Урок анатомии

Не Хуайсан уронил голову на стопку тетрадей и прошептал: — Это невозможно, невозможно! Я никогда не выучу это! Цзян Чэн, выглянув из кухни с чашкой кофе, поинтересовался: — Что за дела, Хуайс… — Я ничего не знаю, А-Чэн! Не знаю, не знаю, не знаю! Я ничего не сдам! — он поднял голову, только чтобы закрыть лицо руками. Парень, отхлебнув кофе, подошёл сзади и заглянул ему через плечо. — Миология? — Да… Это просто кошмар какой-то. Мне тут ничего не понятно, — он помассировал виски, — что мне делать? как запомнить названия на обоих языках, место прикрепления, начало и функцию?! Я даже не знал, что у меня так много мышц в организме… — Хм…— Цзян Чэн наклонился к его уху и прошептал, — ну, вообще-то есть один способ запомнить… — Да? — оживился Хуайсан. — Какой? Глаза парня хищно сверкнули — Раздевайся. — Ох, сейчас не время… — начал Хуайсан, но пальцы провели по шее и пощекотали мочку уха, потом опустились под футболку, касаясь сосков и очерчивая вокруг них круги. — А я думаю, что самое время для урока анатомии, малыш. Повторять снова не буду. Раздевайся. Хуайсан спорить не стал. Если у Цзян Чэна получится, то он подготовится к зачёту, если же нет… Что ж, тогда его парень поможет ему снять напряжение. Дождавшись пока он полностью разденется, Цзян Чэн достал из ящика красную верёвку и тюбик смазки. Это сочетание Хуайсану не понравилось от слова совсем. Он мысленно перебрал всё то, за что его можно было бы наказать. Вышел на улицу без шапки? Сматерился больше положенного? Улыбнулся в ответ на посланный одногрупником поцелуй? Блять, да что же?! Тем временем его партнёр сел рядом с ним не раздеваясь и, наклонившись, для начала грубо поцеловал в губы. Хуайсан мысленно вздохнул: «Ну, хоть удалось немного приучить его к нежности» — Ложись на живот, — велел ему он, — начнём со спины. — С-со спины? — Ну да, ты же хочешь подготовится к экзамену. Сам же это сказал, — напомнил Цзян Чэн, — или я неправильно понял? — Всё так, — не стал спорить Хуайсан, — просто я думал, что это лишь предлог для… — Для того чтобы жёстко тебя поиметь? — с ухмылкой закончил Цзян Чэн, и юноша кивнул. — Заманчивое предложение, но, если честно, меня достало, что ты не спишь по ночам, сидя за этими конспектами. Так что я решил тебе немного помочь, чтобы уж потом от души тебя тра... — Цзян Чэн! — щёки Хуайсана вспыхнули румянцем. Он всё ещё очень смущался. После неудавшихся отношений с Гуанъяо, он не привык к таким откровениям и уж тем более к… — Запоминай, Хуайсан. Это трапециевидная мышца, — он обвел пальцами чуть ниже шеи вбок, в сторону плеча, — она начинается в верхней выйной линии, — его рука метнулась вверх и зарылась в волосы. — Затылочный бугор, тут выйная связка и, — пальцы опустились вниз, — надостистая связка грудных позвонков. Запомнил? — Ммм, мг, — ответил Хуайсан, уткнувшись лицом в подушку. Такое метод его устраивал. — Прикрепление идет к акромиальному концу ключицы, акромиону и ости лопатки. Сначало Хуайсан ничего не почувствовал, но затем понял, что на этот раз было не так. — Ай! Цзян-Сюн, не кусайся! — Почему? Мммх, ты бы знал, какой ты мягкий, Хуайсан. Прямо как свежеиспечённая булочка с карри. Цзян Чэн пометил указанные места укусами, а потом вылизал их, поцеловав каждый. — Запомнил? — Ага… — Отлично, тогда назови мне функции. — Ну…верхняя часть мышцы поднимает лопатку и плечевой пояс, — стал вспоминать Хуайсан, — средняя приближает лопатку к позвоночнику, а нижняя тянет лопатку вверх, аххх, Цзян-Сюн! Цзян Чэн смазал партера и вошел в него одним пальцем, двигая им внутри. Когда юноша замолк, прекратились и движения внутри. — Да? — как ни в чём не бывало отозвался Цзян Чэн, — я тебя слушаю, милый, продолжай. Что там дальше по функциям? — П-при двустороннем сокращении мышц, они тянут голову назад, а при одностороннем — наклоняют голову, а лицо поворачиваааа- Цзян… Он задыхался: теперь в нем было уже три пальца, и все они активно работали. Опять, когда прекратилась речь, прекратились и действия. — М? Что бывает при одностороннем, Хуайсан? Куда поворачивается лицо? — В противоположную, в противоположную! — Умница моя, — он поцеловал его в мышцу, о которой они только что говорили. — Как она называется на латыни? Хуайсан почувствовал, как замёрзли пальцы ног, которые он с силой поджимал. — Я…я не помню…musculus tralezius? — А говоришь, что не помнишь, — цокнул языком Цзян Чэн, — бесстыжий мальчишка. Что ж, раз ты всё знаешь, тебя ждёт награда. Но учти, ошибешься — я тебя накажу. — Что? Ноги переломаешь? Цзян Чэн чуть усмехнулся и резко вошёл в своего любителя анатомии. — Зачем ломать тебе ноги, если есть другой способ не дать тебе нормально ходить? Издав протяжный стон, Хуайсан сжал руками простынь. — Кстати, — Цзян Чэн толкнулся еще раз, заставив Хуайсана вздрогнуть, — твоя симпатичная попка — тоже мышца. Знаешь, какая? — Дааа, — глухо простонал Хуайсан, — ягодичная. Ааххх, быстрее, умоляю, Цзян-Сюн… — Какие бывают ягодичные мышцы? — Большая, средняя, малая…прошу, быстрее. Цзян Чэн, однако, не захотел послушаться и, наоборот, замедлился — На латинском, — потребовал он. — И не шепчи, говори громче. — Musculus gluteus…ааах, прошу, двигайся! — Произноси четко! — Цзян Чэн сделал ещё один глубокий толчок, словно хотел дать ему «энергию» для слов. — Maximus, medius, minimus! — на одном дыхании выпалил Хуайсан — Хорошо, молодец. Начало…? Он не успел опросить своего ученика до конца. Вскрикнув, Хуайсан затрясся всем телом, а затем расслабился под ним, достигнув оргазма. Следом за ним последовал Цзян Чэн. Эмоции от полученного удовольствия он проявлял несколько иначе: просто впивался зубами в шею юноши и тяжело дышал, заставляя того стонать громче. — Блять, — выдохнул он, отдышавшись, — ты что, охренел совсем? Я позволял тебе кончить? — Прости, — плаксиво протянул Хуайсан, — ты просто меня с ума сводишь, когда так делаешь. Я…не могу ни о чем думать, кроме как о тебе. — Да? — издёвкой спросил Цзян Чэн, выходя из него и шлепая по ягодичной мышце. — А завтра как будешь мой предмет сдавать, м? — Не знаю, — вздохнул Хуайсан, переворачиваясь на спину и смотря на него, — но, знаешь, одну мышцу я теперь точно знаю назубок. Может… — А твоя бедная задница осилит ещё сто подходов? — Сколько?! — То-то же, похотливый мальчишка, — он поцеловал его в лоб и зафиксировал его руки над головой, связывая, — если сегодня постараешься, то может и подумаю над автоматом для тебя, но… чтобы потом все выучил! Чувствуя, что уже снова возбудился, Хуайсан кивнул — Ага.