Мои чудеса

— Подъем! Встаём, встаём! Вы время видели? Вот-вот! Пора завтракать, — голос Павла Воли — завсегдатай будильник детдома №5. Он каждое утро будит всех или хлопками, или музыкой, или начинает читать свой странный рэп, который всегда придумывает на ходу. — Я не вижу ваших голов, одни одеяла! Ну, быстрее, быстре-е-е!       В комнате заиграла музыка, побуждая детей вылазить из кроватей. — Ту-ту-ру! — «пел» Паша в такт музыке, — Маша, вылезай-вылезай!       А после шли кое-какая зарядка, завтрак, уроки и вся обычная нудная рутина, о которой знает каждый человек на свете… Но и ее Воля пытался разбавить, веселя своих подопечных на разных уроках.       А занятия с ним были что-то с чем-то!.. Если был урок географии или биологии, Паша выводил всех на улицы, заставлял искать червяков, север, восток — всё, что только было нужно и не нужно. Потом все такие усталые, но довольные возвращались на обед и обсуждали свои открытия или сокровища…       На праздники Воля вместе с другими воспитателями устраивали сюрпризы. Для детей помладше закапывали где-то клад, давали криво-нарисованную, но все же карту и отправляли искать сокровища. В случае со старшими было немного по-другому: там устраивали опрос, обсуждали, чем хотят заняться в этот раз. Многие подростки участвовали в таких посиделках. Видимо, они хотели хоть чем-то себя завлечь или им просто нравилось, что более вероятно.       Немного сумасшедшим, но довольно-таки смешным и очень добрым считали мужчину остальные воспитатели. Воля всегда был за какие-то новые интересные вещи, за какие-то поездки куда-либо, за любой положительно-складывающийся движ для детей. Он считал, что особенно этим «маленьким взрослым» нужны были оптимизм и жизнерадостность. И в этом Паша был прав. Оттого он был любим воспитанниками.

***

— Так, Кира, твоя ассоциация к слову «Весна»? — дети сидели в большой комнате на мягком ковре и играли в излюбленную игру, которая была где-то после полдника. Паша, скрестив ноги по-турецки, ждал ответа от маленькой девочки. Та была очень милая: большие любознательные глаза, пухленькие щёчки и губки. Очарование, а не ребенок. — Цветок! — воскликнула Кира, и очередь перешла к Арсению. — Так, давай, Арс, — Воля перевёл взгляд на мальчика, который сидел, вытянув ноги. — Божья коровка, — сказал он вертя стопами.       Пока они играли, дверь в комнату открылась и туда заглянула молодая девушка: — Паша, к тебе нового подопечного, — она улыбнулась и вошла в игровую, ведя совсем маленького мальчика за ручку. — Это Антон. Ему четыре годика, да, Тошенька? — Дя, — послышался ещё совсем-совсем детский голос. Мальчик не знает небось и половину алфавита нормально, а уже лишился родных… — Знакомься, это Павел Воля, — показала ладонью на сидящего воспитателя, на что тот лишь немного скривил лицо, отгоняя такие формальности и грустные мысли. — Ой, Марин, оставь приличия! — отмахнулся Воля и протянул руки малышу, как бы приглашая того в свою компанию. — Я Паша, иди сюда, — улыбнулся он, и Антон отпустил руку Марины и маленькими шажками пошел к Воле.       Девушка тепло улыбнулась и, пожелав им хорошего время препровождения, удалилась.       Воля пересел поудобнее, усадил Антона себе на коленки и, пока все продолжали игру, рассматривал мальчика. Кучерявые каштановые волосы, зеленые любопытные глазки, иногда оборачивающееся на него, и удобная одежда: футболка салатного цвета и голубые шортики. На двери лето — самое то для легкого гардероба.       А Тоша так и крутился на коленках. Ему, как и всем маленьким детям, хотелось узнать, что здесь, зачем здесь, почему здесь. Он озирался по сторонам и считывал много новой интересной информации. Антоном были замечены игрушки, оставленные детьми и валяющиеся где-то на ковре в дальнем правом углу, пирамидки, стол, на котором были раскраски, карандаши и разные спиральки с кубиками и шариками; машинки где-то слева; словом, много разных игрушек.       Однако несмотря на весь этот ассортимент, мальчик оставался сидеть на коленях и все так же рассматривать, но теперь уже окружающих людей. Он крепко сжимал ладонь взрослого (гигантскую по сравнению с его!) и казалось, что, если он ее отпустит, случится что-то плохое.       «Антон, или «Тоша», как назвала его Марина, выглядит крайне взрослым для своего возраста», — решил Воля во время обеда, из-за роста мальчика и из-за того, как тот сам дотянулся и поставил тарелку на место для грязной посуды. Обычно новые дети так не делали. По наблюдениям Воли, конечно.       Арсений, один из любимцев Воли (не то чтобы Паша любил только его, просто Попов был очень милым мальчиком), кажется, заинтересовался новым ребенком в их доме: Арс подсел к мальчику за тем же обедом, да и во время игры тоже переместился поближе к Паше и новенькому.       Малыши всегда привлекали Арсения: он любил с ними играть, болтать, развлекаться, ухаживать. Мечта любого родителя, наверное… Ну, раз не было мамы и папы, а был Паша, — мечта Паши. Видимо поэтому Арсений и был любимчиком. Таскался со всеми малышами, помогал. Любил так же, как и сам веселый воспитатель.       Потому Воля смело мог сделать прогноз и с уверенностью сказать: «Антон будет под крылом Арсения»       Так и оказалось. Спустя пару часов Антошка весело бегал за смеющимся Сюшей. Мальчики оба хохотали без причины, и от этого у Воли на душе стало веселее и теплее. Сам того не заметив, он улыбнулся и вспомнил свое беззаботное детство, но тут же вернулся в реальность, где его ждали документы. Но, так как за ребятишек можно было не переживать, Воля смело двинулся навстречу бумажной работе.