Приятная гроза

Ночь. Антон слышит громыхания природной стихии. Невольно по телу пробежали стадом мурашки. Волосы казалось станут дыбом. Было очень страшно, он ведь один дома… И не сможет придти к Оле, что бы та обняла его по крепче, да не отпускала до утра. Она с родителями уехала в город… «Что делать? » Крутился вопрос вихрем в затуманеной страхом, голове Антона. Он до жути не любил, и боялся этой несчастной грозы. Закутавшись в одеяло, он не мог связать даже одну мысль в нормальное предложение. Глаза бегали по комнате, было темно и жутко от нагнитающей темноты и бешеных разрядов молнии. « Это не может так продолжатся, я же с ума сойду… » Подумал Антон, и всё же решился позвонить Роме. Было около двух ночи. Он звонит Роме, с надеждой, что тот не спит, и возьмёт трубку. — Але. Тох, зачем звонишь? Рома ответил вялым голосом, было понятно что тот уже давно спал. — А..але, Р..ром… — Так блять, что такое? Случилось чего? Рома напрягся, ведь прекрасно услышал как заикается Антон. — Мне страшно… Я грозы очень боюсь… — Грозы? Че её боятся то? Раздался новый разряд молнии. Антон слегка скрикнул. Телефон выпал из руки и ударился о холодный пол. — Антон? Что такое? — Ром, приди, пожалуйста… — Бегу. Трубка повесилась (интересно, что же её довело до этого?). Антон думал « Придёт ли Рома? или просто проигнорит его просьбу? » Через пару минут в дверь начали стучать. Антон на ватных ногах дошёл до двери, и открыл её. На пороге был Рома. Слегка промокший и взъерошенный. Антон запустил его в дом. Руки не вольно тряслись, да что уж там руки, всё тело тряслось с неимоверной силой. — Так, а теперь расказывай всё как есть. Я слушаю — прозвучал голос Ромы. — Я очень сильно боюсь грозы… Рома тяжело вздохнул, а после послышалась фраза. — Чем я могу тебе помочь? — это было сказано даже как-то нежно что-ли. Рома никогда так ни с кем не говорил. От того что Антон особенный стало как-то тепло на душе. Хотя какой особенный? Антон это просто накрутил. (Да-да, конечно, именно так. * начала нервно курить в сторонке*) — Я незнаю… — Как ты успокаивался, когда была гроза в предыдущии разы? — Оля обнимала меня и целовала… — Будет по-пидорски, ну похуй. — Тебе дать вещи какие-то? А то промок весь… — Было бы не плохо Антон сходил за сменными вещами. Рома переоделся в ванной. Так как Антон был достаточно худой, то он ели как нашёл вещи, которые хоть как-то были не в обтяжку Роме. Переодевшись Рома направился в комнату Антона. Тот сидел на кровати по уши закутавшись в одеяле. — Так. Ну что ты там говорил Оля делала? Рома подсел к Антону. Аккуратно обняв того со спины. От прикосновения Антон дрогнул. — Чего дрожишь? Сам же сказал, Оля так делала, значит и мне надо так делать, что-бы ты успокоился Рома положил Антона на кровать, приобнимая с зади за талию. Антон до сих пор трясся от грозы. Так-как та, всё не прекращалась. — Ну всё, всё. Успокойся, дыши глубже. Гроза не такая уж и страшная… Просто надо к ней привыкнуть — Рома шептал эти слова прям рядом с ухом Антона, тот покрылся розовато-пунцовым румянцем, благо в темноте этого не было видно. Антон повернулся лицом к Роме. Он аккуратно обнял его, слегка прикасаясь. Ведь боялся того, что Рома его оттолкнет, а потом и избить может, за пидорство. Но в глубине души Антон знал, что Рома такого не сделает, а даже на оборот готов за Тошу глотки всём перерезать. Но всё же было довольно-таки страшно. Рома заметил что Антон ели как прикасается его, поэтому взял его руки и приковал к своему телу. Антон слегка вздрогнул от этого действия. — Чего как не родной? Боишься меня? — последний вопрос звучал какрто грустно и досадно. — Н..нет не боюсь… — Тош, ты до сих пор заикаешься. Просто успокойся. Если кто-то сюда сунется я зарежу и не моргну. Со мной ты в безопасности. — Рома ещё крепче обнял Тошу — хах, мы как пидоры какие-то. Лежим, обнимаемся ещё засосатся для полной картины не хватало (прям в будущее смотришь). Кстати, ты же говорил, что Оля тебя целует — Рома оскалился, оголяя свои белоснежные клыки. — к.кого? — сейчас бы любой рак обзавидовался красноте Антона. — Того Рома поцеловал Антона в лоб. Тот посто выпал из мира, даже от простого чмока в лоб. И самое главное… Ему понравилось это. Странно… — Ну, и чего же ты покраснел, Антошка? Отвечай, педик? — Н..нет — И сново заикаешься… Знаешь, а ты мне даже очень нравишься, что же мне делать с тобой, зайчик? — Ч..что? — Тебе не кажется, что слишком много вопросов? Рома прильнул к столь желанным губам. Аккуратно то сминая, то кусая. И порой проникая языком внутрь. Антон пару минут потупив, понял что к чему, и начал отвечать на заветный поцелуй. В миг всё перестало существовать, казалось они одни во вселеной. Их языки сплетались в бешеном танце, порой танцевали быстро, а порой медленный вальс. Рома притягивал за затылок Антона ближе, а Антон высунул руки из-под одеяла, и обвил их вокруг шеи Ромы. Губы Антона были столь мягкие и сладкие, парой казалось что на вкус они как сладкая вата или какое-нибуть сахарное изделие. А губы Ромы были наоборот, слегка обветренные и на них был привкус дешёвых сигарет. Рома сминал, целовал, кусал, сплетал языки. Делал все, что бы Антону было приятно и он смог успокоится от грозы. И это вышло, Антон и вправду перестал испытывать страх. Ему было хорошо рядом с Ромой. Антон понял, что не зря позвал его к себе домой. Они отстранились. Лёгкие вмиг наполнились воздухом, которого стало не хватать. Они долгое время всматривались в глаза друг на против друга, попутно пытаясь отдышатся. Пытались найти ответы на вопросы которые их так интересуют. — Ром? — Тош? — передразнил Рома и сново оголил белые и твёрдые как сталь клыки. — Что это было…? — Поцелуй — Это я понял, а… — Не знаю (бля чтоб вы понимали слово «не знаю» Я написала как» Нкзеаб») что чуствуешь ты, но Тош, мне нравится в тебе обсолютно всё. Гроза к этому времени была не столь сильна, как была ранее. А на фоне этих разговор, мальчики её даже не слышали и не замечали. — Я тебе нравлюсь? — спросил Антон —Именно. Это взаимно? — Да Рома сново обнял невинное тело. И больше никогда не хотел его отпускать. В этих объятьях было очень тепло, сердце колотилось и пробивало бешенные удары. Но всё же, Антон был очень рад. Что Рома любит его, а он любит Рому…