Чимин недовольно щурится, не веря в то, что видит. Ебаный Феликс его опередил! Он хочет недовольно топнуть ногой и выдрать этому зазнайке его блондинистые перышки, но вместо этого в последний раз пробегается глазами по списку и медленно разворачивается в сторону кабинета единственного ангела, способного ему помочь.
Чимин идет не торопясь, четко выверяя каждый шаг. Хочется кинуться бегом, сбивая всех на своем пути, но репутация всегда на первом месте. Он — лучший студент Академии Святого Валентина, староста потока, поэтому не может позволить себе подобную вольность.
Чимин — самый выдающийся купидон своего поколения и он безмерно горд своим положением.
Но вся его степенность рассеивается, стоит переступить порог кабинета руководителя практики.
— Сокджин! — Чимин влетает без стука, игнорируя недовольный взгляд секретаря. — Сокджин! — он пулей проносится через приемный коридорчик и, пинком открыв дверь, являет себя брату.
— Чего разорался? — Джин устало трет виски, указывая ему на кресло. — Уже увидел, да?
— Как так? — Чимин стучит кулачком по столу, возмущенно смотря на старшего брата и по совместительству руководителя практики. — Я должен был туда лететь!
— Выбери другое место, — Джин, игнорируя его недовольство, возвращается к бумагам.
— Мне не подойдет другое место! — Чимин чуть не рыдает, понимая, чем ему это светит. — Мне нужен высший балл, высший, Джин!
— Итоговый у тебя таким и будет, успокойся.
— Мне нужен высший за каждый отдельный предмет, ты не понимаешь! — Чимин хватается за голову, готовый от бессилия рвать собственные волосы. — Я не могу позволить этому зазнайке опередить себя!
— Чимин, — Джин устало скрещивает пальцы, укладывая на них точеный подбородок. Смотрит внимательно, серьезно. Как и всегда с внутренним благородством в красивых темных глазах. — Ты помешан на своих амбициях, умерь пыл.
— Отзови его направление, — Чимин скрещивает руки на груди, позволяя себе невиданную дерзость по отношению к брату. Таким его знает только Джин. Для всего остального Рая он — самый образцовый ангелочек.
— Нет. Он успел первым, — Джин продолжает смотреть на него немигающим взглядом. Чимин его очень хорошо знает. Не уступит.
— Я же твой брат, — последняя попытка, заранее обреченная на провал. Чимин знает, но все равно пытается. Упорства ему не занимать.
— Правила едины для всех, — отрезает Сокджин, возвращаясь к бумагам. — А теперь оставь меня, пожалуйста, делегация прибудет с минуты на минуту, мне нужно подготовить новое соглашение.
Чимин понимает, что смысла настаивать нет. Если брат говорит «нет», это всегда значит исключительно «нет». И даже встань он на колени и начни вымаливать, Джин не смилостивится.
Чимину нужно найти новое место для практики. И как можно скорее.
Даже не прощаясь, он покидает кабинет, задумчиво облокачиваясь о дверь с внешней стороны. В голове пусто, все варианты он давно перебрал, но ни один из них даже не близок к тому, что Чимину нужно.
В академии существует четкое правило. Чем темнее души, которые купидону удастся влюбить, тем выше балл. И нет чернее сердец, чем у китайцев. Чимин перебирает в голове другие наименее способные на любовь народы, но понимает, что немцев и турков давно забили его одногруппники. А Пакистан… Купидоны, как и все остальные ангелы, не могут находиться в постоянно воюющих эгрегорах.
Он тяжело вздыхает, понимая, что у него попросту нет шансов на высший балл. Чимин хочет в Китай. Но Феликс… Феликс успел его опередить. И хватило же наглости? Пусть их соперничество длится не один год, Чимин всегда оказывался впереди. Но впервые его обогнали. Осознание проигрыша неприятно отзывается в груди, заставляя его прижать к ней небольшие ладошки.
Чимину горько от такой глупой ошибки, в которой он, по сути, виноват сам. Уверенный, что никто не посмеет позариться на страну, давно выбранную им, он не ожидал, что промедление выльется в такую жестокую реальность. Чимина погубила собственная медлительность, вызванная присущей большинству ангелов самоуверенностью.
Уйдя в собственные мысли, он не замечает, как над ним нависает тень. И только почувствовав темные всполохи в ауре, приходит в себя, задирая голову и сталкиваясь с черными непроницаемыми глазами.
Крупный рогатый демон с любопытством оглядывает его с ног до головы, пока сам Чимин практически вжимается в дверь за спиной, мгновенно почувствовав страх. Пусть он не ощущает враждебности, понимает, что создание перед ним очень сильное. Явно занимает не последнее место в Аду.
— Я могу пройти? — несмотря на свои размеры и подавляющую ауру, демон говорит вежливо. При желании в его интонациях даже можно различить нотки дружелюбия.
— А, да-да, конечно, — быстро отмирая, Чимин делает несколько шагов в сторону. А потом для верности отходит еще дальше.
Громко фыркнув, демон напоследок вновь окидывает его насмешливым взглядом, и, как и он не так давно, без стука входит в приемную Сокджина.
Чимин складывает два и два и понимает, что это и есть та самая делегация. Помявшись еще пару секунд у захлопнувшейся двери, он разворачивается, собираясь вернуться к списку и принять для себя пусть и не самое приятное, но хоть какое-то решение, но не успевает сделать и пары шагов, как резко замирает, пораженный мыслью, промелькнувшей в его сознании.
Чимину нужен высший балл.
Но высший балл можно получить только за самые темные сердца. На земле это Китай. Но правила практики не ограничивают их только одним миром, просто все привыкли таскаться на землю, так как сложно найти разумный вид, прогнивший сильнее человечества.
Все привыкли к понятию душ, но… Но любят не душой, любят сердцем. А сердца есть не только у землян. У ангелов вот тоже, и у…
Чимин растягивает пухлые губы в предвкушающей улыбке, резко разворачиваясь и стремительно возвращаясь назад. Дергает ручку, все так же бесцеремонно вваливаясь внутрь и плюхается на кожаный диванчик напротив секретаря.
Хёнджин дует губы, но старательно его игнорирует. У них с Чимином еще с его детства взаимная неприязнь.
Чимин, закидывая ногу на ногу, выжидающе взирает на дверь, ведущую непосредственно к Джину и терпеливо ждет. Кажется, он нашел решение и до последнего будет стоять на нем.
Чимину нужен высший балл. И только он.
Но вопреки его ожиданиям, встреча затягивается. К концу второго часа он начинает нервно вышагивать по небольшой приемной, игнорируя недовольные вздохи секретаря. Чимину плевать на него. А вот на стремительно заполняющийся список на доске практики нет. Он уверен, что все студенты уже разобрали свои базы, и только Чимин до сих пор сидит без направления.
Наконец, на третьем часу, когда его терпение висит на последнем перышке, дверь распахивается, и уже спустя секунду демон заполняет собой практически все пространство приемной.
— Опять ты! — он хмыкает, в упор смотря на Чимина. — Влюбился что ли?
— Купидоны не влюбляются! — на автомате выпаливает Чимин, собирая всю свою смелость в кулак. — Я ждал Вас.
— Меня? — дитя ада, кажется, абсолютно искренне удивляется. — И что милому ангелочку от меня понадобилось?
— Возьмите меня на практику! — Чимин еле сдерживается, чтобы от страха не закрыть глаза. Он помнит, что демоны ненавидят чужую слабость, поэтому стойко выдерживает пристальный взгляд черных глаз на себе.
Где-то на фоне пораженно ахает Хёнджин, но на него по-прежнему никто не обращает внимание.
— Куда? — недоверчиво переспрашивает демон.
— На практику! — чуть увереннее повторяет Чимин. — Студенческую!
Демон пару секунд молчит, а потом резко начинает смеяться. Да так громко, что из кабинета выбегает испуганный Джин.
— Что здесь происходит? — он ошалело смотрит на демона, а потом переводит ошарашенный взгляд на Чимина. — Ты что тут забыл?
Чимин от него только отмахивается.
— Мальчик, ты меня ни с кем не спутал? Я вообще-то из Ада, — отсмеявшись, демон хмыкает, смотря на него, как на идиота. — Амброзии, что ли, перепил?
— Я трезвый! — Чимин нахохливается, выпячивая грудь. — Я хочу на практику к вам. В Ад.
— Чимин! — взвизгивает Джин, и, резко подлетая, заталкивает его себе за спину. — Намджун, не слушай этого дурня, у него от интенсивной учебы перья в мозг попали. Сам понимаешь, выпускной курс.
— Это у тебя от старости перья уже из жопы торчат! — выражаясь совсем не ангельски, Чимин нагло отпихивает брата в сторону, вновь вставая прямо перед демоном. — Возьмите меня на практику, пожалуйста. Я лучший на курсе!
— Вот так новость, — до демона, видимо, доходит его настрой. Он задумчиво чешет макушку, переводя заинтересованные взгляды между ним и громко пыхтящим Джином. — И чему ты собрался у нас учиться, милый купидончик?
— Ничему он у вас учиться не будет! — Джин повышает голос, снова пытаясь спрятать Чимина за своей спиной, но тот упорно не сдается, еще сильнее толкаясь в ответ.
— Да отстань ты! — не сдержавшись, выкрикивает Чимин. — Не мешай мне карьеру строить!
— Какая тебе карьера! Крылья еще не доросли карьеру строить! Я покажу тебе карьеру! — хватая с секретарского стола первый попавшийся пергамент, Джин, не обращая внимания на Хёнджина, с глухим стуком ударяет скрученной бумагой по попе Чимина.
А Чимин и сам не понимает, как оказывается за Намджуном. Лишь секунду чувствует крепкие руки на своей талии, а спустя миг смотрит на мощную спину перед собой. Невольно сглатывая, он ежится, ощущая бурлящий в демоне поток. Чимин всегда был падок на чужую силу, мечтая побыстрее набрать собственную.
— Уймись, крошка, — голос демона резко меняется, приобретая какие-то ласковые нотки. У Чимина от такого отвисает челюсть, зато Джин резко обмякает, нечитаемо смотря на мужчину перед собой. — Значит, этот Чимин — твоя родня?
— Не твое дело! — брат пыхтит, а Чимин не понимает, почему это они с демоном общаются так неформально. Конечно, никакой войны между двумя народами нет, но относятся они друг к другу все равно крайне настороженно. Да и Высшими это не поощряется. Даже наоборот. Связь с демоном сурово карается.
— Мы — братья! — Чимин, совершенно не стесняясь, сдает их с потрохами. Ну а что тут такого?
— Братья, значит, — демон вмиг оборачивается к нему, окидывая еще более заинтересованным взглядом. — Значит, на практику к нам хочешь?
— Хочу! — Чимин кивает уверенно, все так же не обращая на поток возмущения Джина никакого внимания.
— Так тому и быть, — Намджун прикусывает щеку изнутри, стремительно разворачиваясь к брату. — Сокджин, дорогой, подготовь документы. Мы согласны взять твоего братика.
— Мой
братик, — Джин кривится, многообещающе смотря на Чимина из-за мощного предплечья. — Никуда не поедет.
— Я — совершеннолетний и могу решать сам! — Чимин гордо выпячивает грудь, уже предвкушая свой высший балл. И славу, конечно же. Еще ни один купидон не спускался в Ад, чтобы помочь демонам найти свою любовь. Он станет первым!
— Нет, не можешь!
— Вообще-то может, — Намджун вновь вмешивается в их перепалку. — Насколько я помню, ваши совершеннолетние студенты вольны сами выбирать место практики. Впрочем, как и наши. Чимину лишь нужно согласие Дипломатического и Учебного департаментов. От лица Дипломатического я готов выдать хоть сейчас, а Учебный… — он насмешливо улыбается, вновь оглядывая Чимина с головы до пят. — Что ж, Юнги точно не откажется от такого милого ангелочка в ряду своих подопечных.
— Никакого согласия нам не нужно! — Джин возмущенно пытается отпихнуть его с пути, чтобы добраться до Чимина, но демон ему не дает, ловко перехватывая за талию.
— Ну что ты возмущаешься, Джини, ничего с твоим братиком не случится, я за ним присмотрю, — Намджун укладывает широкую ладонь ему на поясницу, демонстративно поглаживая, а Чимин готов поклясться, что у него от этой картины глаза вот-вот вылезут из орбит. Этот демон, что… Лапает брата прямо у него на глазах?!
Он переводит взгляд дальше и сталкивается с точно такими же ошарашенными глазами Хёнджина. Да где это видано, чтобы дети Ада так беспардонно касались божественных созданий? И вообще подобное в Раю немыслимо!
Он чувствует возрастающую волну возмущения и готов уже кинуться к брату на помощь, но тот делает все сам, резко выпуская крылья и пригвождая ими демона прямо к стене. Чимин пораженно открывает рот, впервые видя, чтобы брат себе такое позволял. А тот, кажется, совершенно не напрягается, удерживая явно тяжеленного и почему-то смеющегося демона на весу.
— Еще раз свои культяпки распустишь, я тебе рога выдерну, понял меня? — Джин говорит спокойно, но глаза его сияют холодным голубым. Чимин инстинктивно пятится, чувствуя внутреннюю мощь своего старшего. Аура ярко сияет, красивыми переливами подчеркивая каждое из жемчужных перышек на мощных крыльях. Прекрасно, но безумно опасно. Ему тоже не терпится стать таким.
— Малыш, они мне еще понадобятся, — Намджун, совершенно не обращая внимания на свое положение, продолжает весело смеяться. — Мальчикам нравится за них держаться, когда я их трахаю.
Чимин округляет глаза, прижимая ладошку ко рту, не веря в услышанное. По идее он не должен знать, что значит это слово. О чем именно говорит Намджун, но Чимин знает. Знает, потому что несколько раз нарушил правила, оставаясь рядом с влюбленными людьми чуть дольше обычного. Ему просто было интересно узнать, как в перспективе работает его магия, но он никак не ожидал, что влюбленные начинают заниматься всеми этими вещами, запрещенными в Раю.
Чимин был в шоке, когда в первый раз увидел то, что земляне называют сексом. Не удержался от возможности узнать об этом побольше, уж слишком завораживающе выглядела переплетенная энергия двух слившихся в странных позах тел.
Но то, о чем он узнал, в Раю было под строжайшим запретом. Не только сам процесс, но и знание о нем. Все это время Чимин помалкивал, понимая, что узнай кто о его осведомленности, ему быстренько подчистят память. Знание, доступное только старшим ангелам, как его брат. И Высшим. Явно не, пусть и выдающимся, но все-таки студентам, вроде Чимина.
Поэтому то, что Намджун так легко выплюнул эти запретные слова, находясь здесь, в Раю, Чимина поразило до глубины души.
Джин резко убирает крылья обратно, позволяя хохочущему демону скатиться по стене.
На секунду повисает тишина, разбавляемая лишь низким рокочущим смехом, а затем слово снова берет Джин, говоря с такой редкой для него властностью в казалось бы чистейшем высоком голосе. Но только не в этот момент. Как и все ангелы, он умеет быть высокомерным, источая уровень снобизма, недоступный ни одному демону.
— Еще раз ты скажешь нечто подобное в чертогах Рая, и…
— И что, малыш? — Намджун выпрямляется, вновь возвышаясь над ними. Кажется, чужая сила не производит на него никакого впечатления, — Накажешь меня? — он пошло толкает язык за щеку, заставляя Чимина и Хёнджина в унисон покраснеть. Джин же, наоборот, бледнеет.
— Прошу незамедлительно покинуть Рай, — брат убирает руки за спину, так же выпрямляясь во весь рост. — С делами мы закончили, запрос на следующую встречу, как и всегда, получите официальным уведомлением.
— Какие щепетильные ангелочки, — Намджун хмыкает, облизывая пухлые губы, а потом переводит взгляд на Чимина. — Я позабочусь о том, чтобы учебный департамент выслал тебе приглашение. Поверь, тебе у нас понравится, — он вновь пошло ухмыляется, и, резко разворачиваясь, стремительным шагом покидает приемную.
— Даже не вздумай, — зло шипит Джин, стоит двери за демоном захлопнуться. — Ноги твоей в этом проклятом месте не будет, понял меня?
— Это не тебе решать, — Чимин хмыкает, делая несколько шагов к выходу. Конечно, демоническая развязность его немного напрягает, но мысли о высшем балле перевешивают все остальное. Сокджин его резко останавливает.
— Я не только твой старший брат, но и руководитель практики от Академии. Я не позволю.
— Полагаю, это решать главе Учебного департамента, — Чимин дерзко ухмыляется, высвобождая рукав из цепких пальцев брата. Видя, как глаза Джина от злости вновь наливаются голубым, он спешит покинуть кабинет, зная, что практика у него в кармане. Нет в Раю кого-то, кто ненавидел бы друг друга сильнее, чем Хосок и Сокджин. И как же ему повезло, что именно Хосок руководит Учебным департаментом.
Еле сдерживая победную ухмылку, Чимин все так же степенно идет к доске практик, а потом, чуть дрожащими пальцами, размашисто пишет свое имя, пусть и последним в списке, но первым по значимости. А напротив уверенно ставит «Ад».
Теперь все снова будут говорить только о нем. О нем и недосягаемой планке, которую он только что установил.
***
— Никаких ангелов в моей зоне ответственности, — Юнги хмуро глядит на друга, в очередной раз испытывая раздражение на очередную дебильную идею. Намджун всегда был падок на небесных тварей, вот и сейчас, чтобы залезть в лоно одной из них, собрался использовать его. Но Юнги не позволит. Не в его смену.
— Разве не ты говорил, что нам нужно налаживать связи с небесниками? — Намджун лыбится, смотря на него своими хитрыми глазами. Юнги хочется двинуть по его наглой роже, намотав крыло на один из длинных закрученных рогов. Что за осел.
— Связи, а не устраивать односторонние обмены. Тем более, ради очередной дырки, которую ты бросишь сразу же, как поимеешь.
— Джини не такой, как все! — тут же возмущается друг. — И вообще, давай попросим тоже кого-нибудь к ним отправить? — Джун небрежно кивает плечами, предлагая очередную наитупейшую идею.
— Скажи честно, ты идиот? — Юнги старается взглядом показать все, что он о нем думает. Пусть они и лучшие друзья, но порой этот демон доводит его до бешенства. Как, например, сейчас.
— Идиота бы не поставили руководителем департамента, — Джун высокомерно поднимает указательный палец вверх.
— Это после того, как предыдущему ты вспорол брюхо? — Юнги хмыкает, вливая в себя адский виски. Лучший напиток, придуманный человечеством. Он лично принес его в Ад, а потом быстро усовершенствовал, доведя до нужного градуса.
Когда-то Юнги был карателем, любимым занятием которого было придумывать все новые и новые пытки. Грешные души, променявшие бесценную жизнь на лишнюю стопку, оценили. Юнги лично видел, как виски выжигал их внутренности. Крайне изощренная пытка. Вполне в его вкусе.
Жаль, что те времена давно позади. Карьерный рост, чтоб его.
— Что поделать, по-хорошему он уходить на пенсию отказался, — Джун скалится, облизывая кончиком языка один из выпущенных клыков. — Может мне и тебя отправить, чтобы не ерепенился?
— Может, мне вспороть твои сраные крылья твоими же давно затупившимися клыками? — Юнги парирует, выпуская собственные. Демонстрирует остроту тут же вспоротым языком, с удовольствием глотая собственную кровь.
— Извращенец, — Джун хмыкает, возвращая себе прежнюю форму.
— Позер, — Юнги следует за ним.
На минуту в кабинете наступает молчание, разбавляемое тихими глотками. Они давно научились понимать друг друга без слов. Еще со времен сопливого студенчества и первых должностей, когда Юнги карал тех, кто продавал свои души Джуну. Каратель и демон перекрестка, незыблемый тандем, пронесший свою дружбу сквозь столетия и бесконечное количество повышений. И даже сейчас они заперты в одной бюрократической клетке.
— Так ты согласен? — надолго Джуна не хватает.
— Нет, — устало повторяет Юнги.
— Ясно, — друг снова делает паузу, но, как и всегда, недолгую. — Зря, конечно, у тебя встанет от одного вида этого купидончика. Такой сладкий невинный малыш.
— Не интересует, — Юнги, и правда, это не интересно. Он предпочитает строптивых демониц, выдаивающих его член по несколько раз на дню. Зачем ему невинная овечка?
— Юнги, ты правда не понимаешь от чего отказываешься.
— Поебать. Сам трахай своих пернатых.
— Я-то трахну, вот только не хочется так долго ждать. Джини такой сладкий, ты бы только видел…
— Так, стоп, — Юнги быстро поднимает ладонь, останавливая очередной поток восхвалительной оды. — Не желаю слушать это по тысячному кругу.
Снова пара секунд тишины, а потом воздух сотрясают слова, которые за мгновение меняют все.
— Можешь трахнуть Дженни, — быстро выпаливает Джун, а Юнги чуть не давится.
— Что? — он медленно ставит стакан на стол, не веря в услышанное. — Повтори.
— Берешь Чимина на практику и можешь трахнуть Дженни, — совсем тихо и крайне неуверенно, но все же повторяет друг.
— Вот оно что, — Юнги довольно скалится. — Готов подложить под меня собственную сестренку, лишь бы засадить своему пернатому?
— Заебало слушать, как она дрочит с твоим именем на устах, — Джун кривится, одним махом отпивая остатки напитка, а потом тянет ему лапу. — По рукам?
Юнги медлит, притворяясь, что обдумывает его предложение, хотя про себя согласился сразу же, как услышал. На Дженни он положил взгляд еще когда она была строптивой старшеклассницей, а сейчас…
Одна мысль о том, что он первым сорвет ее цветочек, как любят выражаться смертные, заставляет член дернуться. Юнги очень любит нераскрытых демонесс и давно уламывал друга позволить ему стать для нее первым. Но Джун упорно оставался верным цербером для своей младшенькой. Неужели, его новый пернатый так хорош? Черт, Юнги аж захотелось на него взглянуть. Что такого в этом ангеле, раз друг готов пожертвовать невинность любимой сестры за возможность обладать им?
— По рукам, — тянется он в ответ, про себя же решая, где и когда введет молодую демонессу в мир плотских утех.
***
Когда Чимину приходит уведомление о вызове в Учебный департамент, он полностью готов. Даже сумки собраны. Единственное, что омрачало его все эти дни — кислое лицо брата, который с ним не разговаривал. Чимин его понимает. Практика в Аду — дело неслыханное, но чем дольше он об этом думал, тем большее нетерпение испытывал. Столько темных сердец и все для него одного. Чимин жадно облизывается от одной этой мысли, предвкушая не только высший балл и славу, но и увеличение собственных сил.
Каждый вид ангелов черпает свою силу из разных источников, купидоны — из влюбленных сердец. Сколько они смогут высвободить — настолько сильнее и станут. А Чимин хочет быть очень сильным.
Самым сильным.
И он обязательно таким станет.
Кидая последний взгляд на собранный чемодан, Чимин покидает дом, уверенно двигаясь в сторону департамента. На душе волнительно, но он уверен, что все будет хорошо. Вряд ли его бы вызывали, будь что не так. Сразу бы дали отказ на запрос и все. А так…
А так, все должно сложиться в его пользу.
