на двоих

Аки в целом сожителем был беспроблемным - ходил бесшумно, как кошка, срач за собой не оставлял, курил только на балконе, чужие вещи не брал и вообще чужое личное пространство не нарушал, если в этом не было необходимости. Денджи, в отличие от него, оказался ебаной катастрофой. не то, чтобы Аки винил его в том, что пацан, больше похожий не на шестнадцатилетнего парня, а на жалкую, тощую и оголодавшую шавку, сметал из холодильника все съедобное - вплоть до случайно забытых на дальней полке и впоследствие покрывшихся плесневой коркой продуктов (бороться с этим оказалось сложнее, чем он предполагал) - откисал в ванной по часу, оставляя за собой пенные Килиманджаро, подолгу сидел в толчке, наслаждаясь наличием унитаза и туалетки, отказывался вылезать из кровати - будто ее кто-то украдет, в самом деле, Денджи - и каждый день менял шмотки. Аки его не винил, но раздражался немыслимо и отчянно. потому что отменный бардак за собой Денджи убирал с переменныи успехом. иногда и вовсе отмазывался какими-то нелепыми фразами и смывался, допустим, с загаженной кухни. Аки дергал глазом, выдыхал, успокаиваясь, и начинал хуярить квартиру по третьему за день кругу. после получасового выговора и терапевтической дозы пиздюлей Денджи, уже несколько пообвыкшийся в нормальной обстановке нормального человеческого жилища и потому уже не пытавшийся жрать упавшую на пол еду - хотя иногда очень хотелось - смирился с тем, что обязанности, оказывается, придется делить на двоих. к тому же, список на холодильнике каждое утро напоминал ему об этом идеальным почерком Хаякавы. и только в квартире Аки установился хрупкий баланс, как к ним подселили Пауэр. Аки был готов рвать волосы на голове. Денджи, в некотором смысле, был с ним солидарен, разве что волосы свои было жалко. терпение Хаякавы оказалось, как показала практика, резиновым и безграничным. однако рано или поздно он должен был сорваться - и он сорвался, когда увидел свою футболку на Денджи одним пасмурным неприятным утром. - это моя футболка. - невыносимо спокойно сказал он, разломав пальцами только что вытащенную из пачки сигарету. - в курсах. - отозвался Денджи, обжирая зажаренный хлебный край у тоста. на лице его было то же выражение неземного удовольствия, которое Аки имел радость лицезреть кажое утро за завтраком. - если ты в курсе, какого хуя ты ее надел, - вторая сигарета рисковала раскрошиться точно так же, как и первая. Аки бы предпочел раскрошить еблище Денджи, но пока не подавал признаков агрессии. - своих вещей нет? - Пауэр насмотрелась какого-то уебищного шоу по телеку и возомнила себя невъебаться хозяйкой. - и? - чувак, - Денджи устало прикрыл глаза, скривишись - она нажралась стирального порошка, потому что он вкусно пах, и наблевала в стиралку. решила ,что прикольно будет моим шмотьем блевотню вытереть. и башка настрадавшегося Аки с грохотом взорвалась. этим же вечером был составлен новый свод правил поведения в его квартире - помимо уборки по графику, мытья посуды за собой и смывания воды в унитазе - обведено красным цветом в кружок - и прочих изысков поведения добавилась еще пара пунктов. не шуметь после одиннадцати вечера, например. не толкать в рот то, что потенциально может вызвать рвоту. не вытирать грязь одеждой, кошкой и друг другом, не разбивать друг другу тупые бошки в квартире - можно, но вэлкам на улицу. и плюсиком в самом низу - не пиздить друг у друга вещи. по крайней мере, не спросив разрешения. Денджи, покрутившись перед холодильником на сон грядущий, молча и коряво дописал - не быть мудилой. что в его понимании, должно быть, означало, засрать несчастную акину квартиру, разъебать все, что можно, и жрать с пола - последнее, особенно. Пауэр, увидев чуть позже - ровно через четыре минуты - мазню пацана-бензопилы, дорисовала тупую рожу. судя по гротескному хвостику на макушке - акину. Аки просто молча смирился. *** все было хорошо до тех пор, пока эти два уебка не расколошматили почти всю кухонную посуду. вообще у Аки, когда он жил один, посуды было более чем достаточно - даже много. когда в квартиру заехал Денджи, количество тарелок и чашек сократилось примерно на треть - Денджи, оказавшийся криворуким чертом, оплакивал каждую тарелку так, будто она была последней на планете. возможно потому, думал Аки, глядя из-за угла, как он баюкает осколки кружки, что этой самой нормальной кружки у него никогда и не было. с появлением Пауэр ситуация усугубилась настолько, что посуды осталось ровно на троих - три кружки, три тарелки, три чашки. и более ничего, не считая столовых приборов и мисок для приготовления еды. Денджи печалился больше всех, а когда Пауэр размазала его любимую кружку с человеком-пауком - о, я видел этого чувака, правда не знаю, кто это, но выглядит крутецко - из-за того, что тот не захотел делиться оставшимся на дне чайным осадком, и вовсе ушел в тильт. секунд на сорок, и после этого они сцепились орущим клубком и покатились по кухне. в этот раз произошло что-то подобное - вопреки своду правил, два демона, не поделив шкурку от копченой куицы и обозвав друг друга тупицами, затеяли драку. к возвращению Аки из Бюро кухня напоминала поле битвы с особо опасным демоном. Пауэр в квартире предсказуемо не оказалось - смылась через окно - Денджи с мрачным выражением на роже скорбно сметал в совочек осколки посуды. рядом стояло ведро, видимо, чтобы замыть брызги крови. орать на него Аки не стал - молча прошел к шкафчику, открыл, собираясь посмотреть, что уцелело, но Денджи его опередил: - осталась только твоя посуда. - он шмыгнул сопливым носом и вытер его о плечо домашней рубахи, - и кружка Пауэр, но эта лохушка и из кружки пожрет. Аки вздохнул - и начал помогать с уборкой. утро ознаменовалось проблемой - за новой посудой Аки сходить не успел, поэтому проблема эта встала достаточно остро. Денджи сразу сказал, что может спокойно со стола похавать - Аки скривился и ответил, что в этом доме со стола не ест даже кошка. Пауэр, ввинтившись в разговр, мечтательно предложила попить кровь Денджи вместо завтрака - и посуды тогда всем хватит. Аки благоразумно промолчал. решено было позавтракать по очереди. где-то на половине затянувшейся трапезы Пауэр Денджи молча встал из-за котацу, подошел к кухонному шкафчику и выудил оттуда кружку Хаякавы. хмуро поднял ее на уровень головы, и Аки обреченно кивнул. - только сахар в чай не добавляй, - попросил он, просматривая взятые на дом документы. - это еще почему? - я тоже попью. Денджи скривился, но на удивление промолчал. видимо, вчерашняя утрата далась ему нелегко. - фу, из одной кружки пить будете, - загоготала Пауэр, демонстративно покрутив свою кружку с какой-то бурдой из чая, джема и сахара на ладони. - великая Пауэр сегодня единственная удостоена личной кружки! - великой Пауэр щас тарелку на голову наденут, бастрее хавай, - скуксился Денджи и поставил где-то между собой и Хаякавой дымящийся чай. - нам тоже на работу, между прочим. Аки молча поддел ручку кружки пальцами и отхлебнул. завтракать он не собирался, предпочтя утренней ругани перекусить в кафетерии на работе. Денджи о существовании кафетерия не знал, и Аки решил ему не говорить - иначе парень вместо работы будет зависать там. мальчишка-бензопила молча отобрал у Пауэр тарелку. - все, конец выебонов. - э-эээй, немедленно отдай! - тут все равно одни овощи, отцепись, дебилка. - это мои овощи, - взвыла Пауэр, - возьми себе свои! Аки, отпив еще, молча встал и негромко сказал: - ты все равно не ешь их, Пауэр. просто отдай Денджи и иди умойся. тишина длилась недолго. - вы оба вонючки! и гандоны! - и она взвилась, хлопнув дверью. - ну наконец, - пробормотал Денджи с набитым ртом, - я уж думал помру от голода. - рука его на автомате протянулась влево, к кружке. Денджи отхлебнул с другой стороны, к которой Хаякава не прикладывался губами, и скорчился. - ну и ссанина горькая. Аки усмехнулся и выдрал кружку у него из пальцев. - если так не нравится, то не пей. - еще чего, я этот чай наливал. улыбка Аки утонула за ободком. там, где еще минуту назад были губы Денджи. *** дождь начался внезапно - почти как понос. Аки наблюдает за мнущимся под козырьком Бюро Денджи, которому, видимо, очень не хочется мерзнуть под ливнем, через окно офиса. его рабочий день заканчивается через двадцать минут, и Аки малодушно взращивает в душе робкую надежду на то, что Денджи просто ждет его. возможно потому, что у Аки есть тачка, в которой нет дождя. когда он открывает стеклянные двери Бюро, первое, что видит - бледная рожа замерзшего Денджи. на улице и правда холодно. - заебался торчать тут, - стучит пацан зубами, кутаясь в собственные руки. - ты еще дольше со своими бумажками сидеть не мог? вопрос риторический. Аки неопределенно ведет плечами, разминая их, и кивает в сторону парковки. в тачке стук зубов Денджи становится громче, резонирует у Аки в костях. - где Пауэр? - спрашивает он, украдкой выкручивая печку посильнее. - сказала, то такие невъебенные как она какой-то там воды с неба не боятся и съебалась. дома, наверное. - Денджи клацает клыками по щеке и устало обнимает себя. Аки просто молча кивает. кружки они, кстати купили. Денджи долго примерялся пальцами и приценивался к рисунку и стоимости - платили они с Пауэр из своего кармана, точнее, как окажется на кассе, только из кармана Денджи - и выбрал какое-то страшное чудовище, больше похожее на супницу с ручкой. возможно, подозревал Аки, это супница с ручкой и была. надобность делить посуду и хавать по очереди отпала, но Аки видел, как Денджи периодически хватает рукой его кружку, морщится, вспоминая, и ставит на место, поворачивая ручкой по диагонали влево. как ставит сам Аки. это в каком-то смысле даже умиляет. Денджи рядом громко чихает и лязгает пираньими зубами. - еще не хватало, нахуй, из-за дождя простыть. - нос у него и так постоянно сопливый, думает Аки, выпутывая одну руку из пиджака. - но сейчас хотя бы в больницу сходить можно, - Аки вытаскиает из рукава вторую руку, внимательно глядя на дорогу. пиджак прилетает Денджи прямо в рожу. - это че? - спрашивает он натороженно, кажется, с трудом сдерживаясь, чтобы не принюхаться. и правда, как облезлая дворняжка. - пиджак. - я вижу, - пыхтит Денджи и тут же выдает как-то обиженно. - нахрен вещами в меня кидаешься, мудак. Аки терпеливо выдыхает. - не в тебя, Денджи, а тебе. мозги у парня работают медленно, но Денджи вскоре догоняет - и самую малость краснеет. неровными пятнами по щеками и чуть красного на шее. зрелище одновременно и мерзкое, и умилительное. - э-ээ, спасибо тогда? - неловко спрашивает он и ныряет в одежду, ютясь в ней, как маленькая птичка в огромном гнезде. - я, типа, постираю тогда дома и верну, ок? Аки отмахивается от него - Денджи такой тупой, господи. - забей, - говорит. - за десять минут ты его своим потом провонять не успеешь. уже вечером, умывшись и поужинав, Аки в своей комнате берет пиджак со спинки стула. от ткани неуловимо пахнет Денджи - и немного потом. *** очередное его утро омрачается отсутствием зубной щетки. Аки бестолково оглядывает ванную, сует нос в туалет, на кухню - туда, где щетка могла потенциально находиться с учетом проживания с ним двух тупиц - и в конце концов громко орет: - кто из вас, уебков, взял мою зубную щетку? Денджи сдает Пауэр со свеми ее нечестивыми потрохами и возникает на пороге ванной. - Пауэр ее в унитаз смыла, - говорит как самый очевидный в мире факт. - за то, что ты вчера заставил ее зубы чистить. мужественно выдохнув, Аки сжимает руки в кулаки. - можешь мою взять, - между тем предлагает мальчишка, - если не брезгуешь. я, в общем-то, не заразный. и молча уходит, пожав плечами, мол, помог чем смог, сорри Аки, но дальше сам крутись. Аки сверяется с часами, лежащими на стиралке, и страдальчески стонет в голос. господи, только не это. брать щетку Пауэр желания нет категорически - раз в неделю она этой же щеткой чистит зубы Мявке - щетка Денджи в такой перспектив выглядит более привлекательной кандидатурой. Аки, в целом, не из брезгливых, поэтому он молча идет на кухню, наливает в кружку крутого кипятка и так же безмолвно окатывает щетку пацана-бензопилы в ванной из этой кружки. так себе дезинфекция, если задуматься. сама щетка выглядит несколько пожеванно - в буквальном смысле. вся пластиковая головка будто обгрызенна каким-то чудовищем. Аки быстро чистит зубы, стараясь не думать о ее хозяине, потому что, ну, подумать хочется, если честно, ошпаривает кипятком и ставит на место. тем же вечером, завернув после работы в супермаркет, Аки берет две щетки - на себя и Денджи, но, подумав, бросает третью. не сказать, что Денджи шибко брезгливый - у него такое понятие вообще отсутствует, но все же новую надо. пусть будет. домой он возвращается в десятом часу. обувает разношенные домашние тапки, бредет в ванную, чтобы выложить покупки, и застает за неплотно закрытой дверью Денджи - с щеткой во рту и пеной на щеках. - о, - глубокомысленно мычит он и сплевывает в раковину, - Аки. чет ты поздно. Денджи полоскает рот - Аки бестолково выкладывает из пакета зубные щетки. щеки почему-то печет. - я новую взял, - говорит он, глядя как парень ставит свою щетку обратно в подставку. - зачем? - лицо Денджи искажает удивление. - мне и этой норм чистить. не пальцем и похуй. не обезображенный разумом мозг Дерджи очевидно догоняет слабо, и Хаякава поясняет: - я воспользовался твоей щеткой утром. поэтому купил тебе новую. - а, - Денджи лениво скалится и повторяет, - да похуй. главное, что Пауэр ей унитаз не драит. и уходит. Аки остается стоять в ванной с пакетом в руках, окончательно покрасневшим лицом и желанием застрелиться. гребаного Денджи очень хочется поцеловать - и это начало его, Аки, конца. *** середина конца ознаменовывается ютящимся на диване в гостиной Денджи. его голые пятки, торчащие из под короткого пледа, трогательно розовые, макушка взъерошенная, а глаза красные от недосыпа - Аки видит воспаленные склеры, включая маленький светильник. Денджи, привыкший к темноте, подслеповато щурится и вздыхает. - чего тут, а не в комнате? - спрашивает буднично Аки, выбивая сигарету из пачки. открывает балконную дверь. - Пауэр дерется, - голос Денджи сквозит усталостью. - я скинул ее с кровати, но это не помогло. сказала, что обольет меня водой, если я не съебусь. ну я и съебался, че делать еще. глаза парня меланхолично следят за уходящим в небо дымом. в комнату робко заползает ночной сквозняк и слабый запах никотина - Денджи зябко кутается в плед и укладывает руки под голову, зевая. Аки дымит сигаретой - вонючей, как смерть - и качает ногой к домашнем тапке. движение убаюкивает, Денджи залипает и резко дергается, группируясь, когда слышит голос Хаякавы. - ...дем. - а? - бестолково переспрашивает он. темная фигура Аки высится над ним как небоскреб - неприступый в своем одиночестве и мрачный. глаза его в свете тусклой лампы мутные, опустошенные, но Денджи не задерживает взгляд надолго и переводит его в потолок, ожидая, когда Аки сблаговолит съебаться. - пойдем, говорю, - повторяет Аки тихим, почти уютным голосом. - куда? Аки закатывает свои трупные рыбьи глаза и потирает воняющими табаком пальцами переносицу. - ко мне в комнату, Денджи, - Денджи ощутимо напрягается. давать Аки свою щетку одно, пить с ним из одной кружки тоже вроде как еще вписывается в систему его моральных устоев, но спать с ним в одной кровати кажется странным. с Пауэр спать не стремно - потому что она сама стремная и бесячая. но Аки, весь такой как картинка, одинокий, холоднорукий, с бледно-порошковой кожей, стоит где-то не на той ступени, чтобы Денджи спал с ним. - Денджи, - повторяет Аки уставшим голосом. - ты завтра не встанешь с этого ебаного дивана. - это еще почему, - как-то растерянно отвечает он, ну, потому что раньше и дивана у него не было. и ничего - вставал. и спалось крепко, ни в какое сравнение не идет с тем, как ему спится с рогатой засранкой. Аки просто протягивает ему руку и будто приподнимает уголки узких тонких губ - или ему чудится от недосыпа. - ладно, - бормочет он, подбирая плед на локти, как мантию. - уговорил. в комнате Аки мертвенно тихо - как в ебаном гробу или в Мариинской впадине. Денджи по телеку видел, что она какая-то там дохуя глубокая и неизученная. смотрел, открыв рот, на страшенных безглазых рыбин - до тех пор, пока Пауэр не включила тупорылые детские мультики. Аки забирает у него плед, достает из шкафа второе одеяло и подушку. лежать с ним в одной кровати странно. Денджи забивается в угол, отвернувшись к Хаякаве спиной, и скручивается в тугой комок. сердце тахикардит, как от страха, глупое, нашло кого бояться. прикосновение холодных рук чувствуется между лопаток почему-то обжигающим, Денджи вздрагивает и ведет плечами, собираясь начать ворчать, и разворачивается для этого к Аки лицом. выражение рожи напротив какое-то дохуя умиротворенное, и парень тушуется, понимая, что для Аки в этой ситуции нет ничего странного - он же, по сути, просто помог. да? - не смотри так, - все равно говорит он Хаякаве. добавляет. - и не трогай меня, чепушила. Аки почему-то пропускает теплый до странности смешок - Денджи уязвленно фыркает и отворачивается. пошел этот мудила нахуй. ебаные ледяные лапищи лезут к нему под одеяло. - я же сказал!.. - собирется заорать Денджи, но его перебивают: - я не делаю ничего ужасного, Денджи. - руки умащиваются на его груди, чужое тело слегка двигается ближе. - просто греюсь. - иди у Пауэр погрейся, - злится Денджи и начинает звереть. какого хуя? но Аки действительно больше ничего не делает. молча уткнувшись ему куда-то в лопатку, замирает - Денджи на стреме, сна теперь не в одном глазу. через определенное количество времени - через десять минут или десять часов, он не знает наверняка - хватка на груди, и без того слабая, ослабевает еще сильнее, а дыхание Аки становится размеренным и глубоким. Денджи на всякий случай выжидает еще двести пятнадцать ударов сердца и только тогда расслабляет мышцы. перед тем, как провалиться в сон, он отстраненно отмечает, что спать с тем, кто обнимает тебя - греется - гораздо приятнее, чем с тем, кто пинком отправляет в полет с кровати. противный будильник Аки звонит в семь утра - или сколько там, Денджи не ебет, у него выходной сегодня. сонно ворочаясь, он пытается осознать себя как целостное тело, но выходит скверно. позади раздается тяжелый вздох, к спине кто-то прилипает, прикипает, опутывает горячими конечностями. Денджи ворочается в приятном тепле чужого тела и пониммает, что это, вообще-то, не Пауэр. Аки позади мотает головой, скидывая, видимо, остатки сна, и напоследок прижимается еще крепче - в поясницу Денджи упирается его стояк. стоп. стояк? Денджи на низком старте и готовится разораться, но Аки, слабо притеревшись бедрами к его несчастной пояснице, испаряется из комнаты. приходится проорать ему в спину: - ты! мерзкий, ублюдочный!.. поток слов затихает, Денджи тоже - вскакивает с проклятой акиной кровати и уносится на кухню. хочется, наверное, плеснуть кипятка ему в рожу, отомстить за обманутые надежды - да как он мог, Денджи же всей душой доверился. Аки появляется на кухне спустя пятнадцать минут. его мокрые волосы закручиваются на концах, полотенце закинуто на шею, чтобы не текло на спину и домашнюю кофту. весь такой дохуя домашний - а сам!.. - ты что-то хочешь сказать, Денджи? - спрашивает он, щелкая кнопкой чайника и доставая кружку. сначала кофе и сигарета - потом уже завтрак для двух оболтусов. Денджи открывает и закрывает рот, выглядя как рыба - очень возмущенная рыба. - ты, - он глотает воздух, чтобы разораться, и для верности показывает на безмятежного Хаякаву пальцем - ты тыкал в меня свой хуй! Аки снисходительно прикрывает глаза. - это физиология, тупица. - в рот я твою физиологию ебал! - орёт Денджи, становясь красным от злости пополам со смущением. - ты, между прочим, делал то же самое, - спокойно пожимает Аки плечами и делает себе кофе. его руки двигаются плавно и скупо - как две крупные рыбы в воде. Денджи вспоминает уродливых страхоебищных рыбищ из той впадины и сглатывает. - пиздишь, - на выдохе говорит парень. Аки полуоборачивается на него и изгибает бровь. типа вроде он и не пиздит, а доказать вроде и нечем. Денджи чувствует себя пойманным в какую-то хитровыебанную ловушку. - не было, блять, такого. подхватив чашку за ручку - на минуточку, какого хуя это чашка Денджи - Хаякава проходит мимо него в сторону балкона, зажав в пальцах другой руки сигарету. от него пахнет чистотой - стиральным порошком, шампунем, мятной зубной пастой и мылом с ромашкой. на секунду притормозив рядом с несчастным потерянным Денджи, Аки выдыхает ему в ухо: - ну, моя нога тебе понравилась, если судить по тому, какая довольная у тебя была рожа. Денджи нокаутирован. *** вечер близится к концу - близится очередная ночь с Пауэр в одной кровати. Денджи горько и обидно. он стоически ложится, подтыкает одеяло, и вроде как Пауэр сегодня настроена не особо воинственно. во втором часу ночи Денджи просыпается сам - от кошмара. мерзкого и липкого, неясного, и оттого ещё более отвратительного. поворочавшись минут двадцать в постели рядом с раскидавшей конечности демоницей, он соскребает себя с кровати и ползёт на кухню - выпить воды и, возможно, посидеть и подумать о жизни. в квартире тихо. Денджи задумчиво пялится в окно, хлебая воду. мыслей о жизни особо не наблюдается - он укладывается на диван, поджимает ноги к животу и вздыхает. в голове только ебаный Аки и его конченые выходки. Аки вырисовывается в дверном проёме - мутный в блеклом лунном свете и сгорбленный. молча достает банку пива из холодильника, падает на пол около дивана и чпокает колечком. пена резво бежит ему на пальцы - Денджи гаденько хихикает. идея встряхнуть все банки с пивом в холодильнике принадлежала Пауэр, он был лишь исполнителем. Хаякава чертыхается и сует в рот обгаженные пивом пальцы. нахватался дряни у полудемонов. кажется, думает Денджи, залипать на это не менее мерзко, чем то, что Аки делал утром с его спиной. Аки прикладывается губами к банке, делает два крупных глотка. - я тоже хочу, - ворчит Денджи. - что? - Аки отпивает еще. - пиво? тебе рано, тупица. - сам тупица, - автоматически огрызается Денджи. - и жадюга. повисает густая тишина. Аки снова подносит ко рту банку, пьёт и поворачивает к Денджи свою тупую башку. - ладно, - говорит он, - уговорил. Денджи почему-то ловит дежавю. и чувствует подвох. Аки набирает в рот пиво - выглядит как полудурок. приближает к нему лицо, а когда Денджи пытается отпрянуть, ловит за щеку холодными пальцами и прижимается губами. губы у него тоже холодные - и горькие. но, в целом, пойдет - Денджи дергается, потому что это, вообще-то, дрянь ебаная. он не хотел целовать Аки, он хотел, черт возьми, просто пива попить. надо же было все обосрать. рот Хаякавы приоткрывается - Денджи в глотку льется прохладное пиво, на щеки давят крепкие паучьи пальцы. Денджи глотает противную горечь, потому что не хочет захлебнуться, и пытается вывернуться. ему неприятно. Аки цепляет губами его нижнюю губу, мягко и даже, наверное, прикольно? ему непонятно. его язык влажный, странно подвижный, лижет его нижнюю губу настойчиво и торопливо. будто Аки дорвался. мысль странная - Денджи пихает его в плечи, осознавая, что Аки медленно наваливается сверху. какого хуя. рот Хаякавы отсоединяется с мокрым чпоком. - какого, блять, хуя, - озвучивает Денджи свои мысли. - какого хуя, Аки. ты ебнулся, Хаякава? Аки дурно ему улыбается, опускаясь на тощие бедра. он тяжелый, горячий и мокрый от вытекшего на домашнюю кофту пива. - ну и, - говорит он, цепляя руки на плечи Денджи. - как пиво? - пошел нахуй! - орет Денджи и брыкается, пытаясь скинуть Хаякаву. Аки весит будто ебаную тонну. хочется воткнуть ему что-нибудь в глаз. или в другой глаз. Денджи не умеет мстить, но однозначно хочет. лицо Хаякавы принимает какое-то странное выражение - хотя после слов о нахуй Денджи бы оскорбился. он наклоняется к лицу парня близко-близко и прикладывается губами к горячечному лбу. опускается к виску, щеке, трется носом, ласково чертит пальцами по шее. Денджи противно и хорошо одновременно. задница Аки проезжается по его слабому стояку, что скорее больно, чем приятно, но почему-то очень интригующе. глаза Хаякавы напротив бешеные. он и правда дорвался.