Рыбные места

В Финском заливе под Ленинградом весной можно отправиться на рыбалку. Уже не так холодно, как зимой, но не так много рыбаков, как летом. Виктор Львович помогает правильно бросить поплавок, пыхтя сигаретой, разместить удочку, направляя Толины тонкие руки. Позади мальчишки стоять неожиданно волнующе, ведь расстояние между их телами очень незначительное. Впрочем, Корчной понимает, что и Толя стушевался — стесняется, ушёл в себя, немного заикается при ответе, но удочку держит правильно и охотно перенимает то, что показывает Виктор. Устроить рыбалку с Карповым Виктору пришло в голову в виде шутки, но со временем развилось в желание, чтобы потом каламбурить так: «Ловил с Карповым карпов». Лещи клевали, как мазанные. Одинокая щука посетила их своим присутствием. Да, она хороша! Именно из неё Виктор решит сварить уху именно тут — на берегу. Романтика! — А ты ловил когда-нибудь камбалу? — интересуется Толя и начинает вкрадчиво рассказывать про рыболовные успехи Фурмана. — А я вижу, что ты искушён в рыбалке. Почему прикинулся новичком, Толенька? — нежно поинтересовался Корчной. — Тебе очень хотелось обучить меня. Я поддался, — невинно ответил Карпов, вновь обретя прежнюю прохладную уверенность в себе. * * * Удочки были установлены в соответсвующем им положении. Толя и Виктор разлили кипяток с котелка и пили чай. Ловились караси разных размеров. Караси клевали прекрасно! Виктор набрался смелости, чтобы вывести Толю на чистую воду, а в случае неудачи свести всё в шутку и начал: — Давай почистим карпов? — Но, мы же на рыбалке, Виктор Львович… Да, и тут нет Кар… Львович сокращает расстояние между их лицами и целует. Поймал Карпа! Толя чувствует неизведанное и пугается, падая с рыбацкого стульчика на песок. Виктор пытливо смотрит, протягивает ладонь и допытывается на эмоциях: — Нравится или нет? — В-Виктор… — Толя теряется. «А вас каждый день целует симпатичный вам человек, который по закону ограничен в праве на такого рода связь?!» Пауза затягивается, Корчной приходит в себя, лицо его покрывается пятнами от стыда и он, не в силах прознести нелепое «шутка», сбивчиво извиняется перед Карповым, заботливо усаживая того на стульчик и поправляет его одежду. — Люблю я вас, Виктор Львович… Но будьте, пожалуйста, менее резким, учитывая мою юность! Корчной присажавается на корточки перед Толей, не замечает ничего вокруг: ни клёва, ни кипящего на костре котла, ни того, что особо прыткий карась выпрыгнул из ведра на песок… Виктор берёт Толины ладони в свои и благодарно кивает. Только что собственная импульсивность сделала его счастливым человеком!