Второй шанс

Иван истекал кровью, у него было сломано несколько костей и его атаковали волькры. Если бы случилось что-то одно, он, возможно, поборол бы проблему, но все вместе оказалось непосильной задачей. Вокруг кричали люди: гриши, члены делегаций, простые солдаты. А самое страшное — всего в паре метров от Ивана на песке скорчился Дарклинг. Ничто так не убивает боевой дух, как вид твоего генерала поверженного и раздавленного. Иван изо всех сил пытался отогнать волькр, замедлить собственное сердцебиение и остановить кровь, но с каждой секундой делать это становилось все труднее да и бессмысленнее. Шанс выбраться стремительно приближался к нулю. Иван понял, что больше не выдержит, но в ту секунду, когда он перестал бороться, раздался крик. Нет, кричали люди, а это был вой — существа намного более могущественного. Иван едва смог разглядеть Дарклинга. Тот стоял, раскинув руки, и тьма окутывала его. Нет, не тьма, нечто иное. Плотное и движущееся, словно живое. Черные нити, похожие на струи крови, потянулись от Дарклинга к другим. Иван в ужасе попытался отползти, но тьма настигла и его. Черные струи, почти невесомые, но в то же время вполне ощутимые, забрались Ивану под одежду, заполнили рот и нос, двинулись вглубь, заливая легкие, проникая в кровь и сердце. В саму душу. Иван закричал, и крик его перерос в вой. Кожа на пальцах рук и ног порвалась, выпуская когти, рот наполнился острыми зубами, глаза заволокло пеленой. Осталась только тьма. *** Федор проснулся от криков и выстрелов. Стремительно поднявшись, он бросился в коридор. Гришам отвели целое крыло в гарнизоне, и хоть казармы окружали крепкие стены, а часовые патрулировали периметр, безопасным это место никто не считал. Хватало самого факта того, что граница с Фьердой находилась в нескольких милях от города. Оказавшись в коридоре, Федор едва не споткнулся о тело. Аня лежала на спине, судорожно пытаясь втянуть воздух ртом. Рубаха на ее груди промокла от крови. Федор выругался, зажал рану рукой, попытался остановить кровь. Получилось плохо, ведь он не был целителем. Целительницей была Аня. — У… — прохрипела она. — Уходи… Ее голос утонул в топоте, в коридор ворвались двое солдат. — Что происходит?.. — начал Федор и тут же был отброшен пулей. К счастью ему хватило ума на ночь не снимать кафтан. Он был опытным солдатом, и руки сработали прежде головы. Пара жестов, и солдаты упали, не успев сделать следующий выстрел. Федор подполз к Ане, но она была уже мертва. В следующий миг раздался взрыв. Федор бросился на шум. По пути ему встретились еще двое солдат, и хватило одного взгляда, чтобы понять — они враги, хоть и носили форму равкианской армии. Федор не стал разбираться, все ответы потом. Сейчас надо выбраться и дать отпор нападавшим. В большом зале его ждали остальные. Вместе с ним прибыло пятеро гришей. Сейчас он насчитал лишь троих. Комната была завалена трупами солдат, одна стена в копоти, окна выбиты. Пахло горелой плотью. Марек — инферн — держал руку в перчатке наготове. Марина — сердцебитка — стояла спиной к нему в боевой позиции. Половину ее лица покрывали ожоги, волосы сгорели, но она, кажется, этого совсем не замечала. Видимо, попала под струю огня. Олег — огромный шквальный — тяжело дышал рядом, держась за бок. Все обернулись к Федору, когда тот появился, но тут же расслабились. — Илья? — коротко спросил Федор. — Мертв, — ответила Марина. — Аня? — Тоже. На долгие разговоры времени не было. Федор осмотрелся. — Что произошло? Фьерданцы? — На них наша форма, — ответила Марина. Она была второй в отряде после Федора. — Но, возможно, маскировка. — Я многих здесь видел раньше, — прохрипел Олег. — Или это очень искусная засада, или… Второй вариант он не озвучил, но мысль была очевидной: на них напали их собственные собратья. Федор подошел к Олегу, положил руку ему на грудь, немного унял боль. — Ребра сломаны, но ничего серьезного. — Идут, — прервала его Марина. Федор и сам почувствовал. Человек двадцать, не меньше. Не самый большой отряд, с которым ему приходилось иметь дело, но все же внушительный. — Выходите! — раздался звучный голос. — И будете целы! — Это Марков? — удивился Федор. — Мне он казался верным. — Поговорим с ним? — уточнила Марина. — Поговорим, — кивнул Федор. — Но при первой же возможности отступаем к западным воротам. Там дерево самое хлипкое. Марек кивнул. Крошечный огонек заплясал на кончиках его пальцев. Олег выпрямился, поморщился от боли, но поднял руки. Когда они вышли во двор, ветер заструился по земле, поднимая песок. Пока еще только легким потоком, но в любой момент он мог перерасти в бурю. Солдаты гарнизона столпились на середине двора, ощетинившись ружьями. Капитан Марков стоял впереди. Провальная тактика, отметил про себя Федор. Очень просто ликвидировать старшего, а пули полетят в одно место. Правильнее было бы выстроить солдат полукругом, а самому командовать из задних рядов. Впрочем, им повезло, что Марков так не поступил. — Что случилось, капитан? — начал Федор. — Вы производили впечатление верного человека. Почему же переметнулись к Фьерде? — Фьерда? — удивленно переспросил Марков. — Я был и остаюсь верен Равке! И у меня приказ принца Василия: задержать гришей. — С каких пор Первой армией командует Василий? — удивился Федор. — С тех пор, как гриши едва не отравили его отца! Федор сделал знак рукой. На то, чтобы понять, что нужно бежать, у него ушла доля секунды. Об остальном он подумает потом. Вихрь взметнул песок в глаза солдатам. Раздались крики, затем выстрелы, но в том месте, куда попали пули, гришей уже не было. Первым бежал Марек, за ним Олег, Марина и Федор прикрывали их, быстро и без сожалений убивая приближающихся солдат. Марек обдал пламенем ворота, Олег сбил их с петель мощным порывом ветра. Дальше дело оказалось за малым — добежать до леса и скрыться среди деревьев. Догонять их не стали. То ли посчитали затею провальной, то ли просто побоялись. До города пришлось добираться лесом, делая внушительный крюк. Шли молча. Олег и Марек вообще были неразговорчивыми ребятами. Марина выглядела мрачнее тучи. Они с Аней были подругами. — О чем он говорил? — спросила она. — Отравление короля? — Понятия не имею, — честно ответил Федор. — Кажется, мы пропустили что-то важное. В город они вошли уже в темноте, однако никаких волнений не заметили. В небольшом трактире на них смотрели косо, но комнату сдали и ужином накормили. А также поведали о событиях в столице и Каньоне. Федор слушал, открыв рот, что с ним не случалось с первых лет в школе гришей. Впрочем, остальные выглядели не лучше. Дарклинг пытался отравить короля, разрушил полгорода, расширив границу Коньена, а затем пропал. Первая армия ополчилась на Вторую. Повсеместно гришей хватали и если не убивали, то брали под стражу. К концу рассказа Федор почувствовал, как напряженно бьются сердца у его спутников. Они смотрели на местных и готовы были броситься в бой в любой момент. — Вы же не собираетесь делать глупости? — осведомился Федор, обращаясь к хозяину трактира. В общем зале собралось человек десять, но все они были немолодыми и безоружными. — Мы же не дураки лезть к гришам, — пожал плечами хозяин. — С нас и Фьерданцев хватает. Но мой вам совет — убирайтесь побыстрее. Марина рядом зло оскалилась. Хозяин отшатнулся. — Просто совет. Первая армия объявится здесь очень быстро. Федор был согласен: и с тем, что первая армия так легко их не оставит, и с тем, что стоит убираться побыстрее. Вот только куда? — В ОС Альту, — заявила Марина, едва за ней захлопнулась дверь. Маленькая комната едва вмещала четверых, но много места и не требовалось. Ночью они все равно уйдут. — Ты же слышала, что король обвиняет гришей в отравлении. — А ты слышал, что сделал Дарклинг! В комнате повисла тишина. — Я не знал, — тихо сказал Федор. Почему-то было важно произнести это вслух. Марина смерила его негодующим взглядом, но не ответила. В конце концов, она, будучи сердцебиткой, понимала, когда человек врет. — Неважно, — наконец произнесла она. — Дарклинг мертв, а король не может просто отказаться от гришей. Это слишком большая сила. — Думаешь, Дарклинга так просто убить? — вмешался Марек. — Уверен, он вот-вот объявится. — А если и так, — вспыхнула Марина. — Продолжишь служить ему после того, что он сделал? — Дарклинг всегда защищал гришей, — не сдавался Марек. — Без него нас бы сжигали, топили и четвертовали. Да что там! Просто посмотри вокруг! Стоило Дарклингу исчезнуть, как гришей снова сажают в клетки, словно зверей. Выбирая между честью и свободой, я выберу свободу. — А ты? — Марина повернулась к Федору. Федор открыл рот, но тут же его закрыл. Все, что творил Дарклинг, было мерзким, неправильным злом, и Федор никогда не примкнул бы к нему снова, но… У этого «но» было имя — Иван. Иван всегда следовал за Дарклингом. Иван наверняка вошел вместе с ним в Каньон. Возможно, Иван погиб. Но если был хоть малейший шанс, что он выжил, искать его надо рядом с Дарклингом. — Понятно, — пробормотала Марина. Она попыталась откинуть волосы с лица и вздрогнула, словно только сейчас заметила ожоги. — У меня в ОС Альте брат, — внезапно сказала она. — Я иду туда, даже если окажусь в клетке. Она сделала шаг назад, словно опасаясь нападения. Наверное, не зря, потому что Марек качнулся ей навстречу, но Федор остановил его, подняв руку. — Это ее выбор. Марина быстро выскользнула из комнаты, не закрыв за собой дверь. Федор перевел взгляд на Олега. — Я служу королю, а не Дарклингу, — только и сказал тот. Олег последовал за Мариной. Федор искренне пожелал им удачи. Ночью они с Мареком спали по очереди. Утром обзавелись простой одеждой, пополнили запасы и двинулись в сторону Каньона. Если где и искать Дарклинга, то там. *** К тому времени, как они добрались до убежища Дарклинга, их стало четверо. Шквального они отбили у солдат. Его посадили в клетку, заковав руки в колодки, а кисти обмотав тканью. Охраняли его всего трое, с ними Федор и Марек разделались в считанные секунды. Узнать имя освобожденного шквального не вышло, ему отрезали язык, а тело покрывали шрамы — какие-то уже зажили, какие-то были совсем свежими. Еще двое гришей в соседних клетках были мертвы. Парень вышел к ним сам. Идти по дороге было опасно, и маленький отряд пробирался лесом, стараясь все же не углубляться в чащу, чтобы не потерять направление. Парень появился внезапно, Федор вскинул руки, но тут же их опустил. Он его узнал. Это оказался Давид Костюк — талантливый фабрикатор. Что он делал так далеко от Малого Дворца? Обычно фабрикаторы не участвовали в битвах, их даже рукопашному бою не обучали. — Дарклинг взял меня к Каньону, чтобы… В общем, ему нужен был фабрикатор, — объяснял Давид, пока они пробирались через лес. — Потом они ушли в Каньон и так и не вышли. А через пару дней солдаты Первой армии получили приказ взять гришей. Я сбежал. О том, что случилось в Каньоне, Давид знал не больше остальных: лишь слухи, верить которым не хотелось. Однако ему удалось узнать и кое-что важное. Дарклинг выжил, вернулся и теперь собирал гришей. Точное его местоположение никто не знал, но поговаривали, что он обосновался в одном из поместий рядом с Каньеоном. Именно туда они и направлялись. Поместье окружал лес, и чем ближе они подходили, тем гуще становился туман: явно дело рук гришей, а значит, они двигались в правильном направлении. Шквальный разгонял туман, а Федор старался уловить биение чужих сердец. В какой-то момент у него это получилось. Сразу трое возникли словно из ниоткуда. Федор услышал их лишь, когда они оказались в паре шагов от него. Наверняка среди них был сердцебит. — Назовитесь, — произнес голос. — Мы свои! — выкрикнул Давид из-за спины Федора. — Гриши! Федор все еще не был уверен, что это не ловушка, и не стал бы так откровенно заявлять о себе, но туман рассеялся, открывая фигуры троих гришей. Девушку в зеленом кафтане Федор не узнал, а вот шквальный и сердцебит ему были знакомы. И те тоже его узнали. — Слава святым! — воскликнул сердцебит. — Еще четверо. Витя, проведи их к дому. Шквальный указал путь. Пока они шли, все молчали, словно боялись, что слова могут привлечь врагов. Туман закончился резко: вот вокруг молочно-белая пелена, а вот светит солнце, поют птицы и людские голоса разбивают тишину. Во дворе было людно и шумно от гришей в разноцветных кафтанах. Как будто компания из Малого Дворца выехала развлечься в чье-то поместье. Кто-то тренировался, кто-то просто прогуливался, а кто-то всматривался в пелену тумана, ожидая увидеть знакомый силуэт. На появление новичков все обернулись. Марек и шквальный тут же отправились к группе в синих кафтанах. Давид же замер, выронив свои пожитки из рук, а потом ринулся вперед — к Жене. Они крепко обнялись и стояли так, не отпуская друг друга. По лицу Жени текли слезы. Как же Федор хотел оказаться на ее месте. Но он внимательно осмотрел двор и не увидел Ивана. — Женя… Он осторожно тронул ее за плечо, и Давид нехотя разорвал объятия. — Женя, — повторил Федор, чувствуя, с каким трудом даются ему слова. — Ты видела Ивана? Женя поджала губы, и слезы вновь заструились по ее щекам. — Мне так жаль, — прошептала она. Федор почувствовал, как земля уходит из-под ног, сердце дрогнуло, в груди разлился ледяной холод. — Он мертв? Как же просто дались эти тяжелые слова. Но неопределенность была тяжелее. Женя покачала головой. — Уж лучше смерть, чем… Голова шла кругом. Иван ранен? При смерти? Покалечен? Неважно, в каком бы тяжелом состоянии он ни был, Федор должен быть рядом с ним. — Отведи меня к нему. Женя в ужасе попятилась. — Ты не должен… Я не могу… Это слишком… — Женя! — Федор схватил ее за руку, сам не понял, как голос зазвучал столь жестко: — Отведи меня к нему! — Отпусти ее! Давид оказался совсем рядом. Интересно, что он собирается делать? Мальчик, который не умеет драться. Но Федор уже ослабил хватку. Он взял ее ладонь в свои. — Женя, пожалуйста. Он не просил — умолял. Женя судорожно всхлипнула, но кивнула. К немалому удивлению Федора, они направились не в дом, а к постройкам за ним. Кажется, раньше это были конюшни, но теперь лошадей здесь не было. Зато было что-то другое. Вернее — кто-то. Внутри царил сумрак, даже сквозь щели солнце не пробиралось. Лишь возле входа расползлось пятно света. — Осторожней, — прошептала Женя. — Они могут напасть. Некоторых уже ранили. Федор прищурился, но прежде, чем глаза привыкли к полутьме, он почувствовал биение сердец. Очень странное биение, совершенно не похожее на человеческое. А потом он увидел. Существа ютились в глубине сарая, кто-то сидел на соломе, кто-то висел под потолком. Они напоминали людей лишь очертаниями. Руки и ноги венчали острые когти, глаза наполняла тьма. Их было с десяток, и, задержавшись взглядом на одном, Федор с ужасом узнал его. — Иван, — прошептал он. В тишине голос прозвучал слишком отчетливо. Существа вскинули головы, и тот, кто когда-то был Иваном, кинулся вперед. За его спиной развернулись перепончатые крылья, словно у летучей мыши. Пасть оскалилась рядом острых зубов. — Иван… Федор потянулся к нему, тварь заревела и клацнула зубами. Женя и Давид выволокли Федора наружу. Федор попытался вернуться, но его удержали. — Пожалуйста, не надо, — простонала Женя. — Они не любят свет, но если их раздразнить, выберутся и сюда. Федор ошарашенно стоял и смотрел в темноту на нечто, что когда-то было человеком, которого он любил. В глазах существа плясала лишь тьма и ярость, ни намека на узнавание. Федор не понял, как его отвели в дом, выделили комнату и чистую одежду. — Можно приготовить ванну, — сказала Женя. — Слуг нет, но нагреть и принести воды можно и самим. Последнее, что сейчас волновало Федора, это ванна. Он упал на кровать прямо в грязной одежде и сапогах. В голове была каша из мыслей и образов. — Помочь? — спросила Женя. Федор кивнул. Женя положила ладонь ему на лоб, погружая в блаженный сон без сновидений. *** Федор проснулся с жуткой головной болью. Вчерашний день казался страшным сном, но, к несчастью, таковым не являлся. Он все же воспользовался советом Жени и приготовил себе ванну. Отсутствие слуг его не смущало, даже радовало, можно было отмокать хоть весь день. Вода остыла, кожа сморщилась и покрылась мурашками, а Федор все лежал в ванне и думал. Голова все еще раскалывалась, но некое подобие надежды в душе зародилось. Федор выбрался из ванны, привел себя в порядок и облачился в чистое. Было приятно не просто переодеться, но и вновь надеть кафтан. Без него он чувствовал себя слово без кожи. Федор позавтракал, заодно поздоровался со старыми друзьями и познакомился с новыми. Рассказал, что произошло с ним и его отрядом на границе. Нашел целителя и избавился от головной боли. И лишь потом отправился в комнату к Дарклингу. Дарклинг выглядел ужасно, неудивительно, что большую часть времени он проводил в своих покоях. Бледное лицо покрывала сетка черных шрамов. Под глазами залегли темные круги. — Генерал, — Федор поклонился. — Рад видеть тебя, Федор. Дарклинг улыбнулся, но глаза его оставались жуткими черными ямами. Он поперхнулся и прижал платок к губам, явно сдерживая кашель. Федор отвел глаза, делая вид, что не заметил слабости генерала. Когда Дарклинг прокашлялся, то бросил платок в камин, но на его губах остались едва заметные следы крови. — Что случилось с Иваном? — спросил Федор. — Решил не тратить время на предисловия? — усмехнулся Дарклинг. — Я должен знать. Дарклинг вздохнул. — Он был ранен, как и другие. Практически при смерти. Мне пришлось призвать силу древнюю и мощную. Силу, с которой даже мне трудно справиться, но другого выбора у меня не было. — Его можно вылечить? — Вылечить? — в глазах Дарклинга мелькнуло нечто, отчего Федору стало не по себе. — Разве он болен? — Я имел в виду… — Федор тяжело сглотнул. — Он станет прежним? Дарклинг пожал плечами. — Как я сказал, сила древняя и необузданная. Чтобы обратить процесс, нужно много времени, а сейчас, как ты понимаешь, все мое время уходит на борьбу с врагами. Но после победы я смогу заняться этим вопросом. — Я сделаю все, чтобы приблизить этот день, — пообещал Федор. Дарклинг одобрительно сжал его плечо и тут же отвернулся, вновь согнувшись в приступе кашля. Федор поспешно покинул его комнату. Верил ли он Дарклингу? Ни секунды. И слова, сказанные им, были лишь тем, что Дарклинг хотел услышать. В коридоре он наткнулся на Сергея. — Во дворе тренировка, — заявил тот. — Присоединяйся. — Конечно, — кивнул Федор, но направился в противоположную сторону. Давида он нашел в просторной комнате, уставленной баночками-скляночками, явно отведенной под лабораторию. Взглянув на молоденького фабрикатора за столом, Федор придал голосу ту властность, которой научился у Ивана, и велел: — Сходи отдохни. Мальчишка посмотрел на него с удивлением, но Федор нахмурил брови, и тот мигом выскочил из лаборатории. Давид поднял на него взгляд, оторвавшись от того, что он изучал — старой книги или журнала, исписанного неровным почерком. Давид также успел умыться и переодеться, но красные глаза указывали на бессонную ночь. И что-то Федору подсказывало, что провел он ее не с Женей, а с этой рукописью. — Это можно обратить? — спросил он. — То, что случилось с Иваном? — Это… — Давид замялся. — Сложно. Я только начал изучать и… — И наверняка уже придумал с десяток теорий, — закончил за него Федор. — Это не значит, что хоть одна из них верна, — парировал Давид. — К тому же от теории до практики — целая бездна. — Дарклинг говорит, что после победы попробует что-то сделать. Как думаешь, у него может получиться? — Ну, в теории… — Ты неправильно ставишь вопрос. Федор едва не подпрыгнул на месте, он и не представлял, что в комнате есть еще кто-то, а ведь он был сердцебитом. Обернувшись, он заметил, как тьма в углу рассеивается, обнажая прутья клетки, а затем и человека внутри нее. Багра. Если кто и мог обмануть сердцебита, так это она. — Ты спрашиваешь, может ли он обратить процесс или не может, — язвительно проговорила Багра. — А надо подумать, зачем ему это. Эти существа сильнее, выносливее, яростнее любого гриша, не говоря уже об обычных людях. Зачем отказываться от такого оружия? — Но если война закончится… — Войны никогда не заканчиваются. Всегда будет Фьерда, Шухан и святые знают, кто еще. — Значит, способа вернуть им человеческий облик нет? — с неподдельным интересом спросил Давид. Этот его тон Федора бесил. Ему было плевать на тех, кто стал демонами. Плевать на Ивана. Наука — вот что его интересовало. — В них мало осталось человеческого, — ответила Багра и перевела взгляд на Федора. — В твоем любовнике и раньше-то немного этого было, а теперь он стал демоном еще и буквально. — Вы его не знаете, — прошептал Федор, едва сдерживая злость и внезапно накатившие слезы. — Хочешь моего совета, мальчик? — Багра приблизилась к прутьям решетки. — Забудь его и найди себе кого-то нормального. — Если бы мне давали рубль за каждый подобный совет, я бы уже был миллионером, — ответил Федор. Странно, но эта избитая фраза, которую он слышал постоянно от друзей и родных, вернула ему внутреннее равновесие. — Если узнаешь что-то, что может помочь, — обратился он к Давиду, — сообщи мне, пожалуйста. Багра издала странный звук, вроде презрительно смешка. — Я и так могу сказать то, что ты хочешь знать. Быстрый и простой способ разрушить чары — убить Дарклинга. Что, готов с ним сразиться ради своего любовника? Федор тяжело сглотнул. Даже не от предложения — от внезапной мысли, а не проверяет ли его Багра. Или Давид. Или просто кто-то может подслушивать под дверью. Федор успокоил собственное сердце. Вопрос Багры он проигнорировал. — Увидимся, — кивнул он Давиду. Выйдя в коридор, он осмотрелся, но никого не заметил. Пожалуй, и правда стоит сходить потренироваться. А после все хорошенько обдумать. Сражаться с Дарклингом он, разумеется, не собирался. Но его не отпускала мысль, что он знает, кто бы мог. *** — Я передам генералу. Федор поднял взгляд на разведчика и заставил себя улыбнуться. Как-то само собой сложилось, что он стал главой корпориалов. Его приказов слушались, ему жаловались, если возникали проблемы, ему же эти проблемы приходилось решать. И ему поступали данные разведки. Не нести же все подряд генералу. — Это очень ценные сведения, — сказал Федор. — Ты молодец. Разведчик поклонился и вышел. Улыбка сползла с лица Федора. Данные и впрямь были ценными. Алина Старкова — заклинательница солнца — вновь объявилась в Равке после долгого молчания. Да не просто объявилась — выступила на стороне короля, призвала гришей сплотиться вокруг нее и объявила себя, с согласия короля, генералом Второй армии. Гришам, примкнувшим к ней, обещалось полное помилование. Прошло несколько недель с тех пор, как он попал в лагерь Дарклинга. Каждый день прибывали беглые гриши, но можно было не сомневаться, что и в лагере Алины происходит то же самое. Давид корпел над дневниками Морозова. Федор к нему не совался. Во-первых, его тревожил новый фабрикатор, который работал с Давидом, явно верный Дарклингу до мозга костей. А во-вторых, все, что узнавал Давид, тут же становилось известно Жене. Жене явно не нравилось быть на стороне Дарклинга, но другого пути для нее не было. Вряд ли Алина простит ее за попытку убить короля. А даже если и простит, король — явно нет. Федор задумчиво смотрел на клочок бумаги в своих руках, а затем поднес к свече. Бумага вспыхнула, в момент превратилась в пепел. Федор поднялся, поправил кафтан и направился в комнату Жени. Большую часть времени Женя проводила одна, и это ее устраивало. Ее уникальный дар вне стен дворца оказался бесполезным. Дарклингу нужны были солдаты, способные останавливать сердца врагов, или целители, быстро возвращавшие этих бойцов в строй, а не портниха, привыкшая избавлять королеву от кругов под глазами. Впрочем, некоторую мелкую работу, доступную любому корпориалу, Женя могла выполнять. Залечить легкие раны, избавить от головной боли или тошноты. Сейчас Женя сидела на постели, поджав под себя ноги, и расчесывала волосы. Услышав, как дверь отворилась, она радостно обернулась, но ее улыбка тут же потухла. — Это ты, — в ее голосе явно звучало разочарование. Федор даже не стал спрашивать, кого она ждала. Сел рядом, Женя положила голову ему на плечо. — Я хочу сбежать, — тихо произнесла она. — Куда-нибудь далеко-далеко отсюда. В глухую деревню, где никто никогда не слышал ни о войне, ни о гришах. Завести корову и кур. И детей. Пятерых. Федор даже не стал ничего отвечать. Женя и сама знала, насколько безумна ее идея. Безопасных мест нет. Она — гриш, служивший Дарклингу. Да и вряд ли Давид согласится уехать в глушь, бросив науку. — Алина вернулась, — тихо сообщил Федор. Почувствовал, как напряглась Женя рядом, как бешено забилось ее сердце. — Собирает гришей, обещает помилование. — Думаешь, она меня простит? — Не знаю. Федор не был уверен, что может рассчитывать на помилование. В конце концов, о его отношениях с Иваном знали все, а тот был правой рукой Дарклинга. Додумать мысль Федор не успел. Дверь распахнулась, и в комнату влетел Давид, бледный как смерть. Его трясло, и было похоже, что вот-вот стошнит. Федор и Женя одновременно бросились к нему. Женя коснулась его лица, успокаивая. — Он отрезал Багре палец, — пролепетал Давид. — Хочет сделать из него усилитель. Это безумие. Он безумец. Женя зажала рот рукой. Давид метался по комнате, пока Федор закрывал дверь и проверял, нет ли кого в коридоре. — Надо бежать, — наконец заключил Давид. Женя сдавленно всхлипнула, то ли от радости, то ли от страха. — Алина вернулась, — сказал Федор. — Нужно отправляться к ней. Женя судорожно замотала головой, слезы наконец прорвались наружу. — Она меня не примет, — всхлипнула Женя. Давид подхватил ее под руки, не давая упасть на пол. Женя уткнулась ему в грудь, рыдая. — Боюсь, меня тоже, — прошептал Давид. — Это ведь я вживил в нее усилитель и отдал власть Дарклингу. — Ну а я спал с первым соратником Дарклинга, — не выдержал Федор. — Всех нас Алине есть за что ненавидеть, но какой у нас выбор? Остаться с Дарклингом? Женя перестала всхлипывать; оторвавшись от Давида, она посмотрела ему в глаза. — Сбежать далеко отсюда. В Новый Зем или Южные Колонии, где нас никто не знает. Давид выглядел растерянным. Федор же начинал злиться. — Давид должен закончить работу над дневниками, — сказал он, — чтобы понять, как победить эту… — Скверну, — подсказал Давид. Его глаза заблестели, Федор понял, что нашел, куда давить. Однако у Жени было свое оружие. Она вновь обратила свой взор на Давида. — Пожалуйста, — прошептала она. — Ради меня. Давид сдался, и Федор не мог его винить. В конце концов, будь сейчас Иван здесь, возможно, он сам бы умолял его сбежать от войны. Вот только вряд ли Иван согласился бы. Кажется, Давид понял его мысли. — Ты можешь поехать с нами, — сказал он. — Последуй совету Багры. «Найди себе нормального человека». — Пожалуй, я и правда последую совету Багры, — ответил Федор. — Только не тому, о котором ты думаешь. Я уничтожу Даркинга. Вернее, помогу Алине это сделать. Но для этого мне нужен дневник Морозова. Уверен, у Алины найдутся фабрикаторы, которые его расшифруют. В глазах Давида мелькнула обида. — Уговор такой. Я провожу вас в безопасное место, но только если ты достанешь дневник. Встретимся после заката. Давид кивнул, Женя повисла на нем, крепко обнимая. Федор оставил их наедине. До конца дня нужно было заняться своими делами. *** Давид опаздывал. Женя не находила себе места, а Федор сдерживался, чтобы не уйти без нее. Но ему нужен был дневник Морозова, да и бросать Женю не хотелось. Они вновь переоделись в простую одежду, как когда бежали от Первой армии. Однако кафтан Федор сложил в походную сумку вместе с запасом провизии. Федор стоял, направив руки в сторону поместья, пытаясь уловить сердцебиение. И вот он почувствовал бешеный ритм. — Наконец-то, — пробормотал он. Женя встрепенулась и всмотрелась вдаль. В ярком свете луны появился силуэт Давида, он бежал изо всех сил. Спустя пару минут Федор почувствовал еще пульсы, много. На фоне луны промелькнул крылатый силуэт. Затем другой. Люди, ставшие демонами. Среди них был и Иван. Женя вскрикнула. — Ничего, — пробормотал Федор. — Я их задержу. У них человеческие сердца. Заодно проверим на прочность, мелькнуло в голове. Оставлять Ивана не хотелось, но, судя по тому, что он узнал, твари были практически неуязвимы, и вряд ли Ивану что-то грозило. Давид достиг их быстрее тварей. Женя заключила его в объятия, а затем потянула за собой. — Надо уходить, можно затеряться в горах… Ее голос оборвался, взгляд устремился вдаль. От поместья в их сторону двигался одинокий всадник, а за ним ползла тьма. Странные клубы, словно живые, извивались вокруг него, то и дело принимая очертания, смутно напоминавшие фигуру человека. — Ничегои, — упавшим голосом произнесла Женя. — Нам не уйти. — Не уйти, если так и будем стоять, — ответил Федор. — Надо бежать. — Ты не понимаешь, — прошептала Женя. — Они — не люди, у них нет сердца, которое можно остановить. Это чистая тьма. — Женя! — пронесся громогласный вопль. Женя со всхлипом упала на колени. Федор выругался. — Да поднимайся же ты! Надо уходить. Женя смотрела на него невидящими глазами, затем перевела взгляд на Давида. Того колотила дрожь, он как безумный прижимал сумку к груди. — Уводи его, — прошептала Женя. — Ты с ума сошла! — опешил Федор. — Если останемся, он нас уничтожит. Если попытаемся бежать — тоже. Уводи его, спасай. Ну же! Федор колебался недолго. Нужно уметь быстро принимать решения, иначе на войне не выжить. Потом он будет страдать, оплакивать Женю и винить себя, а сейчас ему надо двигаться. Федор схватил Давида и поволок его прочь. Тот попытался сопротивляться. — Я ее не оставляю! Он попытался ударить Федора, но даже не задел. Федор мог бы его отпустить, но Давид был слишком ценным гришом, чтобы отдавать его Дарклингу. Да и Женя не станет отвлекать теневых монстров, если рядом окажется Давид. Завтра Федор себя проклянет, но это будет завтра. Он немного снизил ток крови к голове Давида, самую малость, чтобы тот плохо соображал. А к мышцам, наоборот, усилил. Они побежали, петляя между скал. Позади послышался душераздирающий вопль Жени. Давид дернулся, но Федор толкнул его вперед, заставляя двигаться дальше. Над ними пронеслась крылатая тень. Федор вскинул руку, нащупал сердце твари. Какое крепкое, так просто не остановить. А вот пульс замедлить можно. Тварь рухнула позади, снеся пару камней. Крики Жени становились все тише. Однако Федор чувствовал, что до безопасности еще далеко. Одно сердце билось где-то рядом. Еще один монстр. Внезапно они оказались на открытой площадке, залитой лунным светом. Крылатая тень спикировала прямо перед ними, перекрывая дорогу. Федор вскинул руки, но так и не смог сложить боевой жест. Перед ним оказался Иван. Теперь, в лунном свете, его можно было хорошо рассмотреть. И как ни прискорбно признавать, Багра была права — человеческого в нем осталось мало. Руки и ноги были чернильно-черными, пальцы оканчивались бритвенными лезвиями когтей. От рук и ног по телу тянулись вздутые черные вены и сплетались в тугой клубок в области сердца. — Иван, — прошептал Федор. Он потянулся к нему и едва не лишился руки. Демон клацнул зубами всего в паре сантиметров от пальцев. — Иван, — громче позвал Федор, но демон не отреагировал. Он бросился на Федора, тот увернулся, попытался нащупать пульс. Демон зарычал и отпрыгнул, кажется, понял, что Федор собирался сделать. Значит, он лишился не всех воспоминаний. — Это я, — произнес Федор дрожащим голосом. Демон склонил голову на бок. Возможно, Федору хотелось верить в лучшее, но ему показалось, что в черных глазах демона мелькнуло узнавание. Всего на секунду. А затем демон бросился на него. В этот раз Федор не колебался, вскинул руки и замедлил пульс твари. Демон рухнул без сознания. Федор не знал, как быстро он придет в себя. Надо было действовать. Подхватив под руку Давида, он поволок его дальше. Очень скоро они оба бежали без оглядки. Ни демоны, ни теневые твари Дарклинга их не настигли. *** Найти Алину оказалось даже проще, чем Дарклинга. Алина призывала гришей сплотиться вокруг нее, и все знали, что направляться нужно в горы. Говорили, там находилась тайная резиденция короля, покинувшего столицу. Давид плелся рядом — осунувшийся и мрачный. Он немного приходил в себя, лишь когда читал дневник Морозова. А делал это он при первой же возможности. Утро выдалось хмурым, они тащились вверх по узкой горной тропе, когда Федор почувствовал сердцебиения. Он остановился, и Давид чуть на него не налетел. — Там впереди двое, — прошептал Федор, затем прислушался. — Нет, трое. Сердца бились размеренно, как у закаленных солдат. Возможно, это люди короля, что, впрочем, не означало, что они друзья. — Идем, — решил Федор. — Молчи и не делай глупостей. Если это враги, я разберусь. Они не спеша свернули за поворот и оказались лицом к лицу с солдатами в серо-зеленых мундирах Первой армии. Пара винтовок тут же нацелилась в грудь Федору. Федор поднял руки. Будь на нем кафтан из ткани гришей, он мог бы уложить обоих одним взмахом руки, но сейчас неминуемо получил бы пару пуль. — Назовитесь! Федор все еще держал руки на виду, но был готов сложить их в боевой жест в любую минуту. — Мы пришли по зову Алины Старковой, — громко и четко произнес он. — Мы — гриши и хотим влиться в ее… — Федор? От неожиданности Федор опустил руки. К счастью, солдаты не восприняли это как попытку напасть. Из-за спин солдат вышла девушка в синем кафтане — Надя Жабина. Видеть ее здесь было чем-то невероятным. Все, кого Федор мог назвать друзьями, были или мертвы, или в руках Дарклина, что почти одно и то же. Весь ужас последних недель навалился на него непосильным грузом. Вся боль и страх, которые он прятал в лагере Дарклинга, вся безнадежность, которую он держал в узде, пока они с Давидом пробирались через горы, — все хлынуло наружу. Федор шагнул к Наде и безвольно обмяк в ее объятиях. Он уткнулся ей в плечо и зарыдал. Ноги подкосились, Надя не смогла его удержать, и они вместе опустились на землю. Она крепко его обнимала, пока он бился в истерике. Им все же заковали руки в колодки, а глаза завязали. К замку их вели под дулами винтовок. Надя осталась сторожить тропу, а солдаты передали их на попечение стражи. Федор не понял, где они оказались, хотя мог предположить. Уединенных замков в горах не так уж много. С него сняли повязку, но руки не освободили. Ждать Алину пришлось недолго. Она объявилась в компании двух шуханцев. Парень был самым огромным верзилой, что Федор когда-либо встречал. Девушка — поменьше, но Федор сразу понял, что она опаснее. Они встали по обе стороны от него. Сердцебиты. Федор смотрел на Алину. Она казалась уставшей и побитой. Впрочем, сам он выглядел не лучше. — Я рад тебя видеть, — наконец сказал он. — А я не уверена, — ответила Алина. В ее голосе прорезались властные нотки. Кажется, с их последней встречи она подросла и заматерела. — Я не знал, — прошептал Федор. Наверное, теперь каждый разговор будет начинаться с этой фразы. Он и правда не знал. Ни о планах Дарклинга, ни о том, что случилось в Каньоне. Судя по взгляду Алины, Иван доставил ей много хлопот. Федор начал говорить сам. Про солдат на границе. Про лагерь Дарклинга. Про Ивана. Про Женю. Он говорил и говорил, сам удивлялся, как легко ему даются слова. Когда он закончил, Алина все еще смотрела на него с недоверием. Затем она перевела взгляд на шуханку. — Похоже, говорит правду, — сказала та. — Или верит, что говорит правду. Но учитывай, что он сердцебит, а значит, может контролировать свое сердцебиение и обмануть другого сердцебита. — А двоих? — уточнил Федор. Девушка пожала плечами. — Алина, в тот вечер на балу, когда ты управляла светом, мое сердце наполнилось надеждой. Я правда верил, что ты станешь нашей спасительницей. И верю до сих пор. И готов сделать все, чтобы помочь тебе разрушить Каньон и победить Дарклинга. — Но? Алине не надо было быть сердцебиткой, чтобы почувствовать дрожь в его голосе. «Но» было, и «но» весьма весомое. — Я прошу пощады для Ивана. Взгляд Алины потемнел. Будь она шквальной, вокруг заблестели бы молнии. — Не прощения, — продолжил Федор. — Просто жизнь. Мы отправимся в изгнание. В новый Зем, в Керчию, куда угодно, но вместе. Алина поджала губы. — Ты выбрал не того человека. — Мне все об этом говорят, — вздохнул Федор. — Но я выбрал его. Алина обещала подумать. Два дня Федор провел в колодках, а потом его освободили и выдали алый кафтан. *** Федор не собирался появляться на празднике, но Надя его убедила. — Не могу смотреть на тебя такого, — пожаловалась она. — Твоя улыбка — лучшее, что было в Малом Дворце, и где она теперь? Осталась в Каньоне, вместе с настоящим Иваном. Федор и сам не понимал, как много тот для него значит. Были войны, были потери, были горе и отчаяние, но всегда Федор старался сохранять веру в будущее. Всегда смеялся в лицо невзгодам. Теперь же он не мог выдавить из себя даже вежливую улыбку. Приближение праздника не радовало. Надя утверждала, что это поможет отвлечься от печальных мыслей, но Федору казалось неправильным веселиться, пока Дарклинг жив. Пока его Иван остается демоном. — Гриши соберутся за одним столом, — сказала Надя, беря его под руку. Тамара — шуханка-сердцебитка — шла рядом. — Нас слишком мало, чтобы сидеть по орденам. Будет Зоя, постарайтесь не убить друг друга. — Это надо говорить ей, — хмыкнул Федор. В первое его появление на людях в Прялке Зоя чуть не сломала ему нос, отвесив такую пощечину, что удары фьерданских наемников казались по сравнению с этим легкими шлепками. В ответ Федор едва не остановил ее сердце. К счастью, рядом оказались шуханские близнецы. При этом Зою удерживал Толя. — Дарклинг убил всю мою семью! — кричала Зоя, и ее черные волосы взметались от порывов ветра. — Дарклинг, а не я, — Федор пытался высвободить руки, чтобы сложить ладони в боевом жесте, но Тамара на удивление сильно его держала. — Твой Иван ему помог, — выплюнула Зоя. — Без вопросов, без сожалений! Это была правда, причинявшая Федору боль не меньшую, чем Зое — потеря ее родных. Однако Федору было что ответить. — Разве не ты вела тот скиф? Зоя замерла, но ветер вокруг усилился. — Я понятия не имела, — прошипела она. — Ты просто верила Дарклингу и шла за ним, — ответил Федор. — Что, если бы это был не Крибирск? Если бы Дарклинг уничтожил Фьерданский город или Шуханский? Вдали от твоих родных? Ты бы точно так же отвернулась от Дарклинга? Столь обожаемого тобой Дарклинга? Или нашла бы слова оправдать его? Зоя плюнула ему под ноги и ушла. — Я сама не видела, — заговорщическим шепотом сказала Надя, — но говорят, она плакала в своей комнате после вашей ссоры. — Если ее это утешит, я тоже плакал. — Недолго нам осталось ее терпеть. — Почему? — Сразу после праздника она отправится в Шухан. — Надя, — оборвала ее Тамара. — Да перестань, — скривилась Надя. — Я знаю его лучше себя самой, он не шпион Дарклинга. К тому же экспедиция Зои не такой уж и секрет. Ее будет сопровождать Толя, если, конечно, Тамара его отпустит. — Близнецы не должны разлучаться, — проворчала Тамара. — Но из всех присутствующих только он знает Шухан. Федор усмехнулся. — Вообще-то перед вами один из главных специалистов по Шухану во Второй армии, — заметил он. — Сколько ночей я провел в горах, охотясь за неуловимыми шпионами! Сколько жареных жуков съел, сколько кислого молока выпил. Надя повернулась к Тамаре. — Ты не рассказывала, что вы едите жуков. — Я и не ем, — ответила та и скривилась. — Гадость. Толе, правда, нравится. Но Толе нравится все, что можно переварить. Зал Прялки был намного меньше бального зала Большого Дворца. А уж заставленный столами и подано казался крошечным. — Совсем нет места для танцев, — посетовала Надя. — Я надеялась потанцевать. Ты ведь потанцуешь со мной, Федор? Настроения для танцев не было совершенно, но порадовать подругу было необходимо. — Непременно. Тамара, усевшаяся рядом с Надей, недовольно скривилась. — С тобой я тоже потанцую, — Федор сделал легкий поклон в ее сторону. — Я предпочитаю танцевать с девушками, — ухмыльнулась Тамара и лукаво подмигнула Наде. До танцев так и не дошло. Вот они сидят, весело болтают, поднимают бокалы за короля, принца и заклинательницу солнца, а вот уже тени падают с потолка и рвут людей на части. Гриши не зря именовались Второй армией, они сработали четко и слажено. Несколько столов перевернули, укрывшись за ними. Зоя подняла шквал ветра, разнося атакующих, Тамара и Федор попытались применить свою силу. Однако столб тени, терзающий кого-то бедолагу, даже не отреагировал. — Я не чувствую сердцебиения, — ошарашенно объявила Тамара. — Ничегои, — прошептал Федор. — Против них нет оружия. Нужно бежать. Надя и Адрик еще пытались применить ветер, но Федор бросился к королевской семье, повинуясь старым привычкам. Короля нигде не было видно, королева кричала и заламывала руки. Принц Николай закрывал ее собой, достав пистолет. — Назад! — послышался чей-то крик. Федор едва успел отпрыгнуть, когда мимо него промчался сгусток тьмы. В него ударил луч света. Воспользовавшись моментом, Федор подхватил королеву под руку и поволок к выходу. Вокруг кричали люди, выли нечегои, слышались выстрелы и звук бьющейся посуды. — Вниз! — командовал Николай. — Вниз, в катакомбы! Раздался оглушительный треск, с потолка посыпались обломки камня и битого стекла. Даже сквозь шум бойни Федор услышал, как хлопают кожистые крылья. Демонов было не меньше десяти. Должно быть, среди них был и Иван, но Федор его не заметил, да и не слишком всматривался. Солдаты и гриши выводили людей, направляя их по коридорам вниз. Федор толкал королеву перед собой, но та все время пыталась развернуться и побежать обратно. По коридору пронеслась нечегоя, проредив толпу людей, и Федор инстинктивно свернул в другой коридор. Здесь было тише, но всхлипы королевы перекрывали шум толпы. Вниз. Главное — двигаться вниз. Выход в подвал нашелся, хоть и не сразу, но стоило Федору обрадоваться, как он заметил их. Проход перегородили двое монстров. Человеческие очертания едва сохранились на бледных лицах. Тела увиты черными венами тьмы. Оба разом обернулись к беглецам, обнажая бритвенно-острые клыки. Королева истошно завизжала, твари взвыли ей в ответ. Федор вскинул руки, замедляя пульс одной, но вторая вильнула и прыгнула вперед. В следующее мгновенье его откинуло к стене. Федор не успел понять, откуда появился третий монстр, но сейчас он терзал того, что едва не прикончил Федора. Федор вновь поднял руки, но монстры переплелись и двигались так быстро, что трудно было уловить, где одно сердцебиение, а где другое. Пляска длилась недолго. Один из монстров неподвижно замер на полу, другой медленно обернулся. Федор едва не закричал. Не от страха — от боли. Это бы его Иван. С угольно-черными глазами, острыми когтями и окровавленным ртом. Он смотрел на Федора, слегка склонив голову, словно собака, и не двигался с места. За спиной Федора что-то ухнуло, и демон бросился туда, промчавшись мимо Федора. «Только бы не ничегоя», — пронеслось в голове Федора. Выдержит ли монстр, пусть и сильный, но все же когда-то бывший человеком, схватку с теневой тварью? Обернувшись, Федор увидел клубок крыльев, когтей и зубов. В то, что Иван выйдет победителем и из этой схватки, Федор был уверен, а вот что потом он отпустит их спокойно — вовсе нет. Федор попытался поднять королеву, но та лишь рыдала. Федор вздохнул и погрузил ее в сон, затем подхватил на плечо и бросился бежать вниз по проходу. Позади все тряслось, потолок рушился. Пришлось ускорить собственное сердцебиение и усилить приток крови к мышцам, чтобы бежать быстрее. В тоннеле царила тьма. В какой-то момент Федор испугался, что выбрал неправильный путь, но тут услышал слабое биение сердца. Потом еще и еще. Очень скоро он понял, что приближается к скоплению людей. А затем он услышал голоса. — Это безумие! Ты можешь погибнуть! — Алина. — Лучше погибнуть, чем ничего не сделать! — Николай. — Потолок наверняка обрушился, — Тамара. Вырвавшись из тоннеля, Федор едва не сбил их с ног. — Мама! — воскликнул Николай. Федор передал королеву ему на руки, а сам рухнул на пол, пытаясь отдышаться. — Что с ней!? Николай едва не плакал. Видимо, он рвался назад спасать мать. Федор избавил его от этой необходимости. Тут же рядом оказалась Тамара. Она провела ладонью по лицу королевы, и та открыла глаза. — Она просто спала. Николай перевел взгляд на Федора. — Спасибо, — прошептал он. — За Равку, — машинально ответил Федор. Он успокоил дыхание, мышцы болели, но терпимо. Тамара помогла ему подняться и провела вглубь катакомб. — Найти целителя? — спросила она. — Сам справлюсь, — махнул рукой Федор. — Зоя здесь? Тамара удивленно на него посмотрела, но отвела к Зое. Та уже собирала вещи, если походный мешок можно было так назвать. — Слышал, тебе нужен специалист по Шухану, — сказал он вместо приветствия. Зоя подняла на него взгляд. Федор ожидал чего угодно, но только не того, что Зоя согласно кивнет. — Нужен. — Тогда он у тебя есть. *** Два дня, которые равкианский корабль простоял в порту Кеттердама, Федор провел в своей каюте. Зоя согласилась взять его с одним условием: беспрекословное подчинение. Не то чтобы Федор собирался оспаривать приказы Зои, но все равно высказал свое неодобрение. Единственное, что грело душу — возвращение Жени. Они с Багрой объявились за пару часов до того, как маленький отряд Зои отправился на задание. Да, Женя получила шрамы, которые, возможно, никогда не заживут, но она была жива, а в остальном можно было положиться на Давида. Он не даст ее в обиду. Едва они причалили, как Зоя запретила Федору сходить на берег. Федор, хоть и планировал посмотреть город, возражать не стал. О Кеттердаме говорили как о центре веселья: игорные дома, бордели, прочие сомнительные развлечения. Ничего из этого Федора сейчас не интересовало. Корабль, на котором они прибыли, принадлежал Николаю. К своему немалому удивлению, Федор обнаружил на борту внушительную библиотеку, по большей части на шуханском. Язык он знал неплохо, но давно не практиковался, и можно было отвлечься от тяжелых мыслей и погрузиться в чтение, вспоминая знакомые слова и размышляя над значениями незнакомых. Зоя должна была вернуться к обеду, Федор как раз перекусил и улегся на узкую койку с книгой. Видимо, он задремал, потому что, когда его разбудил стук в дверь, за бортом плескались волны. Корабль отчалил. Стук повторился, Федор отложил книгу и направился к двери. Странно, что Зоя стучала, обычно она не утруждала себя такими глупостями. — Наконец-то научилась такту?.. — начал Федор и замер. — Нина? На пороге стояла Нина Зенек. Та самая Нина, с которой они расстались меньше месяца назад, но казалось — целую жизнь. Та самая Нина, на которую он злился, пока не случились события поважнее. Та самая Нина, поступок которой сейчас казался сущей проказой. — Нина! Федор заключил ее в объятия, и буквально через секунду она тоже крепко его обняла. — Вот уж кого не ожидал увидеть, — сказал Федор, когда они перестали обниматься. — Но я рад, что ты с нами. Если твой фьерданец тоже тут, скажи ему, чтобы не попадался мне на глаза. — Он в тюрьме, — улыбка Нины погасла. — В самой страшной из существующих. И я здесь, чтобы добыть ему помилование. В ее голосе звучал вызов, но Федор покачал головой. — Совру, если скажу, что одобряю, но не мне тебя осуждать. По иронии судьбы я сейчас в таком же положении. — Мой парень, по крайней мере, не помог уничтожить полгорода. — Ты не можешь однозначно это утверждать. Нина рассмеялась и вновь обняла Федора. — Я скучала, — призналась она. — Когда Зоя сообщила, что ты здесь, я ушам своим не поверила. Хотела скорее с тобой встретиться, думала, ты будешь злиться, но ты отлично держишь себя в руках. — Я не злюсь на тебя, Нина. — Я не о себе, а о Джеспере. — О ком? — Тот самый стрелок, что свалил твоего… — она осеклась, увидев, как меняется лицо Федора. — Зоя тебе не рассказала? Никто ничего не рассказывал. Алина старательно его избегала, а Зоя просто молчала. В Прялке он слушал лишь пересказы пересказов. Да и, честно говоря, не особо пытался разобраться в происшедшем. Разве это меняло случившееся? Однако, когда он услышал, что человек, ранивший Ивана, здесь, что-то внутри него надломилось. В голове всплыли слова Дарклинга: «Он истекал кровью и умер бы, если бы не моя сила». Федор бегом выскочил на палубу, игнорируя крики Нины. Где он? Команду он знал хорошо, найти чужаков не составило труда. Который из них? Земенец? Мальчишка? Парень с тростью? Как там сказала Нина? — Джеспер?! — крикнул Федор. Земенец машинально обернулся, и Федор яростно вскинул руки, с удовольствием ощутив его сердцебиение в своих пальцах. В тот же миг его собственную грудь сдавила невидимая хватка. — Назад! — прозвучал голос Нины. Федор не опускал руки. Сейчас он готов был умереть, но забрать жизнь того, кто причинил боль его Ивану. Сулийка тут же оказалась рядом, приставив нож к его горлу. За спиной щелкнул затвор пистолета. Федор все еще держал чужое сердце в своих руках. Внезапно налетел шквал ветра, корабль поднялся на волнах и ухнул вниз. Федор отлетел к борту. Рядом с ним оказалась и Нина. Другие тоже хватались за мачты и веревки. Небо потемнело, вдалеке сверкнула молния. Федор понял, что происходит, прежде, чем услышал голос Зои: — Если сейчас же не отправишься вниз, до Равки будешь добираться вплавь. Шторм утих так же внезапно, как начался. Федор подавил желание все же убить земенца и вернулся в трюм. Едва он оказался в своей каюте, как за ним влетела Нина. — Джеспер ни в чем не виноват! — выпалила она. — Он всего лишь защищался. Дарклинг — вот кого надо винить. — Я знаю, — зло ответил Федор. — Но это не меняет того факта, что он чуть не убил Ивана. — Погоди, чуть? Федор посмотрел на Нину, злость медленно уходила. — Похоже, не одного меня Зоя держит в неведении. Он устало опустился на лежанку, Нина тут же устроилась рядом. Федор рассказал ей все. Даже о том, как встретил Ивана во время побега от Дарглинга и как тот спас его от других монстров в Прялке. Об этом Федор не рассказывал никому. Нина взяла его руку в свои и ободряюще сжала ладонь. — Не все потеряно, — сказала она. — Мы выполним это безумное задание и получим обратно своих мужчин. — Да, — кивнул Федор, хоть и не испытывал такой уверенности. — Все так и будет. *** Почти весь путь до Шухана Федор провел в своей каюте, страдая, перечитывая тексты на шуханском и пытаясь убедить себя, что в том, что случилось с Иваном, виноват Дарклинг, а не земенский мальчишка с пистолетом. Зоя появилась всего один раз, посмотрела своим пронизывающим взглядом и заставила поклясться, что Федор больше ни на кого не нападет. Федор и сам не собирался устраивать разборок, но обещание дал. Достигнув берега, они перенеслись в облака. Невероятный корабль Николая взмыл вверх, и Зоя пообещала, что уже к утру они окажутся на месте. Сон не шел, и Федор решил почитать; к несчастью, в его руках оказался трактат о вкусной пище. Уже через пару минут чтения захотелось есть. Федор вышел в камбуз. Он старался появляться там, пока остальных не было, но если кого-то и заставал, пытался не обращать внимания. Сегодня в тесной комнатке сидел Уайлен. Нина рассказала ему обо всех участниках ее банды, так что, даже не знай Федор, кто перед ним, все равно понял бы. Увидев его, Уайлен съежился и настороженно отодвинулся. Федор проигнорировал это, достал из запасов кусок хлеба, сыр и флягу с водой. Усевшись за стол, он мельком глянул на блокнот Уайлена — сплошные рисунки и формулы. — Меня там не было, — внезапно сказал Уайлен и, поймав удивленный взгляд Федора, пояснил: — На том скифе, где Джеспер… Ты же не станешь его убивать?! Сердце Уайлена забилось чаще, кажется, этот Джеспер был ему небезразличен. Потом он вдруг встрепенулся: — Ты же меня не понимаешь… — Не собираюсь я никого убивать, — проворчал Федор. — И керчийкий я понимаю. Говорю, правда, не так хорошо, как на шуханском или фьерданском. — Твой керчийский весьма хорош, — заверил его Уайлен. — Благодарю, — кивнул Федор. — Так земенец… Джеспер дорог тебе? Мальчишка покраснел, уткнулся в свои формулы, что-то поправил карандашом. — Он… Мы… Это сложно… — Почему люди всегда все усложняют? — вздохнул Федор. — А у вас было просто? — спросил Уайлен. Федор чуть не расхохотался. — Я бегал за ним два года, но максимум чего достиг — дружеских объятий. Тогда я не придумал ничего лучше, чем начать его игнорировать. Разговаривал сухо, постоянно переключался на кого-то другого. — Помогло? — Возможно. Иван тогда уехал на опасное задание. Два месяца, пока его не было, я себе места не находил. Первое, что я сделал, когда он вернулся, — поцеловал его. Каково же было мое удивление, когда он мне ответил. Федор замолчал, вспоминая тот день. Наверное, он никогда не был так счастлив, как тогда. И возможно, никогда уже не будет. — На твоем месте я бы пошел к Джесперу прямо сейчас и поцеловал его. Кто знает, что может случиться в Шухане. Может, так никогда и не узнаешь, каков он в постели. Уайлен густо покраснел. — Вообще-то я уже знаю, — выдавил он. Федор едва не поперхнулся хлебом. — Я слышал, что в Кеттердаме вольные нравы, но не думал, что настолько. — Это… Сложно. Уайлен быстро подхватил свой блокнот и вылетел из комнаты. Федор проводил его взглядом. Он отчаянно завидовал этому мальчишке, у которого еще все впереди. *** Каз и Нина отправились на встречу с антикваром, Инеж и Зоя их страховали. Уайлен заявил, что ему нужно купить материалов для взрывчатки, и позвал Федора на рынок. Джеспер увязался с ними. Федор не был в Шухане несколько лет, но ощущал себя, словно и не покидал его. Все так же шумно, жарко и можно достать все что угодно. Если нужны компоненты для создания чего-либо взрывающегося, Шухан — идеальное место. Уайлен перечислял, что ему нужно, Федор пытался разыскать это у многочисленных продавцов. Поскольку Уайлен на шуханском не говорил, общаться с продавцами приходилось Федору, и порой объяснить, что ему требовалось, получалось не с первого раза. — Надо было взять с собой Давида, — проворчал он, в очередной раз пытаясь перевести на шуханский название порошка. — Он бы точно понял, что тебе нужно. — Белый порох, — отозвался Уайлен. — Не так уж и сложно. — Белый порох я знаю, — воодушевился Федор. — Я даже знаю, где его купить. Видишь ту большую надпись? Она означает «порох». Уайлен помрачнел. Федор вздохнул, далеко не все способны запомнить слово на незнакомом языке, тем более на шуханском. Уайлен быстро кивнул и направился в указанном направлении. Федор собрался последовать за ним, но тут его остановил Джеспер, схватив за руку. — Что ты ему сказал? — раздраженно спросил он. Федор опустил взгляд на руку Джеспера, и тот быстро его отпустил, но дорогу не освободил. Парень все еще вызывал у Федора раздражение, но злость поутихла. — Что там продается порох, — пожал плечами Федор. — Нет, до этого. Он меня третий день игнорирует. Федор начал что-то подозревать. — Возможно, ты что-то сделал или сказал, или просто был засранцем. Джеспер собрался что-то ответить, но тут Уайлен помахал им рукой. — Федор, подойди сюда! Торговец не понимает, что я хочу. Федор демонстративно двинулся к лавке. Оказалось, не такой уж Уайлен и безнадежный. Торговец вполне понял, что ему нужно, но пытался всучить еще какие-то товары. Федор перевел и, получив одобрение, кивнул продавцу. Тот принялся заворачивать покупки. Федор посмотрел на Джеспера, неприкаянно ошивавшегося рядом, и тихо сказал Уайлену: — С одной стороны, мне приятно, что он страдает. С другой — мне всегда грустно, когда люди нравятся друг другу, но ведут себя как идиоты. К чему этот бойкот? — Не понимаю, о чем ты, — буркнул Уайлен, разглядывая какой-то порошок, но сердце его забилось сильнее. — А я правда ему нравлюсь? Федор только закатил глаза. Это было очевидно для всех, не только сердцебиту. — Ты ему нравишься, он нравится тебе. Не понимаю, в чем проблема? — Ты же сам рассказывал, как игнорировал своего парня. — И ты решил повторить? — удивился Федор. — Это был мой самый идиотский поступок в жизни. Ну, один из самых. Иван тогда решил, что не интересен мне, и ушел добровольцем на безумно опасное дело. Он чуть не погиб, я чуть с ума не сошел от страха и чувства вины. — Просто Джеспер, он такой… — Уайлен кинул на него быстрый взгляд. — Непостоянный. Я боюсь, что у нас ничего не получится. — Не узнаешь, пока не попробуешь, — сказал Федор. — Не представляешь, сколько я слышал предупреждений об Иване. Он грубый, жестокий, вечно мрачный, тебе с ним будет плохо… — И? — Мне с ним было хорошо. Настолько, что я решился пойти против Дарклинга, чтобы вернуть его. Я не могу обещать, что у тебя с Джеспером будет так же, но если ты не дашь ему шанс, лишишься самой возможности быть счастливым. Джеспер с подозрением наблюдал за их разговором, но ближе не подходил и вмешиваться не стремился. Продавец, улыбаясь, протянул им свертки с порошками. Федор расплатился. — Может, ты и прав, — сказал Уайлен. — Но пусть еще чуть-чуть помучается. Он подхватил Федора под руку и громко предложил найти поесть. Федор не смог отказать себе в маленьком удовольствии насолить Джесперу. *** Ожидал ли Федор, что все пойдет не по плану? Естественно. Ожидал ли смертельного яда в воздухе? Нет, хотя должен был. Он мог бы сказать, что никто не ожидал, даже хваленый гений Каз Бреккер, однако это ничего не меняло. Будь с ними Зоя, она легко остановила бы распространение газа, но Зоя сейчас следила за хозяйкой дома, в который они вломились. Единственным способом спастись было докричаться до Уайлена, который остался снаружи. Федор замедлил свое сердце, чтобы яд медленнее распространялся по организму. Докричаться до человека вне поля зрения было практически невозможно. Федор все же попробовал. Где-то на краю сознания он услышал стук сердца. Он потянулся к нему и заставил тревожно забиться, в следующий миг его поглотила тьма. Федор вновь оказался в поместье, где скрывался Дарклинг и его гриши. Перед ним раскрылись двери сарая, внутри было темно. Федор понимал, что не стоит туда заходить, но ничего не мог с собой поделать. Он шагнул через порог. Демон, когда-то бывший человеком, уже ждал его. На полу рядом с ним лежал человек, вернее то, что от него осталось. Тело было истерзано, и по лицу демона текла кровь. Федор скользнул взглядом вниз и с ужасом осознал, что это он сам лежит бездыханный и истерзанный. Раздался голос Багры: — Он всегда был монстром… Слова эхом отразились от стен, и демон повернулся к Федору. Он оскалил острые клыки и ринулся вперед. — Нет, — прошептал Федор, понимая, что еще секунда — и острые зубы сомкнутся на его шее. — Он не такой… Федор не отступил. Лицо демона оказалось совсем близко, но внезапно переменилось. Это снова был Иван, хоть лицо его все так же оставалось наполненным яростью. Хотя теперь ярость была направлена не на Федора. Они были в лесу. По пути в ОС Альту на них напали фьерданцы, желавшие получить заклинательницу солнца. Федор сидел на земле, прислонившись спиной к дереву. Было трудно дышать, правый бок горел огнем. Иван сидел рядом, его руки быстро скользили по телу Федора, проверяя, в порядке ли он. Секунда — и все изменилось. Они сидели в комнате постоялого двора. Дарклинг увез Алину, и те, кто ее сопровождал, смогли остановиться и отдохнуть. Теперь Иван выглядел расстроенным. — Я должен был следить за ней, — говорил он. — Но, когда тебя ранили, я думал только о том, что могу тебя потерять. В тот момент меня не интересовали ни Дарклинг, ни девчонка — только ты. — Не кори себя, — Федор провел ладонью по его лицу. — Пообещай, что никогда меня не оставишь. Иван смотрел ему в глаза, и Федор чувствовал, как слезы текут по щекам. Глупая, невыполнимая просьба. — Обещаю, — прошептал он. Во рту что-то мерзко хрустело, словно он жевал таракана. Федор открыл глаза. Над ним склонился Джеспер, держа руку у рта. К неприятному хрусту присоединился мерзкий вкус. Федор заставил себя проглотить и закашлялся. Остальные так же корчились на полу. Кто-то приходил в себя, а кого-то еще пытались разбудить. Он увидел, как Инеж заталкивает бабочку в рот Каза. — Даже спрашивать не буду, — пробормотал Федор, садясь на полу. Федор осмотрелся, пытаясь понять, все ли живы. Странно, но сердцебиений было больше, чем присутствующий. — В доме есть кто-то еще, — сказал он. — Я слышу сердце. — Значит, она так тщательно охраняет не меч, — задумчиво произнесла Инеж. Федор поднялся на ноги. — Давайте проверим. И поскорее вернемся. Мне надо выполнить обещание. *** Каньон начал расширяться. С высоты птичьего полета картина завораживала и одновременно наводила ужас. Гигантская тень двигалась, и ее пронизывали темные нити и крылатые силуэты. Зоя сжала зубы, ветер усилился. Паруса затрещали, корабль несся к крепости на всех парах, хотя и до этого двигался быстро. Люди вцепились в борта и шептали молитвы. Кто-то просил не разбиться, а кто-то — не опоздать. Корабль влетел в тень. Свет погас, а вот шуму прибавилось. Люди кричали, раздавались выстрелы. В ответ выли волькры и кто-то пострашнее — демоны, созданные Дарклингом. Все ощетинились оружием. Нина встала по одну сторону от Зои, Федор — по другую. Пока Зоя надувала паруса, ее нужно было защищать. Федор принял боевую стойку, тут же обезвредил пару волькр и внимательно смотрел по сторонам. Иван точно был здесь, и Федор надеялся обнаружить его прежде каго-нибудь с ружьем или умением останавливать чужое сердце. Яркая вспышка света прорезала тьму. Алина. Зоя махнула рукой, ветер переменился, корабль повернул в сторону света. Мелькнула еще одна вспышка. Впереди замаячили крылатые силуэты. Федор и Нина обернулись к ним. С волькрами они разделались быстро, но вот с демонами пришлось попотеть. Федор напрягся, но когда понял, что Ивана среди нападавших не было, выплеснул всю свою ярость. Остановить сердце демона он так и не смог, но замедлить его сердцебиение, так что тот потерял сознание и камнем рухнул на землю, получилось. Впрочем, радоваться не приходилось. Струи тьмы взметались от земли ввысь, образуя силуэт, едва похожий на человеческий. Ничегоя. Единственное оружие, способное поразить их, находилось сейчас на корабле. Хотя никто ранее не пробовал его применять против теневых монстров. В темноте меч не сверкал, как можно было ожидать, но от него веяло силой. Когда корабль достаточно опустился, Инеж прыгнула. Меч прошел сквозь ничегою, словно та была создана из плоти, разделив пополам. Миг — и тень рассеялась, будто ее и не существовало. На разговоры не было времени. Алина и Мал поднялись на корабль, им нужно было попасть к Дарклингу. Инеж и Нина взялись их сопровождать. Остальные остались сражаться в крепости. В первую очередь нужно было найти Николая. Едва корабль отправился, как Федор и остальные окунулись в схватку. Казалось, все волькры каньона слетелись сюда. Краем глаза Федор заметил крылатый силуэт, явно отличавшийся от волькры. Демон проскользнул в окно крепости. Федор последовал за ним. Внутри было темно, то и дело попадались люди, спасавшиеся бегством. Один раз на пути Федора возникла ничегоя, но он переждал в узком коридоре, пока она скроется. Сосредоточившись, Федор начал слушать. Сотни сердец бешено бились вокруг него. Однако одно выделялось — слишком редкий пульс для человека. Федор последовал к нему. Он оказался комнате, заставленной столами, колбами и пробирками. Возможно, это была лаборатория. Демон как раз теснил человека к стене. Федор вытянул руку, замедляя его пульс. Демон взревел и обернулся. Федор не смог сдержать разочарованный вдох. Это был не Иван. Демон оставил в покое свою жертву и бросился на Федора. Тот сжал кулак, пытаясь остановить сердце демона, но тот не поддавался. Он полоснул острыми когтями, Федор успел увернуться. Демон оказался совсем близко, но тут человек метнул в него что-то, и демон взвыл. Субстанция, попавшая в него, разъедала кожу. Демон выл и катался по полу, а Федор смог сосредоточиться на его сердце. Никогда в жизни Федор не встречал такого крепкого сердца, но вещество, прожигавшее демона, ослабило его, и Федор сжал кулак. Демон захрипел, а затем затих. Его сердце не билось. Тяжело дыша, Федор перевел взгляд на человека. Это оказался Давид. Он был напуган, но уже стоял на ногах и что-то перебирал на столе. — Где Женя? — спросил Федор. — В безопасности. Давид кивнул в сторону, и Федор увидел дверцу лифта, запаянную снаружи. — Я подумал… — нервно произнес Давид, переливая что-то из одной колбы в другую. — Если бы создать субстанцию… Нечто, что давало бы достаточный свет… Он провел пальцами по пробирке, внутри что-то зашипело. — Закончишь эксперимент потом, — начал Федор и замер. В дверь проникало нечто. Темные вихри тьмы. Федор попятился и вскинул руку. Ничего. Он не чувствовал это создание, в нем не было ни капли живого. Он потянул Давида за плечо, но отступать было некуда. Единственным путем отхода оставалось окно, правда, падать пришлось бы высоко. Федор не был уверен, что сможет восстановить себя после падения. Да что там, он не был уверен, что успеет добежать до окна. Давид рядом что-то бормотал, водя руками по пробирке. Жидкость внутри то начинала светиться, то вновь угасала. Ничегоя кинулась к ним, но прежде чем Федор успел даже повернуться к окну, оно разбилось. Захлопали кожистые крылья, и демон пролетел прямо сквозь ничегою. Федор едва не закричал. Это был Иван, и он пытался бороться с ничегоей. Теневой монстр схватил его, но тут же выпустил из захвата. То ли посчитал, что демон свой, то ли просто не смог справиться. Иван вновь кинулся на ничегою, та стала плотнее, словно обрела материальную форму, хотя Федор все еще не чувствовал ее пульса. Будь с ними шквальный или инферн, можно было бы попробовать поразить ее, но Федору это было не под силу. — Вот… — пробормотал Давид. Пробирка в его руках вспыхнула ярким светом. — Назад! — взревел Федор. Он выхватил пробирку из рук Давида и метнул ее в ничегою. Мелькнула вспышка ослепительного света. Ничегою объяло пламя, Иван отскочил от нее. Федор и Давид вжались в стену. Ничегоя извивалась, объятая пламенем. От нее отваливались куски, тут же разлетавшиеся пеплом. Она осела на землю темным маслянистым пятном, а затем растворилась, словно ее и не было. — Получилось, — в голосе Давида звучало одновременно удивление и восторг. — Получилось! — Сможешь сделать еще? — спросил Федор. Давид обреченно посмотрел на разбитые колбы и показал головой. Федор посмотрел на дверь, радость тут же улетучилась. В проеме маячила еще одна ничегоя, а за ней другая. Иван обернулся к ней, оскалил клыки, но ничего не успел сделать. Комнату залил свет. Настоящий солнечный свет, яркий и живой. Федор провел во тьме всего пару часов, но успел по нему соскучиться. Ничегоя качнулась, вплыла в комнату и начала таять. Тьма просто рассеивалась, пронизываемая солнечным светом. Несколько секунд — и от монстра не осталось и следа. Федор смотрел на Ивана. Тот рассеянно переминался с ноги на ногу. Его крылья за спиной поникли, но руки и ноги все так же венчали острые когти, а глаза заполняла тьма. Он смотрел на Федора с выражением страдания. Он пытается вспомнить, понял Федор. Он сделал шаг навстречу, но Иван оскалил клыки. Из его горла вырвался рык. Он расправил крылья, взмахнул ими и оторвался от земли. — Иван! — крикнул Федор. На секунду ему показалось, что он потеряет его навсегда, но Иван не добрался до окна. Он рухнул посреди комнаты и задергался, словно в припадке. Из его рта потекла тьма. Темные струи, похожие на жидкость, но клубившиеся, как пар. Тьма покидала его тело, а вместе с ней уходили темные вены, обвивавшие грудь и руки. Крылья становились меньше и врастали в спину, когти втягивались в пальцы, клыки становились обычными зубами. Федор кинулся к Ивану, упал на колени рядом с ним, подхватил на руки. Он не смог сдержать слез. Перед ним был прежний Иван. Без сознания, со слабым пульсом, но его Иван, живой и невредимый. Федор стиснул его в объятиях и зарыдал. Он знал, что однажды будет плакать над телом Ивана, но и представит не мог, что от радости. *** Люди собирались во дворе крепости. Перевязывали раненых, оплакивали погибших, собирали пленных. Федор нашел для Ивана комнату и погрузил его в глубокий сон. Вернувшись во двор, он с радостью обнаружил там Надю. Женя обнимала Давида. Трудно было поверить в то, что все закончилось. Федор почувствовал, как на него наваливается усталость. Он сел рядом с Надей и Тамарой на какой-то обломок. Надя держалась за бок. Федор потянулся к ней, но поймал взгляд Тамары и убрал руку. Тамара начала лечить Надю. — Рада видеть тебя живым и здоровым, — сказала Надя. — Вы появились вовремя. — За это следует благодарить Зою, — усмехнулся Федор. Федор осмотрел двор. Некоторые тела еще не успели убрать, солдаты перевязывали окровавленные раны. На многих виднелись следы когтей. Армия сильно пострадала от атаки Дарклинга, и солдаты явно не забудут теневых монстров и демонических существ. — Мы уйдем завтра, — сказал Федор. — Как только я буду уверен, что Иван в порядке. Алина сидела совсем рядом, и Федор заметил, как изменилось ее лицо при упоминании Ивана. — Ты собираешься сбежать? — возмутилась она. — После всего, что он сделал? — Я собираюсь уйти, — твердо повторил Федор. — И забрать его с собой. Даже если мне придется его нести. — Он должен заплатить за свои преступления! Он пытался убить Мала! — Он солдат и выполнял приказ! — не выдержал Федор. — Он этого хотел! Я никогда его не прощу! Во взгляде Алины мелькнула ненависть, какой Федор никогда раньше у нее не видел. — Мне не нужно твое прощение, — сказал он, поднимаясь. — Мне нужна жизнь. Если ты не хочешь нас отпустить, я буду пробивать нам путь силой. Алина поднялась ему навстречу. Ее руки двинулись, и Федор узнал этот жест. Раньше он видел его только у Дарклинга. Разрез. Вряд ли он успеет остановить ее сердце, да и не хотелось этого делать, но и сдаваться без боя не собирался. — Алина! Голос Николая разнесся по двору. Алина моргнула и опустила руки. Кажется, она сама не поняла, что только что хотела сделать. Николай оказался рядом. — Ты, конечно, святая и заклинательница солнца, но не королева. По крайней мере, пока. Алина перевела взгляд на Николая, какое-то время они играли в гляделки. Потом Николай осторожно тронул ее за плечо. — Алина, — мягко сказал он. — Федор спас мою мать. — И Давида, — вставила Женя. — Помог добыть меч, — продолжил Николай. — Я совсем не против Федора, — попыталась оправдаться Алина. — Я буду рада видеть его во Второй армии. Но Иван… — Он его любит, — прервал ее Николай. — И это не его вина. Алина отвела взгляд. Кажется, в этой фразе было что-то личное. Николай обернулся к Федору. — Я дарую вам обоим королевское прощение. При условии, что вы оба присягнете на верность мне как королю Равки. И я не хочу видеть вас ни в ОС Альте, ни во Второй армии. Федор понимал, что в подобном решении Николай в первую очередь искал выгоды для себя, но ему было плевать. Жизнь Ивана — вот что его волновало. — Ссылка в деревню, — пробормотал он. — Иван меня убьет, но я это переживу. Он протянул руку, и Николай пожал ее. Алина состроила недовольную гримасу, но ничего не сказала. *** Иван открыл глаза. Комнату заливал солнечный свет. Так много света. Казалось, он забыл, когда в последний раз видел свет. Мысли в голове путались, обрывки воспоминаний смешивались с образами из снов. Иван пошевелился и понял, что лежит на кровати. Его руку крепко сжимали. Иван повернул голову. Федор смотрел на него, и его глаза наполняли слезы. Иван почувствовал, как взгляд помутнел, а щеки стали мокрыми. Он зажмурил глаза, пытаясь удержать слезы, но не смог. Федор прижал его руку к своей щеке, затем поцеловал. — Где… мы?.. — прохрипел Иван. Язык плохо повиновался, словно отвык от человеческой речи. — Уленск, — ответил Федор, вытирая слезы. — Так близко к… — Его больше нет. Иван сразу понял, о чем и о ком говорит Федор. Больше нет. Иван попытался понять, что чувствует, но в душе ничего не отозвалось. Словно часть ее выжгли… или она канула во тьму. Единственное, что сейчас волновало Ивана — это Федор рядом с ним. — Зато ты здесь, — прошептал он. Федор издал странный звук — то ли смех, то ли всхлип — и повалился на колени рядом с кроватью. Он прильнул к Ивану, уткнувшись ему в грудь, Иван трясущимися руками обнял его. Хотелось, чтобы этот миг длился вечно. — Сколько нам осталось? — тихо спросил Иван. Федор отстранился от него, вновь вернулся на стул и вытер слезы. — Что ты помнишь? — осторожно спросил он. Последнее, что он отчетливо помнил, — как лежал на песке каньона, окруженный тьмой. Дальше — обрывки образов. Лица, звездное небо, земля с высоты птичьего полета. Кровь, много крови. — Достаточно, чтобы понимать, что отправлюсь на плаху, — ответил Иван. — Вопрос лишь в том, когда. И что будет с тобой. — Ничего, — Федор улыбнулся. — Король Николай даровал нам прощение. Нам обоим. — Какой еще король Николай? — Ты многое пропустил. Ничего, у нас будет время, чтобы все наверстать. В нашем поместье под Карьевом. В том, в котором мы хотели обосноваться, когда закончатся все войны и мы уйдем на пенсию. — Я еще тогда сказал, что это не случится никогда. Федор пересел на кровать, Иван сдвинулся вплотную к стене, и Федор улегся рядом с ним, положив голову ему на грудь. — Мы уходим в отставку, — произнес Федор. — Хотим того или нет. Все войны, конечно, не закончились, но над каньоном теперь светит солнце. — Ты — мое солнце, — прошептал Иван, крепче прижимая его к себе. Возможно, завтра он будет злиться, страдать и ненавидеть весь мир. Но сейчас единственное, что его интересовало, — это Федор в его объятиях.