Однажды в закусочной

      Вынося мусор, Кларк Кент увидел заехавший на парковку закусочной ржавый пикап. Темнота не помешала и в принципе не могла помешать разглядеть за рулём лохматого бугая с неопрятной бородой, под воротником распахнутой куртки которого терялись татуировки, напоминавшие треугольную чешую.       Здоровяк вылез, топча снег тяжёлыми ботинками, громко хлопнул расшатанной дверцей и направился в тепло.       Кларку холод не мешал. Он кинул набитые отходами пакеты в бак и позволил себя пять минут постоять, задрав голову к звёздному небу. Космос скрывал много загадок, космос был его домом, потерянным, наверно, навсегда.       От дороги донёсся рёв мотоциклов и, если бы Кларк вовремя не отрегулировал слух, оглушил бы. Ночь осветилась десятком ярчайших фар, огласилась визгом клаксонов. Газуя и сигналя, байкеры подкатили к закусочной, все как один волосатые, в чёрной коже с заклёпками, с позёрскими шпорами на сапогах. Найдя место для стоянки, они тоже двинулись внутрь, по пути выдавали дерьмовые шутки и паскудно над ними ржали.       Обычные будни злачных заведений. Такого сброда полно каждый вечер, и сегодня эти не первые. Приличные люди обходят подобные забегаловки стороной.       Кларк не жаловался, всё равно не собирался надолго задерживаться в Мэне.              Он вернулся через заднюю дверь, топнул о коврик, отряхивая снег с ботинок.       — Кларк, — мимо с подносом пробежала Ева, — помоги, ни черта не успеваю, сегодня будто День независимости… Отнеси заказ за четвёртый столик. У Бена возьми. Только руки помой. Хотя… для этих козлов можешь не мыть.       Она скрылась за шелестящей бамбуковой шторкой.       Кларк безропотно пошёл выполнять просьбу. Помыл руки над раковиной на кухне и поднял с прилавка указанный Беном поднос. Сам Бен в это время занимался следующим заказом, командовал поварятами. На сковородках шкворчало, шипело, стучали о доски ножи, запахи щекотали рецепторы.       Четвёртый столик заказал целую гору жареных говяжьих колбасок, сильно сдобренных чесноком, ржаные гренки и разного рода соусы в больших плошках. Всё это жирное безобразие с трудом умещалось на подносе, балансировало на грани падения.       Кларк не имел навыков официанта и, будь он землянином, обязательно уронил бы, но ему выпала иная доля.       В зале играла дрянная музыка из автомата, которую никто не слушал, через сигаретный дым монотонно мигали неоновые вывески. Тонкая как тростинка Ева таскала неподъёмные кружки с пивом, каким-то чудом не спотыкаясь о вытянутые ноги, увёртываясь от норовящих облапать задницу рук, ещё и словесно окорачивала особенно ретивых пьянчуг. Она как раз поставила на четвёртый столик десять полновесных порций тёмного. Для тех самых волосатых байкеров, похоже, плохо воспитанных, начавших приставать.              Кларк ускорил шаг. Лавировать в заполненном зале у него получалось сложнее, тарелки на подносе дрожали и позвякивали, в спину сыпались ругательства.       — Отвяжись, урод! — Ева выдернула руку из лапищи массивного хрена в красной бандане, но тот схватил вновь.       — Ну куда ты, цыпочка? Побудь с нами, чего тебе, жалко? Хорош недотрогу изображать.       Его дружки ржали, лакая принесённое пиво. Представление привлекло и других посетителей, десятки глаз с любопытством следили, рты кривились ухмылками и жаждой шоу. Лохматый верзила, что приехал на развалюхе, сидел в баре и наблюдал, ничем не отличаясь от остальных.       Кларк дал себе слово не вмешиваться. Почти каждый вечер все двадцать дней подряд давал, и почти каждый вечер происходило одно и то же.       Ева завизжала, насильно усаженная на колени хрену в красной бандане, забрыкалась, ударила каблуком.       — Оставьте девушку в покое, — вмешался Кент, мягко забирая официантку. Вероятно, от неожиданности громила отпустил. — Ева, иди отсюда.       — Кларк, не надо. — Ева отошла на безопасное расстояние и осталась стоять.       — Ваши колбаски, — максимально нейтрально проговорил Кларк, собираясь поставить поднос на стол. Ему не дали. Сразу два байкера наклонились друг к другу, загораживая стол, тот, что в красной бандане и его бородатый сосед.       — А ты кто такой? — на весь зал спросил Бандана, ему явно было мало короткой перепалки с девушкой. — Уборщик? Да, уборщик, я видел тебя у мусорных баков. Ребята, какого грёбанного фига нам еду приносит уборщик? А? Он с опарышами общался, а теперь притрагивается к нашей еде! Траханный кретин предлагает нам есть дерьмо и платить наши деньги!       Кларк чувствовал, чем эта вонь обернётся, но упрямо стоял, не предпринимая ничего. Ответить, любое слово — значит спровоцировать драку.       Правда, её вряд ли получится избежать.              Его смиренный вид распалил хамло. Тот видел перед собой слабака, на котором можно безнаказанно отрываться. И в чём-то он не ошибался.       Наступил момент напряжения.       Приятели притихли, переглядываясь, оценивая свои шансы, вдруг кто-то сказал: «Мы не будем есть это дерьмо», и тут же хрен с банданой выбил поднос из рук. Гора колбасок взлетела фейерверком и дождём посыпались на пол, некоторые попали Кларку на голову, плечи, две или три ударили в лицо. Соусы выплеснулись, рисуя на светлой рубашке яркую палитру, к которой прилипли гренки.       Зал взорвался хохотом. Смеялся и здоровяк в баре, стряхивал выступавшие слёзы.       Кларк героическим усилием воли не дал себе выкинуть кулак вперёд, стоически снёс унижение, и всё, возможно, даже закончилось бы хорошо, если бы Ева не закричала и не бросилась на зачинщика. Хамло, поднимаясь, отшвырнул её на соседний стол, как тряпичную куклу, и это стало негласным сигналом к всеобщей сваре. Дрались все на всех, переворачивая мебель, разбивая посуду, даже Ева. Только несколько человек в диком месиве сохраняли неподвижность — сам Кларк, стоявший на том же месте, здоровяк в баре и с полдюжины совсем пьяных тел.       Кларк мог бы покончить со сварой мгновенно, в доли секунды разнять всех, успокоить, самых буйных связать.       Мог. Но не хотел.       Это не его драка. Это не его люди. Это не его планета.       Они слишком разные. Пусть творят, что хотят.              В его сознание проник басовитый, будто простуженный голос, врезающийся в гомон разошедшейся толпы:       — Хорош! Мужики, прекратите! Достаточно, мать вашу! Парнишку ещё зашибёте…       Это был тот татуированный чувак из пикапа, лохматый здоровяк. Он встал с высокого барного стула и пытался урезонить драчунов. Продолжая смеяться, словно созерцал забавные пустяки. Парнишкой назвал его, криптонца, лишь немногим меньшего себя по габаритам, да и по возрасту.       Осталось неизвестным, подействовали бы его слова на устроенный бедлам, потому что наконец-то вмешался бармен.       — Успокоились все, — рявкнул он, — или я вызываю копов.       Упоминание стражей порядка мигом отрезвило шпану, драка оборвалась как по мановению волшебной палочки. Задиры отряхивались и поднимали мебель, возвращались за столы. Пол был усеян осколками и растоптанными колбасками, подметать которые предстояло уборщику. Кларк только собрался пойти за метлой, как его настиг холодный взгляд подоспевшего с кухни хозяина, Бена:       — Ты уволен, Кент, проваливай к чертям.       Публика и это сочла развлечением, раздались смешки, полетели скомканные салфетки, алюминиевые банки и корки хлеба. Кларк сжал челюсти и, не обращая внимания на этот град, развернувшись, направился в подсобку, где хранились его скудные вещи, а оттуда, вытерев лицо и выкинув грязную рубаху в корзину — на улицу, в ночь.       Только Ева и здоровяк заступились за него. Ева с беспокойством, а здоровяк — насмешливо и лениво, мол, не стоило так круто с недотёпой.       Даже если Бен передумает — к чёрту! К чёрту эту забегаловку, к чёрту Мэн, к чёрту…       Землю?       На глаза попались мотоциклы, сверкающие хромом в лучистом свете фонарей. В каком-то порыве возмездия Кларк закинул их на крышу, сложил пирамидкой, а сверху, немного поразмыслив, водрузил пикап. Пусть снимают, умники.              Утерев пыль с ладоней, Кларк зашагал прочь. Просто шёл по обочине трассы, мимо домишек, в половине которых уже не горел свет. Ему хотелось побыть одному, отдохнуть. Морально разгрузиться. Разобраться в себе.       Скоро городишко кончился, чаще стали попадаться деревья, кусты, асфальт сменился грунтовкой. Ощущалось ледяное дыхание, снег покрывал жухлую траву. Впереди, высоко над землёй, среди звёзд маячил огонёк.       Собственно, маяк это и был. Кларк наткнулся на него однажды утром, совершая пробежку по берегу. Стандартная, построенная на утёсе башня из белого камня с притулившимся сбоку домом смотрителя, с длинным деревянным пирсом. Пустынный необжитый угол с налётом романтики.       Сейчас Кларку хотелось именно чего-то такого.       Он зашагал быстрее, но не переходя на сверхскорость. Остановился на развилке, выбирая куда идти, направился направо, на голую, выдающуюся над берегом скалу, с которой открывался прекрасный вид на маяк, бездонное звёздное небо и глянцево-чёрный залив. Бросил рюкзак под чахлый кустик и сел у края, подогнув ноги под себя. Обморожение гениталий, к счастью, ему не грозило.              Внизу простиралась жестокая суровая красота, волны, пенясь, бурлили, с шумом разбиваясь о валуны, звёзды и тонюсенький зарождающийся месяц отражались в водной поверхности, заставляя небо сливаться с землёй, качалась лодка у пирса, легонько постукивая о сваи. Белый прожектор маяка под красной крышей размеренно мерцал, привлекая мошек и чаек, а окна домика были тёмными, смотритель, наверное, спал.       Должно быть, скука — вот так, месяцами сидеть на безлюдье, видеть только назойливых птиц и проплывающие мимо корабли. Нормальный человек свихнётся.       А он… Кларк думал, что с удовольствием провёл бы так всю отпущенную жизнь, отшельничал. Наслаждался бы тишиной, завёл бы пару полезных или не очень хобби, научился бы философствовать и…       Принимать себя каков он есть.       Было бы здорово. Но мир рано или поздно ворвётся в твою тишину, растопчет покой. В обществе слишком много испорченных личностей, агрессивных без причины или преступно безразличных. Бармен, медливший с вызовом копов. Патлатый бородач, лицезревший драку как развлекательное вечернее телешоу, офигенно весёлое, уморительное…       От депрессивных мыслей Кларка отвлёк проблеск света, мелькнувший по дороге, и рык мотора. К берегу ехала машина. Вероятно, смотритель не спал, как он предположил, а где-то катался и теперь возвращался домой.              Обернувшись, Кларк наткнулся на слепящий свет фар трясущегося на кочках грузовичка. Усилил зрение в желании разглядеть за рулем человека, посвятившего себя морю и одиночеству, и в следующую минуту пожалел. Настороженность как ветром сдула романтический настрой.       К утёсу спускался тот самый ржавый пикап, что был у забегаловки, и вёл его только что вспоминаемый патлатый здоровяк.       Неужто отправился вдогонку? С какой целью? Отомстить? Каким образом так скоро снял машину с крыши? Как вычислил его маршрут?       Но опасенья быстро рассеялись — пикап однозначно не преследовал его, а держал путь прямёхонько к маяку.       Смотритель? Этот татуированный мужлан?       Пикап резко затормозил на расчищенной от снега площадке между домом и пирсом. Здоровяк вышел, огласив ночь громким хлопком скрипучей двери. В руке держал бутылку, из которой немедленно выпил. Сделал ещё три долгих глотка, глядя в холодное чёрное небо, потом поставил её на капот и неспешно пошёл на пирс, стаскивая на ходу утеплённую куртку, бросая на мокрые доски.       Следом он снял футболку, избавился один за другим от тяжёлых ботинок и носков. Облегающие тёмные штаны оставил.       Приблизился к краю, позволяя разбивающимся о сваи волнам обдавать полуголое тело брызгами, ветру трепать косматые волосы.       При атлетичном пропорциональном теле, как оказалось, сплошь покрытому такими же, как и шея, татуировками в виде чешуи, мужлан в буйстве прибоя смотрелся очень эффектно, будто на глянцевой фотосессии.       Если бы вода не была ледяной. Дураку пневмонию подхватить не терпится? Перед кем он красуется? Для чего?       Кларк недоумевал, наблюдая с высоты, со своего незаметного места, но у здоровяка нашлось чем ещё его удивить — он поднял руки над головой и рыбкой прыгнул в воду, нырнул, погружаясь в беснующуюся пучину.              Кларк растерялся, никак не ожидая такого исхода. Свесился над пропастью, пытаясь обнаружить на волнах безумного пловца. Не его дело, но, чёрт возьми, беспокоился за кретина. Что на уме у этого больного идиота? Не с жизнью же задумал покончить? Кто же пьяным лезет в холодную воду?       Хотя, может, в этом снежном штате все такие полоумные?       Кларк где-то слышал информацию про людей, купающихся в речке в лютый мороз, не помнил только из какой они части страны, не исключено, что из Мэна. Сумасшедших на свете хватает.       Только вот сейчас было совсем не смешно.       Кларк рыскал взглядом вокруг пирса, увеличивал радиус, но идиота нигде не было, его лохматая голова ни разу не показывалась над волнами. Прошло пять или даже больше минут — столько задерживать дыхание трудно даже подготовленному дайверу.       Кларк поднялся на четвереньки, ища через толщу воды безвольно идущее ко дну тело. Видел камни, редкие водоросли и вросший в грунт мусор. Бедолагу прибоем оттащило на глубину, унесло в море? Слабо верилось, но он до сих пор не выныривал.       Матерясь, чего обычно не делал, Кларк вскочил, скинул собственную одежду до трусов и повторил безумный прыжок идиота, только он-то человеком не был, слевитировал вдоль обрыва и плавно вошёл в воду неподалёку от пирса. Студёная тёмная толща сомкнулась вокруг него.              Холод Кларк ощущал, просто он не действовал разрушающе на организм, не причинял неудобств, он просто был, как дождь или рассвет. Дыхание всё же пришлось задержать, чтобы вода не попала в нос и лёгкие, воздух как таковой был не сильно нужен, в космосе и вовсе обходился без кислорода.       Думая, что и на глубине сможет продержаться более часа, Кларк сканировал дно, нагромождения камней, сделал по заливу два круга и совершенно точно ничего не нашёл. Поросшие илом железяки, остов моторной лодки, автомобильные покрышки — утопленника не было. Это обнадёживало и вводило в недоумение.       Кларк вынырнул ярдах в пятистах от берега — пикап всё так же стоял на подъездной площадке с бутылкой на капоте, в окнах домика отсутствовал свет, одежда мокрой грудой валялась на пирсе.       Куда делось тело? Хоть спасателей вызывай.       Посмеявшись про себя, Кент нырнул снова, в третий раз безуспешно обследовал акваторию и поплыл в сторону океана. Ругал себя за излишнее рвение и альтруизм, хотя рвение и альтруизм сами по себе не плохи, только никто их не оценит, а то и использует для своей выгоды. Чего стоит мыслить, как все, наплевать?              Вода становилась холоднее и непрогляднее, встречалось больше морских обитателей. Кларк двигался на глубине, исследуя все впадины, возвышенности, скопления валунов и сгнившие обломки каравелл. С каждым ярдом убеждался в бессмысленности своей затеи и обещал себе за следующим хребтом повернуть назад, как вдруг, как всегда неожиданно, увидел впереди атлетичную мужскую фигуру в татуировках и штанах. Сразу узнал татуировки и развевающиеся, словно на ветру, длинные волосы.       Недавний посетитель забегаловки не походил на труп — фигура располагалась в воде вертикально, прекрасно контролируя конечности. Ноги иногда совершали движения как у пловца, руки были сложены на груди. И глаза — они буравили. Кларк бы добавил, буравили с изрядным изумлением.       Чёрт, да он сам изумлялся. Если бы у него могло случиться кислородное голодание, решил бы, что галлюцинации. И, похоже, лохматый так же думал о нём. Глубина с полмили, как он способен спокойно тут находиться и пялиться так, будто его прогулку нагло прервали?       Кларк подплыл ближе, совсем вплотную.       Они уставились друг на друга, изучая и решая, доверять ли своим глазам. Губы лохматого под мочалом бороды слегка изгибались. Сказать бы ему пару ласковых, да, мать её, вода! Сверкать очами под водой — в лёгкую, а вот говорить…       Лохматый первым оттолкнулся от невидимой опоры и пулей взмыл вверх. Удалялся на ошеломляющей скорости, так, что Кларку пришлось поднажать, чтобы вынырнуть в лунной дорожке одновременно с ним.              Они балансировали на расстоянии вытянутой руки друг от друга, с волос ручьём стекала вода, лохматому это не мешало.       — Ты кто такой? — спросил он, имея в виду не имя.       Кларк смахнул капли с бровей, огляделся по сторонам — маяк мерцал очень и очень далеко, берегов не было видно.       — А ты? — вернул он.       Здоровяк не ответил. Рассматривал с нескрываемым любопытством. Поинтересовался:       — Так это ты отправил мою тачку на крышу?       — С чего ты взял? — из чувства противоречия не признался Кларк.       — На тебе нет акваланга, и я не вижу твой батискаф. И ещё ты с лёгкостью догнал меня. Логично, что уборщики из закусочной такого не могут.       — Да, логично, — смутился Кларк. — Однако получается, что посетители забегаловки — могут.       Лохматый, вернее, сейчас прилизанный, усмехнулся. По-доброму.       — Как ты вообще здесь оказался, Кларк Кент? Так тебя Бен называл?       Кларк кивнул.       — Я видел, как ты прыгнул с пирса у маяка и пропал, подумал, что ты тонешь.       — И решил спасти? — Лохматый залился басовитым смехом. — Ну ты молодец! Ну спасибо, братан! Я, кстати, Артур Карри, — он протянул руку. — Мы с тобой, похоже, одной породы.       — В каком смысле? — не понял Кларк, но руку пожал. — Ты тоже инопланетянин? С Криптона?       В нём загорелась надежда. А вот Артур Карри поражённо замолчал. Эхо отразило последние смешки над чёрной гладью океана и затихло.              Артур вытаращился, открыл рот. Посмотрел в полное созвездий небо.       — Инопланетянин? Ты чокнутый? Веришь в пришельцев? Их не существует.       — Очевидно же, я существую, — терпеливо сказал Кларк. — Я посчитал, что ты тоже прибыл из космоса. Нет? Чёрт…       — Или ты меня разыгрываешь, или… Ну же, чувак, признайся, что ты из Атлантиды, только атланты умеют долго находиться под водой.       — Атланты? Кто это? Атлантида — мифический затопленный город? Я читал про него.       — Вовсе он не мифический, — помрачнел Артур. — Атланты вбросили эту лажу, чтобы их не искали, дали беспечно жить. Вернее, устраивать свои собственные войны… Ты точно не оттуда? То-то я думаю, что же ты делаешь на суше, неужто рассорился с рыболюдьми и свалил?       — Не оттуда, — подтвердил Кларк. — Оттуда. — Он показал в небо. — Где-то там была моя планета Криптон. Меня в младенчестве отправили на Землю в капсуле.       — Ух ты, как небанально. Расскажешь?       — Пожалуй, да, — согласился Кларк. — Но не здесь. Мои вещи на берегу у маяка… Устроит?       — Поплыли, — подтвердил Артур.       — Прости, но я предпочту другой способ, — улыбнулся Кларк и взмыл в воздух. — Встретимся на утёсе.       Выставив руки, он полетел над водой. Видел, каким обалдевшим взглядом его провожает новый знакомый, а после погружается в пучину. Неприятная поначалу ночь принесла сюрпризы, и он пока не знал, как к ним относиться.              До скалы Кларк добрался быстрее, чем здоровяк до пирса. Оделся, взял рюкзак и спустился на причал. Карри, держа навису, скептически рассматривал мокрые носки.       — Извини, не планировал сегодня их обратно надевать, — бросил он.       — Хочешь, высушу? — спросил Кларк и аккуратно, малой мощностью лазера провёл по носкам. От тех пошёл тёплый белёсый пар. — Я так себе часто делаю, если под дождь попадаю.       — Ух ты, — Артур пощупал носки, — сухие. Одуреть. Клёвая примочка.       — Да уж, — не стал спорить Кларк. Не спрашивая разрешения, он высушил остальные вещи приятеля и подождал, пока тот натянет их. Вместе они отошли в место, куда не добивали брызги и откуда залив был как на ладони. Над головами мерцал маяк.       — Ты и вправду грёбаный пришелец? — спросил Артур. — Летаешь, глазами плазменные лучи испускаешь… По сравнению с этими штуками закинуть машину на крышу — такая ерунда.       — Прости, просто я немного разозлился…       — Да без проблем — было с чего. Местная шпана, в принципе, добродушная, но иногда хамеет. У них на чужаков пунктик, да и пар требуется выпустить. А ты? Чего не дал сдачи? Применил бы свою инопланетную силу, вышиб бы пару зубов, сломал челюсть, в бараний рог согнул. Извини, мне тогда показалось, ты рохля, слюнтяй, мальчик для битья, нарастивший мускулы чисто перед девочками выпендриваться.       Кларк закусил губу.       — Я называю это воспитанностью, — произнёс он. — Не люблю насилия.       — В общем-то я тоже, — вздохнул Артур.       Они замолчали, глядя на шумящий волнами залив.              Настала очередь Кларка задавать вопросы.       — Ты можешь долго находиться в воде, значит, ты атлант? «Рассорился и свалил»?       Артур засмеялся, узнав своё выражение.       — Нет, — сказал он, — не совсем. Атлант только наполовину. И слава богу — ненавижу этих козлов. Моя мать была их королевой, ну и погибла от их рук.       — Сочувствую.       — Не к чему, дело былое, почти тридцать лет прошло. Меня вырастил отец. Он человек и нормальный мужик. Смотритель этого маяка.       — Правда? — обрадовался Кларк, устремил взгляд на округлую башню. — О! А я как раз представлял, что за романтик тут живёт!       — И я тут живу, — сообщил Артур. — Хочешь подняться наверх? Был когда-нибудь на маяке?       — Не был, так что с удовольствием поднимусь. А можно? Твой отец разрешит?       — Он уехал в Бангор на два дня, сегодня его владения мои. Пойдёшь по ступеням или взлетишь? Ты же можешь летать вертикально? Или только горизонтально?       — По-всякому могу, но предпочту по лестнице — хочу прочувствовать атмосферу.       Артур захохотал, похлопал по спине.       — Пойдём.       Они направились к дому, за которым высился маяк. Проходя мимо пикапа, Артур забрал бутылку, протянул Кларку. Кларк мотнул головой.       — Я не пьянею — метаболизм. Хотя… давай — не часто я нахожу друзей.       Он забрал бутылку, глотнул дешёвый бурбон, отдал. Артур одобрительно засмеялся и приложился к бутылке.              В непосредственной близи башня создавала ещё более внушительное впечатление, стеклянный купол с прожектором терялся в вышине. Кларк трепетал, когда переступал порог, детский восторг распирал грудь.       Стены внутри оказались обшиты лакированным деревом, хотя он ожидал увидеть каменную кладку, как снаружи. Лестница вилась вдоль них, рассохшиеся ступени скрипели под тяжестью двух рослых мужиков. Сверху лился подвижный оранжевый, будто от факелов, свет. Кое-где ножиком нетвёрдой, возможно, детской рукой, были вырезаны рисунки, в основном, рыбки.       Кларк вертел головой, изучая каждую деталь.       — Ты провёл здесь всё детство? — спросил он у идущего впереди Артура.       — Всю жизнь, — откликнулся тот.       — Здорово, наверно.       — Не очень. Я бы предпочёл тусить подальше от океана, в Стар-Сити, например. Говорят, клёвый город.       — Я там не был… А тебя нашёл в океане.       — Проверял, чтобы ублюдки не отправили ко мне домой свой десант. А они пытаются с завидным упрямством. Вбили себе в рыбьи башки, что я конкурент их правителю Орму, якобы моему сводному братцу, хочу его престол отобрать. Вот затейники! Но их визиты задолбали меня нещадно, стараюсь подальше от берега им вломить.       — Понимаю, — посочувствовал Кларк. Они как раз поднялись в фонарный отсек, и даже ему пришлось зажмуриться — прожектор горел как пожарище.       В стеклянной колбе было тепло, слегка душно, но Артур открыл неприметную дверь на опоясывающий головную часть узкий балкон, впуская воздух и приглашая на более захватывающую прогулку.       Кларк смело шагнул за ним.       И у него захватило дух.              Сказать, что с балкона открывался потрясающий вид, значило, ничего не сказать. Чёрно-масляный залив простирался покуда хватало глаз, сливался с горизонтом и плавно перетекал в небо. По бокам вдалеке искрились россыпи огней маленьких городков. Внизу, у берега кипели кружевные буруны.       Кларк за Артуром сделал шаг к краю, вцепился в ледяные перила, будто боялся упасть. Ветер проник под куртку, играл волосами.       — Невероятно…       Карри повернулся, задрал бровь:       — Всего лишь двести хреновых футов. Ты никогда не поднимался выше? У твоих полётов есть ограничения по высоте?       Кларк помотал головой.       — Не думаю, что есть. Дважды я без проблем поднимался в космос…       — В космос? Сам? Без космического корабля и сопровождения НАСА?       — Даже без скафандра, — улыбнулся Кларк. — Для меня это не трудно, могу болтаться на орбите постоянно. Только не рискую — боюсь, засекут спутники, их там уйма. Суматоха начнётся.       — Тоже не люблю популярность, — кивнул Артур. — Но в космосе панорамы, должно быть, круче?       — Не сравнить. Хрупкая голубая планета, скользящая через бесконечное Ничто… Красиво и непередаваемо, однозначно, но там… там… Как бы объяснить? Там очень одиноко. Там пусто и мертво. А здесь жизнь, звуки. Животные, птицы. Океан тоже живой. И в нём, оказывается, живут ещё какие-то существа…       — Сказал чувак, который только что решил самую древнюю дилемму — есть ли иная жизнь во Вселенной.       Они переглянулись, фыркнули.              Кларк прошёлся по балкону, держась за перила. От берега на холм вилась дорога, по которой он сюда добрался, за полосой колышущихся деревьев бусами рассыпались огни городка, от него вдоль трасс вились светлые нити магистралей, дальше светились ещё городки, в них посапывали в уютных кроватках или пили пиво перед телевизорами люди, много людей.       — Наверно, дилемма так и осталась открытой, — сказал, сделав круг, Кларк, — насколько у меня есть сведения, моя родная планета погибла. Взорвалась. А есть ли другие населённые миры, я не знаю. Вроде как я последний представитель.       — Хреново, — пробасил Артур, подал бурбон. — Знаешь, что случилось?       Кларк глотнул. Облизал губы.       — Переиграли с наукой. Своими изысканиями криптонцы дестабилизировали планетарное ядро. И, мнится мне, мой отец приложил к этому руку.       Кларк выпил ещё, поморщился.       — Жаль, — сказал Артур.       Кларк покачал головой:       — Не за что их жалеть, сами устроили армагеддон. У них были такие космические технологии!.. За полярным кругом нашли их корабль — ему сорок тысяч лет! Сорок тысяч лет назад у них были технологии, превосходящие все современные земные! А как они могли развиться за эти годы! Наверняка все они могли спастись, переселиться на другую планету, каждый бы сел в такую капсулу, в какую поместили меня. Но они пальцем не шевельнули. Гордо умерли в огненном аду.       — Либо дураки, либо идиоты, — поддержал Артур. — Но вдруг они не так плохи, если спасли тебя? Давно ты тут?       — Двадцать семь лет. Не знаю, сколько времени болтался по космосу, но, когда приемные родители нашли меня на кукурузном поле, на вид мне было не больше года. Они тоже мудаки, наверно, похлеще криптонцев и твоих атлантов, достали меня… Ладно, извини, не знаю, зачем тебе это выкладываю.       Кларк допил то, что оставалось в бутылке, подкинул её к редким облачкам и испепелил лазером.              Впечатлённый Артур присвистнул.       — Круто, чувак. А насчёт откровений не беспокойся, откровенничай, сколько влезет. Признаться, у меня тоже не самые позитивные отношения с отцом, часто цапаемся по пустякам. Хочешь о своих мудаках поговорить?       Кларк прислушался к себе.       — Нет, не хочу. Я от них уехал, закрыл ту страницу моей жизни и вспоминать не хочу. Отправил пару открыток из городов, где бывал, и такого общения мне достаточно. Им пора понять, что я взрослый и самостоятельный мужчина, а главное, неуязвим. Пытались под юбкой меня держать, только в своё личное пользование. Внушали, что военные поймают меня и будут ставить опыты. Ох… Ребёнком я верил, но сейчас… Мне, мать их, ядерное оружие нипочём! Свалил из Канзаса, как ты выражаешься, всё.       — Так твоя работа в закусочной была проявлением самостоятельности? Вот действительно где я надеялся встретить единственного на всю землю инопланетянина! В пивнухе у Бена, убирающим объедки за пьяной сволотой! Хо-хо, рассмешил!       — Ну да, это смешно, — признал Кларк, — но я не знаю, чем себя занять, чтобы не афишировать способности. У меня ведь ещё и сверхскорость, и чуткий слух, и зрение рентгеновское, полный набор. Работал матросом на траулере в северных морях, да не моё это. Решил по миру поскитаться, что-нибудь ещё поискать, а пока ищу — жить-то на что-то надо… А ты, кстати, кем работаешь? Если не смотрителем маяка, то спасателем? Водолазом?       Артур засмеялся, задрав голову к небу.       — Ты меня подловил, бро! Я — работаю? Вообще нигде и никем не работаю. Не по мне это — таскаться в контору, пахать от звонка до звонка, выполнять указания всяких напыщенных маразматиков. Опрокинь на меня какой-нибудь недоумок соусы, он бы в инвалидном кресле остаток жизни ездил, а не на байке.       — Я не агрессивен, — оправдался Кларк.       — Да я тоже, братан. Но я за справедливость: унизил — держи ответку. А несправедливости вокруг через край, так что обществу лучше, что я не работаю. Да и как я объясню, что акваланг мне не нужен?       — Тоже верно, — согласился Кларк. — Боже, как классно встретить кого-то, кто понимает мои проблемы. Я-то думал, я один такой ненормальный на всю Землю. У тебя есть ещё выпить, дружище?       — Сколько угодно! — рассмеялся Карри. — Идём в дом.       Они посмотрели ещё раз на красоту залива с высоты и стали спускаться. Кларку нравился новый приятель, раскрепощённый и много смеющийся. Артур был как противоположность ему, вечно зажатому, сдерживающему себя.              Снова окутало приятное тепло. Лестница вилась вниз вдоль округлых стен, Кларк проводил по ним рукой.       — Всё-таки здорово бы провести детство на маяке. У меня была такая мечта. Хотя не обязательно на маяке, а в любой башне. Мальчишек почему-то всегда привлекают башни.       — Фаллический символ? — предположил, оборачиваясь, Артур. — Парням важно, чтобы был большой и крепкий, как башня.       — Да, наверно, — покраснел Кларк.       — Тебе ведь не надо об этом переживать? — усмехнулся Артур, кивнул на его пах. — У инопланетян там всё как у людей?       — Да, абсолютно. Без повода завидовать башне… А у полуатлантов?       — О! Башня может позавидовать мне!.. Смущаешься от таких разговоров? Расслабься, показывать не буду. Если сам не захочешь.       — Ты их «таких»? — насторожился Кларк.       — Зараза, нет! Не думай глупостей, я ж мужик… Или ты из «таких»?       От маяка к дому вёл крытый переход, сколоченный из обветшавших досок и листов нержавеющего железа. Один металлический лист вибрировал на ветру, видимо, потеряв пару гвоздей.       В доме тоже было по-холостяцки: старая мебель, громоздкий телевизор, пустые пивные банки на столике перед ним, грязная посуда в раковине, развешенная на стульях одежда. Артур скинул куртку на ближайший к двери и, сделав знак располагаться, зашагал вглубь гостиной к шкафу.       — Нет, — тоже раздеваясь, сказал Кларк, сел на диван. — Нет. Не из «таких». Даже как-то не думал никогда, что могу быть из них. У меня с отношениями сложно.       — Из-за твоей инаковости? — спросил Артур, возвращаясь с бутылкой бренди и двумя стаканами.       — Да. Родители не одобряли. Я и сам скоро поверил, что могу причинить девушке вред, если забудусь в постели, потеряю контроль. Но, честно, я просто… робкий.       — Ты? Вот это да! — Артур разлил бренди, подвинул стакан. — И что, у тебя и подружки не было?       — Была, — ответил Кларк, пригубив, — в старшей школе. Лана. Красивая и популярная, лучшая ученица… Не знаю, как она согласилась со мной встречаться. Из жалости, наверно.       — Если ты был таким же рохлей, как в закусочной, то не спорю.       Кларк улыбнулся.       — Ага, я слыл недотёпой. Учился нормально, а в спортивных секциях по настоянию отца не состоял, в творческих тоже… Короче, такой третьесортный обалдуй. Девчонки даже не смотрели в мою сторону.       — Реально? А я думал, им нравятся такие душки. Улыбка у тебя прям как у сладкого кексика.       — Ну спасибо…       — Симпатичная, я хотел сказать, — поддел Артур. Окинул взглядом, потрогал бицепс. — Ты парень ого-го, мышцу не продавить.       — Пять тысяч отжиманий на сверхскорости каждое утро, — раскрыл секрет Кларк. — Бег, силовые тренировки… Да кому я рассказываю? Ты сам весьма и весьма. — Он в ответ провёл ладонью по рельефной спине полуатланта. — Я тебя сразу заметил, там, в закусочной, и назвал про себя здоровяком. Ты правда здоровенный и ещё весёлый. Вот у тебя точно должна быть толпа поклонниц!       Артур налил по второй.              Они чокнулись, выпили за противоположный пол.       — В одной норвежской прибрежной деревне, куда я зимой таскаю рыбу, чтобы с голоду не померли, бабы создали культ меня, представляешь? — смеясь, похвастался Артур. — Только они там все страшные, одна чуднее другой, так что особо не воспользуешься. Потрахаться в более южных местах приятнее. А у тебя с этим как?       — Да так… — уклонился Кларк, грея в ладонях стакан.       — Что, плохо? — удивился Артур. — У тебя секс вообще был? Или ты мялся девку в постель затащить?       — Был, — нехотя признался Кларк. — Мало. С Ланой и ещё двумя девушками, без обязательств. Два года назад.       — Что? Так давно? Какие-то проблемы? Несовместимость с женским организмом?       — Да нет, ничего такого… Просто не встречал девушку по душе. Но, кажется, мне понравилась одна девушка. А ещё одной, кажется, понравился я…       — Давай поподробнее, — обрадовался Артур. — Кто первая?       — Ева.       — Официантка из закусочной? Ха-ха, неплохой выбор — смазливая и фигуристая. Только, чувак, не хочу тебя огорчать, у неё есть бойфренд в Бангоре, они помолвлены.       Кларк глотнул виски.       — После сегодняшнего посмешища она бы всё равно меня отшила. Таков мой злой рок.       — Хватит на себя наговаривать. Рассказывай, кто такая вторая? Та, которая на тебя, по твоему мнению, запала.       Кларк вздохнул. Подставил стакан под добавку, выпил залпом.              Утерев губы, ответил:       — Журналистка. Какая-то важная газета из Метрополиса. Гонялась за мной в поисках сенсаций.       — Зачётная девка?       — Она старше меня лет на десять! А так ничего, рыжая.       — Люблю рыжих. Рыжие — они ух! Сосут вообще бесподобно.       Кларк отвёл глаза.       — Да кто ж спорит?       — Тебе что, ни разу не сосали? — Артур от удивления раскрыл рот.       — Можно, я не буду отвечать на этот вопрос? — Кларк чувствовал, как у него запылали щёки. Его океанского друга смущение только распалило. Он поставил стакан и потёр ладони.       — Ну ты даёшь! Много упускаешь! Надо как можно скорее это исправить.       — Не предлагаешь же ты в качестве средства для исправления себя? — Кларк. Вот тут Артур смешался:       — Себя? Нет, нет, тоже нашёл мне мастака. И волосы у меня не рыжие. Это девчачье дело.       — Согласен на все сто.       Они рассмеялись, выпили. Кларку нравился этот парень и эти бесстыжие темы, он ещё ни с кем не был таким откровенным. Ощущал себя распутным и порочным. И ему нравилось.              Артур был пьянее его. Отсалютовал стаканом.       — Ну так что там с журналисткой? Она тебя домогалась?       — В профессиональном плане точно. Но и в обычном тоже. Вертелась передо мной и так и эдак. Намекала.       — А ты чего? Неужто опять оконфузился как перед Евой?       — Да нет, — отмахнулся Кларк. — Не знаю, просто как-то не вышло. Испугался, что все её заигрывания ради статьи в газете. Ну, подозревает во мне инопланетянина, пытается охмурить и подобраться к моим секретам…       — С этими пройдохами печатниками не исключено, — кивнул Артур. — Но теперь ты жалеешь? Что перепих обломался?       — А я не говорил, что хочу с ней… перепихнуться. У неё характер… ну как мужик в юбке, баба со стальными яйцами. Если выбирать между ней и, например, тобой, я бы лучше с тобой перепихнулся.       Кларк на эмоциях замолчал. Артур озадаченно поднял треугольную бровь.       — Э-ээ?..       — Чёрт, — Кларк понял, что за ерунду сморозил. — Извини, я не всерьёз. Видимо, опьянел немного. Куда-то у нас постоянно темы не туда сводятся…       — Наверно, пришло время заняться настоящими мужскими делами, — поддержал Артур.       — Какими?       Артур загадочно рассмеялся.       — Пойдём, узнаешь. Не дрейфь.       Кларк согласился, гадая, что ему такое могут предложить. Впервые за взрослую жизнь у него появился приятель, с похожими нюансами в биографии, и в его компании Кларк чувствовал себя готовым на что угодно, кроме криминала.              Они выпили ещё по порции, оделись и вышли. Постояли на берегу под холодным ветром, любуясь кипящим прибоем, маяком и звёздами, потом Артур позвал к пикапу.       — Или тебе проще по воздуху? — спросил он, когда Кларк влез на пассажирское сиденье, захлопнуло дверцу.       — Проще, но я летаю только в совсем глухой местности.       — Понимаю, бро.       — Не представляешь, как приятно найти человека, понимающего мои сложности. А куда мы, кстати, едем?       Мотор зарычал, машина тронулась.       — В пивнуху Бена, — сообщил Артур. — Разберёмся с теми ушлёпками.       — Нет. Тормози. — Кларк накрыл его руку на руле своей. — Я не хочу. Я не буду драться и кого-то бить. Нет.       — А кто сказал — бить? — Артур повернулся, сдвинув брови. — Чего-ты сразу про «бить»? Есть куда законных способов уделать недоумков. Против борьбы на руках не возражаешь?       Кларк убрал свою руку с его, сел ровно, встряхнулся.       — Это тоже не честно — они просто люди, наши силы несоизмеримы.       — А честно оплёвывать парня на глазах симпатичной ему девицы? Не парься, мы только немного проучим тупиц, глядишь, у следующего уборщика работа спокойней будет. Всё во благо. И ты ведь можешь пользоваться не всей своей силой, а дозированно?       — Могу, — кивнул Кларк. — Ладно, ради следующего уборщика. Они сами напросились.       — Клёво, чувак. Погнали!       Артур нажал на газ. Машина на всех скоростях мчалась вверх по припорошённому снегом холму, подпрыгивая на ухабах. Кларк не боялся: если бы она потеряла управление и врезалась в дерево или огромный камень, никто бы из них не пострадал. В инаковости есть преимущества.              За деревьями показались огни линии электропередач вдоль шоссе, за ними закусочная как форпост захолустного мэнского городка, центр ночного разгула. Но сейчас даже для самых кутёжных дней на парковке было слишком шумно и людно. Собралась большая толпа народу, стоял, выдвинув стрелу, подъёмный кран, вращались его оранжевые маячки и синий — на полицейском автомобиле. Вся суета была вокруг мотоциклов на крыше питейного заведения.       — Ты их не снял? — удивился Кларк.       — А зачем? — хмыкнул Артур. — Пусть сами возятся, я не обязан.       — Мне бы твою бессовестность…       Пикап въехал на площадку, лавируя между ротозеями, и воткнулся на свободное место между помятый кадиллаком и оскалившимся «зубастой» радиаторной решёткой бьюиком. Кларк и Артур вышли на морозный воздух, наблюдая, как байкеры, отталкивая друг друга и матерясь, дают указания рабочим на крыше, цепляющим мотоциклы, и крановщику, чтобы действовали аккуратнее, иначе за каждую царапину шкуру сдерут. Рабочим и крановщику их ор был по барабану, патрульные не вмешивались.       — Как это драндулеты на крышу занесло? — спросил у ближайшего ротозея Артур.       — Никто не знает, — ответил ротозей. Говорят, компания этих тупоголовых бездельников вывалилась от Бена, а мотоциклов нет. Вой подняли, искать принялись, а вон они где — на трубе висят, будто их туда нечистая сила закинула. Может, оно и так, но я думаю, болваны просто перепились и спьяну вообразили, когда на свои дрынчала попрыгали, что у них между ног дельтопланы. Вот и залетели к трубе аки Санта-Клаус на санях. Каскадёры хреновы.       Артур тихо смеялся, смахивая слезинки. Кларк сдерживал улыбку, хотя и ему было весело, он уже чувствовал себя отомщённым. В толпе он заметил своего бывшего босса Бена и Еву. Миленькая девушка, кутаясь в куртку, стояла в тени здания, не видела его, увлечённая действом.              Наконец все мотоциклы перекочевали на землю, зеваки стали расходиться, уехали патрульные, кран убирал стрелу. Артур потянул Кларка к пятачку, на котором разозлённые гонщики осматривали свои байки.       — Непруха, Стивен? — обратился Артур к массивному хрену в бандане, тому самому, что затеял ссору, выбив поднос.       — Узнаю, кто это сделал, и яйца уродам оторву, — огрызнулся Стив.       — А если я скажу, что знаю, кто немного поиграл с вашими дрындычалками?       — Что? — встрепенулся байкер. — Ты видел? Кто?       — Он.       Артур сцапал за рукав топчущегося позади него Кларка и выдвинул под нос хрену в бандане. Стив осмотрел обвиняемого с ног до головы, загодя сжимая кулаки. Прищурившись уставился на лицо, брызнул слюной.       — Кто это? Долбанный уборщик, которого под зад ногой пнули? Карри, ты, либо, издеваешься? Этот щенок и от ведра с помоями надорвётся. Какого хера ты его притащил, хочешь, чтобы он на бис огрёб?       — Силёнок-то хватит?       — Чего? — забыковал Стив.       Теперь уже Кларк потянул Артура за рукав:       — Пойдём, не стоит того…       — Нет-нет, — помахал ему указательным пальцем полуатлант и припёр хрена вплотную к мотоциклу. — Ты меня за трепло-то не держи, Стив. Я сказал, это Кларк — значит, это Кларк. Хочешь докажу? Хочешь, он ещё разок твой байк на крышу закинет? Вместе с тобой?       — Да иди ты в зад, Карри, — испугался боров. — Чего тебе надо?       — Тогда поборемся на руках. Ты и твоя компашка против нас двоих с этим уборщиком. Слабо?       Стив оглянулся на своих друзей, которые вместе с другими зрителями, наблюдали за позорным блеянием своего главаря.       — Окей! — выкрикнул он. — Идёт! Отпусти!       Артур, насмешливо поднимая руки, отошёл.              Вся ватага завалилась в тёплую, пахнущую на все лады забегаловку. Участники турнира для удобства скинули куртки, Бен притащил грифельную доску для фиксации результатов, начал принимать ставки. На середину зала выдвинули длинный узкий стол. По одну сторону за него сели Артур и Кларк, по другую два первых соперника, довольно жилистых мужика с ехидными ухмылками в предвкушении скорой победы. Болельщики сомкнулись вокруг стола, большая часть ставила на байкеров, остальные не исключали выигрыш в некоторых спаррингах Артура, Кларка никто не принимал хоть за маломальского конкурента.       А зря.       Кларк, гнусненько посмеиваясь про себя, под бахвальные «Я тебя уделаю, чмо» в первую же секунду уложил набок руку соперника. Даже не использовав и сотой доли своей силы.       По рядам болельщиков прокатился изумлённый вздох.       — Твою мать, — выплюнул побеждённый, стукнул кулаком по столу и освободил место следующему участнику.       Артур, естественно, тоже уложил своего, но так засмотрелся на действия Кларка, что даже не заметил своей удачи.       — Ювелирная работа, чувак, — похвалил он.       Кларк благодарно улыбнулся, стараясь не думать о своей схожести сейчас со сладким кексиком, и подставил ладонь второму сопернику.              Победа не заставила себя ждать. Как и третья, четвёртая. Кичливые любители быстрой езды садились за стол, получали звезды и отваливали, матерясь и глухо шипя, оправдываясь, что сегодня не в форме, но вот в следующий раз…       Кларк не возражал против реванша, улыбка не сходила у него с лица, болельщики уже прочно переметнулись в его лагерь, даже Ева наблюдала из уголка. Но впереди ждал самый непримиримый противник. Стив.       Хрен в бандане стоял рядом, глухо рычал и бубнил что-то себе под нос, бледнел, видя каждое очередное бескомпромиссное поражение своих приятелей, предчувствовал, что и сам уйдёт посрамлённым.       Когда настал его черёд бороться, он едва не опрокинул стул, отодвигая его от стола. Уселся, разминая крепкие ладони, не отрывал яростного взгляда от глаз.       — Ты хиляк, уборщик, — процедил он. — Ребята тебе поддались, из жалости, да. Из жалости к твоей никчёмности.       — Так ты не поддавайся, — сказал Кларк, и Артур поддержал его одобрительным фырканьем.       — И не рассчитывай. Эй, все слышали? — Стив повысил голос, обращаясь к ликующей толпе. — Я не поддамся. Я поимею сукина сына. Сейчас все увидите, и ты, Карри, тоже!       — Очень хочу увидеть, — сообщил Артур.       — Начнём? — спросил Кларк и поставил руку на локоть. Стив рыкнул с сделал то же самое, ухватился, сжал. Лапа у него была горячая, влажная и огромная как у гризли, рука Кларка потонула в ней.              Толпа взревела:       — Давай! Давай! Давай, Кларк! Жми! Уделай его!       Стив надавил, жал со всей дури, жилки на шее и лбу вздулись. Кларк притворился, что сопротивляться очень трудно, стиснул челюсти, дал немного завалить свою руку, но только Стив почувствовал скорую победу, выровнял руки. Стив напрягся, физиономия покраснела, по вискам заструился пот, однако сдвинуть хоть на миллиметр в свою пользу он не мог. Пыжился, возя объёмным задом по стулу, извивался, но… ничего.       — Давай, Кларк! Давай, покажи ему! Поимей сукина сына!       — Извини, — сказал Кларк и пригвоздил действительно сильную руку Стива, точно тряпичную, к столу.       — Ура! Ура! — радостно завопила толпа.       — Ура! — хлопнул по плечу Артур. — Ну что, Стивен, теперь веришь?       — Не верю нихрена! — рассвирепел Стив и, отшвырнув стул, с позором убрался из закусочной, подгоняемый свистом и летящими в спину скомканным салфетками. Кларку было неловко, хотя смешно и радостно, с самых детских лет, когда его силы ещё не проявились, он не позволял себе наказывать обидчиков. Эмоции получил колоссальные.              Пока приятели Стива, скрипя зубами, уходи за ним, поднялся Артур.       — Эй, Бен, дружище, гони мой выигрыш! Я ставил на Кларка.       Поскольку он был такой единственный, денег ему перепало немеряно. Кларк в это время принимал поздравления, пожимал руки всем желающим точно кинозвезда, украдкой поглядывая на Еву, жалел, что у неё есть жених. Ева улыбалась ему, будто говоря, что всегда верила в него.       — Всех угощаю! — провозгласил Кларк под ликующий. — Выпивка за мой счёт!       — Нет, за счёт заведения, — вмешался Бен и добавил тише: — Извини, что недооценил тебя, парень. Возвращайся в моё заведение. Даже с повышением — до бармена.       Кларк посмотрел на сверкающий стеклом бар, на хорошенькую Еву, разносящую пиво и закуски.       — Нет, спасибо. Мне пора двигаться дальше. Утром направлюсь на запад, а может, на юг. Никогда не бывал в Метрополисе, Готэме, Централ-Сити. Много где не бывал, надо наверстать.       Бен не стал настаивать, вздохнул и ушёл обслуживать расшумевшихся клиентов. Артур сразу же вручил Кларку большой бокал светлого.       — Красиво ты их сделал.       Кларк улыбнулся:       — Брось, это было как… как победить муравья.       — Да всё равно! Красиво.       — Ладно, не буду занудой — красиво и… приятно. Охрененно приятно.       Артур засмеялся и заключил его вместе с бокалом в объятия, потрепал, сжимая рёбра. Кларк засмеялся — это тоже было кайфовое ощущение — чужой нечеловеческой силы. Но удовольствию помешали новые фанаты — подсели за их стол, расспрашивали, восхищались.              Кларк засобирался, когда поздний зимний рассвет ещё не забрезжил. Артур вышел на улицу проводить. Они остановились рядом с пикапом, где дожидался рюкзак, на пару минут уставились на поблёкшие звёзды.       — Значит, покидаешь Мэн? — спросил лохматый полуатлант.       — Да, — кивнул Кларк. — Да, снова в пути.       — А может, задержишься на недельку? Поживёшь у меня на маяке.       Кларк представил себя в этой холостяцкой обстановке с разбросанными повсюду носками, рубашками и банками пива.       — Правда? — с надеждой спросил он.       — Мне будет интересно с тобой поболтать, — заверил Артур. — Замутим ещё что-нибудь прикольное, расслабимся, возможно, поработаем. А потом, если захочешь, я могу поехать с тобой. Выберусь из-под отцовского сапога и научу тебя подкатывать к девочкам. Идёт?       — Идёт, — радостно выдохнул Кларк. — С радостью. Честно, грустно было расставаться с тобой, с парнем, с которым можно быть собой. Мне даже не так одиноко стало на Земле. Думаю, у нас найдётся много общих тем для разговоров.       — Обязательно расскажешь о Криптоне, — поддержал Артур, — и покажешь все свои примочки. А я покажу свои.       — Классно! Сможем вместе поплавать… и полетать. Я удержу тебя, не бойся!       Кларк, оглянувшись, мизинцем приподнял зад пикапа за бампер.       — Ух ты! — присвистнул Артур. — Не боюсь.       — Тогда едем на маяк, — Кларк опустил машину и сел в неё. У него сегодня словно крылья за спиной выросли.       Артур подмигнул ему, уместившись на водительском сиденье, и повёз в свои владения.