Look at the sky

Once I got it comin', l love her, she love me, Однажды это придёт — я полюблю её, она полюбит меня, I know that I'm nothing like someone the family want me to be. Я знаю, что я и близко не тот, кем бы меня хотела видеть семья. If I find a way, would you walk it with me? Если я найду путь, ты пойдёшь со мной? Look at my face while you talkin' to me, Смотри мне в глаза, когда говоришь со мной, 'Cause we only have one conversation a week. Ведь мы разговариваем лишь раз в неделю. Can I get one conversation at least? Можем ли мы хоть раз поговорить? Освещенный готический зал, пустая трасса, где обычно ездят машины, сейчас окунулись в атмосферу безумия. Люди, крики, плакаты. Каждый хочет увидеть своего кумира, стать чуть-чуть ближе к нему, порадовать своим творчеством. В лицах этих людей — надежда. Надежда на то, что победит их любимчик. Каждый хочет этого. Но победитель ведь только один? Остальные будут разочарованы. Может быть даже совсем скоро. Снаружи — холод, замешательство, бурное, пусть и уж очень долгое ожидание. Внутри же царит уют, тепло, спокойствие. Людей, конечно, также много: участники прошлых сезонов, продюсеры, редакторы, герои испытаний. И всем нужен только один человек — победитель. Несмотря на это показательное тепло, Марьяне Романовой всё равно холодно. Сердце готово выпрыгнуть из груди — что-то сейчас точно случиться. Огромная лестница, рядом стоящая дочь и ещё знакомые ей люди. внимательность, концентрация, надежда... Синяя рука, синяя рука, синяя рука... Нет, рука в этот раз золотая. Под стать самого сильнейшего или самой сильнейшей. Вот выходит Марат, говорит свою речь, все замолчали в страхе узнавания уже давно решённого вопроса. Вдруг слышится гул, радостные крики, непонимание, двумя словами — счастливый шок. "Олег Шепс. Не Виктория Райдос" Олег всё неуклюже вертит это руку, прислоняет к губам указательный палец, да бы публика наконец-то замолчала, а он объявил что-то важное. "Два победителя. Не один из них не Виктория Райдос" Марьяна на глубоком выдохе просыпается, на часы смотрит — пять тридцать утра. Сегодня съёмки финала Битвы Сильнейших. Последние съёмки. Конец? Проект плотно въелся в Романову, всё никак не хотел отпускать даже во снах. Всё и все стали слишком близкими ей. А близких всегда тяжело отпускать. На финал Марьяна решает ехать с дочерью, подбирает им великолепные и необычные образы. "Ну кто ж ещё додумается напялить себе на голову огромную букву "V"? Только я!" Очевидно, что эта "V" непосредственно связана с тем участником, за которого Марьяна голосовала и которого будет сегодня поддерживать. Она заходит в готический зал, такой светлый, родной, старается быстрее переступить порог, чтобы скорее согреться. Холодно до умопомрачения. То ли погоды, то ли от ощущения конца. Марьяна доходит до гримёрки, разделяясь при этом с Ярославой, встречает там своих, уже почти бывших коллег. Они мило беседуют, обсуждают самые разные темы, царит добрая атмосфера. Пока ещё добрая, даже торжественная. Александр Шепс дарит всем подарки. Его оригинальности и позавидовать мало. "И почему я совсем не удивлена? Это чёртовы яйца" — Мне Саша подарил... Яйцо, — говорит Марьяна с улыбкой на лице в объектив Шепсовской камеры, — Яйцо не простое, а аватюриновое! Конечно же авантюрин... Такой необычный камень, с особыми свойствами. Камень хороший. Приносит в жизнь своего владельца удачу, приятные встречи и даже любовь. Марьяна своему такому случайному выбору радуется, а кто-то из съёмочной группы командует — "Начинаем поздравление финалистов" Конечно же Романова идёт туда не с пустыми руками, а с красным ведром полным яблок "Владу должно понравиться. Креативно и под стать чернокнижнику" Она вручает подарок, говорит свою речь, в которой проскальзывает "Если бы Влада не было в финале, то я была бы за Викторию" А Райдос улыбается. Она прекрасно знает, что Марьяна не поддержит её, что та не голосовала за неё. Это всё отходит на второй план, когда Виктория видит такую сияющую Романову в элегантном платье и необычным головном уборе. Рыжеволосая занимает свое местно, ждёт поздравления остальных, но о Череватом больше не думает. Вообще о финале не думает. Взгляд её на Викторию Райдос направлен. Та же выглядит уж больно хорошо: высокая причёска, кожаное платье, макияж. Конечно, Виктория с радостью принимает пять роз от Шепса, шутит, смеётся, но Марьяна видит — она ужасно волнуется. Ей хочется победить не потому, что она просто сильнейшая, а потому, что до сих пор верит в себя и эту свою победу. Райдос даже не рассматривает возможность низших мест — первое, да и только, ну, минимум второе. "Как же ей одной нужна эта победа. Не им. Они будут жить дальше спокойно, словно ничего и не было, но не Виктория Райдос" Поздравления завершаются. Остаётся только ждать и надеется. Кто-то из фотографирующихся с Марьяной спрашивает: — За кого вы болеете? — За Влада, он заслуживает этого, — отвечает Марьяна, а вместе с этим появляется мысль о том, что Череватый хороший человек, который поддержал её, протянул руку помощи, но для "достойного победителя" этого теперь мало. "Вика. Она должна взять руку" День идёт долго, но наконец всё близится к своему логическому завершению. Все собираются около лестницы, чтобы знать одно: кто же победил? Марьяна ловит страшнейшее дежавю и понимает, что Райдос с рукой не выйдет не при каких обстоятельствах. Чувство тревоги поступает, но никак не за будущего победителя, а за Викторию. Минуты идут и идут, пока финалисты, вместе с Маратом Башаровым и съёмочной группой находится в самом зале. Наверняка уже всё известно. "Вика, наверное, уже всё знает" Открывается массивная дверь и из неё первым выходит Олег Шепс, с максимально потухшим видом, очевидным недовольством и обидой в глазах. Совсем рядом с ним располагается Владислав Череватый, не менее, а то и более убитый. За ними не видно совсем нечего, но Марьяне таки удаётся разглядеть Викторию, уловить её мокрые глаза, абсолютно пустой вид. Кажется, что сейчас она полностью лишена какого-либо внутреннего ресурса. Матвеева даже видеть не хочется, он так и остаётся стоять в стороне. Тут до всех доходит истина: два победителя. Влад Череватый и Олег Шепс. Марьяна не думает совершенно о них, слышит только — "Это лучший финал...." "Не лучший. Все как на похоронах, особенно финалисты" Женщина делает шаг вперёд, да бы увидеть Викторию полностью. Да, та действительно плакала. Больше нет смысла скрывать своих эмоций — всё кончено. Слезинка за слезинкой оказывается у Вики на щеках, пока она старается быстро их смахнуть. "Как же ей подходит эта рука. Она должна была быть у неё, должна была" — Дайте Вике, я хочу её сфотографировать! Ну пожалуйста! — кричит Марьяна, что есть силы. Ей хочется видеть Викторию с рукой хотя бы так. Хотя бы на фотографии. На Райдос отрицательно качает головой, стараясь перестать плакать и привести себя в норму, а затем еле слышно, совсем не своим голосом отвечает: — Нет. Она не моя. Виктория ясно даёт понять, что нужно отстать, но Марьяна не отстаёт, поднимается к ней и с такой огромной поддержкой говорит: — Ну, не расстраивайся... Ну ты... Девочка, всё только поэтому! Не просто говорит. Она обнимает. Чувствует Викторию Райдос, отдаёт ей сейчас свои внутренние силы, свою энергию, лишь бы той стало легче. А Вика и не думает отталкивать, напротив, прижимается к женщине крепко, как может, прячется в её объятиях от всех. Марьяна понимает одно — ей безумно будет не хватать Виктории Райдос. Этих шуток, совместного кофепития, лёгких бесед ни о чём и обо всём. Её всю, полностью. Очень будет не хватать. — На, вон, с Ларионовской рукой меня сфоткай, ха-ха-ха, — объявляет чуть более радостная Виктория, а Марьяна фотографирует, по-другому не может и не хочет. Всё закончилось. Больше ничего не будет. Финал отснят целиком. Марьяна также уже собирается уходить, но не может, пока не убедиться, что Вике стало лучше и что она в порядке. — Ты Вику не видел? — интересуется женщина у Шепса младшего, пока тот от золотой руки не отлипает. — Саша говорит, что она на крыше. Не трогай её сейчас, дай побыть одной. Для неё это сильный удар, — отвечает, а вместе с этим, лезет не в своё дело Олег. Марьяна не концентрируется на этом, лишь произносит краткое "спасибо" в ответ и уходит. На крыше холодно, ветер завывает, какой-то то ли дождь, то ли град — не понятно. Всё слишком не понятно, трудно. Виктория Райдос стоит совсем одна, всматривается куда-то вдаль, вовсе не ясно, что именно она пытается там разглядеть. От макияжа не остаётся и следа — всё смыли слёзы горечи и печали, словно даже не от проигрыша, а от внутреннего разочарования в самой себе. Сверху накинута какая-то дублёнка одного из операторов, чтобы не было совсем холодно. Марьяна стоит в стороне, в своей лёгкой чёрной шубке, подойти очень хочет, но не делает этого, сама не понимая почему. Викторию, кажется, правда лучше было бы оставить одну, чтобы она сама справилась со своими внутренними демонами и переживаниями, но Марьяна не оставляет, однако при всём при этом не трогает, по крайней мере пока. Наконец, она решается подойти совсем близко и теперь они стоят на одном уровне, в полной тишине. Тишина для них привычная составляющая. Женщины часто могли стоять рядом друг с другом вот так — абсолютно без слов. Им не нужны были слова, хватало всего навсего присутствия друг друга. Марьяна не хочет нарушать их такую традиционную идиллию, но нарушает негромким голосом, от чего Виктория слегка вздрагивает: — У меня сигареты есть. Хочешь? Райдос разворачивается на неё, смотрит прямо в глаза. Зрительный контакт Марьяна с трудом выдерживает, не прерывает, хоть самой ей тяжело было смотреть в карий омут, полный слёз. — Нет. Ты же знаешь, что я не курю, — тихо отзывается Вика, прекращая смотреть на женщину. Марьяна знает, что сейчас Викторию лучше не трогать, но она всё равно трогает. Осторожно, аккуратно, будто с опаской, рыжеволосая обнимает Райдос со спины, чуть прижимая к себе. Виктория глубоко вздыхает, то ли от своего состояния, то ли от такой внезапной близости. Никто не хочет отстраняться, но такой контакт стал уж больно продолжительный для них, поэтому первенство Виктория берёт на себя, чуть отходит, освобождая между ними пространство. — Ты сильная, Вика, — вдруг снова заговаривает Марьяна, на что получает краткий кивок, который просит замолчать, но отливает вместе с этим нотки благодарности. — Ты зачем здесь? — всё-таки задаёт этот вопрос Виктория, чего Марьяна опасалась с самого начало своего присутствия здесь, потому что ей ответить совсем нечего. Она не знает. Просто хочет находится рядом сейчас. — На звёзды вышла посмотреть, — произносит шёпотом Марьяна, украдкой вглядываясь в небо. Звезд нет совсем, только тёмные густые тучи. — Нет никаких звёзд, Марьяна. Не такой сегодня день, не звёздный, — расстроенно пожимает плечами Райдос. — Посмотри на небо ещё раз, — каким-то больно умолительным тоном просит Марьяна, что кажется сейчас абсолютно абсурдным. А Виктория слушает, не спорит, в ночное небо внимательно вглядывается, игнорируя постфинальную суету, по-настоящему пытается найти звёзды. — Пустота и чернота. Ничего нет. — Потому что звезда сейчас упорно мне доказывает, что там ничего нет. Всё в наших глазах, Вика, — нежно говорит Марьяна, чуть поправляя рыжие локоны. — Нужно уезжать. Звёзды должны мчаться домой. — Должны. Марьяна снова тянется за объятием, кажется, что за последним. Их сердца вновь близко друг к другу, точно также, как и энергии, которые уже почти сплелись воедино. — Прощай, Марьяна, — тихо шепчет на ухо Виктория, с невероятной долей какого-то сожаления. — Нужно говорить не "прощай", а "пока". Мы ещё увидемся, я точно знаю, — также тихо отвечает, прижавшись к ней, Марьяна. Райдос молчит. Она очень неуверена, что женщины ещё когда-нибудь встретятся, как бы в глубине души этого не хотелось. Марьяна физически, через продолжительное прощальное объятие, чувствует эту неуверенность, поэтому отстраняется и целует, легко-легко, нежно, будто делала это всю жизнь, будто Виктория Райдос совсем не неприкосновенная, будто это самое большое её сейчас желание. Вика отвечает охотно, но неторопливо, очень хочет запомнить этот момент, на случай его неповторения. Они также быстро и мягко отстраняются друг от друга и Виктория спешит удалиться, но Марьяна вновь останавливает, и с улыбкой говорит: — Я буду скучать очень сильно. — Я тоже, но совсем чуть-чуть, — отвечает ей Вика и уходит вниз, чтобы уехать подальше от этого места, желательно навсегда. Но жизни друг друга они не хотят покидать вот так просто, ведь эти женщины не могут не скучать друг по другу.