Медленно скользя, шершавые пальцы нежно касались ключиц девушки, рисуя только ему понятные узоры. Она задержала взгляд на вздутых венах, сильных пальцах… Каждая клеточка полыхала. Не пытаясь сдерживаться Ифе позволила себе сдавленный, едва слышный стон. Конечно бог услышал её мольбу, высказанную в одном лишь звуке, однако в этот раз он был с ней. Скулы сжались настолько, что ему показалось грешница услышала скрежет зубной эмали. — Нравится? — Мало. У меня невероятное чувство пустоты… “Да что ты творишь!” Сдерживаясь как мог, он решился на шаг, совсем теряя голову, забывая, что служит Осирису, что война миров застала их врасплох. Была она. Ифе. — Люди на празднике Бастет раздевались чтобы испытать больше эмоций. Ифе понимала к чему он клонит. Оцепинея, она сжалась и сама того не осознавая вжалась спиной в грудь Анубиса. Сердце стучало, казалось, на весь Дуат. — Это не обязательно Ифе, — видя страх в глазах брюнетки, слегка слукавил он. — Нет, я хочу. Твердость ее голоса говорила сама за себя. Каратель сглотнул, мягко касаясь импровизированных бретелей платья. — Нет! Я хочу сама, — понимая, что так будет легче, настояла она и медленно начала опускать ткань до места, которое ранее наложницы фараона называли скверным. “Не хочу чтобы он видел меня сейчас неподобающе”. Она попыталась прикрыться и хвалила богов, что может не видеть его лица. Отвернула голову по прежнему придерживая грудь. Щеки просто горели, а горошины сжались до едва уловимой боли. Хотелось прикоснутся, почесать в конце концов… — Опусти руки. Она вспомнила об их правилах и с чувством непосильного стыда медленно открыла вид на аккуратную, подтянутую грудь. За свою прошлую жизнь Каратель повидал много женщин, но ни одна из них не могла сравниться с ней. Ифе была слишком невинна, слишком дерзка и от того слишком прекрасна. Он ощущал, как предательски начинает ныть член, желая большего. Акцентируясь полностью на аментет, как он ей обещал, рука медленно скользнула с ключицы на грудь, сжимая с ощутимым напором. Томный, сладких стон вырвался из горла его богини, полностью ломая все укоренившийся принципы. Девушка выгнулась, обвивая его шею руками. Бог повторил движение, проскальзывая меж пальцы твердые соски. Снова стон. Она сгорала от его тела, его присутствия, от мысли что с ней это вытворяет никто иной как Князь Суда. "Ваши молитвы были услышаны"— недавние слова впечатались в память, заставляя девушку ухмыльнутся. — Анубис… — Да, Ифе. Она сглотнула. — Живот.. тянет. Мне всё равно хочется больше, — голос девушки сорвался. — Я не знаю что со мной происходит! Помогите избавится от этого! Он продолжал пальцами скользить по тонкой коже идеальной груди, понимая что просьба Ифе звучала для него как само предательство. Предательство самого себя. Рассудок непривычно туманился, уже рисуя непозволительные картины. “Первое обещание на веку, которое ты не смог сдержать! Девчонка полностью забрала остатки здравого смысла”. — Ифе… я смогу тебе помочь, только перед этим запомни основные правила, — собеседница старалась полностью акцентуироваться на томном, грубоватом голосе сзади. — Ты должна мне довериться. — Но я ведь Вам доверяю, — перебила она. — Это уже совершенно другой уровень доверия, аментет, — отрезал, слегка пугая девушку столь непредвиденной твёрдостью голоса. Она ощутила не пойми откуда взявшийся стыд, заметно багровая к неприличному цвету щёк. Смерть буквально дышала ей в спину, касаясь руками в доселе недоступном ни одному мужчине месте. Казалось будто сам Осирис гневно наблюдает за купальней, готовый вот-вот избавить своего самого верного слугу от оков силы. Не смотря ни на что, все ещё хмелевший разум принял решение познать что-то новое, совершенно не беспокоясь о грядущей угрозе. Если она умрет, то перед этим захочет окунуться в новые чувства с головой до пят. Утвердительный кивок. Спокойно выдохнув, бог четко понимал, что дороги назад нет и возможно никогда и не было. Взмолившись всем ведомым родственникам, он принял игру. Золотистая, лучшая ткань медленно сползнула ниже, заставляя девушку судорожно вдохнуть. Она хотела прекратить, забыть и убежать, но чувствами управлял не мозг, даже не сердце.
Она доверяла, но прежняя стыдоба не на шутку смущала уже полностью нагую девушку. Тело вновь покрылось маленькими вкраплениями, поднимая мизерными мышцами каждую волосину. Казалось будто свеч стало ещё меньше и лишь приятнейший запах масел разлился по коже, окружая невинную душу въедливым паром. Рука скользнула по подтянутому животу, хватая грубой, шершавой ладонью миниатюрную, которой брюнетка инстинктивно приказала прятать от мужчины скверное место. «Место греха и порока» — вспомнила слова второй жены фараона девушка, зажмуриваясь от очередной порции стыда. — А теперь, — рука бога медленно направило девичью к запретному для двоих месту. — Вспомни что видела… вспомни почему молилась. Аментет, пытаясь расслабиться невольно почувствовала как собственный палец надавил на что-то внутри, аккуратно прячась в складках кожи. Она громко выдохнула, стоило ощутить собственное тепло и влагу вокруг. Раньше она касалась себя, проводя время в купальнях, но сейчас эмоции были другими, более ощутимыми. Медленно двигаясь, придерживая вздутым от вен, сильным пальцем её тонкий, он сорвал с губ девушки тихий стон. Слыша как она старалась приглушать все, что чувствовала Карателя это начинало раздражать. — Тебя никто не услышит здесь. — Меня… Меня услышите Вы. — Стоны это единственное, что тебя смущает в нашем контакте? Он сильнее придавил палец, ускоряясь. Девушка вновь выгибалась, подставляя свои ягодицы навстречу богу. Одна рука по прежнему обнимала обладателя самых зеленых и холодных глаз во всем Египте. — Почему молилась мне, аментет? — Ах… Громкость стонов нарастала, но ответ хоть на один интересующий его вопрос мужчина жаждал услышать. Сосок вновь оказался меж пальцев, в этот раз выкручивая и слегка оттягивая, принося девушке невероятные ощущения. — Отвечай. — Вы… я видела Вас. — Как? — Я представила… вашу… спину, руки. О, Сет! Шлепок по ягодице чуть взбудоражил аментет, которая продолжая издавать стоны, затуманенным взором первый раз за время их пребывания в паре купальней, встретилась с невероятной парой глаз. В них читалась необъяснимая агрессия и дымка, схожая с её, очевидно возникнувшая от крепкого алкоголя. Или она так полагала. — Ещё раз посмеешь его упомянуть… — То что Вы мне сделаете? — О, тебе не понравится, милая Ифе. Но ей нравилось. Если он продолжить наказывать её такими незначительными пакостями, от которых влаги между ног стекала интенсивней, то девушка будет уже кричать имя грешного бога, лишь бы это не прекращалось. Она чувствовала свое тело, как никогда прежде и им обоим сносило голову напрочь. — После.. решила что… Вы мне нужны… там, — проложила, томно выдыхая. — Там — это где, Ифе? — с ехидством продолжал мужчина. Она хотела одновременно остановить пытку, от которой её нервный узел уже начинал слегка болеть от столь сильного внимания к себе и все внятно объяснить карателю, извиниться за столь странную молитву. Но мысль о том, что его пальцы сами будут исследовать её зоны без помощи руки девушки просто сбивали весь настрой. — Со мной, — выпалила, немного привстав на носочках дабы усилить хватку на шее брюнета. Вдруг девушка почувствовала, что что-то непривычно упирается ей в ягодицы. До этого из-за небольшого роста, это не замечалось, но теперь… — Каратель, я больше не нуждаюсь в Вашей помощи. — Мне уйти? — стараясь не выдавать удивление, спросил. Грешница высвободила свою руку из плена, теперь уже хрупкой ладошкой вводя внутри, растирая влагу. Набравшись смелости, она вновь взглянула смерти в глаза, парализуя второго словно от холодного кинжала. — Продолжайте. Он ухмыльнулся, уже полностью чувствуя тепло, ещё больше распыляясь. Разум уже рисовал картины страстного поцелуя, как руки несут девушку на ложе, соблазнительно расположенно напротив, будто дразня пару; как она кричит, мечется на простынях, пока не получит долгожданное удовольствие. Но он не хотел спешить, это её ночь. Дева продолжала постанывать, уже смерившись с нарастающим шаром, который вот-вот будет готов взорваться на мельчайшее искры, как вдруг грубые, толстые пальцы скользнули ниже, медленно входя на пол фаланги. — Ах! Совершенно новые эмоции, новая волна влаги окутывала плоть мужчины, уже практически скатываясь тонкой каплей по бедру. — В шатре ты видела… как люди занимались сексом, Ифе, — начал он, а девушка пыталась держаться за его слова максимально сильно, пока бог ускорялся внутри. — Возможно ты слышала отдаленно про занятие любовью, но чаще всего ею и не пахнет. — Ану..бис, почему… — Слушай, — девушка отозвалась уловимым вскриком, когда медленно входя в теле ощущались уже два пальца карателя, растягивая плоть. — Они соединяются телами, даря друг другу ощущения, подобные твоим сейчас. Хоть процесс достаточно приятный, но смертные имеют свои последствия в виде детей. — Но… остано..витесь, — он замер, все же частью тела до сих пор пребывая в Ифе, ожидая что же в этот раз придумала её невинная, казалось, головушка. — Но почему я чувствовала это, хотя не присутствовала там? Он ухмыльнулся. — Помнишь я спрашивал что ты ощущала? — Да. — Спрашивал почему молилась. — Да. — И ты сказала, что видела меня. Совершено до этого отключенная голова начала немного работать, стояло убрать руку. Она наконец поняла смысл и пазл уже было сложился, вот только… — Как они соединяются телами? Молодая особа полностью развернулась корпусом, демонстрируя нагое тело, которое до этого бог мог лишь касаться. Он же бесцеремонно глядел на затвердевшие от ласк, его ласк соски сверху вниз, гадая как она умудряется задавать подобные вопросы. — Кто та девушка с цепями? Она хотела… подарить Вам удовольствие? Мужчина перевел томный, необъяснимо резкий взгляд на девушку, вновь являя взору игравшие на скулах желваки. — Я не хотел дарить ей удовольствие, Ифе. — Но вы же, вы же были наполовину раздеты! Он ухмыльнулся, продолжая любоваться на неописуемой красоты картину: брюнетка со взлохмаченными волосами, томным дыханием и взором нагая стояла и заливалась краской то ли от возбуждения, то ли от злости. Пальцы потянулись поправили прядь волос, под изучающий, строгий взгляд. — Наполовину раздетый я не позволял себе то, что делаю с тобой полностью облаченный одеждами. Она опустила взгляд на его губы, вновь касаясь рукой волос. Непроизвольно облизнувши пересохшую губу, грешная аментет насильно притянула его ближе, совершенно не стыдясь своего вида и встав на носочки, накрыла губы Карателя своими, томно выдохнув. Он будто ожидая этого, зарылся рукой в волосах брюнетки, страстно отвечая пухлым губам. Вкус вина соединял их ещё больше, накрывая новым напором, так не похожим на их первый поцелуй. Он подхватил её под ягодицы, заставляя обвить ноги вокруг корпуса и не разрывая их соединения, уложил на кровать покрытую новой волной мурашек грешницу. Тело подрагивало, а из под длинных ресниц пробивался точный взгляд все ещё смущенной аментет. Мужчина хотел было скинуть накидку и свою экипировку, как тонкие пальчики неуверенно остановили его. — Каратель, могу ли я Вам приказывать? — У тебя есть лимит. Она фыркнула, но все же нависший над девушкой мужчина, сверкавший ядовито зелеными глазами вызывал куда красочней эмоции, чем уже привычная злость. — Встаньте. Повинуясь твердому голосу, мужчина исполнил просьбу, повернувшись лицом к кровати и слегка выгнув бровь пытался предугадать следующий шаг девицы. Она, расположившись коленями на темных простынях вдруг поняла как неудобно и смущенно стало делать то, что собиралась. Кровать находилась стишком низко, едва возвышаясь над полом, а рост мужчины не позволял как следует дотянуться до верха. Все же перейдя к действиям, юная аментет сосредоточено расправлялась с тканями, неуверенно раздевая тонкими пальчиками мужчину. Щеки снова залились краской, представляя как сейчас выглядит пред вершителем множество судеб. А вид действительно был превосходным. Обнаженная грешница стоя на коленях напротив медленно расправлялась с остатками одежды, не прикрывая томного контакта глаз с друг другом. С помощью бога сняв вверх, девушка добралась до пояса, спереди свисавшего тяжелую ткань. Она сглотнула от волнения, чувствуя под пальцами совершенно другую форму, нежели была у неё самой. Испуганные глаза встретились с холодными, внутри таящими пламя ярчайшего костра. — Ложись. Девушка покорно повиновалась, мысленно благодаря за очередное понимание её мыслей и тревог. Взгляд постоянно возвращался к повязке, напрочь игнорируя ехидную усмешку стража Дуата. Тот не спешил, будто снова вел игру с впечатлительной особой. Уже знакомые крепкие пальцы с сочащимися венами плавно освободили своего обладателя от одежды, являя аментет такого же нагого мужчину. Не сдерживая впечатлительного вдоха, девица бесцеремонно пялилась на внушительного размера орган, торчащий между ног Анубиса. Едва ощутимая тревога снова подкралась, стояло ему нависнуть над прекрасным созданием вновь, уже избавленным от каких либо преград. — Я не видела это в шатре. Не получилось увидеть. Разговор становился все более неловким даже для первого воина Египта, который дивился брюнетке вновь. — Ифе, ты можешь остановить меня сейчас или полностью довериться, до конца разобравшись во всех интересующих тебя вопросах, — еле сдерживаясь выдавливал мужчина, все ещё ожидая, что аментет передумает. “Так было б легче для нас. Обоих”. — Я кажется уже говорила, что доверяю Вам, — все же неуверенно, но смотря в глаза Карателю произнесла брюнетка. Чуть выжидая, что самая невинная и одновременно грешная душа передумает, бог не получив отказа сначала неуверенно приблизился к губам, сминая их в нежном поцелуе углубляя подобно чувствам пары. Большая ладонь припечатала поменьше на темных простынях. От неожиданности Ифе слегка вздрогнула, перелитая пальцы. Ему же этот жест показался куда более интимный чем все, что творилось до этого в покоях верного слуги. Дикая страсть затуманила рассудок, позволяя лишь на мгновение захлестнуть девушку волной слишком резких движений для столь невинного создания. Губы очерчивали шею, не задерживаясь в определённом месте. Поцелуи сбивали аментет с любой мысли, стояло той прийти в голову. Она выстанывала каждое прикосновение, а после того как спускаясь к розовой горошине груди, властный язык искусно очертил её и чуть задевая зубами начал всасывать в себя, девушка забыла обо всём на свете. Хотелось его касаний, его дыхания. Мужчина позволил себе залюбоваться представшей картине, стараясь запомнить каждую деталь как можно лучше. Он повидал множество женщин с абсолютно разными формами, но в памяти не мог вспомнить чего-то подобного. Аккуратная грудь, вздымающаяся интенсивный буквально от каждого его прикосновения, четко выраженная талия, плоский живот и на удивление выбритый до самой мелкой волосины лобок. Глаза встретились с её, в которых читалось неподдельное желание. Решив продолжить ласки, мужчина снова ввел два пальца в девушку, отмечая, что та по прежнему истекала естественным соком. Громкий стон снова обрушился на его едва сохраняемое самообладание. "Не время" — думал он, но мысли слишком ярко уже рисовали сюжеты в голове. Пульсация прошлась по члену, напоминая о себе от чего мужчина вдохнул сквозь сжатые зубы. От брюнетки не ускользнул звук и переведя затуманенный взгляд на Анубиса, бесстыдно вырисовывающего свои искусные движения внутри, она вдруг поняла что и этого ей недостаточно. — Вам приятно? Мужчина перевел взгляд на открытое лицо, собирая все остатки рассудка. Ему безумно хотелось оказаться в ней, слышать стоны раз за разом. — Да. — Эти люди…— отвела она взгляд в сторону, стараясь не смотреть в зелённые омуты. — Они по-другому соединялись телами в шатре. Мы… я хочу это попробовать. “Блять, — произнес мысленно бог. — Ты меня с ума сведёшь, аментет!” — Ифе, это сначала не так приятно как кажется, особенно для тебя. Будет больно. — Я… я хочу, — твердо решила она, ластясь поближе к мужчине. Щелчком пальцев в руке появился пузырек со странной жидкостью. Стоило открыть его, как девушка уловила знакомый аромат эфирного масла, которым иногда позволяла делать себе массаж во время отдыха от главных хлопот. Правда для чего оно понадобилось Анубису? Немного отлив себе на ладонь, каратель потянулся вниз, растирая жидкость по выпирающему органу. От чего-то новая волна и так возбужденного тела хлынула на девушку снова, заставляя на миг задержать дыхание и внимательным взглядом цепляться за движения Анубиса. Достаточно внушительного размера орган был на удивление идеальной формы, явно говоря о принадлежности его родителей к божественной силе. Ифе рассматривала относительно издалека каждую венку, по которой каратель проводил пальцами, зачем-то разливая уже в избытке масло на простыни. Дыхание на миг прервалось когда темные волосы вновь качнулись щёк девушки, слегка щекоча. Мужчина всматривался в черты лица аментет, что-то обдумывая про себя. Их пальцы вновь переплелись, девушка все же ощутила еле проскользившее тепло, переводя взгляд на руки, слегка светящиеся зеленоватым цветом. — Ифе, — вдруг серьезно привлек внимание Анубис, продолжая всматриваться в глаза повернувшей голову брюнетки. — Я спрошу, ответь честно. — Хорошо. — Ты точно хочешь чтобы я был первым твоим мужчиной? Она оторопела от внезапного вопроса, внимательно глядя в зеленые отблески глаз. — Вы уже стали моим первым мужчиной, который увидел меня нагую, который касался самых скрытых и скверных мест принося мне неведанное удовольствие… Вы правда хотите закончить этот список, Анубис? Вся крепкая маска, ранее выстроенная дабы уберечься от женских чар вдруг разбилась вдребезги, полностью открывая девушке свое полное трепетом и переживаниями лицо. Когда он снова поцеловал юную особу в шею, брюнетка ощутила ещё большее тепло, исходящие от шершавой ладони. В этот раз решила не придавать этому такое уж важное значения, предпочитая отдаваться ласкам мужчины, подставляя грудь. Вдруг возле места, куда ранее входили пальцы Карателя, принося крыше сносное удовольствие, девушка ощутила нечто иное, слегка кривясь от боли. Медленно входя мужчина вглядывался в её эмоции, стараясь контролировать дабы спохватится в нужный момент. Головка вошла плавно, не принося дискомфорта, однако на средине, не смотря на использование своих сил, его аментет закричала, сильно закусывая губу, отчего совершенно маленькая капелька крови полилась вниз по идеальной коже. Он сразу же остановился, припадая к лицу грешницы. Невесомые поцелуи касались пухлого места укуса, скул, прелестных щёк. — Тише, маленькая, тише… Он знал, что совершенно не помогает, не сможет забрать эту боль одними словами. Даже магия действовала не настолько интенсивно, что было вполне логично, учитывая положение бога. Каратель грешников, воин, страж Дуата… его силы были созданы не для лечения и ослабления боли, но все же он пытался, хотел хоть как-то забрать все то, что чувствует его богиня. — Мне прекратить? — Н-нет, продолжайте… — После этого на «Вы» не обращаются, грешница. — Мне было более приятно твое прошлое обращение, — она вновь легко улыбнулась краешками губ, заражая этим же мужчину. Продолжая входить он также не забывал нашептывать всякую ерунду на ухо его грешнице, видя как та все же чуть расслаблялась. Кожа впитала застывшие слезы и как же мужчину облегчило понимание, что новых следов не добавлялось на девичьем личике. Он остановился, решив не входить до упора в ещё юное тело. Глаза встретились с её полузакрытыми, в которых читалась все ещё ощутимая боль. Пальчики надавили на его руку, утопая в огромной ладони ещё больше. Коготки второй руки едва ощутимо царапали спину. Дыхание уже давно сбилось, мужчина приблизился к ней, даря очередной просто крыше сносный поцелуй. Вдруг аментет простонала в губы от резкого порыва, бедрами аккуратно толкаясь навстречу. — Аментет, что ты делаешь? — прошыпел в губы, на что девушка лишь повторила свое движение. По комнате и так разливался густой пар, туманя рассудок, как после неуверенных движений его грешницы она будто залилась переплетённым запахом, дыханием, маслом… Совсем немного толкаясь вперед, мужчина не сдержал сдавленного стона-выдоха, ощущая как плотно аментет сжимает его внутри, как горячо и приятно находиться в ней. Осознание, что он действительно стал первым мужчиной девушки, о которой совершенно не скрываясь мечтал каждый член команды в дурных фантазиях подогревали уже невозможный интерес ещё больше. Брюнетка же вспоминала все те немыслимые, как ей казалось, фантазии про мужчину, представляя его губы, дыхание, блеск в глазах… но даже будучи одной юная особа ни разу не позволяла подобные мысли, описывающие то, что происходит сейчас. Она простонала, стараясь ловить удовольствие. Боль отступала стоило Анубису вновь склониться над ней и впиться губами любую часть горящего тела. — Ифе… когда будет невыносимо больно — не молчи, — предупредил на что получил удовлетворительный кивок. Позволив чуть ускориться, ушей коснулся стон удовольствия, что на секунду показался миражом. Девушка высвободила руку от крепкой хватки, на секунду подмечая, что ощущения вновь казались слегка болезненными. Но стояло ей вцепиться ноготками в крепкую спину Анубиса как все отступило. Полностью теряя рассудок, она, плевав на все чувства поддавалась вперед, вновь ощущая что действия бога лишь казались пыткой. Уже ощутимо ускорившись, Каратель позволял и себе грубоватые стоны, распаляя брюнетку ещё больше. Большим пальцем свободной руки он скользнул между складок его богини, надавливая на ноющую точку. Девушка закричала, ощущая как разум полностью отказывался работать. От прежней боли не осталось и следа, сменяя её на невероятные ощущение. Это было не удовольствия, намного больше. Слышать его грубые стоны, ощущать пальцы меж своих ног, от которых погибло беспросветное количество грешных душ, ласкающее только её, ощущать запах тела сверху… Слышать её стоны, смотреть как девушка выгибалась навстречу, подставляя бедра ближе, было способно уничтожить весь Дуат, попроси она об этом. Добавляя ещё скорости мужчина заметил как девушка полностью расслабилась, унося все остальные чувства за пределы купальни. — Ахх… ещё. Уже забывая обо всем, мужчина разогнался, смотря в бесстыдные глаза грешницы. Убирая руку с клитора, он, вцепившись мертвой хваткой в талию девушки, продолжал входить в юное тело, ловя яркие стоны, которые ещё долго будут преследовать слугу Осириса. О Великий Ра, как же она желала этого мужчину. Осознание пришло лишь сейчас, уже полностью разобравшись в своих чувствах. Молодая особа прокрутила в голове воспроизведенную молитву возле шатра, впадая в краску. Она поняла, что призналась в весьма неэтичном… призналась что увидя в шатре голые тела, занимающиеся тем же, что практиковала пара, грешница вспоминала о нём. Говоря откровенно, этот, казалось, простой позыв был правдой, сорвавшийся с губ грешной аментет. Она не заметила как отвернула голову, на что вернувший в действительность Каратель придержал за подбородок брюнетку, поворачивая лицом к себе. Краска вновь залила щёки, стояло взглянуть на мужчину. Струйка пота медленно стекала по лбу, падая на её ключицы. Внимательный взгляд сверлил дыру напротив, в конце все же снося голову новым поцелуем. До этого касания их губ имели хоть слабую долю выдержки, но теперь все границы были напрочь стерты. Бесцеремонно, нагло, властно вторгаясь в рот юной особы, он упивался её дыханием, переплетая языки. Горячие губы скользили вниз к шее, оставляя свою метку на тонкой шее. Девушка застонала с новой силой, хрипя, когда палец вновь вернулся на положенное ему место, вырисовывая узоры внутри. Толчки, запах, поцелуи на груди, пальцы в самых бесцеремонных местах… она горела как никогда. Вдруг с очередным уже слегка грубоватым толчком, девушка вдруг немного испугавшись выгнулась дугой, выкрикивая его имя. Дрожь прошла по всему телу, содрогая его в неизвестных конвульсиях. Внизу будто произошел неимоверный взрыв наслаждения. Полностью лишаясь рассудка, она не слышала как в очередной раз закричала, буквально содрогая стены дворца. — А…Анубис! Мужчина ухмыльнулся, смотря как его богиня подобно всем самым постыдным фантазиям мечиться на простынях, выкрикивая его имя. Пальцы по прежнему продолжали игру внутри, а толчки непроизвольно становились грубее. Заметив как девушка уже более-менее пришла в себя, он протянул руку юной особе, помогая подняться. Он лепил её тело словно скульптор, расставляя в нужном положении. — Одну ногу на кровать, вторую прямо, — командовал мужчина. Покорно выполняя указания, девушка заметила как стала в совершенно непривычную позу, ожидая что ждёт её обмякшее тело дальше. Анубис приблизился сзади, упираясь аментет в ягодицы твердым органом, дразня. Шепот подле шеи заставлял тело вновь покрываться россыпью мелких прыщиков. Брюнетка словила мысль, что сейчас смело может упасть на пол, без дополнительной опоры и решила повторить недавний жест, обвивая рукой шею бога сзади словно змея. — Как ощущения? Понравилось? Ифе уловила насмешку в голосе мужчины, но решила не обижаться на столь незначительные мелочи. — Что это было? — Это высшая точка удовольствия, Ифе. Она сглотнула, все же акцентируя внимание на впирающем в ягодицы органе. Казалось это было главным приоритетом юной девушки в данный момент. — Хочешь ещё? Выдохнув, она все ещё помнила ощущения в теле. Активно закивав, слышала как бог хмыкнул. — Помни правила: больно — говори, хочешь орать — ори, слушай что говорю. Она кивнула и совершенно игнорируя мысли как выглядит сейчас, подсунула ягодицы ближе, желая чтобы он снова заполнил грешную аментет внутри. Немые мольбы были услышаны и забывая обо всём бог вновь вошел в девушку, раздвигая складки головкой. Услышав блаженный стон, он накрыл тонкую шею шершавой рукой, чуть сжимая. Перед глазами проскользнула первая встреча в лавке старухи и то, насколько контекст повторяющего действия изменился. Ощущения под другим углом совершенно изменились, заставляя пару ещё больше выдыхать и стонать. Сама нанизываясь на член девушка, ощущая стальной хват на шее лишь больше распалялась. Толчки становились грубее, резче от чего двое просто теряли рассудок, придаваясь самой невообразимой страсти. О как же было плевать на долг перед Осирисом, на спасение всего Египта… Им просто невероятно хотелось друг друга, хотелось трахать друг друга пока силы не покинут. Анубис подметил как совсем недавно невинная аментет прикрывала грудь от его взгляда, пугаясь близости как зашуганый зверек, теперь сама просит больше, крича только его имя. Палец вновь нашел клитор, плавно, в отличии от темпа, массируя. Ногти девушки вновь впились в шею Карателя, практически покрывая ту кровавыми порезами. Под новым углом все чувствовалось куда ярче, снося напрочь голову. Хотелось быть ещё ближе, хотя аментет уже не знала как… Анубис продолжал трахать юное тело, уже забывая о недавнем обещании, данное самому себе. Хотелось сменять позы одну за другой, пока они оба не разлететься на куски от оргазмов, но слыша как захрипела кричать грешница, уже просто громко выдыхая, он осознал, что точно не в этот раз. У них определенно в будущем будет время попробовать всё. — Анубис! Аахх… Продолжала юная особа, пока пальцы и невероятный неизвестный орган, полностью заполняя её стенки продолжали в паре доводить девушку до небывалого удовольствия. Рука с шеи опустилась на ягодицу, сжимая до сладкой боли. Ифе поняла, что ей нравится это чувство, но только если с ней будет он. Анубис с низким стоном последний раз грубо толкнулся в девушку, заливая брюнетку изнутри. Не ожидая подобного девушка вскрикнула, ощутив как волна удовольствия снова поразила юное тело. Глубоко дыша, она ощутила как что-то вязкое полилось вниз по бедрам, стекая маленькими струйками на пол. Чувство пустоты заставило девушку аккуратно, изнеможденно повернуться к мужчине, чувствительно целуя тонкие губы. В этот раз страсть, градом сносившая пару не ощущалась на губах, лишь приятная усталость. Переведя дыхание, мужчина подхватил свою женщину на руки, выходя из импровизированных покоев и повел в теплую воду, окунаясь с головой. Девушка не отставала и когда приятное тепло коснулось и так горячей плоти, она подплыла к Анубису, смыкая кольцом руки на шее Карателя. Оба, находясь в пару купален вглядывались в счастливые глаза друг другу и лишь через несколько мгновений на мужском лице просияла ухмылка, а девичьем искренняя улыбка. — Я задам последний вопрос, — нарушила молчание его прелестница вновь слегка краснея. — Вы говорили, что некоторые называют… секс — занятием любовью, хотя в большинстве случаев ею там и не пахнет. — Так. — Каратель… чем занимались мы, любовью или сексом? — стыдливо отводя взгляд от пронизующих глаз спросила аментет. “Дура! Зачем такое спрашивать, если ответ и так понятен? Очевидно я его не…” Она не закончила свою мысль, как крепкий, но одновременно ласковый хват коснулся талии девушки, притягивая ещё ближе. — Я уверен, мы занимались любовью, Ифе.