Завтрашний день - надежда, но не обещание

Шая смотрит, не открывая глаз. Дышит, не поднимая головы из бездонной звездной реки без начала и конца. Сколько времени она провела здесь － даже древним богам неизвестно, ведь нет и не было никакого времени, а боги... Откуда им взяться в мире, где некому воспевать их величие? Шая видит один лишь открытый космос － пространство, быть может, еще более бескрайнее, чем река. Впрочем, одно незаметно перетекает в другое, сплавляясь на концах, будто кто-то неумело спаял провода. Все это кажется вымыслом. Тревожной фантазией. Болезненным бессвязным бредом, будто ты умер, и теперь впереди лишь покой. Но что-то не позволяет Шае забыться. Наваждение не сморгнуть －ее глаза по-прежнему закрыты. Защитница осторожно шевелит поначалу лишь пальцем, затем － кистью и, наконец, рукой. Если нет дна, стоит попытаться дотянуться к звездам. В пространстве, заполненном концентрированным ничем, они непременно спустят спасательный луч. Во всяком случае, так обещала Первая звезда. Первая звезда, ха! И где она теперь? Обманула? Или, может, это Шая ошиблась и где-то свернула с предначертанного пути? Значения это больше не имеет. Защитница с трудом садится, а после поднимается на ноги, тяжело шагает по воде. Нужно идти. Нужно идти... В этом молчаливом звездном колодце нет и следа Первой звезды. Но кто-то смотрит на нее, затаившись. В космической пыли Шая различает силуэт. Он чем-то напоминает человеческий, и эта схожесть необъяснимо пугает. С ней что-то не так. У нее два глаза － голубое пламя белых карликов. Туманности струятся мехом, окружая ее почти звериные очертания. Она кажется спокойной, чистой, милосердной, но лик ее сокрыт черной маской иного, темного существа. Она держит лук, и тетива его туго натянута. Одно ее движение － и феерверки метеоритных дождей обрушатся на голову Шаи. И Шая ускоряет шаг, затем срывается и бежит, оставляя круги на воде, отвечающие свечением на малейшие прикосновения. Эти круги не расходятся далеко, они остаются на поверхности ледяными кольцами от разрушенных газовых гигантов. Шая улавливает шаги. Ее легкая птичья поступь почти заглушается скрежетом когтей по стеклу. Она ведет ухом и отчетливо понимает, что он чует ее решимость. Он чует, что она будет драться, если не сможет сбежать, но просто так пурпурный ворон не сложит крыльев. И он прямо за ее спиной. Его тело поглощает любой свет, лучам уже не вырваться из клыков сверхмассивной черной дыры. Бесполезно. Чем быстрее бежишь, тем больше кормишь его хищный азарт. Он взглянет на тебя, и сопротивляться будет больше нечему. Последним, что ты увидишь, окажется маска благородного, невинного создания － и зловещий оскал под ней. Шая разукрасит звездами-клинками его уродливую морду. Так она решает, но всякая вспышка меркнет в волчьей пасти. С неба сыпется град стрел-комет с оперением хвостов, до тошноты красочным и ярким. Шая делает последний бессмысленный вздох и неуклюжим прыжком взмывает выше, под купол. Последние крупицы света догорают пьянящим блеском. Шае страшно. Впервые за ее недолгу жизнь － действительно страшно. Опустошенным телом она падает, но не касается ни стекла, ни водной глади. Шая проваливается в кольцо фиолетового пламени, где обволакивающим холодом ее принимает тьма. Всю, как есть. Жжение занимается в груди, и что-то обрывается, прежде, чем Шая открывает глаза. Ненависть и любовь. Тьма и свет. Простая дихотомия, возможная лишь в мире, где никто и никогда не жил. И все же Зои, заклятый враг, проклятая душа, встречала ее с торжеством в темных зрачках － четырехконечных звездах. Рэйкан стоял рядом с парящим фиолетовым исчадием, бледнее лунного сияния. И то ли беспокойство делало глубже и опаснее тени на его лице, то ли что-то изменилось. －Шая! － выдохнул Рэйкан ее имя, словно все это время ждал, задержав дыхание. －М-м... А я так мечтала отоспаться, －криво улыбнулась она, но в ответ получила лишь ужас на лице возлюбленного. Нет. Что-то и вправду изменилось. Возможно, непоправимо, иначе с чего бы ему не шутить в ответ? Если они в руках Зои, и все еще живы, значит... Ярость нахлынула леденящим колючим штормом. Бурей пламени и осколков погибших миров завыла обида. И как она сразу не поняла? Ласковая, милосердная овечка в маске свирепого зверя. Вечно голодный, ведомый гневом волк с маской священного агнца. Там, в открытом космосе, глазами белых карликов на нее глядели духи смерти Киндред. О них говорилось в тех скучных пыльных книжках, которые Шая наотрез отказалась читать. Охотники в извечно изменчивой, наполненной жизнью вселенной. Шая вспомнила все. Как мелькнули девять хвостов, как Ари сбежала, оставив их здесь. Оставив их здесь умирать. Она умерла сегодня. И Рэйкан умер тоже. Зои убила их, а затем вырвала из лап Киндред, прогнала охотников против правил, против природы, против естественного хода вещей. Шая всегда знала, что вселенная не терпит игры по правилам, и неизбежно стремится к хаосу, но теперь, воскреснув, окончательно убедилась в этом. －Отоспишься, когда отблагодаришь, － хихикнула Зои, нависая над ней с лукавой ухмылкой. － Лично у меня на вашу сладкую парочку несколько иные планы.