***
– Это безобразие! Так невозможно вести актив! Наш корабль, внушавший страх врагам, теперь напоминает... Как его?... – Сыр? – подсказала Арси. – Жилище маленького органического грызуна! – Старскрим в раздражении остановился посреди капитанского мостика. – Везде эти проходы, везде! За угол зайдёшь – дыра, дверь в отсек откроешь – дыра! В стенах, на полу и даже на потолке! Как она только их создаёт?! Вон, даже здесь этот проход есть! Сикер указал за спинку трона. Там мерцал фиолетовой каймой портал, из которого был виден разрушенный Вос. Сверху. – Ну и что? – с невозмутимостью удава спросил Мегатрон. – Раз это её способность, то Либерти должна учиться с ней работать, развивать её. К тому же, эти порталы всё равно срастаются. Со временем. – Так пусть она развивает способность по их сращиванию! Нет, но это невозможно уже! От кварты до места собрания не добраться! – Полностью поддерживаю. Старскрим удивлённо обернулся. Ультра Магнус вышел вперёд. – Я считаю, что подобное поведение безответственно, неприемлемо и не соответствует уставу. – Ему лишь бы по уставу, – проворчал Уилджек, обращаясь к Балкхеду. – Поэтому я считаю необходимым применить санкции. Кто за? Магнус и Старскрим одновременно подняли манипуляторы. – Сэр, со всем моим уважением, но она ещё бета! – Да будь его воля, он всех бет под трибунал отправит! – Солдат, тебе слова не давали! – Уилджек солдат, но она-то нет! – Правильно, она – порождение Юникрона! Акх-х-х... Саундвейв, с помощью тентекли, схватил серого сикера за горло и поднял в воздух. Несколько энергокабелей оказалось пережато, процессор Старскрима начал сбоить. – Не смей, – прорычал связист, – не смей называть так Либерти! Сикер попытался хоть немного разжать чужую хватку. – Ты понял? – Саундвейв сильнее сжал его горло. – Понял... – прохрипел Старскрим и в тот же миг с грохотом упал на пол.***
Либерти и Саундвейв шли в комнату отдыха. Раньше это была одна из пыточных камер, но Мегатрон лично снял все цепи и демонтировал жуткие конструкции, оперативно распихав всё по тайным кладовкам. В отсеке сменили освещение, поставили несколько терминалов, принесли кресла и диваны, и теперь в нём часто проводили вечера молодые кибертронцы. Фем радостно рассказывала о том, как побывала в Восе, об удивительном воздухе, об атмосфере полётов, о том, как на высокой скорости лавировала между высотками и какие виражи закладывала в небе. Саундвейв с улыбкой слушал её, периодически скидывая картинки довоенного города. Сикерша восхищённо ахала, но считала, что Вос прекрасен в любом виде, и даже разгромленным оставался истинным городом сикеров. Коридор близился к перекрёстку. Из соседнего ответвления доносились голоса и цокот турбин. Саундвейв остановился и придержал Либ за локоть, чтобы она не столкнулась с серым сикером. Оба затаились и навострили аудиосенсеры. – Нет ну это уже выходит за пределы разумного! Среди нас, на нашем корабле, на самом Кибертроне в конце концов, находится порождение Юникрона! И все считают это нормальным! Связист дёрнулся вперёд, уже готовясь разорвать обидчика. Либерти ЕГО фем, и никто не имеет права её оскорблять. Крылатая коснулась его грудных пластин, останавливая: – Не надо. Он прав. Я ведь действительно бета Юникрона... – Все считают, кроме тебя, – донёсся насмешливый голос алого медика. – Ну, и автоботского командира. Хотя по-моему, он просто тронутый. – Парочка эта тронутая, – недовольно сказал Старскрим. – Связист наш действительно поехал процессором, после встречи с этой... Агрх, ну ты представляешь, он пытался меня дезактивировать своими щупальцами! Не каонский гладиатор, а квинтессон какой-то!!! Нокаут заржал. Надо признать, после второго воскрешения и обретения сил, Либерти сатанела мгновенно, причём в прямом смысле. Синему меху пришлось силой удерживать вырывающуюся сикершу, зажав ей энергоприёмник. Сейчас фем готова была разорвать любого, но ей оставалось лишь сверкать окулярами, приобретшими фиолетовый цвет. – Квинтессон, забавно. Интересные у нас коны на Немезиде. Ладно, я ещё за Смоуком зайти обещал, бывай! – Нокаут развернулся и пошёл обратно. Старскрим неразборчиво забурчал и повернул налево. Саундвейв отпустил успокоившуюся фем лишь тогда, когда серебристый сикер скрылся за очередным поворотом. – Он не имеет права так тебя называть! – прорычала Либерти, сверкая окулярами. – Старскрим во всех плюётся ядом. Не обращай внимания! – Легко сказать... – Вот что: давай ты сейчас пойдёшь в комнату отдыха, а я сгоняю за энергоном, и потом вместе посмотрим исторический фильм. Идёт? – Идёт! – закивала крылатая, развернулась и радостно помчалась к нужному отсеку. Саундвейв облегчённо провентилировал. В этот раз взрыв удалось предотвратить, а энергию направить в мирное русло. Войдя в нужный отсек, крылатая фем прошла в дальний угол и плюхнулась в кресло. В своё время она самостоятельно оттащила его за стеллаж, так что, в какой-то мере, оно стало её местом уединения. Стеллаж хоть и был без задней стенки, но так был заставлен датападами, коробками с инфоносителями и вазами с пыльными кристаллами, что сидящего за ним практически не было видно. Либерти достала нужный датапад, открыла нужную главу, подняла взгляд и уставилась в противоположный угол. Читать не хотелось. Её задачей было в кратчайшие сроки подробно ознакомиться с историей Кибертрона и подтянуть правописание. С частью истории она была знакома, и кто такие квинтессоны знала. Жуткие инопланетные существа с пятью лицами и щупальцами вместо манипуляторов и сервоприводов. К тому же, все квинтессоны были очень умными, что и помогло им на несколько сотен ворнов поработить Кибертрон. Именно против них велась первая Кибертронская война Но разве Саундвейв похож на квинтессона? Да, он обладает недюжинным умом. Да, у него есть дополнительные конечности. Но разве это даёт право другим называть его жутким существом-захватчиком?! Либерти отложила датапад. Похоже, сегодня она обойдётся без изучения истории. За дверью послышались шаги, и вскоре в отсек вошли Нокаут и Смоукскрин. – Ну так вот, Старскрим и говорит, что он не Каонский гладиатор, а квинтессон! – Ха-ха, а наша Либ – порождение Юникрона! Весёлая парочка! – И я о том же! Они стоят друг друга! Страшно представить, что будет, если они решат объединить свои тёмные силы! – И умы! Молодые коны радостно рассмеялись. Либерти притушила окуляры, глубоко провентелировала и вновь зажгла их. Тёмный угол озарился фиолетовым светом. Смех резко прекратился, и раздался шёпот: "Это она? Она всё слышала?" Либерти вышла из-за стеллажа. Нокаут вздрогнул, увидев её окуляры, а Смоук спрятался за приятелем и попытался вспомнить хоть одну молитву. Шаг за шагом, фем подходила ближе. Казалось, тонкие язычки фиолетового пламени проходили сквозь энергоновые магистрали. – Никто, – прошептала она, чтобы не зарычать, – никто не смеет называть Саундвейва квинтессоном! Ясно? – А то что? – осмелился высунуться из-за плеча приятеля Смоукскрин. Окуляры сверкнули ярче, а фиолетовый дым окутал кулаки фем. Либерти молча пошла на мехов. Нокаут закричал первым и бросился к выходу. Смоукскрин побежал за ним, и оба меха едва протиснулись в створки дверей. Либерти по чуть-чуть успокаивалась, и вместе с этим пропадал фиолетовый огонь. Но тут в процессоре снова всплыло насмешливое: "Квинтессон!" Яростно зарычав, Либерти с разворота ударила кулаком в стену. Всё, теперь она точно успокоилась, пламя полностью пропало, и окуляры приняли свой прежний синий цвет. Только вот манипулятор в стене остался. Створки дверей снова открылись, и на пороге показался Мегатрон. Он взглянул на Либерти, удивлённо выгнув бровь, посмотрел назад в коридор, и снова воззрился на фем. Та поскорее вытащила манипулятор, спрятала его за спину и опустила взгляд. Мегатрон подошёл ближе, оценил длину дыры, сопоставил с толщиной стены, присвистнул, и, отойдя к стеллажу, начал рыться в одном из ящиков. – Вы... Ты... Будешь ругаться? – Ругаться? Хм. Стоило бы. Однако с той стороны один из тайных чуланов, так что неожиданно выгнувшуюся стену никто не заметит. Мегатрон вернулся, и завесил дыру магнитным плакатом с изображённой на ней ареной Каона. – Предлагаю оставить это нашим секретом, – сказал он, повернувшись в фем. Та только кивнула. – Кстати, – добавил вдруг мех – даже мне не удавалось эти стены пробить!***
– Итак, объявляю наше собрание открытым! – произнёс Оптимус. – У кого имеются вопросы и предложения – говорите сразу. – У меня есть вопросы! – поднял манипулятор сидевший рядом с Мегатроном Старскрим. – Какого шлака она делает на наших собраниях?! Сикер указал когтем на Либерти. – Сплю! – глухо донеслось с противоположного конца стола. Фем лежала, уткнувшись фейсплейтом в сгиб локтя, и во время ответа головы не поднимала. – И где сейчас Саундвейв? – продолжал зам Мегатрона. – Почему он позволяет себе опаздывать на собрание? – Сам-то давно законопослушным стал? – насмешливо спросил Уилджек. – Если опаздывает, значит на то есть причины, – недовольно сказал Мегатрон. – Угу, – нахохлился Старскрим. – Наш квинтессон диверсию гото... Его прервал грохот упавшего стула. Арси отшатнулась прямо в манипуляторы Нокаута. Бамблби подпрыгнул на месте и схватился за искру. Либерти гневно смотрела на серого сикера, опираясь кулаками о стол и тяжело вентилируя. Ставшие фиолетовыми окуляры медленно возвращали прежний цвет. – Видели?! Видели?! Она хотела меня дезактивировать! – Я бы присоеденился, – проворчал Мегатрон. – Это Юникроново порождение для нас опасно! Прайм, уничтожь её! – продолжал вопить Старскорим. – Да пошёл ты! – Либерти развернулась и пошла к выходу. В дверях фем столкнулась с Саундвейвом. Оттолкнув его плечом, она выбежала в коридор. Сверкнул фиолетовой вспышкой портал. – Что произошло? – тихо спросил связист. – Да так, ничего, – усмехаясь ответил Мегатрон. – Мой зам довёл твою фем, она вскочила, напугав Арси и Би чуть не до искрового приступа, за что Старскрим предложил её дезактивировать. – А в остальном, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хо-ро-шо, – пропел Нокаут. Казалось, что Каон вовсе не пострадал от войны. В отличие от Воса, Иакона, Праксуса, в Каоне не было разрушенных высоток. Была арена, похожая на на Колизей. Были частные дома и многоквартирные в несколько этажей. Были трущобы. И везде, везде были обломки зданий, осколки взрывчатки, пыль и гнетущая атмосфера. Либерти пнула очередной обломок, подняв облачко пыли. Каон, город гладиаторов, родина Мегатрона и Саундвейва. Злое и мрачное место. Она не хотела сюда идти, но эмоции сами выбрали, куда открыть портал. Ей не нравилось слышать оскорбления в адрес Саундвейва. Тем более от Старскрима. Связист столько сделал для десептиконов и уж точно не заслужил такого обращения. Либерти подняла взгляд к небу. – Это всё из-за моих сил, – тихо сказала она. – И меня, и Саунда... Фем разделяла чувства остальных. Умение создавать дыры в пространстве – "Юникроновы ходы", как называл их Старскрим – напрягало большую часть команды. Оптимус всегда смотрел на это с неодобрением, Ультра Магнус – с раздражением, Старскрим – чуть не с суеверным страхом. Мегатрон, хоть и признавал, что Либерти необходимо учиться пользоваться силами, опасался их применения. Как-никак, он сам был подвержен влиянию тёмного энергона. Из поддержки оставался только Саундвейв, который сам внушал всем страх. Ну, и Мегатрон вставал на их сторону. – Если бы только была возможность избавиться от сил Юникрона, – вздохнула Либерти. – Может быть, меня бы снова полностью принимали... Её саму пугали приступы ярости. Она боялась, когда чувства брали верх над разумом. Да, она часто сама поступала безрассудно, но полностью себя контролировала. В тёмном же состоянии фем могла сделать что угодно, и грехом не счесть. Этого Либ и боялась. – Избавиться от сил, и все наши проблемы исчезнут. Жаль, что это невозможно. Сикерша приготовилась взлетать. По улице пронёсся ветер. Фем показалось, что она услышала чей-то шёпот. «Follow the signs of the crimson thunder», – произнёс неизвестный. После собрания и остатков рабочего дня многие направились в комнату отдыха. Арси читала книгу с датапада. Саундвейв дремал в кресле за стеллажом. Уилджек, тихо ругаясь, возился не то со взрывчаткой, не то с двигателем. Балкхед сидел рядом, пил энергон, и рассказывал о происшествиях на стройке. Молодые гонщики, чуть не передравшись при выборе фильма, включили какой-то старый боевик. Экран был хороший, чуть не в половину стены и видный из любого угла отсека. Все периодически туда поглядывали. Даже пришедший позже всех Старскрим, который сидел в углу и делал вид, что ужасно увлечён компьютерной игрой. Либерти вошла в отсек, напевая засевшие в процессоре слова: – Кримзон фандер, кримзон фандер, это ведь багряный гром. А что такое багряный гром? Фем остановилась посреди отсека. – Может, Скала Багряного Грома? – уточнил Смоукскрин, не отрываясь от просмотра фильма. – Очередная нелепая история от старых фем, – отмахнулся Уилджек и вернулся к раскуроченному прибору. – Да ты что! – обернулся в возмущении Нокаут. – Это же одна из самых известных легенд о Кислотной Пустоши! – Сказки для маленьких спарков, – стоял на своём разрушитель. – Ты, Смоук, небось до сих пор в них веришь. – Кто? Я? Да не верю я! В смысле, Кислотная Пустошь, конечно, существует, – Смоукскрин тоже оторвался от фильма, – но все эти легенды, это неправда. Я столько их наслушался, пока Альфа Триона охранял, многие и пострашнее были! Хотя, некоторые реликвии Праймов тоже считались мифами... Но в эту я не верю, да, всё это сказки! Смоукскрин серьёзно закивал, Уилджек лишь усмехнулся. – Так что за легенда-то? – снова обратила на себя внимание Либерти. Пока молодой гонщик говорил, она села прямо на пол возле дивана и теперь внимательно смотрела на Смоука с Нокаутом снизу вверх. – Да даже не легенда, а скорее так, страшилка, – Бамблби понял, что спокойно посмотреть фильм ему не дадут. – Так всё равно, самая известная! – сказал Нокаут и начал рассказ: – Кислотная Пустошь – одно из самых опасных мест на Кибертроне. Добраться до неё можно, если долго идти на юго-восток от Каона. Южнее Пустоши находится Море Ржавчины. С него в Пустошь надувает песчаные бури, с Пустоши туда приносит кислотные дожди. Мало кто выживал, если решался идти по их границе. Да и сама Кислотная Пустошь – гиблое место. – И где-то в Кислотной Пустоши, – перебил его Смоук, – находится Скала Багряного Грома. Где-то, потому что в Пустоши есть довольно большая зона, где вообще не принимает связь. Если в другом месте ещё худо-бедно ловит, то в той зоне – нет. Считается, что Скала должна быть именно там. – К тому же, на снимках со спутников видно, что всю ту "зону отчуждения" покрывает огромное облако, – подал голос Старскрим. – оно практически не меняет своей формы и местонахождения. Мы даже во время войны опасались там летать, хотя по прямой было ближе. – Так, Скала Багряного Грома, – продолжил Нокаут, – находящаяся как раз в этом странном месте. Зовётся она так из-за того, что там, где она находится, постоянно идёт гроза. С дождём или нет – не могу сказать, но что известно точно, так это то, что молнии в облаках багряного цвета, а гром раздаётся одновременно с молнией. Вот и получается: ударит гром, и сразу небо вокруг скалы станет багряным, а земля озарится красным светом. Многие верят, что если суметь разыскать в Кислотной Пустоши Скалу Багряного Грома, взобраться на её вершину и загадать желание, то оно обязательно... – Чушь! – завопил вдруг синий юнгмех. – Только самоубийца будет взбираться на Скалу! – Это почему же? – удивился Нокаут. – Потому что она не желание исполняет, а подчиняет несчастного своей воле, а его искра навеки будет принадлежать демону, живущему на Скале! Так и появляются всякие маньяки и серийные убийцы! – И ты говоришь, что не веришь в легенды? – спросил Уилджек. – И кто тебе такую ерунду рассказал? – рассмеялся Нокаут. – Это не ерунда! – надулся Смоук. – Это... Это твой вариант неправильный! – Правильный! – Неправильный! – Правильный! – Нет! – Да!! – Нет!!! – Получи!!! Мехи, сцепившись как два инсектикона, покатились по полу. Бамблби, от греха подальше, забрался на диван с ногами, Либерти вскочила на подлокотник. Старскрим, смеясь над дерущимися, вернулся к игре. Уилджек с Балкхедом перебрались за стеллаж к Саундвейву. В этот момент вошли Мегатрон, Оптимус и Ультра Магнус. Нокаут как раз оттеснил Смоукскрина к стене, а тот ударил противника в живот. Магнус тут же пообещал наказать обоих за драку. – Что произошло? – максимально спокойно спросил Оптимус. – Да парни легенду не поделили, выясняют чей вариант правдивее, – отозвались из-за стеллажа. – Что за легенда? – заинтересовался Мегатрон. – О Скале Багряного Грома, – задумчиво ответила крылатая фем. – Оптимус, а насколько она правдива? – Я бы не стал проверять, – ответил за него разом помрачневший Мегатрон. Пока дерущихся разнимали, он отвёл Либерти в сторону и серьёзно потребовал: – Обещай мне, что ни за что не будешь искать Скалу Багряного Грома! – Ладно, – пожала плечами фем, не понимая, почему это так Мегатрона волнует.***
– Либерти. – Да? – Ты в последнее время слишком спокойная. Саундвейв, скрывая волнение, взглянул на фем. Он часто встречал её после тренировок со Старскримом, и Либерти всегда громко возмущалась и иногда "сатанела". – Ты заметил! – обрадовалась она. – Представляешь, у меня в последнее время получается гасить приступы гнева! Ну, как гасить – я им скорее отсрочку даю, потом всё равно выплёскивать приходится... Зато в критические моменты спасает! – Поздравляю. Стой, ты куда? – Как куда? В спортзал, грушу бить, – ответила сикерша, сворачивая в коридор***
Орн был неудачным с самого начала. Она проспала и получила выговор от Магнуса. Ей назначили наряд на склад энергона. Случайно она уронила несколько ящиков. Снова выслушала выговор от Магнуса. Вытерпела уборку на том же складе с Нокаутом в напарниках. Пропустила обед. Выслушала укоры Оптимуса за не сделанную домашку по истории. Наконец, побывала на ежедневной тренировке у Старскрима, полной обвинений, ругани и предвзятого отношения. Либерти спешила в спортзал. Её ждала груша. В какой-то степени она собой гордилась: столько провоцирующих поводов и ни разу за день она не сорвалась. Значит, взрослеет и учится держать себя в манипуляторах. Это не могло не радовать. За поворотом стояли молодые гонщики вместе с Балкхедом и Уилджеком. Все что-то громко обсуждали и смеялись. Стараясь не обращать на них внимания, фем поспешила вперёд. Её нагнал Смоукскрин. – А куда это такая красивая фем так быстро чешет? Сзади раздались смешки. – В спортзал. Либерти старалась не обращать внимания ни на Смоука, ни на закипающее внутри раздражение. – А почему такая красивая фем без охраны? – снова начал юнгмех. – Не нуждаюсь. «Смоукскрина нельзя бить, Смоукскрина нельзя бить, он просто молодой глупый мех, молодой глупый... Пьяный! Шлак, он пьяный!!!» Смоукскрин как раз приобнял фем за плечи, останавливая. – Серьёзно, пошли с нами! Нок как раз ящик энергона где-то достал, оторвёмся! Либерти замерла, боясь громко вентилировать. «Он просто пьяный.» – думала она. – «Надо просто свалить. И поскорее. А если тёмная сторона завладеем мной раньше?» – Соглашайся, твой мрачный связист всё равно тебе такого не предложит. Юнгмех провёл ладонью по её спине и попытался поцеловать в шею. Меньше чем через клик он летел обратно по коридору в сторону своих приятелей. Когда он спиной сбил с ног Бамблби, фиолетовый свет в глазах Либ уже потух. Так же быстро потухла и вся ярость. Зато появился страх. – Смоук, ты цел? – Не подходи ко мне! – закричал он, в ужасе глядя на фем. – Психичка! Ты мне чуть грудную пластину не пробила, шлаково порождение Юникрона! Либерти поглядела на остальных. То же осуждение и тот же страх в окулярах. Фем сделала шаг назад, развернулась, и побежала по коридору. Очнулась она уже в кварте Мегатрона. Тот удивлённо отложил датапад и уставился на ворвавшуюся Либ. – Ты чего? – Я чуть не дезактивировала Смоука! Юнгфем села на пол и разрыдалась. – Шла-а-ак! Мегатрон не умел успокаивать. Он был не самым лучшим в поддержке. Но ему не хотелось беспокоить брата. В течение джоора ему пришлось слушать причитания и всхлипы, суть которых сводилась к следующему: «Я боюсь своих сил, потому что не могу полностью их контролировать» – Значит нужно учиться ими управлять. Мегатрон сам удивлялся своему терпению. – Я пыталась сдерживать гнев! Не получается! Он всё равно вырывается наружу! – Праймус, дай мне сил! – Лучше бы он забрал эти силы у меня! Либерти уткнулась фейсом в колени и зарыдала дальше. – Follow the signs of the crimson thunder! – произнёс кто-то рядом с её аудиосенсером. Юнгфем подняла голову. По фейсплейту стекали капли омывателя. – Ты это слышал? – Что? – Всё,теперь ещё и глюки начались... Либ утёрла окуляры кулаком и постаралась восстановить вентиляцию. Мегатрон горестно вздохнул и полез за энергоном.***
Саундвейв нашёл свою любимую в спортзале. После инцидента со Смоукскрином прошло около декацикла. Либерти всё это время вела себя очень тихо: не ругалась ни с кем на собраниях, не перечила Магнусу, выполняла всю домашку и посещала все занятия по полётам. Но при этом она не бывала на вечеринках, не устраивала их сама, не включала музыку по ночам и даже не появлялась на обеде. Последнее беспокоило связиста больше всего. Либерти сидела в дальнем углу. На вошедшего она посмотрела испуганно и даже затравленно. – Не подходи, – попросила юнгфем. – Почему? – Саундвейв пересёк зал и оказался рядом. – Не хочу тебя ранить. Либерти отодвинулась, бросив взгляд на боксёрскую грушу. Связист посмотрел в ту же сторону и усмехнулся: железный снаряд был сильно помят, а кое-где и пробит насквозь. – Ты что, здесь весь декацикл просидела? Не боишься дезактива от нехватки энергона? – Нет, у меня были свои запасы... Я не хочу навредить команде. – Ты это из-за Смоука? Не бери в голову, я знаю, что он к тебе приставал! Сам виноват! – Но я могла его дезактивировать! Я не контролирую свои действия в тёмном состоянии! Да, я могу временно подавить плохие эмоции, но если меня накроет, то многие могут пострадать! А я не хочу этого. – И поэтому ты сидишь здесь? Либерти кивнула. – И давно тебя в последний раз накрывало? – Декацикл назад, со Смоуком. Но с тех пор я слышу голоса. Мне кажется, я съезжаю с процессора... – И что же они говорят? – Следовать знакам багряного грома. И уже не советуют, а призывают. – Либерти, – Саундвейв присел напротив и посмотрел ей в окуляры. – Я верю, ты со всем справишься. Мы справимся. Вместе. А теперь давай пойдём отсюда. Здесь слишком негативная атмосфера и она на тебя плохо влияет. Они поднялись. – И не надо слушать всякую ерунду, которую говорят какие-то неизвестные!***
Актив наладился. Юнгфем занималась привычными делами, практически не боясь своих вспышек гнева. Они с Саундвейвом придумали так: если она почувствует, что перестаёт себя сдерживать, то мгновенно создаёт проход в спортзал и несколько раз бьёт злополучную грушу. Как ни странно, но эта простая идея реально работала. Однако, большая часть команды продолжала её сторониться. Это было неприятно, но Либерти старалась не обращать на это внимания. Актив не заканчивается, а Саундвейв всегда рядом. Единственное, что не завало ей покоя, это голоса. Они появлялись всё чаще. Каждый раз, стоило юнгфем расстроиться или загрустить, как они буквально кричали: «FOLLOW THE SIGNS OF THE CRIMSON THUNDER!!!» Это и пугало и раздражало одновременно. В итоге, она решила узнать о Скале Багряного Грома поподробнее. Все снова тусили в комнате отдыха. Фоном играл очередной фильм. Либерти подошла к одному из терминалов и вбила запрос. Мегатрон появился буквально в тот наноклик, когда она перешла по первой ссылке. – Что читаешь? – мех заглянул в экран. – Фольклор изучаю, – нашлась с ответом Либ, но Мегатрон всё равно был недоволен. – Мы вроде с тобой договорились, что ты эту скалу искать не будешь! – Так я же и не ищу! – возмутилась юнгфем. – Я просто читаю статью про неё! Или поиск по сети тоже считается? – Поверь, тебе эта информация не нужна. Одним нажатием Мегатрон закрыл окно и выключил терминал. Либерти надулась и ушла к дивану, смотреть фильм. Однако интерес к загадочной Скале только возрос. В течение следующих семи орнов юнгфем пыталась найти хоть какую-нибудь информацию. В итоге, со всех терминалов на корабле был закрыт доступ к страницам, на которых Скала Багряного Грома хотя бы упоминается. Так же был ограничен доступ ко всей информации, касающейся Кислотной Пустоши, с личного датапада Либ. Сикерша обижалась. Сильно. Она понимала, что в этом ограничении доступа замешан ещё и Саундвейв, но поймать его не удавалось, а объяснять причину таких запретов конечно никто не собирался. Как оказалось, в сговоре был даже Оптимус. Если Либерти во время их занятий задавала вопрос, связанный со Скалой, то Прайм ловко увиливал от темы и продолжал урок.***
– Это несправедливо! – Что именно? – Вы не относитесь ко мне так же, как к остальным! Кто-то боится, ибо я – Порождение Юникрона, кто-то презирает, потому что я была человеком. А тут ещё эти ограничения! Почему именно на это? И почему именно мне?! – Тебе об этом знать рано, – проворчал Мегатрон. – Ха! Этот аргумент не работает уже половину Земного года! Я совершеннолетняя. – На то, что у тебя есть неординарные способности, это не влияет. – А это уже открытая дискриминация! – И по чему же? – По наличию сверхъестественных способностей! – Ой, вот не надо умничать! Мне Шоквейва хватает! И бывший лидер десептиконов вытолкал юнгфем за дверь. Либерти топнула ногой и закричала: – Так нече-е-естно!!!***
Удобный момент был уличён. Все отправились в зал заседаний на ежедневное собрание. Даже Мегатрон. А она может и опоздать. Убедившись, что поблизости никого нет, Либерти запустила поиск информации с терминала возле спортзала. Не о Скале, так хоть о Пустоши узнает. Мегатрон предусмотрительно поставил уведомления на все терминалы, на случай поиска несанкционированной информации. Поэтому он очень быстро оказался рядом со спортзалом, когда Либерти изучала статью по «запретной» местности. Терминал был мгновенно отключён, а манипулятор юнгфем зажат в кулаке Мегатрона. Либ кричала. Вырывалась. Угрожала. Просила. Тормозила движение пятками. Ничего не помогало. В очередном коридоре мех нажал на едва приметную панель. – Если спарку что-то запрещают, а он не слушается, спарка наказывают, – Мегатрон втолкнул сикершу в открывшуюся дверь. – Я запретил тебе искать информацию по Скале и Пустоши. Теперь думай над своим поведением! Дверь закрылась. Свет в чулан не проникал. Фыркнув в манере Рэтчета, Либ развернулась. Кисть правого манипулятора царапнула острая штука. Юнгфем осторожно её ощупала и наткнулась на множество не менее острых непонятных предметов. Судя по всему, чулан был завален ими до потолка. Неожиданно для себя она поняла: орудия пыток! Те самые орудия пыток десептиконов! Резко стало тяжелее вентилировать. К тому же обострилась сикерская клаустрофобия. От двери до острой стены было около двух шагов, не больше! Где бы фем не стояла, пыточные принадлежности царапали ей крылья. *Мегатрон, я всё поняла, выпусти!* Связь не принимает. Становилось страшно. – Эй, кто-нибудь! Никакого ответа. – Кто-нибудь, выпустите меня! Все на собрании. Никто не слышит. – Отпустите меня! Я здесь дезактивируюсь! – закричала Либерти и замолотила кулаками в дверь. Страх полностью охватил её. Сикерше казалось, что места всё меньше, что острая, опасная стена приближается и сминает её крылья. Желание выбраться пробудило её тёмную часть. Сил стало больше, но места для замаха всё так же не хватало. Процессор работал в автономном режиме, но искра билась в три раза быстрее. Либерти исцарапала манипуляторы и до энергона сбила кулаки. Выбраться так и не получилось. Наконец, уперевшись лбом в прочную дверь, сикерша отключилась. Собрание шло полным ходом. Обсуждался главный вопрос – отлёт Оптимуса за Великой Искрой, без которой на Кибертроне не смогут появляться новые искры. Все хотели лететь с Праймом, но решить, кто именно полетит, не получалось. Когда в споре наступила пауза, Старскрим сказал: – Что-то давно Либерти не видно. Мегатрон, активно участвовавший в дискуссии, вдруг завис, огляделся, произнёс: «Ша-арк...», и, сказав, что скоро вернётся, выскочил за дверь. На месте неприметной двери в потайной чулан меха ждало мятое выгнутое как спина инсектикона нечто. Оно уже не поддавалось открытию через нажатие на сенсор. Только резать. «И Нокаута с пилой звать нельзя!», – мысленно взвыл экс-десептикон. – «А врач-то, судя по всему, понадобится...» :: Рэтчет, срочно иди в коридор 3/5 на нашем этаже. По дороге захвати аптечку! :: Медик появился на месте меньше, чем через брийм. Мегатрон как раз успел раздобыть пилу и теперь выпиливал мятую дверь по периметру. Когда большая часть работы была сделана, дверь сама отогнулась под весом лежащей на ней юнгфем. Рэтчет долго не признавал, что его это удивило, но своего беспокойства за сикершу он не скрывал. Медик до сих пор считал, что отвечает за неё, как за неразумного человеческого ребёнка. – Ты хоть в курсе, что у сикеров клаустрофобия – распространенный страх? – В курсе, ты только сделай что-нибудь, пока мне Саундвейв голову не открутил! - - А есть за что? - - – Шлак, шлак, шлак! Скорее, несём её в медотсек! Рэтчету повезло, что они успели донести фем до нужного отсека до прихода Саундвейва. А пока связист гонял брата по всей Немезиде, медик успел поставить пострадавшей капельницу.***
Либерти лежала на ремплатформе, повернувшись на бок, и грустно следила за показателями на кардиограмме. Раз она ещё актив, значит всё в норме. Ретчет вышел из медотсека десять бриймов назад, не зная, что она уже в сознании. Сейчас идёт собрание, но видеть никого не хотелось. – Мне это надоело! Фем рез откинулась на спину и уставилась в потолок. – Да, я странная. Да, я не знаю всего о Кибертронской жизни. Я, чёрт возьми, моложе. Но это не повод презирать, обижать и избегать! Она помолчала. – Хотя, они скорее именно избегают. Потому что сила Юникрона пугает, а он, к тому же, официально меня удочерил. Шлак, да меня даже Мегатрон боится! Стал бы он иначе ограничения ставить... Но я не хочу так больше, не хочу! Хочу нормального отношения, хочу, как раньше... По щеке сикерши скатилась одинокая капля омывателя. Фем всхлипнула, и сконцентрировала взгляд на катетере. Не хватало ещё реветь! – Follow the signs of the crimson thunder, – вновь раздались голоса. Это был уже не тот жуткий набат, пугавший её в спортзале, а мелодичный хор. – Отстаньте, я вас не знаю. К тому же, будто ваша Скала может помочь! Голоса одобрительно загудели. – Хах, и чем же, интересно? – Follow... Just follow... – раздался в ответ шёпот. – Это я уже поняла, а поконкретнее? Голоса молчали, будто не зная, что сказать ей. – И снова подробности искать самостоятельно! Только вот с моего датапада доступ закрыт, да и с терминалов тоже, – Либерти нахмурилась и решительно вырвала катетер из манипулятора.***
Мегатрон стоял на мостике и смотрел в окно. Собрание уже закончилось, Оптимус с Уилджеком улетели за Великой Искрой, остальные разошлись по делам. Тишина, благодать и медленное восстановление нейросети. Перед Либерти только стыдно. Его-то клаустрофобию победила Каонская арена, и мех о ней давно забыл. Надо будет извиниться. На комм пришло уведомление о поиске информации о пресловутой Скале. Мегатрон флегматично открыл его. Всё в порядке, поиск ведётся с датапада Саундвейва. Беспокоиться не о чем. – Стоп! Саундвейв сейчас в патруле! Мех нахмурился и стал вспоминать, у кого есть доступ ко всем отсекам. – Прайм сейчас далеко, Магнусу я коды не давал, Шоквейв из своей лаборатории не вылезает. Либерти! Бывший гладиатор побежал к отсеку брата, параллельно отправив тому сообщение: :: Срочно возвращайся! :: - - Причина? - - :: Либерти! :: В отсек Мегатрон ворвался первым. Либерти там не было. Была только дыра в пространстве между тумбочкой и шкафом. – Видимо, боком прыгала, – заметил подоспевший Саундвейв. – Ни мне, ни тебе в эту дыру не пролезть. – К тому же, она быстро срастается. – И куда ты думаешь она направилась? – Уж я-то знаю, куда! – Мегатрон взял с тумбочки датапад с открытой страницей в Сети. – И нужно скорее её вернуть!***
Сикерша летела над Каоном, направляясь на юго-восток. Она стремилась поскорее добраться до Пустоши и Скалы Багряного грома. В Сети действительно говорилось, что она, вернее, дух, который на ней обитает, может исполнять желания взобравшегося на вершину. Правда, за определённую плату. Что это за плата не уточнялось, но Либерти была готова отдать что угодно, лишь бы избавиться от сил Юникрона. В них она видела причину всех бед. К тому же, глубоко внутри, она боялась стать одержимой своей демонической сущностью. – Избавиться от этих сил во что бы то ни стало! Так, вот и Кислотная Пустошь. А куда дальше? Юнгфем зависла в воздухе, прикидывая направление. – Follow the signs of the crimson thunder! – послышалось вдали. Сикерша слегка изменила курс и полетела на голос. Вскоре раздался другой голос, зовущий чуть в другую сторону. Либерти повернула к нему. Вскоре поднялся ветер, но голоса всё равно звали за собой, периодически корректируя курс. В итоге Либерти не заметила, как оказалась в грозовом облаке, где ничего не было видно, а штормовой ветер не давал лететь вообще. Юнгфем пошла на снижение, и у самой поверхности трансформировалась в робоформу. Дальше придётся идти пешком – Странное место, эта Кислотная Пустошь, – Либерти подняла голову. – Внизу ветра нет вообще, а прямо над головой висит грозовая туча, в которой лететь не получается. Будто отвечая, облако полыхнуло багряным светом и загрохотало. Голосов уже слышно не было, зато вдали была видна тёмная скала. – Я же не погасила сигнал! – спохватилась вдруг она, но быстро успокоилась. – Здесь всё равно связи нет, не найдут. Либерти подошла к подножию Скалы. Её вершина пропадала в грозовой туче, полыхающей ежесекундно. Гром оглушал аудиосенсеры. При этом внизу было совершенно спокойно. Юнгфем начала подъем. Это оказалось довольно просто: череда выступов поднималась по скале наверх, будто винтовая лестница. Целью была самая вершина, но сколько бы шагов сикерша ни делала, она будто не приближалась. Казалось, что она наоборот, тянется вверх. Вдруг ей показалось, что её кто-то окликнул. Юнгфем хотела обернуться, но, вспомнив последние события на Немезиде, ускорила шаг. Она избавится от этих сил! Импровизированные ступеньки неожиданно кончились. Она стояла на самой вершине, окужённая багряными облаками, будто мягкой ватой. Перед ней находилась ровная, как танцпол, поверхность, тропинкой уходящая вдаль. Кто-то позвал её по позывному. Либерти провентилировала и ступила на открывшуюся дорожку.***
– Опоздали! – воскликнул Мегатрон, видя как Либерти взбирается вверх. – Стой, дура! Мехи бросились вперёд. Взлетать небезопасно:либо исцарапаешься, либо попадёшь в бурю. Когда они добежали до Скалы, юнгфем уже скрылась из виду. – Либерти-и-и! – закричал Саундвейв, не надеясь, что его услышать. Буквально в тот же миг из грозового облака выпала фигура, оказавшаяся Либерти. Мехам едва удалось её поймать. Сикерша не шевелилась. Она явно была без сознания, хоть её окуляры и горели. Саундвейв осторожно положил свою фем на землю и постарался нащупать пульс. Затем проверил биение искры и отшатнулся: – Дезактив... Но как?.. – Да похоже не дезактив, – задумчиво ответил его брат, глядя вверх. Туча снова «полыхнула громом», и внутри неё показались очертания фигуры человеческой девушки. – Я совершенно перестал понимать, что происходит! – Саундвейв устало присел рядом с корпусом Либерти. – А ведь я просто хотел уберечь её от сделки с ним, – задумчиво проговорил бывший гладиатор, всё ещё глядя на тучу.***
– Приветствую тебя, дитя. Либерти закрутила головой в поисках источника звука. Гулкий голос рассмеялся и в облаке загорелось два алых глаза. – Вы – Дух Скалы Багряного Грома? – В каком-то смысле. Но прошу, называй меня просто Гром и на ты. – Гром, я... – Либерти набрала воздуха в грудь, собираясь с мыслями. – Я хочу, чтобы ты исполнил моё желание. Я согласна заплатить любую цену. – Мне нравится твоя смелость. Смелая искра будет хорошим пополнением моей коллекции! – К... Какой коллекции?.. Облака раздвинулись, и либерти увидела полупрозрачные очертания фигур. Внутри каждой из них светилась искра. Здесь был высокий мех с мечом – явно воин, возле него стоял громадный предакон, за ним – квинтессон и шарктикон. Либерти перевела взгляд на пятую фигуру и ахнула. Призрак Мегатрона! Но, в отличие от остальных, именно призрак, целой искры внутри не было, лишь маленький её кусочек. – Все они приходили сюда, за исполнением желания. Я их исполнял, но с условием, что они выполнят задание, данное мной. Они не выполнили, за что поплатились искрой. Теперь они навеки принадлежат мне! – А... А Мегатрон как же? – Хах, он оказался умнее других. Его насторожила схема «исполнение желания – выполнение задания», и он решил, что задание стоит выполнить в первую очередь. А в залог своего возвращения он оставил частичку своей искры. Но вернуться ему не пришлось. «Интересно, что же он попросил?» – подумала юнгфем, но Гром ответил, будто слышал это. – Стать лидером революционного движения и изменить жизнь на Кибертроне. Ему нужно было лишь дезактивировать своего друга. Он слишком долго собирался и в итоге выполнил своё желание без моего вмешательства. Получилось, что соблюдены были не все условия, и частичка его искры осталась у меня. Либерти нервно сглотнула. – Получается, мне надо выполнить задание, чтобы желание исполнилось. А... А если я вдруг не справлюсь? – Тогда твоя искра останется здесь, в моей коллекции. Но не бойся, твоё задание не будет сложным, – глаза в облаках прищурились. – Тебе лишь надо победить моих чемпионов. Искры названных загорелись ярче, фигуры зашевелились. Либерти встала в стойку, готовясь защищаться. Она не заметила ни того, что рост фигур значительно превышает её, ни того, что руки у неё теперь человеческие.***
Небо грохотало, не переставая. Облака светились, озаряя всё происходящее. Шла битва. – Она смелая, сильная духом, но Юникрон подери, она не сможет победить в этом корпусе! – сказал Мегатрон. Либерти уже поняла, что нападать бесполезно, и с горем пополам пыталась отражать атаки. Едва перенаправив удар шарктикона в сторону, девушка плюнула и стала просто уворачиваться от атак. – Шлак, да почему этот корпус-то?! – Кажется, я знаю, почему. Мегатрон с удивлением обернулся к брату. – Она говорила, что боится сил, дарованных Юникроном. Боится своей тёмной стороны. Боится и отвергает её. А как раз без этой части... – Она всего лишь человек! – Мегатрон схватился за голову. – Саундвейв, скажи ей об этом! – Как? – Как-нибудь! В конце концов, это ты её мех!***
Щупальца. Её полностью окутывали щупальца квинтессона. Либерти пыталась вырваться, но вскоре ей скрутили и руки и ноги. Оставался лишь небольшой просвет над головой, ежесекундно сужающийся. «Глупо», – подумала она. – «Так быстро и так глупо обречь себя на вечный плен» – Либерти! – услышала она вдруг голос Саундвейва. – Продолжай бороться, Либерти! Ты же сильная! Сильнее всех нас и всех твоих противников! Ты же, в конце концов, бета самого Юникрона! Тёмные силы. Она их так боялась, но ведь тёмная сторона есть у каждого. К тому же, даже тёмные боги кому попало силы не даруют, а Юникрон дважды участвовал в её возрождении, к тому же официально признал своей бетой. Либерти наконец всё осознала. Щупальца квинтессона порвались и он, шипя, стал отползать в сторону. Юнгфем встала в полный рост. Теперь её противники уже не казались такими огромными. – Я – бета Юникрона! – сказала она, расправляя мощные крылья. «И я полностью себя контролирую», – с усмешкой добавила Либ про себя. Врагов это не остановило. Они стали окружать фем, чтобы напасть всем вместе. Либерти оттолкнула одного, отбросила другого, взмахом крыльев сбила с сервоприводов третьего. Враги поднимались и продолжали наступать. До Либерти дошло, что они не чувствуют боли и могут драться вечно. К тому же, их искры и действия давно уже им не принадлежат. «Надо ограничить Грому доступ к их управлению!» – решила она. Юнгфем уже догадывалась, как может это сделать Несколько взмахов крыльями, и она уже парит над своими противниками. Предакон взмыл вслед за ней. Либерти сосредоточилась, и когда ящер был уже в нескольких метрах, выпустила в его искру сгусток тёмной энергии. Тот заключил искру предакона в фиолетовую сферу. Сила более могущественного существа не давала Духу Скалы управлять подчинённым. Образ предакона пропал, а сфера с искрой так и зависла в воздухе. – Ну, кто следующий? Первым на пути попался Мегатрон. Потом громадный мех с мечом. Затем – потрёпанный квинтессон. Сложнее всего было поймать вёрткого шарктикона, не дающего обезвредить свою искру, но и с ним было покончено. – Молодец, – снова раздался голос Грома. – Если честно, не ожидал. И что же ты хочешь за то, что справилась с заданием? Либерти задумалась лишь на мгновение. – Я хочу, чтобы моя искра целиком и полностью принадлежала мне, а Мегатрона – Мегатрону. И чтобы после нашего дезактива они спокойно отправились в колодец искр! – Должен признать, что это одно из самых мудрых желаний, которые я слышал. Что же, пусть будет по-твоему. Юнгфем почувствовала, как падает вниз.***
Сражение в небе закончилось. Бывший гладиатор выдохнул и вдруг осознал, что больше не чувствует невидимой нити, привязавшей его к чему-то и тяготившей долгие ворны. Он будто снова обрёл свободу. Очнулась Либерти и сразу же была заключена в объятия Саундвейва. Когда они поднялись, Мегатрон подошёл ближе, схватил юнгфем за плечи и начал трясти. – Ты чем вообще думала, когда сюда отправлялась?! Задницей?! А когда на сделку пошла? Я тебе говорил: нечего тебе думать об этом месте! Нет, она попёрлась! А если бы ты не выжила? Ты о Саунде подумала? Он бы с собой покончил! Эгоистка! – А-А-А-А, прости-и-и, я больше не бу-уду-у-у! – кричала в ответ Либерти. Саундвейв тихо отошёл в сторону, не мешая экзекуции. В целом, он разделял мысли брата. Когда Мегатрон наконец закончил ругаться, а Либерти – каяться, он решил напомнить им о проблеме: – Как назад добираться будем? – А что, связь совсем не работает? – Не работает даже компас. Мегатрон уже вытянул манипуляторы, чтобы снова начать трясти Либ, но она быстро спряталась за Саундвейвом. – Что делать-то будем? Я тебя спрашиваю, бета Юникрона! – Ну, вообще идея есть... Гарантий нет! Юнгфем отошла в сторону и призвала свои силы. Окуляры и кисти манипуляторов охватило фиолетовое пламя. Сикерша размяла пальцы и резко провела манипуляторами по воздуху. Ткань пространства оказалась разрублена в форме креста. – Надо же, получилось! Либерти нерешительно подошла к образовавшемуся порталу и отогнула один из углов. – Это мой отсек? – удивлённо спросил Саундвейв. – Похоже на то. Мегатрон решительно вошёл в портал. Следом заскочили Либерти с Саундвейвом. Все трое дождались, пока дыра срастётся, благо она была уже в разы меньше предыдущих. Перед тем как выйти из отсека, Мегатрон обернулся и страшным шёпотом произнёс: – Прайму – ни слова!***
– То есть, ты утверждаешь, что ты полностью контролируешь себя и свои Юникроновы силы? – Да! – В любом состоянии? – В любом! – Я ей не верю! – возмутился Смоукскрин. – Сделать сальто назад, одновременно открыв портал на трон Мегатрона, а потом ещё и приземлиться туда она не сможет! Либерти приподняла надлинзовый щиток. – Это вызов? Спорим, что смогу! – Спорим! – Нокаут протянул манипулятор – На желание! – Идёт! Уилджек, разбивай! С одной стороны стола стояла сикерша, с другой – молодые гонщики, Балкхед с Уилджеком и привлечённая суетой Арси. Нокаут выставил на стол куб сверхзаряженного. – Пей! Либ хмыкнула, но куб взяла. Нокаут достал ещё один. После пятого он решил что уже достаточно, тем более, что фем уже ощутимо качало. – Та-а-ак, и где у нас трон Мег-трона? – На капитанском мостике! – рассмеялись гонщики. – Ничего, мы отведём! – А может, не надо? – забеспокоилась Арси. – Надо! – решительно ответили все, включая крылатую фем. Наконец, компания добралась до мостика. – Вон трон, давай, показывай класс! – Нокаут уже прикидывал, какое желание бы загадать. Либерти сфокусировалась на троне, хихикнула, и её тело охватило фиолетовое пламя. Трижды выполнив рондат фляк, фем сделала сальто назад, в полёте открыла портал и приземлилась прямо на спинку Мегатронова трона, причём на одну ногу. – Вуаля! На последнем слове на мостик зашли командиры, Ультра Магнус и Саундвейв. Языки пламени пропали, и фем начала заваливаться на бок. – Нок, походу ты продул желание, – тихо проговорил Смоукскрин. – Ага! – Либерти всё же свалилась со спинки трона, но Саундвейв успел её подхватить на манипуляторы. – Нокаут! Юнгфем махнула манипулятором так, что чуть не задела Саундвейва. – Целуй Арси! – Чего?! – вытаращил окуляры алый гонщик. – Целуй! Нокаут смущённо подошёл у лазурной фем и осторожно чмокнул её в щёку. – Эх ты, а ещё ловелас! Смотри, как надо! Либерти обхватила руками голову любимого и впилась ему в губы. Саундвейв поблагодарил Праймуса за то, что верхнюю часть визора он решил не снимать и никто не видел его выражения фейсплейта. «Пьяная, легкомысленная, безбашенная... Моя!!!»