулся, глядя, как, обгоняя друг друга, ребята кинулись под ёлку, и радовался, что их «предсказание» не сбылось. Под ёлкой они нашли обклеенную цветной бумагой коробку. Как она оказалась там, никто и не заметил, и только Громовержец видел, как Игорь прокрался с ней позади, пока все наслаждались брызгами «бенгальских огней». Конечно, подарки были простыми и маленькими – шоколадки и какая-нибудь недорогая безделица, но дети были счастливы уже от самого факта того, что нечто нашли для себя под ёлкой. Последней к коробке притопала Марго. Кажется, девочка не любила резких движений. Завидев её, Витька и Васька вытащили со дна коробки большой шуршащий пакет и протянули ей со словами: – А это тебе, Маргоша... Девочка осторожно взяла пакет, посмотрела на него с недоумением, будто удивляясь, почему у всех такие маленькие, а у неё такой большой? Но, наконец, она решилась, надорвала его и заглянула внутрь... А заглянув, вдруг пискнула, словно вспугнутый мышонок, прижала свёрток груди и с неожиданной для неё прытью кинулась к дому. Все вокруг переглянулись и заулыбались. – Угадали, – хохотнула Ирина, прикрывая рот ладонью. – Анюта, иди помоги ей, пожалуйста, – попросила она самую старшую девочку. *** Через некоторое время, когда все уже снова расселись вокруг костра, Марго появилась на дорожке из дома. Она шла степенно, как королева, а её крохотную фигурку в распахнутой курточке вверху облегало, а внизу до самой земли спускалось пышным подолом нарядное, всё в воланах, кружеве и блёстках голубое платье. Следом за ней выбежала Аня, держа в руках шапку, которой юная королевна, должно быть, не хотела портить свой наряд. Но с полпути Марго не выдержала и уже без всякой торжественности кинулась прямиком к Громовержцу, прижалась к его ноге и сказала: – Посмотри! У меня теперь платье синее! Почти такое же, как ты! Все по доброму засмеялись. Анюта всё же догнала свою подопечную и нахлобучила ей шапку, а Ирина участливо поинтересовалась: – Ты не замёрзнешь так, принцесса? – хотя все прекрасно понимали, что девочка сейчас не снимет платье ни за что, слишком долго она о таком мечтала. Громовержец протянул малышке руку, и когда она охотно взобралась, поднял её и усадил к себе на плечо, под защиту воздухозаборника и прикрыл ладонью, так что девочка теперь выглядывала оттуда, как птичка из скворечника. – Не замёрзнет, – сказал он Ирине, и та благодарно кивнула в ответ. *** Кто-то принёс гитару. Игорь наигрывал незамысловатые мотивы, а Ирина пела незамысловатые песни спокойным и непримечательным, но приятным голосом. Громовержец почувствовал, что дыхание маленького живого существа у него на плече неуловимо изменилось. Он повернул голову и увидел, что глаза у неё закрыты. Ирина заметила его беспокойство и кивнула Игорю. Тот перестал играть и подошёл к трансформеру. Он поднял его к своему плечу на другой ладони, и мужчина аккуратно забрал спящую девочку, укутав её в свою дублёнку. *** Маргошу унесли в тёплый дом. Остальных усталых, но радостных детей тоже тихо, но настойчиво загнали спать. Ирина и Громовержец остались одни у догорающего костра. Женщина достала из кармана последний «бенгальский огонь», поднесла к нему зажигалку и щёлкнула, высекая пламя. Когда яркий фонтанчик догорел, освещая её задумчивое лицо, она сказала: – Спасибо тебе, Громовержец! Сегодня ты совершил для нас настоящее чудо! – Это всего лишь лампочки... – ответил трансформер, смутившись. – Всего лишь лампочки... – эхом повторила она и усмехнулась. – А знаешь, Громовержец, почему я, взрослая, уже почти старая тётка, продолжаю верить в чудо, хотя все осуждают меня за это? Гость ничего не сказал, но с интересом смотрел на неё в ожидании. – Да потому что я знаю, – ответила она на свой же вопрос, – что чудеса – это ни что иное, как сочетание собственного стремления, усилия и желания сделать для кого-то что-то хорошее! А не какое-то пресловутое «волшебство»! Громовержец не стал с ней спорить, только не в эту по истине волшебную ночь. Хотя он знал того, у кого всё это было, только вместо чуда вышел из этого какой-то... шлак. Должно быть, этих трёх ингредиентов всё же недостаточно, а что ещё?.. Никто не знал. – Скажи, Ирина, – спросил он, сменив тему, – а эти дети, они ведь… не твои? Женщина хмыкнула. – Ну да, не я их рожала, если ты об этом. Все они «приёмыши». – Но они называют тебя «мамой»… – Потому что так хотят… А я пытаюсь ею быть по мере сил, – Ирина тяжело вздохнула и рассказала: – Формально, мы с Игорем просто их опекуны. У нас… «семейный дом», как говорят. Хотя, по сути, это филиал детдома, который расположен в соседнем посёлке. Туда определяют сирот со всей округи. Но не каждый приживается. А кому-то бывает плохо совсем… Я одно время работала там. А потом встретила Игоря, мы поженились, и решили… забрать всех самых «трудных» и попробовать устроить семью. Нам позволили. Мы выкупили этот «хутор», наладили хозяйство и вот, живём… – Трудные? – с недоумением переспросил Громовержец. – Но эти дети не показались мне какими-то… необычными. Ирина посмотрела на него с улыбкой, как ему подумалось, потому что его заявление прозвучало глупо – что он-то мог понимать в человеческих детях? – Да они действительно нормальные, – опровергла его опасения женщина. – Просто в тех условиях им было слишком сложно. А здесь их никто не обижает, и они знают, что их любят и не бросят… – А Марго? – так уж вышло, что эта девочка оказалась к нему ближе всех в буквальном смысле, и ему было интересно, почему она… вот она действительно отличалась от других. Ирина снова грустно вздохнула. – Вот с ней было сложнее всего. Её отец-алкоголик убил мать прямо у неё на глазах. Его, конечно, посадили и лишили родительских прав, только девочка с тех пор так и не разговаривала… Сегодня она заговорила впервые за два года. И тоже благодаря тебе, – женщина улыбнулась. Громовержец слегка повёл плечами, словно смутившись. – Так вот почему… Когда она сидела у меня на плече, она спросила меня, смогу ли я защитить её от «страшного чудовища»? Я тогда не понял, о ком она, но ответил «да». Наверное, я неправильно поступил? Давать такие обещания… Мы ведь скорее всего никогда больше и не увидимся. – Нет, – улыбнулась Ирина ещё теплее, – ты всё правильно сделал. Защитить её сможем все мы, и никому в обиду не дадим, да ты и сам это видел. Но ей будет приятно вспоминать, что где-то там, – она подняла руку, указывая на небо, – у неё есть свой собственный рыцарь. Думаю, это придаст ей сил. Громовержец кивнул, успокаиваясь на этот счёт, и неожиданно произнёс: – Для всех сегодня случилось чудо. А для тебя? Кажется, у тебя даже не было подарка. Женщина удивлённо взглянула на него. – Но для меня главным чудом было всеобщее счастье… Другого мне и не надо. Однако, Громовержец не был бы десептиконом, если бы его удовлетворил столь сомнительный в своей правдивости ответ: – И всё же чего бы ты хотела сама для себя? Раз уж я сегодня такой добрый «волшебник», может, у меня осталось в запасе ещё одно чудо лично для тебя... Ирина посмотрела на него долго и задумчиво. – Не уверена, что моё желание придётся тебе по нраву... – А всё же ты рискни. *** Даже маленький город казался с высоты россыпью сияющих драгоценных камней. В прорехе между облаков сияла главная площадь с ярко наряженной ёлкой, мигающими цветными огнями, танцующей и веселящейся толпой из крохотных отсюда людей. Громовержец ощущал тихий восторг своей пассажирки не сенсорами, чем-то иным, может быть, самой искрой. Она завороженно замерла под прозрачным колпаком его кабины, и ему на мгновение показалось, что внутри него сейчас бьётся не одна, а целых две искры... Этого делать было нельзя, но он не удержался, потому что его тоже переполнял восторг – и над городом разнёсся раскат грома, очень слабый и безвредный, по сравнению с тем, что он мог себе позволить, но все люди внизу удивлённо подняли головы к небу: «Гром в мороз?! Новогодний гром?!» Именно этого он и хотел. *** Громовержец вернулся на базу уже поздним утром, спустился на лифте вниз, в пустой шлюз, прошёл обычную обработку и направился по коридору к своему отсеку, радуясь, что никого не встретил по пути. Но стоило ему поднести руку к замку... – Интересно, и где же это ты был столько времени, Громовержец? В темноте коридора ярко пылали два красных огонька. Десептикон медленно развернулся. – В патруле... – ответил он. «Шлак! Слишком неуверенно!» – Что-то я не припомню, чтобы ты значился в разнарядке. Громовержец молчал, глядя приблизившемуся главнокомандующему прямо в лицо. Мегатрон зловеще усмехнулся, и Громовержец понял, что он знает. Всё, от первого до последнего кадра! – Если я когда-нибудь, – начал Мегатрон медленно, и десептикон весь внутренне сжался. Нет, он не сожалел о том, что сделал, потому что это было слишком прекрасно, но он понимал сейчас, что это, вероятно, был последний поступок в его жизни. – ... всё-таки решу сотрудничать с землянами, – продолжал между тем лидер десептиконов, – назначу тебя главным по связям с общественностью! У тебя неплохо получается, – закончил он насмешливо, и сложно было сказать, всерьёз он говорит или издевается. Однако оружие на подчинённого он не поднял, вместо этого развернулся боком, словно собираясь уходить. Громовержец смотрел на него, должно быть, слишком ошалело. И главнокомандующему это как будто польстило. Он обернулся, усмехнувшись вновь. – И всё же гром посреди зимы – это было лишнее, – заметил он, прежде чем удалиться. – С Новым годом, Громовержец. Крылатый трансформер всё ещё продолжал неподвижно стоять в коридоре, даже когда шаги лидера уже стихли вдали. Он всё не мог поверить в свою удачу: неужели ни выговора, ни наказания не будет?! Может быть… они будут завтра или Мегатрон припомнит ему это как-нибудь потом? Но сегодня на Земле Новый год… Время чудес – определённо!