Проект для сближения

В Главном учебном корпусе Равкианского национального университета в такой поздний час ярко горело только одно окно. Даже лампочки в лифтовых холлах уже были погашены, однако студентка архитектурно-художественного факультета все еще сидела на стуле в пустой аудитории, схватившись за голову. — Я ничего не успеваю, — простонала она уже который раз за вечер. — Мне в сутках надо даже не двадцать пять, а тридцать часов. И это бы не спасло. — От сессии до сессии живут студенты весело, — процитировал известную поговорку ее друг с географического. — Поступала бы со мной, и не мучалась. — Вот уж нет. Рисовать карты? — она скривилась. — Ну, на курсах у тебя неплохо получалось. — И тогда мне этого хватило с лихвой, Мал. — Как знаешь, — ответил парень, вынимая из потертого рюкзака зеленое яблоко и надкусывая его. — Мы вроде все были на черчении, но твои проекты меня пугают, Алин. — продолжил он с набитым ртом, присаживаясь на первую парту. В прочем, девушку это не смутило: она знала парня с самого детства, и даже выпустилась из одного с ним детского дома. — Пф, планы местности не лучше, — произнесла Алина и спустя несколько секунд копания в синем рюкзачке достала рейсшину, чтобы затем приложить ее к чертежу, лежащему на наклонной парте. В прочем, надолго ее не хватило, и она опять начала возмущаться порядку вещей в родном университете. Мал в ответ на это только пожалел свои уши: стеснительная при остальных Алина рассказывала о своих проблемах таким тоном только ему. — Еще и этот долбанный волонтерский проект, — Старкова в отчаянии запрокинула голову назад. — Ну вот и что, что я не знаю своих однокурсников? Они не знают меня, я не знаю их, всем отлично живется. По крайней мере на первом курсе было нормально. Мал лишь согласно кивал. В этом году их университет решил, что живется им слишком спокойно, и на очередном собрании в Доме Культуры анонсировал групповые проекты на четырех человек с разных факультетов для сближения. Вот тут им и повезло, что учились они на разных кафедрах. Ради собрания девушке пришлось пробежаться за ключом с седьмого этажа на первый - сломался лифт. А двое других студентов решили, что приходить на трудолюбиво устроенную Алиной планерку - выше их достоинства. Кажется, Мал подумал о том же. — Ты прикинь, один живет в самом центре Ос Альты в своих шикарных королевских апартаментах, другая с тобой в общаге, и их нет, — Мал хмуро посмотрел на часы. — И только я один трамвай-метро-электричка-автобус каждый день до Полизной, и при этом тут! В Полизной у Мала была однокомнатная квартира за хорошую успеваемость в детдоме. Алина неопределенно хмыкнула, продолжая исправлять чертеж, который ей вернули после сегодняшнего семинара, одного из последних в семестре. Она не теряла времени, и пока их новоприобретенные друзья бессовестно опаздывали, Старкова делала пометки твердо-мягким карандашом. Студентка уже хотела продолжить говорить во вновь повисшей тишине про свою тяжелую судьбу и архитекторские чертежи, которые ей не пригодятся, если она решит работать дизайнером интерьера, как вдруг из коридора раздались громкие голоса. — Хеллоу, Саншайн, — ручка двери аудитории повернулась, и в комнату в прямом смысле этого слова ввалился потрепанный блондин в рубашке. — А, ну и как там тебя, — заметил он еще одного человека в комнате. Мал уже хотел в сотый раз повторить свое имя, но студент продолжил. — Короче, друг Саншайн. — И тебе привет, Николай. — почти хором отозвались Алина и Мал. Блондин по-королевски прошествовал за преподавательский стол и закинул ноги в бирюзовых брюках на поверхность, накрытую стеклом для продления срока службы. — Итак, дети мои, поведайте мне, что у нас с проектом, — что друзья уже поняли об этом человеке, так это то, что в ораторском искусстве ему не было равных. — Николай, почему ты не актерском? — поинтересовалась Алина. — У тебя отлично получилось бы перевоплощаться в кого-нибудь другого. — Ну, — Николая смутил этот вопрос, но через секунду он опять широко улыбался. — Просто кафедра прикладной информатики без меня, такого ослепительного, не смогла бы жить — и вот пришлось пожертвовать собой, своей молодостью и… — Мы поняли, — перебил великого оратора Мал, которого чуть ли не до глубины души бесила напыщенность сопроектника. — А еще я бы лишил Раевского удовольствия выебать меня своим Фортраном-77, — парень за столом почесал нос. — Ну и наш корпус и корпус химии находятся в разных углах кампуса. Дверь аудитории вновь открылась, впуская брюнетку в короткой синей юбке. — Доброго вечера, — надменно, как и всегда, произнесла девушка, аккуратно поставив свою сумочку на парту. К счастью Алины и Мала Николай решил переключиться на прибывшую студентку государственного и муниципального управления. — Зоя Романовна, вы осознаете всю подлость вашего поступка? Вы опоздали на целых полчаса. Это даже не академическое опоздание, и критическое неуважение как ко мне, так и к вашим одногруппникам, — Николай картинно посуровел, кинув взгляд на настенные часы и изображая одного известного ему препода. — Заплутала, Николай Александрович. Хорошо, что Вы орете на весь этаж, и я смогла найти 738 кабинет, который почему-то находится к другом конце коридора от 737, — Зоя закатила глаза. — На будущее тем, кто решит организовать планерку, — она свекнула накрашенными подводкой глазами в сторону Алины. — Я вообще не приду, если вы скажете о собрании позже, чем за час. Это минимальное время, за которое я могу собраться, не включая какие-то издержки, например, блядского Ивана. Старкова вздохнула. Комендант общежития, которое студенты прозвали Малым Дворцом за вычурный экстерьер, не давал спуску никому. Ни самой Алине, ни ее соседкам по комнате Марии и Наде, ни, видимо, Зое. Спасибо хотя бы за то, что, будучи в сборной университета по боксу, суровый студент медицинского факультета не всегда мог проводить позорные осмотры комнат каждое воскресенье, и тогда поручал все своему заму — Федору — который был гораздо лояльнее. Алина встала со стула, разминая затекшую спину и убирая чертеж в папку: — Извиняюсь за такие срочные сборы, но сегодня в лифте я встретила Александра Сергеевича… — Пушкина? — вопросил Николай, даже не извинившись, что перебил подругу. — Может ты вчера и с Пушкиным обедал, но сегодня нам светит только Морозов, — вздохнул Мал. — Ну или не светит. Мистер Блэк Аутфит. Никто в действительности не знал, сколько лет было руководителю Волонтерского центра их института, который и обеспечивал этот проект. Выглядел он молодо, и вечно был занят какими-то делами, так что студенты даже предполагали, что он аспирант, научный сотрудник или еще кто-то. «Не приведи Святые препод,» — в ужасе шептал Мал в коридорах в первую неделю после встречи с руководителем. Алина лишь добавляла, что это не их дело. Однако сплетни о загадочном мужчине, которого знали все старшие курсы, но почему-то не ведали младшие, быстро распространились по всему второму курсу, и вскоре подруга Алины со злосчастного медфака, Женя, рассказала ей все. — Короче, девки, что нарыла, — записывала Сафина голосовое в беседу, созданную только для нытья Жени по поводу того, зачем она учится на анестезиолога, если планирует быть косметологом. Помимо Алины и Жени в беседе была подруга последней, первокурсница со все того же медфака, Нина, и уже подруга Нины с физкультурного, Инеж. Нину откровенно забавляло то, что ее почти что кураторша жалуется на знания в смежной сфере, тогда как сама Зеник считает делом всей жизни кондитерство и планирует открыть пекарню, а эта ваша кардиология — хобби. За что непременно получала жест пальца у виска от подруг. И, похоже, одна Инеж свято верила, что будет работать по специальности. — Это не приколы, его мамаша реально работает в университете. Знаете где? На кафедре физики! Я спрашивала у остальных, но разгадка была так близко. Я пришла к Давиду за лабой, ну и мы тут разговорились, — Алина могла поспорить хоть с самим Морозовым, что Женя и Давид будут вместе, и за кадром голосового девушка ухмыляется. И следующие слова Сафиной подтвердили это. — Ох, какой умный, вы не представляете. Учится на кафедре физики, что-то там с металлургией связано, но сделал мне лабу по химии, я улетела просто. И все доступно объяснил! Ланцова меня с первого курса мучает этими углеродными соединениями, все говорит, что я шалава и нихера не сдам. Самая такая, Мадам Пластическая Хирургия. Ну так во-о-от. И тут Давид начинает жаловаться, как некая Багра Ильнична Морозова чуть не завалила его на кафедральном экзамене, и он слетел со стипендии. Он, конечно, бедный, но я просто сложила два и два, они ведь реально похожи. Алина усмехнулась, прослушав голосовое. Давид уж точно не был бедным. По Малому Дворцу ходили слухи, что Костюк одновременно делает двадцать курсачей разным курсам и направлениям, а цена каждого превышает отметку в пять тысяч. Потом на нее нахлынула ностальгия. Первый курс, общая физика, и та самая Багра Ильинична, которая, видимо, ненавидела студентов всей душой. Архитекторы и географы мешали ненависть к преподше с вопросом, зачем им вообще физика. Единственным разделом, который тогда ей понравился, была оптика. Наблюдать на лабораторках, как солнечный свет проходит через призму и разделяется на спектр, было волшебно. — Это не магия, Старкова, а великая наука физика, — снисходительно произнес преподаватель, когда Алина не смогла сдержать возглас удивления. В прочем, этот раздел ей нравился и потому, что лекции вела аспирантка Пажа, когда ненавидимая студентами профессор Морозова сломала ногу. — К нашим баранам, — Николай произнес слова чуть громче, чем все остальные, вырывая Алину из мыслей. Оказывается, пока она вспоминала все подробности биографии Александра Сергеевича, Мал и Николай спорили о чем-то, а Зоя достала из сумочки ланч-бокс с виноградом, и теперь поедала по одной ягоде в минуту, видимо отсчитывая оставшееся на них, холопов, время. Мал машинально потянулся к еде, за что мгновенно получил по рукам от Назяленской. — Ауч, это для Алины, она не ужинала, — конечно же он хотел поесть фруктов сам, но прикрылся подругой. И это была правда. Сегодня в столовке ей не хватило денег, пришлось вставать в конец очереди, ожидая Мала, а когда и ее пора подошла, вся еда была сметена с буфета. Зоя махнула рукой, и Алина невольно подумала, что сессия меняет даже стервозных студентов. Назяленская подошла к Алине с контейнером ягод и протянула той. Неужели сессия и в правду сделала ее добрее? Старкова постаралась не думать об этом, а поедать предложенный виноград. — Кстати, Боткин тебя ищет, — невзначай произнесла Зоя, и Алина чуть не разревелась прям на месте. — Он уже обещал мне незачет за несдачу нормативов, зачем мне идти еще раз на эшафот и физкультурную смерть? — Ты всегда можешь прийти и попросить, — Назяленская пожала плечами. Больше они особо и не разговаривали, обсуждая проект до девяти часов вечера, пока Мал совсем не возмутился, что приедет домой к полуночи. Алина поведала коллегам про новую графическую часть проекта, о которой Александр Сергеевич планировал рассказать на следующем общем собрании, но почему-то решил выделить ее и сообщить заранее. Студентка архитектурного пришла к решению разделить главу с будущим географом под возмущения Назяленской о бестолковой планерке ради сообщения, которое можно было написать в мессенджере. «Нет, все-таки не подобрела,»- подумала Алина, и, чтобы задобрить разбушевавшуюся, начала обсуждать зоны ответственности каждого участника проекта. — Кто не сделает свою часть проекта — тот чушпан, — оригинально и мегаактуально попрощался Николай, уводя Зою за собой — Алина и Мал предполагали, что те были друзьями с привилегиями. Старкова посмотрела на Мала, голубые глаза которого смотрели на нее. Что ж, она и сама не прочь вспомнить их прошлые отношения и доехать до Полизной в неотапливаемой электричке.