Start
Каждый год перед Рождеством Аврорат наполнялся странным азартным возбуждением. Слаженный рабочий механизм разделялся на отдельные шестеренки, которые начинали соревноваться друг с другом. Однако, казалось, никому по правде не было дело до того, кто будет работать в праздничные ночи. Все просто заражались атмосферой и принимались неистово чудить. Поэтому привычный беспорядок в отделе превращался в настоящий хаос. Гарри не любил работать в праздники только по одной причине: он обожал проводить Рождество в Норе. Там всегда было поистине волшебное празднество, и атмосфера дома Уизли всегда наполняла его счастьем. По существу в такие моменты ему не хватало только одного человека. Но Гарри не представлял, что должно было произойти, чтобы Малфой вдруг оказался бы в Норе. Это было бы настоящим волшебством! – Апчхи! – чихнул на весь этаж Рон, а на доске появилась цифра тринадцать, перенося его на пятое место в рейтинге. В этот день запрещалось чихать, от чего в их отделе происходили диверсии разной степени изощренности. Ведь тот, кто чихнет больше всего раз, в конце дня получит балл, который повлияет на общий рейтинг недели. А тем четырем счастливчикам, которые окажутся во главе списка, торжественно вручат билеты на ночное дежурство в сочельник и Рождество. – Тебе бы домой, друг! – сочувственно посмотрел Гарри на Рона, который прижался щекой к прохладной поверхности рабочего стола. – Не могу, – заныл тот, хлюпая носом, – надо дождаться Робартса, нужна его подпись на бумагах по предыдущему делу. Кстати, – Рон поднял голову и вид имел неожиданно серьезный, – ты закончил отчеты по последнему? – Осталось заполнить еще две бумажки, – Гарри потер глаза, пытаясь заставить их работать. Он уже не видел того, что пишет. В такие моменты Гарри вспоминал волшебный глаз Грюма и начинал ему завидовать. Вот уж кому точно было все равно на покрасневшие глаза, которые слезились от усталости. – Пото...аа...ропись, – Рон заразительно зевнул, опять чихнул и продолжил: – Я слышал, что Сьюэлл и Ллойд почти закончили. Если они нас опередят, то в общем рейтинге мы окажемся в первой восьмерке. А я не хочу работать на Рождество. Мама обещала приготовить запеченного цыпленка с травами и ревеневый пудинг. Гарри недовольно посмотрел на Рона, когда его желудок жалобно пропищал ему, что завтрак был давно, а до обеда они так и не добрались. – Если ты так хочешь попробовать шедевры миссис Уизли, то шёл бы ты уже домой. Если ты чихнешь тут еще раз, то вероятность того, что ты окажешься в той же восьмерке, будет не в пример выше. Я сам занесу твои бумажки Робартсу. Рон театрально поломался, но потом радостно поскакал к выходу. – Не забудь выпить бодроперцовое, – крикнул ему Гарри, впрочем, не ожидавший, что друг его услышит. Посмотрев на фронт бумажной работы, Гарри горестно вздохнул. Он ненавидел эту часть своей работы. Но иногда, в такие моменты как сейчас, он обожал находится в отделе. Всё было пропитано духом приближающегося Рождества. Внезапно перед Гарри кто-то поставил чашку горячего шоколада, от которого шел неповторимый аромат. Желудок вновь заурчал, напоминая хозяину, что с самого утра в нём ничего не водилось. И тогда к чашке присоединилась тарелка с имбирным печеньем. Подняв голову, Гарри увидел обычное аристократическое выражение лица Малфоя, носящее в себе презрение ко всем окружающим его субъектам. Однако на кой ляд тому взбрело в голову позаботиться о нём, Гарри не предполагал. Этот простой по своей форме поступок даже немного смутил Гарри, так как это вселяло надежду, что его чувства могут быть взаимными. Но смотря на то, как Малфой кривит лицо, Гарри в этом очень даже сомневался. Скорее всего это очередная диверсия, призванная подорвать его работу над бумагами. Не дождавшись от Гарри вменяемой реакции, Драко невозмутимо проследовал к своему месту, находящееся аккурат напротив него. – Спасибо, – тихо, но чётко произнес Гарри. Даже если это акт невиданной щедрости несет в себе цель вредительства, он насладится им в полной мере. Драко же в свою очередь пристально следил за его действиями, отчего у Гарри свербило где-то у копчика, и он понятия не имел, как назвать это чувство. Тряхнув головой, избавляясь от странных ощущений, Гарри сделал пробный глоток горячего шоколада и не сдержавшись тихо простонал. Это было великолепно! – Знаешь Малфой, если когда-нибудь тебе надоест тут работать, можешь смело открыть свою кофейню. Точно озолотишься! – Я – Малфой, у меня нет необходимости работать, – с легкой надменностью в голосе произнес Малфой, но Гарри заметил на его бледных щеках легкий румянец. – Но здесь ты же работаешь, – Гарри сделал ещё глоток и, пока Малфой не решил похоронить его своей аристократичностью, добавил: – Кстати говоря, а почему? Я думал, что после школы ты будешь тем самым наследником своего рода, который занят не пойми чем. Гарри никогда всерьез не задумывался, что вообще делают эти самые наследники. В какой-то степени он и сам им являлся, но в отличие от Малфоя его к этому не готовили. Он всё еще был просто Гарри, даже несмотря на то, что некоторые волшебники пытались возвести его на пьедестал в этом мире. Драко закатил глаза и ответил, растягивая гласные: – Ты либо реально ничего не видишь в этих своих очках, либо тот еще тупица. Так как тупица вряд ли бы победил Тёмного Лорда, хотя я уже начинаю в этом сомневаться, то я делаю вывод, что ты всё-таки слеп. Поднявшись из-за стола, Драко подошёл к сидящему Гарри, провел пальцами по щеке и, взяв подбородок так, чтобы они смотрели глаза в глаза, прошептал ему почти в самые губы: – Ничего, Гарри, – посмаковал его имя на языке Малфой, отчетливо выделяя букву «р», – я открою тебе глаза. Оставив обескураженного и смущенного внезапным выпадом Гарри в компании незаполненных бумаг, почти остывшего горячего шоколада и пока ещё нетронутого имбирного печенья, Малфой куда-то ушёл. Смотря ему вслед, Гарри на автомате закусывал печеньем в форме ёлочек, волшебных палочек и снитчей и пытался обдумать только что произошедшее. Но в голове была такая каша, что он не мог сосредоточиться, а весь рабочий настрой затерялся в Запретном лесу. Гарри не знал, что творится в голове Малфоя, что он собирался сделать и сколько сам Гарри залипал в стенку, но он знал другое: в тот момент ему безумно хотелось, чтобы Драко приблизился ещё немного и поцеловал его.***
День был бесконечный. Сначала Гарри долго пытался понять, что нужно писать в отчете, после того как Малфой выбил его из колеи. Потом он вспомнил, что обещал Рону сходить с его бумагами к Робартсу. И вот, пока он носился по Аврорату, на его столе появился подарок. По крайней мере, Гарри решил, что это подарок, так как коробка выглядела празднично. Но в эту неделю ничего нельзя утверждать наверняка. Вполне возможно, что это очередная пакость от Ллойда, так как Гарри закончил свой отчёт раньше, и они с Роном пока миновали участь быть в первой восьмерке. А значит они ещё далеки от возможности работать в праздники. Первым делом Гарри просканировал подарок заклинаниями, чтобы быть уверенным, что это не обернется какой-нибудь пакостью. Результат его порадовал, поэтому не боясь взял в руки прикрепленную записку. «Дорогой Гарри, если ты откроешь коробку, то ты уже не сможешь отказаться от того, что находится внутри. Исключение: четвёртый пункт. Сделай свой выбор!» К какому Мордреду выбор? Гарри уставился на коробку и не представлял, что ему с ней делать. С одной стороны, слишком подозрительно, с другой — ему было любопытно. Очень любопытно! Только то, что нельзя будет отказаться, его смущало. А вдруг его попросят там кого-то убить? Что ему делать в таком случае? Решив, что дилемма выбора подождать может, Гарри поторопился доделать свою работу. И когда время уже приблизилось к полуночи, понял, что пора идти домой. Подарок, подумав, забрал с собой, понадеявшись, что перейдя порог дома, он наконец поймет, надо ли ему влезать в очередную авантюру. – Кричер, ванну! – сходу вбросил Гарри, точно зная, что, где бы ни был домовик, он его услышал. Горячая вода, вкусный ужин и приятная постель – что еще надо замученному работой человеку? Гарри немного взгрустнул на этой мысли, он бы был не против, чтобы в постели находился ещё и другой человек. Желательно блондин с бледной кожей, надменным выражением лица, серыми глазами и притягательными губами. Увы, его душе нужен был один конкретный человек, и им был Драко Малфой. Малфой, который обещал открыть ему глаза, что бы это ни значило. – Значит выбор, да? – Гарри сидел в гостиной и сверлил взглядом коробку. – Ладно. Гарри закрыл глаза, продумывая все возможные варианты событий. Ему казалось, что он что-то упускает, но ясность мысли была весьма далеко от его сознания, поэтому он плюнул на обдумывания и потянулся к коробке. Внутри она была зелёная. И тут бы задуматься, кто вообще мог ему такое презентовать, но Гарри уже завладело любопытство на пару с неожиданным предвкушением. Внутри оказалось пять ячеек, и, вспомнив записку, Гарри понял, что отказаться он сможет только от четвертой, если она не придется ему по душе. – Когда-нибудь что-то подобное приведет меня в могилу, – прошептал Гарри, вынимая первую ячейку. Высыпав её содержимое себе на ладонь, он обнаружил ещё одну записку и нечто сложенное и на первый взгляд неопознанное. «Гарри, если ты это читаешь, то это значит, что ты согласился с условием этой игры. Первое твоё задание: надеть эту повязку двадцать первого декабря на обеде в знаменитом закоулке на аврорском этаже и просто ждать. До встречи!» На первый взгляд всё выглядело довольно невинно. Вот что он, Гарри, смог б сделать противозаконное с закрытыми глазами? Гарри вот не знал, поэтому пожал плечами и просто предвкушал что-то интересное.The first day
– Утро, дружище! – в офисе первым Гарри встречал радостный Рон, и судя по его цветущему виду, бодроперцовое он всё же выпил. – Как самочувствие? Готов к новой битве за право отпраздновать Рождество? – Самочувствие чудесное, ведь Тео лучший колдомедик, – Рон внезапно покраснел. – Ты ходил к колдомедику? – Гарри поднял брови в лучших традициях Малфоя, выражая ими всё то, на что не были способны слова, – А кто только в прошлом месяце клял на чём свет стоит всех колдомедиков только из-за того, что они сказали тебе не есть сладкое две недели. Ты обещал всему Мунго, что они увидят тебя только при третьем пришествии Волдеморта! Рон смутился еще больше. А Гарри было неимоверно весело, вспоминая тот концерт, что устроил Рон из-за сладкого, которое по неведомой Гарри причине вступало в реакцию с попавшим в того проклятием. – Ну, – замямлил Рон, – мы столкнулись в Атриуме, когда я спешил к каминам. У меня закружилась голова, и он меня поймал. И не отпустил пока не удостоверился, что всё в порядке. Он собственно и отправил меня в Мунго, в котором, по счастливой случайности, собственно, и работает. – А у этого великодушного человека есть имя? – Я ж сказал. Тео, Теодор Нотт. Тут Гарри опешил, отчего не успел хоть как-то отреагировать до того, как к ним явился Робартс с каким-то очередным объявлением. – У меня для вас приятные новости, ребятишки. Министр вчера утвердил некое мероприятие под кодовым названием «Рождественский бал». Проходить будет в сочельник. Так что, дорогие мои, – Робартс постучал пальцем по доске с рейтингом, а Гарри вдруг захотел поработать в этот день, всё ещё ненавидя всякие балы. – Смотрите, первой четверки это не касается. У них дежурство. Над доской появилась надпись: «Нельзя пить кофе». Офис взвыл. Стоит ли говорить, что на их кухне даже чая нет, поэтому вдвойне удивительно, где вчера Малфой выкопал горячий шоколад. И от этого осознания в груди Гарри разлилось теплое чувство, название которому он не мог дать, но ему казалось, будто его только что обняли. – Да что же это такое! – воскликнул Рон, держа в своей руке чашку кофе и возмущенно уставившись на доску. – Могу поделиться цикорием, – внезапно вмешался Малфой, отчего Рон уставился на него так, будто с ним заговорил цветок, которому он сливает недопитый кофе на протяжении года. И он даже дал ему имя Тереза. Хотя, по мнению Гарри, этому бы Рон меньше удивился, так как сколько они ни работали вместе, Малфой никогда не заговаривал с Роном, если это не касалось работы над делом. Гарри вдруг понял, что его-то Малфой никогда не игнорировал. Гарри залился краской от мысли, что возможно всё же Малфой мог испытывать к нему что-то особенное, что-то помимо обычной неприязни и желания задеть. Что-то наподобие симпатии. Или он натягивает соплохвоста на нос Волдеморта? – А? Ну… – Рон почесал затылок, – давай, если не шутишь. – Не шучу. И это тоже тебе, – Малфой, слегка скривившись, протянул ему бумажной пакет, от которого пахло настолько вкусно, что Гарри тотчас проголодался, а до обеда было еще далеко. – Тео просил передать. Гарри вновь заломил бровь. Кажется, у Рона намечалась интрижка. – А это тебе, – на этот раз Малфой протянул такой же свёрток Гарри, отчего он завис. – Тоже от Тео? – тупо спросил Гарри. – Не глупи. От меня! Гарри вылупился на него и не знал, как реагировать. Только ему здесь казалось, что происходит что-то странное? – Ты вчера не успел пообедать, а зная тебя и сегодня тоже не сможешь, – пояснил Малфой. – Спасибо большое, – поблагодарил его Гарри, сдерживая в себе порыв обнять, ведь он был прав. Сегодня у него намечалось рандеву как раз во время обеда.***
В назначенное время Гарри стоял с завязанными волшебной лентой глазами в закутке, который обходят все сотрудники Министерства. Поговаривают, что здесь иногда пропадают маги так, будто их никогда не было. Честно, Гарри не представлял себе, как это возможно, если пропажу всё равно заметили, поэтому он не особо верил различным байкам. Он почувствовал чье-то присутствие минут через пять и нервно сглотнул. Он не знал чего ожидать от незнакомца, который подошел к нему вплотную. Может всё так и происходит? Любопытных заманивают, а потом похищают? Гарри стало неуютно, но потом нос Гарри уловил аромат знакомого парфюма. Он точно знал, кто стоит перед ним, обжигая его губы горячим дыханием, но так и не касаясь их своими. – Я думал, ты хотел открыть мне глаза, а не закрывать их, – хрипло произнес Гарри. Он был на взводе. Ему хотелось качнуться вперед и дотронуться до желанных губ. Но еще больше, он хотел сорвать ленту с глаз и посмотреть на то, какое сейчас у Малфоя выражение лица. Он был готов поставить всё своё состояние, что перед ним стоял именно он. – Малфой? – так и не дождавшись ответа, позвал Гарри, но тот не произнес ни звука. Вместо ответа он прильнул к Гарри и носом уткнулся ему в шею, вдыхая запах его кожи. Гарри почувствовал, как его спина покрывается мурашками. Ему хотелось большего. И он получил, когда к той же шее прильнули губы. Гарри был уверен, что вскоре обнаружит на том месте засос. И это его заводило. – Малфой, – произнося имя, Гарри простонал. – Драко. Гарри был так рад наконец услышать его голос, такой же хриплый, как и у него. – Что? Драко приблизился к уху Гарри и томно произнес: – Драко, Гарри, меня зовут Драко. Поняв к чему тот клонит, Гарри облизнул губы и тихо сказал «Драко». Но Малфоя это не удовлетворило и он раз за разом просил произносить его имя, пока вылизывал Гарри шею, руками исследовал его тело, спрятанное под слои аврорской формы. – Ты бы знал, – прошептал Драко, – как ты сексуально выглядишь в этой одежде. Она идёт тебе не в пример лучше школьной формы. Но как же я хочу сорвать её с тебя! Гарри не выдержал и сам потянулся, пытаясь отыскать губы Драко. Он не знал, предусматривала ли его игра взаимные действия, но он уже больше не мог сдерживать своё желание. И когда всё же коснулся губ Драко, у него конкретно сорвало крышу. Несмотря на повязку, Гарри схватил Драко за плечи и впечатал его в стену, страстно целуя. Он вложил в поцелуй весь огонь, который бушевал в нём все эти годы, который разгорелся только больше от понимания, что Драко пытался о нём заботиться, хотя и осознание пришло к нему не так уж давно. – Я… – Гарри закусил губу, чуть не выдав признание любви, но он не решился. Он считал, что это всего-лишь игра. И Гарри не был уверен в чувствах Драко. – На сегодня всё, – спокойно сказал Драко, отодвигаясь от Гарри, и добавил, когда Гарри потянулся к глазам, чтобы сорвать повязку: – Не снимай сейчас. Когда я уйду! Гарри не видел в этом ни малейшего смысла, но послушно опустил руку, ожидая, когда шаги Драко затихнут. Только оставшись в одиночестве, не видя ничего, Гарри понял как в этом месте было тихо, несмотря на то, что оно находится недалеко от столовой. Его посетило иррациональное чувство опасности, и он решил ретироваться отсюда, чтобы не дай Мерлин не вляпаться в очередное приключение. Оказавшись на своем рабочем месте, Гарри посмотрел на Драко, который невозмутимо сидел напротив, не показывая даже бровью, что между ними что-то изменилось. И видя это, сердце Гарри наполнилось тоской по тому, чего у него не было. Он хотел назвать Драко своим, иметь право на публике взять его за руку или обнять. Но у него была только эта игра. И ему остается только следовать ей.The second day
Утром перед работой Гарри вспомнил, что, пребывая мыслями в мечтах и ожиданиях, он забыл вечером открыть вторую ячейку. – Что же будет на этот раз? – слегка нервничая, Гарри вытащил содержимое. На стол выпала очередная записка и серебряные браслеты в виде змей, глаза которых были инкрустированы хризопразом. Не видя здесь никакого подтекста, Гарри детально изучил браслеты и пришел к выводу, что это какие-то артефакты. Однако так вышло, что в их группе артефактами занимался Драко, поэтому он понятия не имел, какие свойства имеют конкретно эти. «Гарри, просто надень их!» – Как содержательно, Драко, – Гарри закатил глаза, защелкнул браслеты на своих запястьях, а потом глаза змей сверкнули ярким зелёным цветом. – И что бы это значило, кто бы мне сказал? Не получив ответ от вселенной, он отправился на работу в надежде, что там узнает ответ. Но там его ждал настоящий провал, так как над доской появилась следующая надпись, которая перечеркивала возможность конструктивного диалога, а именно: «можно разговаривать только в рифму». Гарри взвыл. – Ё, дружище, задание огнище, давай всегда так болтать, чтоб народ с тобой развлекать, – затараторил Рон. – Не хочу я так разговаривать, – пробурчал Гарри, забив на то, что после этой фразы на доске он переместился на девятое место. Вообще, Гарри хотел саботировать данную традицию и специально не делать того, что там предлагается. Какая ему в сущности разница, будет он работать в праздничные ночи или нет? К тому же он не горит желанием появляться на балу, но, зная Министра, откосить у него не вышло бы, даже если б он был на дежурстве. Гарри с нетерпением ждал того дня, когда про него все забудут и перестанут таскать на подобные мероприятия. – Нет же никакой запары, для этого есть специальные чары, давай, друг, колдани, своей рифмой нас порази, – продолжал свой спич Рон, и чем больше он его слушал, тем меньше ему хотелось применять это заклинание. Одно радовало, судя по тому, что Рон часто машет палочкой, длительность заклинания весьма маленькая. Немного подумав, Гарри выдал: – Не хочу я день рифмой болтать, я, наверно, лучше буду молчать, – Гарри попытался всё же сказать это в рифму, и так как цифра на доске «почета» не изменилась, у него что-то да вышло. – Доброе утро, господа авроры, что там по делу, есть форс-мажоры? О, Мерлин, и Драко туда же, правда, заклинание у него слегка сбоит. – Дел пока нет, но нас зовут на совет, сегодня точно пойдем в поле, всем быть наизготове. Гарри чувствовал, что если еще кто-то обратится к нему в рифму, он рехнётся, поэтому ускакал на планёрку заранее.***
Гарри возвращался на свое рабочее место через столовую, будучи выжатым как лимон. Он не думал, что слушать толпу авроров, обсуждающих насущные дела стихоплетством, настолько выматывает. У него просто мозги свернулись в кучу и чуть не вытекли из ноздри от попыток понять, что на самом деле имеют ввиду эти горе-поэты. Не Аврорат, а цирк какой-то, ей-Мерлин. Однако до столовой Гарри так и не дошёл: его перехватил Драко и утащил в закуток, который рискует стать их секретным местом. Он не знал, что такое с этой неделей, но он туда ещё ни разу не попал. Но стоит упомянуть, что вчерашний обед от Драко был в сто раз вкуснее, чем та пища, которой их кормило Министерство. Собственно, поэтому он ни капли не сопротивлялся, в нём жила надежда, что после всего его вкусно покормят. Первым делом Драко поцеловал его. И только боги ведают, как же он этого хотел! От удовольствия у него подкосились ноги, но Драко его удержал в вертикальном положении, прижимая к стене. Затем он начал атаковать его шею. Гарри хотелось исследовать Драко своими губами, однако Драко так неистово напирал, что у него не было времени даже просто оклематься от внезапного нападения. Через какое-то время интенсивность поцелуев спала, и Драко прошептал какое-то заклинание, отчего руки Гарри поползли вверх, а змейки притягивали друг друга, превращаясь в своеобразную форму наручников. – Ох, ты ж ёп, вот это у нас поворот, – нечаянно вырвалось из уст Гарри. Драко хитро улыбнулся и потрогал член Гарри через брюки, вытягивая из него такие приятные на слух стоны. А затем без промедления стянул с Гарри штаны с трусами до колен, явно, любуясь предстающей перед ним картиной. – Гарри, а ты ведь даже не чаешь, как меня своим видом возбуждаешь! Вбросив сие заявление, вызывая румянец на щеках Гарри, Драко наклонился к члену и прижался к нему носом, вдыхая. Он еще не взял его в рот, а Гарри уже весь дрожал от одной мысли, что его член может оказаться во рту Драко. Это его так возбуждало, что у него были все шансы кончить вообще без какой-либо стимуляции и опозориться как школьник. – Не сдерживай себя, крошка, времени у нас немножко. Над Гарри явно издевались. Какая он ему крошка? – Как ты хочешь: руками иль ртом? Или ты хочешь сразу задком? Драко так заразительно рассмеялся, такой искренней улыбкой, которую он у него никогда не видел. Она заставляла биться сердце чаще. И ему резко стало всё равно, что он говорит, Гарри просто хотел видеть этого невозможного мужчину счастливым. Но в противореча своим чувствам, он всё же выдал: – Драко, пожалуйста, делай, что хочешь, только заткнись! Я не могу слушать, когда именно ты так изъясняешься. – Как я могу сдержаться, когда у тебя такое забавное выражение лица? – наконец сказал Драко как нормальный человек, а не как укуренный поэт. Демонстративно облизав губы, он вобрал член Гарри в рот и принялся методично его посасывать. У Гарри чуть душа из тела не выпорхнула, когда Драко поднял на него взгляд. И, о боже! Этот вид был прекрасен: покрасневший Драко с его членом во рту и шальным взглядом, который прямо кричал о его желании. Гарри неимоверно хотелось притянуть его к себе и поцеловать, но у него не было такой возможности: руки все ещё были намертво скованы наручниками, которые не давали сместить их с висячего положения. Удовольствие накапливалось волнами, и Гарри уже стонал во весь голос, не заботясь о том, услышит ли его кто-то ещё. Его волновали сейчас только две вещи: он хочет кончить и доставить такое же удовольствие Драко. – Я хочу коснуться тебя, – сказал Гарри, на что Драко, не вынимая члена из рта, легонько покачал головой. Драко обхватил его бёдра, дотягиваясь кончиком пальца до задницы, поглаживая колечко мышц. А потом Гарри почувствовал, как Драко глубже впустил его член в горло, засовывая палец в анус. Гарри простонал, кончая. – Драко… – Гарри совершенно не знал, что ему сказать. Он чувствовал себя неуютно от того, что только он получил удовольствие. И немного успокоился только, когда Драко произнес очищающее заклинание и на себя тоже. Прежде чем всё исчезло, Гарри заметил мокрое пятно на штанах Драко. – Хм, Драко, ты не носишь нижнее белье? – Нет, – самодовольно ответил Драко, будто это само собой разумеющееся. – А теперь, дорогой, пошли, пока нас здесь с тобой не нашли, я, конечно, не против такого, а что тут, собственно, такого? – Мерлин, опять началось, выражайся нормально! – Ни за что, мой герой, я не закончу с этой игрой. Гарри не был уверен, о какой точно игре идёт речь, о той, что идёт в офисе, или о их совместной игре. И очень надеялся, что о последней. Он готов был играть в неё с ним всю жизнь.The third day
Гарри опять не посмотрел заранее, что ему там приготовил Малфой. После того как Драко его всё же накормил, у них всех случился срочный вызов. И они носились по Лондону как сумасшедшие до самой ночи. И только, когда все уже валились с ног, им сообщили, что это была внеплановая проверка их готовности. Гарри еще никогда не слышал столько нецензурных стихов в сторону начальства. Вот поэтому у Гарри просто не было сил дойти до коробки и он решил сделать это утром. И, увидев, что находится в третьей ячейке, он натурально фалломорфировал: там оказалась анальная пробка. Этот день Гарри помнил смутно. Он не помнил, ни задание, которое было в этот день в офисе, ни того, что он вообще делал весь день, кроме как пялился на Драко. А всё потому, что стоило Драко украдкой махнуть палочкой, как пробка в заднице Гарри начинала вибрировать. От этого Гарри практически весь день находился в возбужденном состоянии. Ко всему прочему, он так и не снял браслеты-змейки, а Драко этим беззастенчиво пользовался и на отрез отказался говорить, как снять артефакты. К концу дня тело Гарри превратилось в желе, а в голове образовался кисель. Если бы в этот день всё же случилось третье пришествие Волдеморта, он бы этого даже не заметил!The fourth day
Насколько Гарри понял, от содержимого четвёртой ячейки он мог отказаться. Но вот проблема: он не знал, отчего отказывается, ибо она оказалась пустой. Даже записки не было. Ко всему прочему он сегодня не работал, так как незаметно для него, он всё же избежал участи работать в праздники, а ещё привык к обществу Драко. В этом огромном доме ему одному было одиноко (Кричер не в счёт). Гарри уже хотел погрузиться в меланхолию, но ему помешали. В комнату влетел филин и величественно презентовал ему лапу с письмом. Тут и гадать не было необходимости, чтобы понять от кого это. – Своё угощение можешь найти на столе, пока я буду читать, что такого понаписал твой хозяин. «Гарри, пойдёшь со мной на Рождественский бал?» Чёрт! Бал! Гарри про него совершенно забыл. У него даже не было с собой подходящего наряда. «Зная тебя, я заранее приготовил тебе костюм, на случай, если ты согласишься.» – Всё-то он знает! – проворчал Гарри, но на лице расползалась улыбка. Гарри написал в ответ короткое «Да».***
Зал был украшен в лучших традициях Рождества. Высокая наряженная ель находилась в углу зала, чтобы не мешать парам в танце. Она приятно контрастировала с остальным снежно-ледяным оформлением. Большинство сотрудников Министерства находились здесь. И сейчас они все смотрели на то, как Гарри Поттер входит под ручку с Драко Малфоем. Это произвело эффект взорвавшегося котла на уроке у профессора Снейпа. – Знаешь, а с тобой весело ходить на такие мероприятия, – усмехнулся Гарри. – Никто не решается подойти. – Почему же никто? Вон те собираются! – Драко отзеркалил усмешку. Посмотрев в ту сторону, в которую указывал Драко, Гарри обнаружил колоритную парочку, практически такую же неожиданную. У Гарри невольно в голове зародилась концепция устройства мира, где гриффиндорцы притягивают слизеринцев, так как он смотрел на то, как Рон мило щебетал с Теодором Ноттом. И они явно собирались поприветствовать их. – Драко, Гарри, неожиданно видеть вас вместе, – деланно удивился Теодор. – Чего не скажешь о вас, – в свою очередь вбросил Драко. – Исход был очевиден с первого дня. – О, друг мой, ты всегда потрясал меня своими умственными способностями. Неужели открывал на досуге «Как рассеять туман над будущим»? Всё-то ты знаешь и замечаешь! Гарри не выдержал и прыснул в кулак. – Гарри, чего это они? – Рон недоуменно на него посмотрел. – Сцеживают свой яд или меряются «палочками», – все еще посмеиваясь пояснил Гарри. – Просто наслаждайся представлением. Драко недовольно на него посмотрел и сказал Тео: – Прошу простить мою неучтивость, но нам необходимо отойти, – и потащил в сторону ели, в ветвях которой можно было спрятаться от глаз общественности. – Гарри, – начал Драко, но Гарри не было дела, что он хотел сказать. Ему так шел белый костюм. Драко казался в нём ангелом, сошедшим с небес. Его глаза, волосы, губы, запястья – всё это бесконечно нравилось Гарри. Он хотел его поцеловать. И он сделал это. Прямо здесь, когда практически любой мог нарушить их уединение. Но Гарри не чувствовал страха разоблачения, он хотел, чтобы все знали, что Драко Малфой принадлежит ему. Поэтому эта ситуация только возбуждала его. – Драко, ты сердишься на меня? – Нет, конечно, – шептал Драко ему в ухо. – Мне просто нужен был предлог, чтобы избавить нас от их присутствия. По-дружески провести время мы еще успеем, а вот когда мы еще сможем эпатировать публику своим танцем? Кто знает! – Ты же в курсе, что танцор из меня, как из Хагрида балерина? – У тебя просто не было достойного партнера! – взяв ладони Гарри в руки, Драко двинулся к центру зала. Щелкнул пальцами, будто репетировал этот жест перед зеркалом долгие годы, и пространство наполнилось нужной ему музыкальной композицией. – Расслабься, Гарри, – Драко нежно провел рукой по его позвоночнику, прогоняя непрошеную нервозность. Гарри быстро поцеловал Драко в щеку. – Теперь я расслаблен. Веди! И они закружились в танце, ни на кого не обращая внимания. Этот момент существовал только для них. В этом танце они открывали друг друга заново. Будто до этого им не хватало чего-то, чтобы понять чужую душу. – Скоро полночь, – произнес Драко. – Ты взял с собой мой подарок? – Конечно, – Гарри лукаво посмотрел на Драко. – Не хочешь сам сказать, что там? – Ни в коем случае, мой герой!The fifth day
Уединившись в незаметной нише, Гарри достал пятую ячейку, которую принес с собой по просьбе Драко. – С Рождеством, Гарри! – Драко поцеловал его в губы и продолжил: – Открывай. И Гарри открыл. – Кто бы сомневался! Смазка! – Нам не обязательно делать это сегодня, – неожиданно замялся Драко. – Это в принципе на будущее. – А ты хочешь со мной будущее? – Гарри сглотнул. Он не мог поверить, что Драко будет его. Не только пока идёт их игра. – А ты нет? Драко в этот момент казался бледнее обычного, и Гарри поспешил с ответом. – Конечно хочу! Я ж люблю тебя, идиотина! – А я люблю тебя, слепошара! И они облегченно рассмеялись, обнимая друг друга. – Тогда вместе? – уточнил Драко. – Вместе, – уверенно подтвердил Гарри и поцеловал своего Драко.