Кровавые земли

      Когда Иван очнулся, на улице уже давно стемнело, а лазарет освещало всего несколько свечек. Сердцебит попытался повернуть голову, вглядеться в тьму, но тут же схватился за лоб. Сказать, что ему было плохо — не сказать ничего. Его мучил жар вместе с болью, особенно в месте укуса, и к этому прибавлялась жажда. Дикая. Нечеловеческая. Несчастный издал стон, который сразу же привлёк внимание целителя. — Очнулся… — Максим выплыл из теней на тусклый свет, грубо лёгший на его и без того омрачнённое лицо. Голос парня звучал напряжённо, да и сердце стучало так же. — Как себя чувствуешь? — Хуже некуда…       Целитель подошёл ближе, и внезапно Ивана накрыло что-то звериное, дыхание участилось, взгляд упал на шею, на прекрасные венки, в которых текла не менее чудесная кровь. Он чувствовал, полностью ощущал её запах сквозь плоть Максима, и… лишь в этот момент осознал, что произошло. Внутри него что-то до боли сжалось. Сердцебит резко вздрогнул всем телом, зажмурив глаза. — Поздравляю с превращением из кровопускателя в кровососа. — второй корпориал лишь горько улыбался, будто бы не понимал, что только что чуть не стал очередной жертвой. — Ну тебя… далеко и надолго. — прошипел новоиспечённый вампирюга, скривив губы и всё ещё не глядя на него. — Понимаю. — тот лишь хмыкнул. — Но у меня есть приказ привести тебя в нормальное состояние, чтобы ты мог поговорить с генералом. — С генералом? — Иван явно испугался, но лишь бессильно запрокинул голову и выдохнул. — Чёрт… — Боишься, что можешь напасть на него? — уже с большим сочувствием поинтересовался целитель.       Ответом стал молчаливый кивок. Максим покивал, затем тяжело вздохнул и произнёс: — Я знаю, что тебе страшно, Иван… но это закончится. Генерал найдёт способ достать лекарство и вылечит тебя. И всю Равку. — Как думаешь, сбежавшие гриши ещё живы? — на самом деле Ивана волновал только один Фёдор, но просто так в этом признаваться не хотелось, а собеседник сам всё прекрасно понимал, ведь хорошо знал эту парочку. — Не знаю… — он пожал плечами. — Но, если они с Алиной, то должны быть в безопасности. Я хотел бы надеяться на это. — Я тоже.       Максим хмыкнул и внаглую подошёл к сердцебиту. — Уж извини за то, что прерываю разговор, но генерал нас вечно ждать не будет.       Своими махинациями целитель смог снять жар и боль, но вот с жаждой не мог поделать ничего. Поэтому Ивана, всё ещё захваченного ею, вела вооружённая стража, чтобы он ни на кого не набросился по пути. Какая-то часть кровососа говорила наплевать на всё и атаковать, но другой не особо-то хотелось проверять, какие пули в их винтовках — обычные или серебряные. Ведь генерал Кириган уже наверняка начал вооружение своей армии актуальными приспособлениями.       Оказавшись в уже давно знакомом помещении, вампир молча смотрел на Дарклинга, который тем временем напряжённо рассматривал его. — Выглядишь не очень. — наконец произнёс он. — Знаю. — сердцебит кивнул, бросив короткий взгляд на свои мёртвенно бледные руки. — Максим сказал, твоё состояние оставляет желать лучшего. Жажда, не так ли? — Дарклинг приблизился на пару шагов и вздохнул. — Ты ведь теперь один из заражённых…       Его губы скривились в печальное подобие улыбки, и он продолжил: — Знаешь… стоял бы передо мной такой же кровосос — я б разрубил его на куски, даже особо не думая. Но в тебе я слишком сильно уверен, Иван. От тебя никогда не бывало проблем, ты умело держал себя в руках везде. Даже в Каньоне.       Да, держал. Даже в Каньоне. Но это было лишь маской, хоть и очень стойкой. До сих пор генерал не узнал, насколько Ивану было страшно в тот момент, когда волькры стали утаскивать гришей. Насколько он боялся умереть и больше никогда не увидеть Фёдора. Никто до сих пор не знает, что всё это снится каменному гришу в самых страшных кошмарах. Никто не знает, потому что никто не интересуется, а сам Иван никогда не спешил первым делиться переживаниями с кем-либо. Он лишь слегка недоумённо глядел на Заклинателя Теней. — Возможно, то, что ты теперь один из них — не так уж и плохо. — вдруг проговорил тот, так же сверля взглядом своего заместителя. — Ты станешь быстрее, сильнее… и, возможно, заражённые будут доверять тебе… — Либо, возможно, нам не придётся искать объект для изучений, потому что этим самым объектом стану я. — с губ сердцебита слетела усмешка. — Ну, это только в крайнем случае.       Дарклинг ещё раз оглядел его, затем посмотрел на опричников, которые всё это время стояли за спиной вампира. — Козлов, подойди-ка сюда.       Тощий парнишка, которому на вид едва можно было дать восемнадцать, вышел вперёд и поравнялся с Иваном, остановившись буквально в одном шаге слева. Заражённый чувствовал запах его крови, и это начинало стремительно сводить с ума, что не могло остаться незамеченным.       Несколько секунд генерал молча смотрел на своего опричника, с прищуром, не сулившим тому ничего хорошего. Вскоре вампир догадался, к чему всё шло, и несмотря на то, что это вызывало далеко не самые приятные чувства, сил противиться сущности уже не оставалось. Монстр вырвался наружу, схватил бедного отказника и вонзил свои клыки в его шею. Тот закричал, но это никого не волновало. Кириган смотрел на всё это абсолютно холодным взглядом, а уж сам мучитель и подавно закрывал глаза на крики жертвы. Единственное, о чём он мог думать — это сладкий вкус столь желанной тёплой крови, от которого чудище всё больше усмирялось и становилось ласковым котёнком, готовым мурчать часы напролёт. Иван и не помнил, когда в последний раз чувствовал себя таким спокойным, как в тот момент, когда ему наконец-то позволили утолить эту невыносимую жажду.       Солдат к этому времени уже был мёртв, и отбросив его, гриш некоторое время отуплено пялился на труп. Он снова вернулся в себя, в адекватное состояние, и когда понял, что сделал, то моментально напрягся, кинул короткий взгляд на второго парня, который побледнел от страха, наблюдая за всем этим. Потом снова уставился на только что убитого им опричника. — Чёрт, я… — Спокойно. — генерал перебил своего заместителя. — Я изначально знал, что так будет. Можно сказать, все знали. Тебе не о чем переживать, Иван. — И сколько таких солдат вы сможете мне отдать прежде, чем это серьёзно навредит армии? — хмуро поинтересовался сердцебит. — Не навредит. — Дарклинг хмыкнул. — Можешь даже не сомневаться.       Иван всё ещё не мог свыкнуться со своей новой сущностью, это было очевидно всем. И он не отрицал этого перед самим собой. Он не хотел быть таким, не хотел создавать лишние проблемы своему генералу и всем вокруг. А особенно сильно боялся того, что будет, если Фёдор увидит его заражённым. — Всё будет нормально, Иван. — наконец, произнёс Заклинатель Теней, не отводя взгляд от потерянного бойца. — Вместе мы справимся с этим. Просто поверь мне.       Тот кивнул, а через некоторое время его отпустили. Одного. Стояла ночь, и все гриши уже давно легли спать, поэтому коридоры были удивительно пустым. Прогуливаясь по ним, корпориал вдруг застыл у одного из окон. Глядя на огни города, ему вдруг невыносимо захотелось выйти из Малого Дворца, но не ради охоты, а просто прогуляться. Так он и сделал. Оказавшись лицом к лицу с ночной тьмой и холодным ветром, от которого стража немного ёжилась, Иван просто пошёл вперёд. Вышел за стену дворца, огляделся, и побрёл как бы мимо города, лишь изредка оглядываясь на жизнь, кипящую там, на таких же ночных гулён и на пьяниц, которых не уложить ни в какое время суток. «Мирная, тихая, красивая Ос-Альта… как долго ты сможешь оставаться такой?» — тревожная мысль воткнулась в голову сердцебита, словно меч. Пытаясь отогнать её, он побрёл дальше, совсем не боясь потеряться посреди ночи.       Голова гудела от разных тревог, которые нападали со всех сторон, и которые никак не получалось отогнать. Иван хотел очистить разум, но всё равно много думал. Об этой проклятой эпидемии, о новом себе, о странном поведении Дарклинга, впервые обращавшего на гриша столько внимания. И о Фёдоре, конечно же, о чёртовом Фёдоре, который был невыносимо далеко, и этим звал. Иван хотел найти его, и эта мысль начала уносить его всё дальше и дальше от безопасной территории, чего он даже и не осознавал, просто шагал навстречу странному зову, откликавшемуся в самой глубине сердца.