FREEZE

***

Лино понимал, что Хёнджин просто боялся остаться один, только и всего. Он не был глупым, чтобы обнадеживать себя, что между ними перед лицом неминуемой смерти что-то изменилось. Но уже то, что они не пытались убить друг друга на протяжении целого вечера, немало льстило Лино. Этого ему вполне достаточно. Улыбка не желала покидать уголки губ. Внутри же ломались стены. Трещины проникали всё глубже и глубже. Лино очень тяжело. Но тщательно скрывавшемуся внутри Минхо – ещё и больно. Надо же. Лино только сейчас осознал, что всё это время был по-настоящему жив. Сейчас, когда от жизни остался лишь жалкий клочок. Как иронично, что накануне своей кончины он смог обрести нечто по-настоящему ценное. Вместе с ним он и отправится на тот свет. Минхо больно. От обрушившегося на него потолка. От выползающей из души горечи. От давящего на него неизбежного. Но странно за Хенджина, которому так страшно, ему ещё больнее. – Я передумал нырять. Не оставлю тебя одного, не переживай, – тихий голос Лино звучит успокаивающе. С нежностью. Какие там минус тридцать два, когда рядом Хенджин. Хенджин, похожий на нежный цветок. Пусть и с острыми шипами, пускающими яд. Хенджин вдруг осознал, что делает, разжал пальцы и с усилием потер глаза. – Прости, Лино. Прости. Просто тяжело, – выдохнул он. – Конечно, тяжело, – кивнул Лино. – Присядем? Нам, кажется, теперь особенно некуда спешить? Улыбка стала ласковой. Лино приземлился на пол и с наслаждением выдохнул. Всё же сохранять вертикальное положение было непросто. Потрепало его отменно. Хенджин присел рядом. Не особенно задумываясь, Лино снова переплел их пальцы. Хенджина била неконтролируемая дрожь. Но от физического контакта вновь стало гораздо легче. Лино. Ли-но. – Лино, скажи честно, мы когда-то были знакомы? – осторожно сорвалось с его губ. – В смысле, до твоего вступления в Снежную Стаю. – Нет, – ответил Лино, даже не задумываясь. – Потому я и спросил, чем заслужил твою ненависть. – Очень странно, – Хенджин нахмурился. – У меня такое впечатление, будто... будто это неправда. Но при этом ты не врешь. И дело совсем в другом, о чем не догадаешься просто так. В голове всё путается. – И вправду странно, – внимательно выслушав его, подтвердил Лино. – Поделись, если догадаешься, как там всё на самом деле. Я буду ждать. Хенджин на это легонько посмеялся. – Удивительно. Говоришь так, будто мы выберемся. – Вдруг у Тёмного Господина на том свете появится минутка на то, чтобы навестить Дьявола в аду, – посмеялся Лино в ответ. – Делай, что хочешь. В любом случае мне и вот этого – много. Лино неловко потряс в воздухе их сцепленными ладонями. Тяжело вздохнул. Обрушившееся на них молчание угнетало. У Лино к Хенджину – любовь. У Хенджина к Лино – ненависть. Что уж тут обсудишь на смертном одре? Либо в чувствах признаваться, либо попытаться вытрясти наружу всю грязь. – Вот как всё обернулось, – в конце концов тяжело вздохнул Лино. – У тебя были цели, которых непременно хотелось достичь? Не хочешь поделиться со своим злейшим врагом? Хенджин ощутил, как ощетиниваются колючки. Но не злобно, а настороженно. Даже находясь в лапах смерти, он не хотел открываться Лино. Но на этот раз проблема была не в Лино, а в нём самом. Хенджине, правду о котором не знал он сам. Признаваться в этом было стыдно кому угодно, что уж говорить о Дьяволе. Потому он помотал головой и промолчал. Лино кивнул, не возражая. Как и ожидалось. – Что насчёт тебя? – однако вместо ответа окликнул его Хенджин. – Возможно твои цели намного выше. Я бы послушал. Всегда было любопытно, чем так одержим Дьявол, что готов отдать что угодно и кого угодно для достижения своих целей. Хенджин уколол Лино специально, чтобы дать понять, как для него звучал его вопрос. И тот, как и сам Хенджин, тоже молчал. Долго. Тянуще. А улыбка всё так же не сходила с губ. Нет, он не дразнился. Просто боль выворачивала душу. А за улыбкой это было вроде бы не так заметно. – Увы, ценить начинаешь, только когда потеряешь, – изрёк Лино спустя целую вечность. – У нас с отцом всегда были натянутые отношения. Он – пример порядочного человека. Я ему назло тот ещё проходимец. Отец совершил самоубийство. Я похоронил его, но не верю в его смерть по сей день. И ищу его. Голос Лино звучал спокойно. Но Хенджин физически ощущал в словах горечь – Есть причины? – с участием уточнил он у Лино. – Мой отец – не такой человек. Он бы никогда не поступил подобным образом. Знаю, со стороны звучит глупо. Я продолжаю его поиски, несмотря на то что видел всё своими глазами. Но я чувствую, понимаешь? Чувствую, что есть разгадка. Если хорошенько поискать. – Вот почему ты искал Неуловимого, – констатировал Хенджин. – Только он может поверить, что ты не одержим, и попытаться прийти к разгадке. Лино согласно хмыкнул. – Ты считаешь меня глупым? Хенджин оглядел его с головы до пят. Передернул плечами. – Все мы по-своему безумны. Мне не нравится только то, что ты готов пожертвовать другими ради спасения человека, нахождение которого возможно только на половину процента. Лино понимал – упрёки Хенджина пусть и резали ножами, но были справедливы. Он действительно глупец. А Хенджин тем временем добавил. – Но не равно нулю. Пока ты веришь, возможно всё. Тебя... всё равно можно понять... – Я зашёл слишком далеко и рад, что не наделал серьезных ошибок, – выдохнул Лино. – Ведь мог, если бы не... Лино замолчал, улыбнувшись. Они точно умрут здесь. Но если он вот так признается, будет ещё больнее. Пусть чувства умирают в груди. Так его хотя бы не отвергнут. Хёнджин же и так понял из его слов достаточно. Ему было странно выслушивать, как главный враг выворачивает перед ним душу. Но, даже горькие, слова Лино не давали ему провалиться в пучину собственного ужаса. Искренние, они царапали Хенджину горло. Лино одинок. В этом и причина его бед. Если бы им дали ещё один шанс, всё действительно могло бы быть по-другому. Ненависть всё так же теплилась в груди, но... Лино больше не хотелось ненавидеть.