Voulez-vous coucher?/ Voulez-vous danser?

Франция – страна романтики и самого трудно-романтичного языка. Столица не отстаёт от мнения о ней большинства только на картинках, на деле в Париже всё не так хорошо, но, впринципе, сойдёт. Так считает темноволосый мужчина, сейчас идущий по улицам чужого города, держа в одной из рук телефон. Сам не зная, зачем, он мониторил время и уведомления. Будто бы вот вот должно было прийти сообщение от кого-то важного или о чём-то/ком-то важном ему. В любом случае: за мгновение до того, как он столкнулся со столбом, сообщение таки пришло. Короткое и непонятное без контекста. "Ладно. Я приму его. Он всё равно уже пришёл" Розанов остановился в полуметре от столба и облегчённо выдохнул. Как бы его бывший работодатель не относился к нему после определённых событий, он был и остаётся человеком хорошим, в чём Сергей убедился уже в который раз. "Благодарю." – быстро напечатал мужчина и отправил. Плющенко уже успел выйти из сети, будто бы давая Розанову решить, предлагать то, на что Евгений Викторович вряд-ли согласится или нет. Пара шумных выдохов и Розанов таки начинает печатать новое сообщение. Быстро и от того с ошибками: "Мжешь поставит еиу программу?". Будто бы нарочно именно в момент отправки сообщения, Плющенко заходит в сеть и в чат с Розановым. Серые галочки в нижнем правом углу вмиг становятся синими. Розанов недовольно закатил глаза, слабо злясь на собственную удачу. "Сейчас у меня только один из хореографов. Точнее, одна." Написал Евгений, очевидно, решив не указывать собеседнику на ошибки. "Кого ты там уже успел себе нанять?" Написал Сергей, хмуря брови. Сколько он себя помнил, у учеников и учениц Плющенко в основном были хореографы-мужчины. "Ты её знаешь. Причём достаточно хорошо." Написал Евгений. Розанов хмыкнул, покачав головой. "Загадочник недоделанный" – подумал он. Холодность и периодами излишняя серьёзность не позволяли ему относится к подобному настолько же просто, насколько к этому относились все остальные. "Цурская?" Написал Сергей, прежде чем поднять взгляд на небо. Это было неискреннее предположение. Он написал его скорее в попытке обмануть себя а не собеседника. Даже не подсознательно, а каким-то.. второплановым мышлением, он понимал, что будь посмелее, написал бы другую фамилию. Ту, что начинается на "К". "Нет." Написал Евгений, возможно, начиная злиться на бывшего коллегу. Розанов хмыкнул, отправив следующее сообщение: "А кто?" Уже значительно менее уверенная попытка обмануть себя. Сергей почти моментально понял, что ещё одно-два сообщения и ему всё же придётся напечатать фамилию, что начинается на "К". "Сергей, прошу, не строй из себя того, кем не являешься." Написал Евгений. Понимание не соврало. "Косторная?" Розанов печатал одно-единственное слово две минуты, то и дело стирая и набирая снова один и тот же набор букв. Косторная не была ему неприятна. Нет, ни в коем случае. Просто... Иногда до жути тяжело вспоминать о том, как же хорошо было раньше. Всего каких-то несколько лет назад. Тогда, когда он ещё не уехал из России и даже не задумывался об этом. А в России, из дорого ему, на данный момент, было две вещи: сын от нелюбимой женщины, которого он любил просто потому что так должно быть и девушка, что несколько лет назад была им, как он думает или думал, была любима искренне. Если с первым оговорок не было, то со вторым их было даже несколько. Самая яркая – он так до сих пор и не понял, как кого её любил. Вроде бы и как ученицу, а вроде бы и как девушку. Это слишком сложно. Даже для него. Про неё в этом плане он и думать побаивается. "Сумасшедшая максималистка" как о ней когда-то да отзовётся кто-то из тренеров, если уже не отозвался. В любом случае, это утверждение чертовски правдиво. Ей всегда было и явно есть нужно всё здесь и сейчас, никак иначе. Правда... Розанов не виделся с Косторной уже несколько лет. Помнит её ещё подростком и до сих пор всего на 70-80% осознал, что она уже не подросток. Ей уже 20. Она уже замужем. "Что ты там так долго печатал?" Оборвал поток мыслей Сергея Евгений. "Ничего." Написал Сергей, стараясь сделать вид, что всё окей. "Мне давать Алёне эту работёнку или нет?" Написал Евгений. "Давай." Написал Сергей, перед тем, как отвести взгляд в сторону. - Даже не верится, что моя бывшая будет ставить моему сыну короткую программу. Сказал он вполголоса. Произвольная у Розанова младшего была, как считал старший, достаточно хороша, чтобы не менять её. А вот короткая сына ему не нравилась и недавно ему удалось уговорить сына на то, чтобы он сменил её. "Пожелания есть?" Вдруг высветилось в нижней части экрана. Розанов хмыкнул и написал следующее: "Я тебе кто?" "Тебе кратко или подробно?" Написал Евгений. "Кратко." Написал Сергей. "Друг и родитель ученика." Написал Евгений. Розанов усмехнулся. Вот оно, как, оказывается. Не просто родитель ученика, а ещё и друг. И как он, весь такой белый и пушистый не отказался от такого друга? Ответ на этот вопрос Сергей не знал, да и знать не особо хотел. Просто не понимал, как же так получилось, что Евгений Викторович ещё не послал его подальше. Решив, что сейчас самое время прервать их диалог, Розанов вышел из сети и убрал телефон в карман джинс. В то же время, но уже абсолютно иначе выглядящий мужчина тоже отложил телефон, обращая своё внимание на лёд, на котором раскатывались его ученики и коллеги. - Алёна. Подозвал он, жестом призывая подъехать. Косторная, услышав своё имя, повернулась в сторону позвавшего и, где-то секунду постояв на месте, подъехала к нему. - Что-то случилось? Обеспокоенно спросила она. Это было мало, но всё же вероятно. - Видишь вон того мальчика? Спросил Евгений, кивнув в сторону неизвестного Алёне русоволосого мальчика. - Да. Ответила она переведя взгляд на ранее упомянутого. - Ты должна поставить ему программу. Сказал Евгений. Косторная удивилась, но виду не подала, лишь перевела взгляд обратно на Евгения. "Ничего себе поворот" – подумала она. - Короткую или произвольную? Спросила Алёна, заинтересованно выгнув бровь. - Короткую. Ответил Евгений. - Хорошо. Сказала Алёна. "Парням я ещё ничего не ставила, но ничё страшного. Особенно если с "подопечным" повезёт." – подумала она. - А как его зовут? Спросила Алёна. - Дима. Ответил Евгений. - А по фамилии? Спросила Алёна. - Просто иди и работай. Мягко указал Евгений. Косторная хмыкнула и, кивнув, поехала к подопечному. Русоволосый стоял у бортика и боязливо оглядывался, не зная ровным счётом никого из штаба Плющенко, кроме самого Плющенко, да и того – не лично. - Привет. Ты Дима, да? Спросила Алёна, остановившись напротив мальчика лет 12-14. Парень моментально вздрогнул, переводя удивлённый взгляд на девушку. Проморгавшись, он кивнул. Косторная усмехнулась, удивляясь тому, что он именно удивился, а не испугался того, что к нему кто-то подъехал. - Алёна. Для тебя Алёна Сергеевна. Представилась девушка. - Я знаю. Сказал Дима, поставив руки в боки. Косторная хмыкнула. - Быстро ты взбодрился. Сказала она. - Я в принципе быстрый. Гордо сказал Дима. - Ну, с такими длинными ногами по-другому быть и не может. Сказала Алёна, рассмотрев его с ног до головы. В вопросе роста он заметно превосходил Алёну, будучи ну 170 уж точно. Дмитрий кивнул. - Сколько тебе лет? Спросила Алёна, заинтересованно выгнув бровь. "Надо же понимать, что ему предлагать из музыки." – подумала она. - 14. Ответил Дима. Косторная задумалась. "Даже для 14 он какой-то высоковатый. Хотя, может и не прям высоковатый. В душе не знаю, сколько там норма" – подумала она. - У тебя уже поставлены программы или ещё нет? Спросила Алёна. - Поставлены, но моему так называемому отцу не нравится моя короткая. И он заставил меня прийти сюда чтобы поставить новую. Ответил Дима. Косторная удивлённо подняла брови. Это ж какой деловой отец у мальчика, что ему настолько не по барабану, что там у него в программах. "Либо отец сам хореограф и понимает, что дичь какая-то а не прога, либо там просто какая-то лютая дичь" – подумала Косторная. - А что именно ему не нравится в твоей короткой? Спросила Алёна. - Он считает, что я ещё не дорос до классики. Ответил Дима. - До чего именно? Спросила Алёна, недопонимающе выгнув. - До Кармен. Ответил Дима. - Ну, тут я могу его понять. Сказала Алёна. "Его бывший постановщик явно пересмотрел что-то не то." – подумала она. - У него только к музыке претензия? Спросила Алёна. - Нет, к самой проге тоже. Ответил Дима. - Особенно к хореографии. Уточнил он. Косторная хмыкнула. Вот ей и подтверждение её предположения насчёт того, кем работает отец Димы. - А ты не знаешь, почему Евгений Викторович отказался говорить мне твою фамилию? Спросила она, заинтересованно выгнув бровь. - Вообще без понятия. Ответил Дима. Косторная тихо усмехнулась. Появилось ощущение, будто фамилия мальчика её удивит или даже шокирует. К слову о мальчике. Пока его новый хореограф пыталась сообразить, что ж у него может быть за фамилия, он с чего-то хихикнул и тем самым привлёк к себе внимание Алёны, что сразу после направила на него недопонимающий взгляд. - Я могу ответить на вопрос насчёт моей фамилии, но только не прямо. Сказал он, хитро улыбаясь. - А как? Спросила Алёна, пока не понимая почти ничего. - Загадкой. Ответил Дима. Косторная хмыкнула. - Ну, попробуй. Сказала она. - Первые четыре буквы моей фамилии – название цветка, который упоминается в старой песне Пугачёвой. Сказал Дима. "Роза" – вмиг возникло в голове девушки. Плечи её заметно дёрнулись, а зрачки чуть расширились, пока в голове начал сходиться пазл из деталей происходящего. "Может быть есть ещё какая-то фамилия, но только его фамилию Плющенко не стал бы мне говорить." – рассудила Алёна, под "ним" имея ввиду Сергея Александровича Розанова. Где-то на втором плане мыслей оставалась надежда на то, что это какая-то другая фамилия и Плющенко просто подумал, что Алёну и с неё триггернёт. - Розанов? Спросила Алёна, смотря мальчику в глаза. - Ну, да. Ответил он без гордости, даже наоборот, с каким-то разочарованием. - Гонишь. Не поверила Алёна, не прерывая зрительный контакт. Мальчик нахмурил брови, очевидно, не понимая, а что такого в его фамилии. Видимо, он не слышал о том, что раньше говорили о той, кто сейчас стоит перед ним и его отцом. - Нет. Возразил Дима. - А по отчеству ты? Спросила Алёна, немного щурясь. - Сергеевич. Ответил Дима. Косторная хмыкнула, стараясь не показать собственное удивление. Да даже не удивление, а шок. Далеко не каждый день она встречает где-либо ребёнка одного из своих бывших. Так тут ей ещё и надо поставить ему программу. - А что? Спросил Дима, заинтересованно выгнув бровь. Он будто бы перестал не понимать реакцию девушки на фамилию. Может просто решил забить на это, а может уже планирует, как докопаться по этому поводу как-нибудь потом. - Ничего. Забей. Ответила Алёна, махнув рукой. "Пока ничего. А вот вечером надо будет поинтересоваться у Розанова старшего, каким таким чудом его сын оказался в том штабе, в котором я считай работаю" – подумала она. - Окей. Сказал Дима. Косторная хмыкнула, совсем слабо удивляясь тому, как легко он смирился с тем, что не получил более менее внятный ответ. - У тебя уже есть мысли насчёт музыки? Спросила она спустя секунд пять-семь. Мальчик трижды кивнул и достал телефон из кармана олимпийки. Спустя несколько секунд он повернул телефон экраном к Косторной. На экране была открыта вкладка с неизвестным Алёне синглом на Яндекс Музыке. Девушка нахмурила брови, читая то, что было на экране: "ПАПА (prod. by SLAVA MARLOW)". - А текст можешь показать? Спросила Алёна, смотря на мальчика. Про исполнителей она плюс минус слышала, а вот саму песню, точнее пока только её название, видит впервые. - Ну, да. Ответил Дима, перед тем, как в пару кликов вывести на экран текст песни и снова повернуть телефон экраном к девушке. Каждые секунд пять он делал свайп, догадываясь, что она уже прочитала ту часть, что была видна до этого. Чем ближе было к концу текста, тем ярче был виден шок на лице Косторной. Сначала кончики губ будто бы немного опустились, пока сами губы пока не особо сильно сжались. Потом брови начали потихоньку подниматься. По итогу губы оказались заметно сжаты, а брови были в "высшей" точке всего пару секунд, сразу после опустились. - А ничего, что там мат? Спросила Алёна, с лёгкой улыбкой, переведя взгляд на глаза мальчика. - Пф. Его можно зацензурить. Напомнил Дима, скрестив руки. "Ой, ой, ой, какие мы деловые" – подумала Алёна. Она видела в нём то, чего либо не замечала, либо и не было в его папе. Уверенность в том, что если проявить характер то тебе дадут то, что ты хочешь. Она сама такая была и, может есть, так что понимает его, но факт того, чей он сын от чего-то диссонирует с этим пониманием. - Верно, но как по мне ты ещё не дорос до этой песни. Сказала Алёна. - И может отец ещё вернётся. Продолжила она. - Нет. Не вернётся. Уверенно возразил мальчик. - Может ты и знаешь его другим, но моя мама знает его явно лучше. И она говорит, что он не вернётся. Продолжил он, смотря Алёне в глаза. - Он даже на твои соревнования не приезжает? Спросила она, заинтересованно выгнув бровь. - Раньше приезжал. Потом перестал. Ответил Дима. - Почему перестал? Спросила Алёна. - Я не знаю. Мама пару раз говорила, что у него где-то там вторая семья есть. Ответил Дима. Косторная нервно усмехнулась. Ей казалось каким-то слишком сказочным то, что его бывшая жена или девушка думает о Сергее. Ладно то, что он не вернётся, но вторая семья это конечно мощно. И вообще. Кто сказал, что это не по её инициативе он перестал ездить на соревнования сына? - Что смешного? Спросил Дима, хмуря брови. - Ничего. Отмахнулась Алёна, на пару секунд отведя взгляд в сторону. - Давай лучше вернёмся к теме программы. Добавила она, вернув взгляд на подопечного. - Ладно. Смиренно сказал Дима. - Ещё предложения в плане музыки есть? Спросила Алёна, заинтересованно выгнув бровь. - А можно что-то из игр? Спросил Дима, с надеждой во взгляде. - Да. Ответила Алёна, с лёгкой улыбкой. - О, отлично. Сказал Дима, вдруг загоревшись то ли идеей, то ли радостью. Спустя пару секунд из динамиков его телефона заиграла мелодия, незнакомая Алёне. - А что если на вот эту музыку наложить сюжет, в котором я что-то типа робота, который обрёл душу и может разум и изучает то, на что способно его тело. Предложил Дима ещё до того, как трек закончился. Косторная будто ушла в себя, слушая музыку и потому восприняла фразу мальчика лишь на половину, если не на четверть. - Это танго, правильно? Спросила она ещё до того, как мелодия закончилась. - Правильно. Подтвердил Дима. - Значит можно и тему любви ближе к концу вплести. Сказала Алёна, успев аккурат до того, как вместо танго заиграло что-то абсолютно другое. Сначала была просто достаточно тихая мелодия, а после появился женский вокал: "Voulez-vous coucher". Этот голос Алёна явно уже слышала, но в другом жанре. Хотя, может это тот же жанр, просто интро трека немного отходит от него. - А это что? Спросила Алёна, смотря на Диму, который стоял в лёгком ступоре и хлопал глазами, видимо, не понимая, почему сейчас включилась именно эта песня. - "Voulez-vous coucher". Песня девушки ГСПД. Ответил Дима. Косторная усмехнулась. "Девушки ГСПД. Хорошая замена псевдонима." – подумала она. - Слушай, скинь мне эту песню. Попросила она. - Может сначала номер свой дашь? Спросил Дима, хитро улыбаясь, смотря Алёне в глаза. Косторная хмыкнула. Такая хорошая уверенность в себе в его возрасте это конечно хорошо, но важно понимать границы, чего ему, видимо, пока что не хватает. Ну, ничего. Поработает с Алёной да и может научится понимать границы. - Номер нет. Юз в Телеграмме – могу. Сказала Алёна. - Ну, давай. Сказал Дима. - Давай телефон. Сама всё сделаю. Сказала Алёна. Розанов-младший противодействовать не стал, просто отдал Косторной телефон, а она в свою очередь за несколько кликов сделала то, что ей надо было и вернула телефон хозяину. - А из какой игры та мелодия, которую ты предложил? Спросила она, заинтересованно выгнув бровь. - Из "Atomic heart". Ответил Дима. - А называется как? Спросила Алёна. - "Tango". Ответил Дима, улыбаясь. Косторная хмыкнула. "Оригинально, ничего не скажешь." – подумала она. - Оно одобрено? Спросил Дима, заинтересованно выгнув бровь. - Одобрено, одобрено. Ответила Алёна, махнув рукой. Правильно конечно сделал, что уточнил, но как казалось самой Алёне, и так было понятно, что трек одобрен. - Идеи для сюжета программы есть? Спросила она. - Но я же предлагал, пока ты слушала. Напомнил Дима, хмуря брови. - В том-то и дело, что пока я слушала. Сказала Алёна. Розанов-младший недовольно закатил глаза. - Ладно. По-новой расскажу. Сказал он. - Вещай уже. Невсерьёз поторопила Алёна. - Можно что типа я что-то типа робота, который обрёл душу и разум, и изучает то, на что способно его тело. Также есть варик с тем, что он влюбился в обычную девушку и ближе к концу представляет, как танцует с ней танго. Косторная хмыкнула. - Неплохо и, самое главное – реализуемо. Похвалила она. Зная Розанова-старшего она уже ожидала, что младший сейчас может вдруг загордиться тем, кто его отец и тем, что он сам весь такой из себя потенциально крутой постановщик весь в отца. Вместо этого Дима лишь хмыкнул, пока "остатки" улыбки вмиг пропали с его лица. - Хоть какая-то польза от того, кем работает мой отец. Сказал мальчик, скрестив руки. - Мда, тяжёлый случай. В пол голоса сказала Алёна. - А чо тяжёлого то? Спросил Дима, недопонимающе выгнув бровь. - Он сам нас кинул. Напомнил он. - Ты прям уверен, что он кинул вас по собственному желанию? Спросила Алёна, смотря Диме в глаза. - Ну, не стала бы мама мне врать. Ответил Дима. Косторная шумно выдохнула носом, сжав губы. Для неё такая фраза имела обратное значение и "принесла" понимание того, что мама то как раз таки могла и соврать. Ну, и после этой реплики Алёна убедилась в том, что ей следует вечером, уже после тренировки, когда она вернётся домой, написать Розанову-старшему и узнать, как оно на самом деле. И заодно с ним пообщаться. - Так. Всё, хватит. Сегодня наша цель разобраться с программой, а не всю тренировку прообщаться про твою семью. Сказала Алёна. - Ну, окей. Смирился Дима. - В идеале нам нужно поставить программу сегодня, но я пока плохо понимаю, на что ты способен, да и мне нужно больше времени, чтобы соединить тот сюжет, который ты хочешь и музыку. Сказала Алёна. - А тут есть ещё кто-то из постановщиков? Спросил Дима, заинтересованно выгнув бровь. - Есть, но они заняты. И у нас не принято перекидывать свою работу на кого-то другого. Ответила Алёна. Розанов-младший усмехнулся. - А, то есть я твоя работа? Спросил он, с лёгкой улыбкой. - Можно и так сказать. Ответила Алёна. "Чего он уже себе напридумывал?" – подумала она. - А я то думал, что хореографы более человечно относятся к клиентам. Сказал Дима, улыбаясь. Косторная недовольно закатила глаза. "Подкалывать меня вздумал. Совсем обалдел." – подумала она. Сейчас он немного напоминал ей её же, но несколько лет назад. - Дима, я в первую очередь действующая фигуристка, а потом уже постановщик, так что обломись со своим подколом. Сказала Алёна, слегка оттолкнувшись назад. - Что ты сказала? Спросил Дима, нахмурив брови, пока не следуя за девушкой. - Обломись. Ответила Алёна, немного ускорив задний ход. На её лице не особо ожидаемо даже для неё самой возникла хитрая улыбка, а взгляд перешёл с неопределённой части тела мальчика на его глаза. - Что что? Спросил Дима, начав неохотно следовать за ней. Он будто нарочно не пытался её догнать, просто следовал, пока она и сама толком не понимала и не знала, куда едет. Так и в кого-то въехать недалеко, но её это не волновало. - Об-ло-мись. Медленно повторила Алёна, ещё немного ускорив ход, заодно начав петлять то в одну сторону, то в другую. Мальчик лишь нахмурил брови и немного ускорился. Он слабо понимал, что за игру она затеяла, но прерывать её ему не хотелось. Было интересно, к чему это всё приведёт. Косторная хихикнула. - Давай давай. Поторопила она, улыбаясь, смотря на Диму, перед тем, как ещё больше ускориться, не переставая петлять. Из-за собственной невнимательности уже через секунду она оказалась не в опасной ситуации, но быстро из неё выкрутилась, вовремя сделав не движение в другую сторону, а перекидной. А опасность заключалась в нахождении борта в опасной близости. Если сама девушка ничуть не испугалась и после отдаления от борта продолжила петлять, то мальчик наоборот. Он даже остановился и чуть не упал на спину, но вовремя успел удержать равновесие, охренев от жизни. - Сумасшедшая. Сказал он, качая головой. Косторная не отводила от него взгляда и слабо понимала, чего он так испугался. Спустя несколько секунд бездействия от подопечного она остановилась, фыркнула, и поехала в его сторону. - Почему ты остановился? Спросила Алёна, смотря на Диму. - У меня колено заболело. Ответил он. Мягко говоря, очевидная ложь. Вот только её смысл было очень трудно понять. Ну, испугался и испугался, бывает. - Ой, не ври. Сказала Алёна. - Я и не вру. Стоял на своём Дима. Косторная недовольно закатила глаза. - Ну, испугался и испугался за кого-то. Со всеми такое бывает. Сказала она. - Точно? С каким-то странным недоверием спросил мальчик. - Точно. Подтвердила Алёна. - Ну, ладно. Да, я испугался. Признался Дима. - И вообще. За тобой в такой ситуации побежал бы только дебил. Добавил он. - Ошибаешься. Сказала Алёна, скрестив руки. - С чего такая уверенность? Спросил Дима, недопонимающе выгнув бровь. Косторная сжала губы. "С того, что даже ты являешься для меня напоминанием об одном из тех, кто побежал бы." – подумала она. В тот давний и потому далёкий раз ситуация была обратная. Не Розанов бежал за Косторной, а она за ним. Если память Алёне не изменяет, эта их "игра" даже есть в общем доступе. Осознание того, насколько же давно это было есть, но где-то на третьем плане мыслей девушки. На втором плане ещё не ушедший шок от того, чей сын сейчас перед ней. А на первом – план тренировки, который то и дело на ходу перестраивается. - Просто поверь на слово и лучше покажи, на что ты способен. Сказала Алёна, смотря Дима в глаза. - В каком плане? Уточнил он. - В плане прыжков. Пояснила Алёна. - Триксель же сможешь скрутить? Продолжила она. - Нууууууууу. Засомневался Дима. - Не сможешь? Удивлённо спросила Алёна. - Смогу, но криво. Ответил Дима. Косторная хмыкнула. "Сын Розанова и кривой триксель звучит как я и не нахамить тому, кто задал мне некорректный вопрос." – подумала она. И первое, и второе казалось несусветной небылицей, в которую было очень трудно поверить. - Значит так. Сегодня ставим тебе не программу, а триксель. А завтра посмотрим. Может и прогу поставим. Сказала Алёна. - Ну, ладно. Смирился Дима. Оставшуюся часть тренировки дуэт Косторной и Розанова-младшего посвятил вышеупомянутому занятию, благодаря чему к моменту объявления окончания тренировки качество трикселя Димы заметно повысилось, относительно того, что было изначально. Последний триксель на сегодня мальчик прыгнул уже после того, как тренировка закончилась так, чисто чтоб Косторная убедилась в том, что не зря несколько часов возилась с ним. - Ты молодец. Правда. Сказала она, смотря на подопечного, после того, как чисто прыгнул последний триксель. - Угу. Сказал Дима, перед тем, как быстро свалить со льда. Косторная хмыкнула и проследовала за ним, немного погодя. Спустя несколько минут девушка уже сидела в машине и раздумывала, что сделать сначала: приехать домой или написать "непутёвому" отцу нового подопечного. По итогу минутных раздумий её выбор пал на второй вариант, а потому уже через пару секунд в её руках вновь оказался телефон, а пальцы почти сразу же начали печатать сообщение для давнего знакомого: "привет. недавно узнала, что у тебя, оказывается, есть сын. была удивлена таким поворотом событий." Розанов-старший, как и обычно, прочитал сообщение не сразу, а где-то через минуты две-три. "Тебе всё Плющенко рассказал или сын?" – написал он. "а сам как думаешь?" – написала Алёна. "Думаю, что ни то, ни второе. Думаю, что ты сама догадалась." – написал Сергей. "отчасти так и есть. прямо мне никто не говорил." – написала Алёна. "Значит Дима давал подсказки." – написал Сергей. "верно." – быстро напечатала Алёна, перед тем, как усмехнуться. Что, что, а догадливость Розанов, видимо, никогда не потеряет. "Он знает о том, что у нас что-то было?" – написал он. "нет, вроде." – написала Алёна. Нашёл о чём не только вспомнить, так ещё и спросить. "а я не знаю, что у вас там за капец творится." – написала она ещё через несколько секунд. "Ты о чём?" – написал Сергей, явно хмуря брови. Алёна слишком хорошо его знает, точнее, помнит, чтобы не знать, какого выражение его лица после подобных сообщений. "о том, что ты якобы их кинул и не приезжаешь на его соревнования." – написала Алёна. "Как я могу приезжать на то, на что меня не пускают?" – написал Сергей. Косторная хмыкнула и кивнула своим мыслям. Вот ей и подтверждение её догадок. "я так и думала, что что-то тут не так." – написала она. "И я их не кидал. Она сама попросила меня уйти, когда Диме было.. боже, сколько... Я уже не помню даже, но я тогда только познакомился с тобой. Она сразу в тебе подвох почуяла и подала на развод." – написал Сергей. "и сразу же запретила видеться с сыном?" – написала Алёна. "Не сразу. Плавно, так, чтобы он мог поверить или подумать о том, что это я специально всё реже и реже приезжаю." – написал Сергей. "а на самом деле тебя не пускали?" – написала Алёна. "Да." – написал Сергей. Косторная хмыкнула и, решив, что печатать уже как-то скучно, решила записать голосовое. Даже вопреки тому, что что-то в голове будто подсказывало, что её собеседник такое не любит. - Если тебе это конечно интересно, а я думаю, что интересно, он на тебя в обиде. Это первое. Второе: я поставила ему нормальный триксель. Ну, и мы с ним договорились насчёт музыки для его короткой программы. Сказала она, начав записывать голосовое. "На что вы договорились?" – написал Сергей. Косторная хмыкнула. - Я еле уговорила его катать под танго из какой-то игры, а он изначально хотел то, что тебе бы не понравилось. Там чуть ли не прямым текстом история про очень плохого отца. Ещё и с матом. Рассказала она в очередном голосовом. "Мат могли и зацензурить." – написал Сергей. Косторная усмехнулась. Забавным было скорее то, что и отец, и сын сказали на счёт одного и того же примерно одно и то же, а не то, что Розанов при всей его зачастую уместной консерватиыности "смягчился", когда дело коснулось его сына. "Он мне буквально тоже самое сегодня сказал." – написала она. "И в итоге ты решила, что ему пойдёт танго?" – написал Сергей. А нет. Догадливость таки немного потерялась. "Он сам предложил, не маленький уже, чтоб я ему подбирала." – написала Алёна. "Для тебя немаленький, для меня.. я даже не знаю." – написал Сергей. Косторная хмыкнула. В моменте даже появилась идея попытаться построить из себя соединителям разделившихся родственников. В её случае – отца, который бес его знает где, и сына, который в Москве. "Ты давно с ним виделся?" – написала она. "Очень." – написал Сергей. "Бери билеты и лети завтра же в Москву. Ничё не знаю." – написала Алёна, перед тем, как выйти из сети. - И пусть только попробует не выполнить. Сказала она, отложив телефон в сумку. Если для неё было абсолютной нормой взять, написать что-то и, не дожидаясь ответа, выйти из сети, то для него, относящегося к другому поколению и другому типу людей. Он, конечно, тоже не без греха, но позволяет себе только обделить в плане ответа, но сам его всегда дожидается. Всегда, кроме тех случаев, когда случается общаться с Косторной. Слишком уж он хорошо знает её. Знает, что сколько бы ей не было, насколько бы далеко она не была, о чём бы они не говорили, она всегда может взять да и пропасть из сети. Эта черта её характера сейчас заставляла Розанова лишь качать головой, тяжело вздохнув. Как же хорошо, что разница во времени между Парижем и Москвой не такая уж и лихая. Всего два часа. У неё – пол восьмого, у него – пол шестого вечера одного и того же дня. - Умеет она задать работёнку, ничего не скажешь. Тихо сказал он на родном, зная, что те, кто сидят за столами неподалёку его не поймут. Они просто случайные посетители одной из местных кафешек. Рестораном это место у Сергея язык не поворачивается назвать. Но у кого-то другого точно повернётся. В одной руке – телефон, а во второй – кружка чая. Правда чая, не чего-то покрепче или чая с примесью чего-либо. Первая рука со временем, когда до мужчины дошло, что пояснения он не получит и ответа от него не ждут, начинает тянуться ниже, к правому переднему карману джинс. И в итоге уже через несколько секунд мобильник оказывается убран в карман. Его официанты уже не побеспокоят. Заказ сделан? Сделан. Заказ принесли? Принесли. Вот и всё. "Вот и сидите, мистер из России, мы вас не тронем" – читает он в глазах официантов, что периодически останавливаются неподалёку и смотрят на него. Смотрят, как он пьёт чай, прежде смотрели, как он ест. С какой, будто удивительной, уважительностью и осторожностью относится к приборам и посуде, как будто боится лишний раз даже случайно пройтись вилкой по тарелке. К ощущению, что он какой-то зверёк в зоопарке мужчина уже успел немного привыкнуть. Знакомое ощущение. Знакомое ещё со времён, когда он только-только познакомился с одной, прямо скажем, мелкой. Она как была для него мелкой, так и осталась. И это не только про рост. Но подробнее он ни за что никому другому не расскажет. Только, разве что, ей. Да и то она уже всё знает, всё понимает и помнит. Его же помнит, значит и это помнит и понимает. Тарелка "под носом" Розанова полностью опустевает лишь спустя секунд пять. Кружка, где-то третья за сегодня, пустая лишь наполовину. Пить чай в одиночку, по понятной одному только Сергею причине, стало труднее после достаточно короткого, но информативного дистанционного разговора с Алёной. Вот почему он не любит, когда люди записывают голосовые. Появляется ощущение, что тот или иной человек где-то рядом, а на самом деле это совершенно не так. Обман. Вездесущий обман, коего в его отношениях с людьми и так достаточно, но люди всё равно продолжают использовать этот изощерённый метод обманывать собеседника, а может и себя тоже. Он, конечно, уже давно не то, что не ребёнок, даже не подросток. Ему уже далеко не первый пятак лет чуждо искать одни-определённые глаза в других, искать что-то, что есть в одном человеке в ком-то другом. Но боже, как же хочется просто взять и увидеть тот же хитрый, по-особенному озорной блеск в глазах. Ту же ехидно-издевательскую улыбку. Всё то же, к чему он привык тогда, когда работал под началом Евгения Викторовича. Глаза прикрываются. То ли под натиском усталости, то ли под натиском воспоминаний. По истечении последующих секунд десяти приходит и понимание того, что стоит таки съездить в Москву, раз предлагают. Мужская рука поднимается в жесте, призывающем кого-то из официантов обратить внимание на одного из посетителей. "Оплачу счёт, посижу, возьму билет до Москвы без обратного и поеду до отеля" – думает Сергей, наблюдая, как к его столику уверенно приближается девушка. Пара "дежурных" вопросов-ответов и вот он, с полупустым стаканчиком "To go" и телефоном во второй руке выходит из заведения, попрощавшись с персоналом на двух языках, чтоб уж наверняка. Сначала на английском, а после и на французском. За пару мощных глотков стакан опустевает, а билет на самолёт находится только в стадии оплаты. Всего секунда раздумий и пара кликов и всё. Через пару часов ему выезжать в аэропорт и несколько часов лететь в Москву с короткой пересадкой в Белграде. Плавным ничуть не спешным шагом Розанов приближается к ближайшей мусорке, но его обгоняет девочка, точнее говоря, девушка и одним броском без малейшего прицела выкидывает пустой стакан из под чего-то и пропадает из виду так же быстро, как появилась. И ведь, что удивительно, попадает. Мужчина усмехается и выкидывает свой стакан лишь когда ровняется с мусоркой. Алёна, как он знает, сейчас бы недовольно закатила глаза, считая его скучным и периодами слишком медлительным. Несколько лет назад она не раз, и не два говорила ему об этом прямо в лицо, ничего не боясь. Зная лишь то, что ей за это ничего не будет. И ведь не было. И никогда не будет. За ближайшие полчаса Розанов успевает добраться до отеля и до своего номера, не зайти в него, только добраться. На зайти он тратит целых две минуты чисто из-за собственной забывчивости в вопросе расположения ключ-карты. Благо, он достаточно быстро нашёл её в глубине одного из карманов куртки. - Мда. Многозначительно выдыхает Сергей, понимая, что времени до выезда в аэропорт остаётся только на то, чтобы собрать вещи да и вызвать такси. И ведь принимается за это дело вообще без вопросов. Закрывает за собой дверь и сразу же достаёт чемодан из шкафа, из которого немногим после чуть ли не охапкой выгребает собственные вещи. Вещи, к слову, неосторожно только забирает из шкафа, в чемодане они оказываются в куда более аккуратном состоянии. Как и предполагалось, большую часть времени до вылета мужчина тратит на сборы и малую – на то, чтобы добраться до аэропорта, а там и пройти регистрацию на рейс. Проблема была выявлена уже тогда, когда он прошёл в зал ожидания. Рейс, будь он ладен, задержали. На час. Розанов не теряется и не пытается экстренно вспомнить, где тут можно опохмелиться, как делают некоторые его земляки, нет. Вместо этого он берёт в руки телефон, на который как раз совсем недавно пришло неопознанное уведомление. Как оказалось, уведомление включало в себя всего одно сообщение от Косторной. Вот только сообщение было от слова совсем нестандартное, но не буквально. Его нестандартность заключалась в языке, на котором оно было написано: "Voulez-vous coucher?" Внезапный французский. Ладно от себя, от себя, в плане, по пьяне, он мог такое ожидать, но от Косторной Розанов такого не ожидал. "Что?" – написал он. Ответ сразу не приходит. И даже через пару минут не приходит. Приходит он лишь тогда, когда он про него не только забыл, но и была объявлена посадка, на которую он, не желая ждать, сразу же пошёл, хоть и понимал, что придётся ещё некоторое время постоять в очереди. "🤦‍♀" – всё, что отправила Алёна в ответ на последнее сообщение своего собеседника. Она то надеялась, что получит какой-то ответ, а не такой банальный вопрос. Французский он явно знает, по-другому, как казалось Алёне и быть не могло. За то время, которое прошло с их первой "списки" она успела не только проверить, что там происходит в Инстаграме её бывшего хореографа, но и прослушать ту песню, начало которой случайно услышала ещё пока работала с Димой. Правда, в основной текст она не вслушивалась и пока запомнила только припев. На основной текст её сегодня точно не хватит, а вот завтра – может и хватит. Но это завтра