***
Хром, Гинро и Кинро стоят бок о бок в конюшне и смотрят, как Сенку и Цукаса обсуждают лошадей. — Эх... Я бы хотел научиться кататься на лошади, — с досадой говорит Генри, наблюдая за ними. — Тебя легко скинуть с седла, — напоминает Кинро. — Поэтому ты катаешься только со мной, не забыл? — Вчера вечером Ген сказал мне, что они хотят друг о друга ближе, — встревает Хром, — Итак, могу предположить, что они будут делать это по очереди. Поэтому, думаю, верховая езда — это первый урок, — тот наклоняется над Гинро, чтобы предупредить его брата, — Я думаю, нам с тобой следует поехать за ними на случай, если Сенку вдруг пострадает. Мне все еще тревожно оставлять Цукасу с ним наедине. — Но я тоже хочу пойти! — скулит Гинро. — У тебя сегодня тренировка с Кохаку. — твёрдо напоминает ему Кинро, затем смотрит на Хрома, — Вы правы, нори условии, если вождь Цукаса позволит нам это сделать. Правила есть правила, и сейчас он тоже наш господин, — Хром на такое высказывание начинает ворчать. — Послушай, мы все служим Сенку, и если мы скажем Цукасе, что заботимся о его безопасности вдали от замка, я сомневаюсь, что он откажется. Цукасы тоже иногда сопровождают мужчины! — Ну брат! Позволь мне тоже пойти с вами! — Нытик. Ты мужчина или кто? — ругается Кинро, — Отправишься с нами зависимости от того, в какое время они планируют выехать. Но если это сократит время твоих тренировок с Кохаку, тогда тебе придется остаться здесь. Сенку чувствовал себя неловко из-за размера всех лошадей, пока они с Цукасой шли вдоль стойл. Он не особо обращал внимания на то, сколько у них лошадей, потому что его это в принципе его не касалось, ведь, вероятно, есть кто-то, кто присматривает за лошадьми и всем остальным. Действительно ли он собирался пойти на это? Езда на лошади бесполезна для Сенку, но люди Цукасы, как и он сам, любят животных, так что... — Пожалуй, начнем с этой кобылы, — предлагает Вождь, когда они останавливаются у стойла с маленькой серой лошадью, — Она нежная, по ней это видно, — он поглаживает лошадь по носу, а та склоняется к нему с особой нежностью, — Видишь? — Ну... ничего не могу сказать, в конце концов, это твоя область знаний. — Тогда давай оседлаем ее и подготовим. Сенку стоит в стороне, пока на кобылу одевают седло. Затем он видит, как Цукаса ведет своего огромного боевого коня. Учёный со вчерашнего дня запомнил, что у Стоунхуфа нет седла, и предположил, что оно просто ждет своей очереди. Но седло так и не одели. Сенку поинтересовался у Цукасы почему, на что Цукаса ответил, что предпочитает ездить без седла, добавив, что это также навык, для совершенствования которого требуются долгие часы тренировок и физическая сила. Учёный хотел доказать неправоту Цукасы, но знал, что Вождь не настолько глуп. Много людей получили серьезные травмы, пытаясь приручить лошадей или покататься на них, не знав, как правильно это делать. И «Смерть от лошади» – это не то, что Сенку хотел бы видеть на своем надгробии. Затем Цукаса начинает давать ему инструкции. Большая рука держится за поводья, поддерживая кобылу. Сенку изучил рост кобылы, а также длину ее ног. Подтянуться не должно быть слишком сложно. Встав в стремя, он хватается за седло и подтягивается, разворачивая другую ногу… но устраивается на ней не слишком удобно. — Я забыл упомянуть, что в этой области нужно быть осторожным, садясь на лошадь. — О, я думаю, это потому, что у тебя там попросту ничего нет, что можно было бы почувствовать! — выстрелил в него жёсткой шуткой учёный. — Смешно,— Цукасе всё равно на подобные высказывания, — По крайней мере, ты достаточно хорошо сел, — он ловко усаживается на свою лошадь. — Хочешь, я могу научить тебя ездить с седлом на боку? — Нет, меня и так всё устраивает! Гинро подталкивает Хрома локтем, пока они смотрят, как Сенку оседлал лошадь, и, с самой противной улыбкой на свете, спрашивает: — У нас будет ранний показ брачной ночи? Хром подавил неловкий смешок, а Кинро в наказание надавил нижней частью своего копья на ногу Гинро. Младший брат визжит, как резанный, и прыгает на одной ноге, придерживая другую. — Такие комментарии о нашем Лорде противоречат правилам, а также простой человечности! Имейте хоть немного приличия, вы оба! Цукаса продолжает давать инструкции о том, как управлять лошадью, удерживая второй комплект поводьев на тот случай, если лошадь решит бежать или сопротивляться. Он спрашивает, готов ли Сенку продолжить, и учёный подтверждает, что готов. Цукаса выводит их из конюшни, внимательно наблюдая за ним и отмечая, насколько сильным было его напряжение, что он аж сжимает поводья до побелевших костяшек пальцев. Вождь дает еще несколько советов и подсказок, которые другой Лорд внимательно выслушал и запомнил. Через некоторое время стало заметно, что тело Сенку начало расслабляться, и мужчина даже слегка улыбнулся. — Что думаешь? Видишь? Это совсем не сложно. Сенку кивает. — Все не так плохо, как я предполагал, — это заставляет Цукасу издать смешок. — Что, по-твоему, должно было произойти? — Меня бы швырнуло с лошади и отшвырнуло куда подальше? —отвечает учёный категорично. — Пока у вас есть подходящая лошадь и настоящий учитель, такие вещи вряд ли произойдут. Почему бы нам не прибавить скорости?—Цукаса инструктирует что именно нужно делать, и вскоре они уже едут рядом друг с другом, — У тебя все очень хорошо получается. — Можем ли мы ещё прибавить скорости? — спрашивает учёный, взволнованный тем, как быстро он осваивает езду на лошади. — Ты чувствуешь себя достаточно комфортно для этого? — Ещё как! Погнали! Пара минут и они едут бок о бок через поля к берегу, но Сенку вдруг начал ехать слишком уж быстро, чувствуя себя уверенным в своих навыках верховой езды. Цукаса кричит ему вслед, говоря, чтобы он замедлился, и желательно не уронил поводья. Кобыла внезапно останавливается и встает на дыбы, издавая бешеное ржание. Сенку удается продержаться достаточно долго, прежде чем скатиться по спине кобылы, падая и приземляясь в грязную лужу. Цукаса останавливается. — Сенку! С тобой все в порядке?— Вождь спрыгивает с лошади и направляется к упавшему. Позади Цукаса слышит взволнованные голоса Хрома и Кинро. Сенку издает прерывистый кашель и смотрит на свои конечности и нижнюю часть тела, погруженную в грязь. Просто ему не повезло! Ген всегда говорил, что ему не везет. Он не пострадал, но его копчик болел и жалил в том месте, где приземлился. — Да, я в полном порядке... — Тебе нужно быть осторожнее, — говорит Цукаса, протягивая руку помощи, — Ты впервые едешь верхом, — Сенку без сомнений берет егоза руку и позволяет вытащить его из лужи. — Я не знаю, почему она так резко сделала это. — Лошадей легко напугать. Тебе следует вернуться в замок со своими друзьями и привести себя в порядок. Сенку не возражал против того, чтобы быть грязным, поскольку большую часть времени, занимаясь наукой, он был покрыт разными вещами. — Неа. Давай продолжим! — Ты уверен? — Сенку! С тобой все в порядке?— Хром останавливает лошадь и слезает, Кинро следует за ним. — Не стоит беспокоиться, — хвастается Лорд, — Ребята, вам вообще было не обязательно с нами ехать. — Это вообще-то идея Хрома, — говорит Кинро. Цукаса прищуривается, с нескрываемым подозрением глядя на вышеупомянутого. — Ты очень заботишься о своем хозяине, не так ли? Хром краснеет на секунду, а затем кричит: — Всë не так, как ты думаешь, Цукаса! Он также мой хороший друг, а не только учитель! Сенку убирает палец от уха, посмотрев сначала на ученика, потом на Цукасу. — Не называй меня больше хозяином, я ненавижу, когда так делают. — Твой Лорд сказал, что хотел бы продолжить катание, поэтому мы вернемся после завершения урока. Кинро смотрит на запачканную в грязи одежду Сенку и спрашивает: — Должен ли я принести тебе новый комплект одежды? — Мне нормально, — Сенку возвращается к кобыле, на этот раз легко взбираясь на нее, беря поводья, — Увидимся позже, ребята, — говорит он, а затем смотрит на Хрома. — Я буду показывать кое-что Цукасе в лаборатории, как верусь, так что вечером ты будешь свободен. — Что? Но мы же... — У нас ещё куча времени, Хром, — перебивает того Лорд, после чего, игнорируя дальнейшую болтовню ученика, обращается к Вождю, — Давай, Цукаса, пошли к пляжу. Цукаса ухмыляется Хрому, садясь на Стоунхуфа, чтобы поехать с Сенку. Плечи Хрома опускаются, когда он смотрит, как лидеры уезжают, и Кинро подходит к нему с приободряющей речью. — Он не заменит тебя, Хром. В конце концов, это политика, и и Сенку с Цукасой должны выполнять свои обязанности. — Точно, ты прав. Когда оба мужчины достигают пляжа, они убавляют скорость и лошади просто идут. Так и а началась прогулка по прибою. Цукаса осторожно глядит на Сенку, который заинтересовано смотрел на рыбацкие лодки над океаном. Совершенно случайно он обнаружил, что не может оторвать глаз от человека, сидящего на лошади, выпрямленного и высокого, как будто тот ездил верхом уже много лет. Сияние послеполуденного солнца, казалось, полностью освещало Сенку, и глаза внимательно изучали его: от плавного изгиба шеи и линии подбородка до голых рук, которые держали поводья. Помогая выбраться Сенку из лужи, Цукаса ожидал почувствовать мягкие руки, но вместо этого они были грубыми мозолистыми, как и его. Сенку тоже много работал руками, хотя их хобби и навыки абсолютно разные. Глаза обратились к остальным частям тела, задаваясь вопросом, была ли остальная часть его твердой, как его руки, или мягкой, как у человека, который не знал тяжелого труда или суровых тренировок. Тело Сенку спрятано одеждой для холодной погоды, и Цукаса понял, что Сенку прежде не открывал свою кожу, с тех пор, как они стали жить вместе. Либо Лорд закрывал себя от взглядов Вождя, либо он просто предпочитал оставаться прикрытым. Тем не менее жемчужный цвет кожи лица и рук Сенку сохранялся по всему его телу. А кожа Цукасы загорела от работы, охоты и жизни на солнце. Жизнь Сенку вращалась вокруг науки и книг, поэтому загорелое тело для такого человека было маловероятным. — Эй, ты картину писать собрался, раз так рассматриваешь всë? Мысли Цукасы прерываются внезапными словами. — Прошу прощения. Я потерялся в красоте океана. — Я уж думал, ты смотришь на меня. Цукаса слегка улыбнулся и спросил: — А ты хочешь, чтобы я любовался тобой? — Вождь доволен мягким румянцем, который осветил нос и щеки учёного. — Едва ли! Цукаса не сказал Сенку, что смотрит на него, наслаждаясь этой стороной этого человека. — Какая же история лежит в основе создания океана от Богов? — Что? Сенку выглядит раздраженным и повторяет свой вопрос. — Разве ваши Боги не создали мир? Кто из них создал море? — Ого, для меня будет честью поделиться этой замечательной историей. Сенку внимательно слушал сказку Цукасы о том, как один Бог плакал от радости, увидев красоту сотворëнного нового мира. Ученый не мог сдерживать улыбку, пока его наполненный наукой мозг беззвучно произносил ответы на каждую из историй: от волн, являющихся напоминанием о красоте для продолжающихся слез радости, до гнева Бога, который обращает эти слезы радости до ярости, вызывая тем самым бури. Однако, к своему удивлению, Сенку осознал, что не хочет объяснять науку, лежащую в основе океана, потому что увидел безмятежное выражение лица Цукасы, когда он рассказывал всё это. Для него эта сказка была не фантазией, а правдой. Сенку всегда приводило в замешательство, как люди могут верить всему, что слышат, и не задавать вопросов. Как только он научился говорить, он всегда задавал вопросы и никогда не перестанет делать это, потому что хочет всему научиться. Но волшебные существа и духи управляющие миром? Он не видел никаких физических доказательств этого — истину открывает наука. И точно так же, как Цукаса делал раньше, настала очередь Сенку изучать врага, который может или не может, вероятно, нет, стать его мужем. Цукаса обладает благородной мужской красотой, сочетающейся с его харизмой, и неудивительно, что у него самое большое племя среди всех остальных. Сенку а очередной раз напоминает себе о том, насколько он меньше него. Цукаса неестественно велик. Единственный, кто был ближе всего к нему по росту, — это Кинро, и даже ему пришлось бы встать на носочки, чтобы встретиться взглядом с Цукасой. И как бы ему ни хотелось осудить Цукасу за то, что он варвар, этот человек не был с ним груб, если не считать одной порки, которая не причиняла боли, и нескольких угрожающих захватов, которые никогда не представляли опасности. Сенку никогда не сможет победить кого-то вроде Цукасы в бою, но он может победить благодаря науке. В голове всплыла еще одна маленькая мысль, и это то, что сказал Ген о завоевании сердца Цукасы, чтобы получить контроль. Учёный начал понимать, как это может помочь ему во всем этом, если попытки в науке потерпят неудачу в управлении Цукасой. Он предполагал, что мог бы начать играть в «труднодоступного», но это может привести к более романтическим и даже интимным сценариям. Когда он понимает, что, вероятно, сможет заставить Цукасу влюбиться в него, и это, в свою очередь, даст контроль над ним и племенем. Сенку по злому ухмыляется своему коварному плану, который даст ему все необходимое, чтобы выйти победителем. Цукаса был волевым человеком – он сможет пережить простое горе. — Ты слушаешь? — Да, слушаю. — И? — И что? — Не хочешь даже съязвить? Сенку снова улыбается ему: — Это была хорошая история. Но мне интересно, первая ли эта её версия? — Что ты хочешь сказать? — Ну, эти истории древние и передаются из уст в уста. Я уверен, что они менялись с течением времени. Это заставило Цукасу погрязнуть в мыслях — он никогда раньше об этом не думал. — Но зачем кому-то менять историю? — Я не говорю, что кто-то делал это намеренно. Но это вполне может случиться, ведь либо кто-то посчитал, что одну маленькую сцену или черту следует подправить, либо просто неправильно расслышал одно-два слова, либо просто забыл. — Я не уверен… — Ну, это не имеет большого значения. Пока вам нравится история такой, какая она есть, этого достаточно. Верно? Цукаса кивает, но не отвечает. Сенку понял, что, возможно, этот удар был слишком сильным по Цукасе, хотя он пытался сделать не это. Возможно, научный ответ был бы лучше. — А теперь давай вернемся, — усталости молвит учёный, — У меня начинают болеть бедра, когда я сижу на этой штуке!***
Вернувшись в замок, они направились прямо в лабораторию Сенку и заказали ужин, но только чтобы его принесли чуть позже. Учёный уже знал, какое оружие хочет показать Цукасе: арбалет. Насколько ему известно, у людей Цукасы не было ничего похожего на арбалет, и они, вероятно, не думали, что оружие может быть настолько эффективным. Он подходит к одному из сундуков и достает арбалет, показывая его Цукасе. — Что ты думаешь об этом? Цукаса взглядом изучил оружие и ответил: — Это... какой-то лук? — Отлично! Но это называется арбалет, и он в десять миллиардов раз эффективнее обычного лука. — И как же он работает? Цукаса наблюдает, как Сенку натягивает тетиву и помещает короткую стрелу в центр. Двумя руками тот держит арбалет, целится и со щелчком выпускает стрелу. Вождь слегка испугался скорости выброса и даже почувствовал порыв ветра, который пришел вместе с ним. Из соломенного манекена торчит стрела. Сенку делает это еще несколько раз, и Цукаса не может смириться со скоростью подготовки стрелы. — Видишь? Он не только намного быстрее, но и снижает нагрузку на руки и запястья. Его легче носить с собой! Наши охотники ими пользуются, — учёный передает оружие Цукасе, — Наука позволяет улучшать вещи! Вперед, попробуй! Теперь очередь Сенку инструктировать Цукасу, показывая ему, как всё работает. Он быстро учился, но это не удивительно. Тем не менее, Вождь смог держать арбалет одной рукой, прицелиться и выстрелить так, чтобы стрелу Сенку разломило напополам. — Выпендриваешься! Цукаса снова изучает арбалет, восхищаясь резной конструкцией и дизайном. — Ты сделал это сам? — Нет, это смастерил Касеки. Я только спроектировал. Так что думаешь? — Если не считать скорости, похоже, что на его изготовление уйдет больше времени по сравнению с обычным луком. Это единственный недостаток оружия, о котором я могу думать. — Не всякая наука плоха, верно?Ты можешь легко спрятаться на дереве с этой штукой, учитывая ее размер, и при желании застрелить врага. Обычный лук зацепится за ветки и займет больше места. — Сенку победно усмехается. Цукаса взвешивает арбалет в руках. — Хм. Мне действительно нравится этот дизайн, а ещё его вес подходит для пожилых людей и женщин. — Все твои женщины дерутся? Я вот позволяю всем драться: мне от этого меньше работы. — Да, только некоторым из них трудно владеть определенным оружием, особенно луками. Им часто приходится подтягивать грудь, чтобы ничего не мешало при натягивание тетивы. Старшие поколения хотели полностью удалить одну грудь, чтобы устранить эту проблему, — продолжает он, направляя арбалет, — Для успешного использования стандартного лука требуется огромная сила верхней части тела. Если бы вы могли попросить Касеки сделать его немного меньше или научить моих мастеров создавать это оружие, я бы хотел предложить это всем моим людям, а не только женщинам и пожилым. — Это вообще не проблема, и Касеки не нужно уменьшать их. У меня уже есть решение, — Сенку забирает оружие и показывает подставку, на которой можно сбалансировать арбалет на плоской поверхности, — Просто встань на колени, устойчиво, прицелься и отпусти! Пуф! — Потрясающе... — с восхищением говорит Вождь, — И вы сделали это с помощью науки? Итак, я могу с уверенностью предположить, что не вся наука — это алхимия, магия и зелья? — Верно! — гордо заявляет учёный, — Я думаю, сегодняшний день был продуктивным для нас обоих. — Был. Но нам еще предстоит многому научиться, и теперь мне любопытно, кто из нас выйдет победителем. — Ой? Наконец-то видишь во мне настоящего соперника, а не просто ученого-слабака? — Возможно, — он улыбается, — Поужинаем? В твоих планах есть пункт кидания в меня еды? Сенку скрестил руки на груди и рассмеялся. — Нет, не в этот раз. Но не думай, что это никогда больше не повторится! — Тебе не обязательно бросать в меня еду, если хочешь быть отшлепанным, — передразнил Цукаса и почувствовал несильный удар по руке.***
На следующие несколько дней и Цукасе, и Сенку пришлось отложить уроки, чтобы выполнить свои обязанности. Они почти не виделись. Но сегодня вечером они будут сидеть вместе на Фестивале Осенней Луны, празднуя встречу урожая. Цукаса не беспокоился об этом, а вот Сенку, с другой стороны, начал беспокоиться и задумался, идти ли ему вообще. Однако такие мысли он сразу отогнал, потому что Цукаса всё равно заставил бы его, а он хотел избежать добавления напряжения в их нынешние отношения. — Десять миллиардов процентов НЕТ! — возмущается вновь Сенку Гену и остальным, пристально глядя на свое отражение в зеркале, — Да я выгляжу как полный идиот в этом дурацком костюме! — Чепуха! Ты выглядишь просто идеально! — уверяет его менталист, — Так гордо и благородно! Благородный олень! Ну прям король леса! Сенку смотрит на Гена через зеркало. Он постоянно забывает о чесоточном порошке, находившимся в шкафу, чтобы наказать красноречивого менталиста. Сенку понятия не имел, о чем думал Ген, когда выбирал для него этот костюм оленя. Ему следовало бы уделить больше внимания дизайну. Портняжное мастерство Юдзурихи не имеет себе равных, и она знает, какая ему нравится форма одежды. Однако на этот раз она либо спала на работе, либо следовала инструкциям Гена. Скорее всего, последний вариант. Сенку обычно не одобрял белый цвет, так как считал, что он делает цвет его лица более бледным. Белая туника с длинными рукавами облегала его тело, а низ доходил до середины бедра поверх штанов цвета лани. Его ботинки сделаны из шкуры и оленьего меха, а ещё шкура находилась на его плечах. Самый нелепый предмет наряда — кожаная повязка, из которой растут двое рогов годовалого оленя. Сенку предположил, что их добыл Тайджу, поскольку рога должны быть больше. А так же два длинных шипа и еще два шипа поменьше, торчащие внутрь, вряд ли выглядели угрожающе. Возможно, ему следует действовать как «задница лошади». — Ой, я забыл передать тебе это от Цукасы, — счастливо лепечет Ген, доставая из своего плаща ожерелье, — Он хочет, чтобы ты надел это! Сенку смотрит на ожерелье, которое держит Ген. На нити из шкуры находится множество мелких цветных бусинок и два клыка животного посередине. — Разве я уже не выгляжу достаточно глупо? Ген смеется. — Ой, ладно, не так уж и глупо! Это особая безделушка, которую могут носить только самые близкие к Вождю! — Какое у неё значение? — Ну, клыки принадлежат самому первому льву, которого Цукаса убил в молодости. Бусы символизируют разные подвиги, в которых я, если честно, не особо уверен. Но Вождь даёт человеку в знак привязанности к нему. Думай об этом как самец, говорящий другим самцам, мол: «Это мой партнёр, он носит мою метку.» — Я не собираюсь носить это на шее, — со вздохом закатывает глаза ученый. — Но… — Ген замолк, стоило Сенку протянуть левое запястье. — Я надену эту штуку на руку! Ген склоняет голову набок. — Хм? И зачем же, дружочек Сенку? Опять проскользнула что ни на есть хитрейшая улыбка. — Я должен играть в «труднодоступного», чтобы победить Янтарного Льва! Пока я не ношу ожерелье на шее, все равно же демонстрирую, что да, я принадлежу ему, но на самом деле я даже не близко! Ген ответил ему такой-же темной, озорной ухмылкой. — Оооо, я понял! Мой, мой, дорогой Сенку! Посмотри, как ты вникаешь головой во все правила любовной игры! Великолепная идея! Дразнить его, играя с его культурой, не совсем поддаваясь, но и не сдаваясь! Заставь большого зверя работать ради твоей привязанности! — А потом, когда получу рычаги давления для него, я скажу «нет» в конце контракта о помолвке, и это будет концом игры. Гениальнейшая победа будет за мной! — Хм… какой же ты злодей! Ха-ха! — от Гена просто веет энтузиазмом и он начинает аккуратно наматывать ожерелье на тонкой запястье своего Лорда. — А я и не злодей! Всё решает обычная логика! Ген заканчивает, после чего изящно кланяется. — А если ты не захочешь говорить нет? Что тогда? — О, поверь мне, я скажу нет! — учёный вытягивает запястье вперед, чтобы изучить ожерелье, — Никто не владеет мной, менталист. Я сам владею собой! — Обязательно! — с сарказмом трепал языком менталист, а затем добавил, — Я уверен, что тебе будет до безумия весело на сегодняшнем фестивале! — он замечает, что руки Сенку слегка подрагивают. Можно догадаться: Сенку нервничает из-за того, что придётся находиться весь вечер с Цукасой. Он вспоминает про маленький флакон, который спрятал в своих больших рукавах, и говорит себе: «Дружочки прекрасные мои! То, что у меня есть, поможет вам расслабиться, успокоиться и стать более открытыми для новых вещей!» — До чего ж у тебя довольная рожа... — Ах! Просто думаю о том, как великолепно было бы, влюбись ты до безумия в Цукасу под ярким светом осенней луны! Так романтично! Чего бы я только не отдал, чтобы мое имя было связано с историей любви двух лидеров! — Так говоришь, будто это уже случилось, идиот! Ген схватился за сердце, словно его пронзила стрела, состоящая из острых слов Сенку. Оба залились звонким смехом. — В любом случае, я буду присутствовать на фестивале не по этой причине. Все эти любовные штуки чужды для меня! Я лишь с нетерпением жду научного шоу в конце. Ох, как я их всех удивлю фейерверками!