Sweet Nightmare

Стоя перед дверью в неизвестность, чаще всего появляется чувство незащищенности, страха быть чужим и не готовым к новшествам, к которым не привык или не имеешь никакого отношения. Именно так себя чувствовал студент факультета менеджмента и связи с общественностью, стоя перед дверью в общежитие далекого от сферы его учебы. Но здесь он был не спроста — за пару дней выходных его близкой подруге предстояло в этом помещении поработать над курсовой, в которую входила съемка рекламы, а также презентация и подробный отчет о способах продвижения продукта. Ох уж эта нелегкая жизнь маркетологов. Если с презентацией и отчетом у девушки все было более менее схвачено, то вот с вопросами съемки рекламы нужна была помощь, а найти ее можно было лишь у представителей факультета киноматографа и режиссуры, которых как раз на этом собрании было предостаточно. Раз в семестр те собирались где-нибудь на окраине города и совместно творили лишь им ведомые шедевры, естественно тоже для сдачи экзаменов. Попасть на такого рода вписку было на удивление легко, главное успеть с подачей заявления и обосновать причину своего присутствия. — Что-то я волнуюсь, — признался парень подруге, нервно потирая руки. Синоптики обещали на сегодня долгожданные осадки, а значит была возможность, наконец, выспаться в прохладе и под звуки летнего дождя, но ему предстояло провести выходные неизвестно где, еще и с кучкой студентов чужих факультетов. — Я ведь совсем никого не знаю, Нара. Девушка лишь обреченно выдохнула, поправила увесистый рюкзак на плече и посмотрела на друга глазами уставшего от количества нагрузки за последние несколько недель студента. Она сама не в восторге от этой идеи, но что поделать, нужно было пробиваться в люди, если хочешь помощи, а асоциальность друга сильно этому мешала. Она конечно очень благодарна ему, за то что согласился приехать в такую даль ради нее и побыть личным оператором, но если он будет ловить панику на каждом шагу, то задача может усложниться. — Не волнуйся, Ёсан-и, я же с тобой, — попыталась успокоить друга Нара. — И тем более многих ты наверняка знаешь. Будет весело, вот увидишь. Дверь наконец отворилась, а за ней оказалась куча галдящих студентов, которые активно передвигались по внушительных размеров залу, видимо служившему для посетителей гостиной. Справа от входной двери находился узкий коридор, ведущий в сторону небольших комнат, а слева просторная кухня, откуда внезапно послышались крики о том, что им предоставлены в пользование еще и кофемашина с рисоваркой. По залу моментально разнеслись возгласы ликования, а некоторые еще и ринулись на кухню, дабы лично убедиться в столь приятном бонусе к проживанию. В гостиной имелся также большой обеденный стол, за которым уже сидел шумный народ, а вдоль стены были размещены двухъярусные кровати. Заметив последнее, Нара сразу же схватила друга за руку и повела в сторону комнат, чтобы как можно скорей занять спальные места. Но это оказалось бесполезным. Комнаты уже были заняты некоторыми студентами, которые с особым наслаждением раскладывали вещи в небольшие шкафчики, а на кроватях покоились рюкзаки или другие личные вещи. Тогда они были вынуждены вернуться в гостиную, чтобы оценить шансы занять места на двухъярусных кроватях, но и тут потерпели неудачу. Последняя надежда оставалась лишь на футоны, которые были аккуратно сложены в стопку в углу зала. — Мы посчитали, вроде всем должно хватить, — внезапно послышался чужой голос позади ребят, которые были сильно заняты рассматриванием спальных принадлежностей. Пришлось полностью развернуться, чтобы понять, наконец, кто их отвлек от столь интересного занятия. Это оказался сам куратор собрания, с которым ребята общались на студенческом форуме, чтобы зарегистрироваться. Парень держал в руках блокнот и ручку, а на лице красовалась доброжелательная улыбка и твердое намерение помочь новопришедшим гостям. — Вы ведь Кан Ёсан и До Нара, правильно? — О, привет, Сонхва-хён, — первая ожила девушка и уважительно наклонила голову в знак приветствия, за ней так же поступил и ее друг, запоздало поняв наконец, кто оказался перед ними. — Верно, это мы. — Отлично, — еще больше просиял куратор, видимо обрадовшись, что пропажа нашлась. — Добро пожаловать на наше собрание! Можете разместить футоны на полу в гостиной. После обеда отправимся на просмотр площадок для съемок… если конечно погода позволит. На этих словах Сонхва удрученно устремил взгляд в окно, за которым в дали начали сгущаться тучи, но с другой стороны Солнце продолжало нещадно печь. Ёсан ненавидел жару и тайно радовался надвигающейся непогоде как возможности не выходить на улицу в ближайшее время. За спиной куратора внезапно поднялся шум, из-за чего пришлось отвлечься от созерцания природных явлений и перевести все внимание на студентов сидящих за столом. Шел ожесточенный спор о чем-то, и кажется начинал набирать обороты, раз некоторые из собеседников аж встали со своих мест, чтобы их было лучше видно и слышно. — Прошу меня извинить… — бросил им куратор и поспешил в сторону боевых действий, дабы успокоить взбунтовавшихся участников собрания. Ёсан попытался понять, о чем с таким жаром и азартом спорили молодые люди, и только по обрывкам некоторых фраз смог догадаться, что похоже о моделях камер, которыми по их мнению было целесообразно пользоваться во время съемок. А вглядываясь в чужие лица, убедился еще и в том, что лучшая подруга оказалась права — он действительно смог узнать многих среди этой компании. Например, Ким Чохан из факультета журналистики, вместе с которым Ёсан сдавал экзамен по культурологии в прошлом семестре. Или вот этот парень в черной футболке, кажется, Чхве Сан звали, из факультета кино и режиссуры, короткометражка которого была показана в кинотеатре университета и даже заняла какое-то призовое место. И тот крепкий парень спокойно сидящий за столом и лишь слушавший своих друзей — Чхве Чонхо с факультета менеджмента. С ним ребята знакомы еще со второго курса, когда вели совместный проект для ежегодной выставки университета. Ну а вот эту парочку высоких парней знали практически все, благодаря присущему им озорству и чрезмерному дружелюбию — Сон Минги и Чон Юнхо. С первым из них Ёсан познакомился еще на первом курсе в клубе читателей, правда, через год перестал посещать встречи из-за нагрузки в расписании и числился лишь как участник для галочки, в то время как Минги успел побывать сценаристом и режиссером для одной постановки, которая была продемонстрирована на ежегодном весеннем фестивале в целях продвижения клуба. А вот со вторым Ёсан не был лично знаком. Лишь знал о его существовании и популярности среди студенток. — Дождь пошел, — послышался тихий голос подруги, которая никак не была заинтересована в чужом споре. — Поздравляю, Ёсан-и. Может, хоть сегодня сможешь, наконец, выспаться. Ёсан перевел все внимание на окно, по стеклу которого начали скатываться небольшие капли, и улыбка на его лице начала нарастать, стоило долгожданному потоку воды с неба усилиться с каждой секундой. Послышался характерный приятный шум дождя, постепенно заглушающий студенческую суету за спиной, и поднялся прохладный ветер, зараждающий в сердце практически детский восторг. Ребята разместились на полу поближе к окну и решили хотя бы пройтись по сценарию, который был заготовлен девушкой еще месяц назад. Благодаря дождливой погоде народ в гостиной немного подуспокоился, что не могло не порадовать. Теперь Ёсан чувствовал себя намного спокойнее, но отлично понимал, что без лучшей подруги не смог бы даже минуты здесь просидеть. Все-таки Нара была единственным человеком, кому он мог всецело доверять. Они многое прошли вместе еще со времен старшей школы, и девушка не раз доказывала свою преданность, как и сам Ёсан. Их дружба походила на отношения брата и сестры, которые могли делиться любыми даже самыми постыдными секретами, а в особо сложные моменты могли понять друг друга и погрузиться в глубокие обсуждения переживаемых ими чувств. Вчитываясь в текст сценария, Ёсан все не мог понять, почему такого рода работа его совсем не интересовала. С одной стороны он получал отличную возможность поучиться многому у подруги, что может сильно помочь ему в дальнейшем поиске работы, но с другой стороны сосредоточиться у него никак не получалось. Возможно, виной всему был непрекращающийся галдеж рядом, чужой заливистый смех и обсуждение вещей, которые показались Ёсану очень даже любопытными. Он позволил себе отвлечься и поднять глаза на компашку, сидящую за столом, но почему-то упрямо разглядывал лишь одного из них. Первое, что он заметил, это глаза парня: сияющие, озорные, внимательно следящие за каждым собеседником, а иногда и по долгу рассматривающие того, кто в этот момент говорил. Следующее — руки, которые то складывались в замок во время молчания, то доверчиво покоились на плече лучшего друга, стоило тому пошутить. Ёсан сам того не понимая, начал следить за чужими руками с особым вниманием, замечая как же гармонично смотрелось тонкое серебряное кольцо на указательном пальце. Интересно, почему именно на этом пальце? Это что-то значило, или просто подошел по размеру лишь на этот? Парень был широк в плечах, несмотря даже на то, как забавно складывался пополам во время звонкого смеха, а длинные ноги вечно путались с чужими под столом. В целом он выглядел безобидным гигантом, душой компании и, может, даже немного невинным юношей, который излучал лишь добродушность и веселый нрав. — Как думаешь, может поменять в этой фразе порядок слов? — послышался рядом голос Нара, позорно отвлекая Ёсана от своих тайных наблюдений. Пришлось собрать себя в кучу, чтобы вновь влиться в сценарий и как можно скорей сообразить хоть какой-нибудь вразумительный ответ. — Думаешь, плохо звучит? — включился в проблему Ёсан и прокрутил пару раз в голове предоставленный подругой лозунг для оценки его привлекательности. — Не знаю, мне уже все кажется плохим, — Нара измученно захныкала и положила ноутбук и лежищие на клавиатуре листы бумаг на пол. — Хочешь, кофе тебе сварю? — попытался улыбнуться Ёсан, чтобы хоть как-то поддержать подругу, отлично зная о ее пристрастиях к данному напитку. — Не, сиди, я сама сделаю, — ответила Нара, бодро поднимаясь с пола. — Хоть отвлекусь немного механической работой. Ёсану оставалось лишь кивнуть в знак согласия и проводить подругу взглядом до кухни, где она вскоре скрылась. Оставшись наедине с собой, начало подкрадываться чувство неловкости. Вокруг все были чем-то заняты или беззаботно общались друг с другом, чего Ёсан старался по большей мере избегать. Обзаводиться новыми знакомствами ему не хотелось. Он не совсем был уверен в том, что способен хоть кого-то впечатлить своими скудными познаниями в съемочном процессе, а объяснять каждому, что он тогда тут забыл тоже немного угнетало. Так что он постарался сделать максимально правдоподобный вид очень занятого человека, уткнувшись носом в сценарий. Но, оказалось, это не сильно его спасло. — О, парень, подержишь камеру? Ёсан не сразу понял, что обращались именно к нему, поэтому потерянность в его глазах и полная дезориентация позабавила компашку, которая, оказывается, уже маячила перед ним, видимо в готовности к каким-то предварительным съемкам. — Его зовут Ёсан, Минги, — поправил Сонхва своего друга и одобряюще улыбнулся, чтобы сгладить возникший переполох. — Но я… я не… — попытался отказаться Ёсан, чувствуя, как теряет самообладание и уверенность в себе, стоило так внезапно нарушить его личные границы малознакомым людям, так еще и без Нара рядом, которая мастерски умела выкручиваться из таких ситуаций. — Вряд ли я смогу вам чем-то помочь… — Не волнуйся, я покажу на что нажимать. Перед глазами совсем неожиданно оказалась макушка парня, которого только недавно разглядывал Ёсан. Он сел перед ним на корточки, а голова была опущена к экрану камеры, чтобы настроить видимо некоторые параметры. От этого стало еще больше неловко и волнительно. Ёсан зачем-то начал стараться дышать как можно тише и отодвинулся корпусом назад, от греха подальше. Но все это оказалось бесполезным, потому что парень без каких-либо стеснений плюхнулся рядом на пол и протянул ему свою камеру. — Вот, нажимаешь на эту кнопку, здесь загорится красный индикатор, значит запись пошла. Голос парня оказался приятным на слух, но Ёсану было страшно даже поднять голову на собеседника, а глаза снова зацепились за серебряное колечко на указательном пальце, которым тот мягко вел по экрану камеры, чтобы настроить еще и цветовой фон. Все произошло слишком быстро. Ёсан растерянно уже стоял у окна и просто снимал настоящий балаган, развернувшийся перед ним. Взрослые парни шумно и весело демонстрировали дэнс кавер на жутко популярную песню одного гэрлсбенда, размахивая конечностями и виляя бедрами по сторонам, пока сам Ёсан еле сдерживал смех и испанский стыд, от того, что каким-то невообразимым образом оказался втянутым в этот цирк. Как только песня прервалась, ребята тяжело дыша поспешили к нему, чтобы оценить результат их кропотливой работы. По гостиной разлетелся громкий смех парней, стоило увидеть весь этот ужас на экране камеры, а Ёсана огласили лучшим оператором, который отлично справился с задачей. Как ни странно, Ёсан повеселел и смог даже немного расслабиться, окруженный этой шумной компашкой. После того как они немного подуспокоились, все начали серьезно обсуждать рабочие моменты: например, какой фокус и цветовые гаммы лучше подойдут для будущей съемки, а также какие позиции необходимо будет подкорректировать для каждого соответствующего кадра. Ёсану также удалось многое узнать о правилах съемки: как лучше держать камеру и под каким углом и чем могут помочь опозновательные линии появляющиеся на экране. От всей этой возни он совсем позабыл о подруге, о существовании которой вспомнил уже сидя с ребятами за столом. Он моментально повернул голову в сторону окна, где они ранее вместе сидели и увидел, как Нара совершенно спокойно попивала из кружки видимо тот самый сваренный кофе и что-то изучала в своем ноутбуке. Ёсан незамедлительно встал со своего места и двинулся в сторону подруги, чувствуя как стыд и сожаление о содеянном бушевали внутри. Но Нара тактично лишь улыбнулась ему и подвинулась чуть в бок, чтобы освободить прежнее место на полу. Чрезмерной ревностью к другу она не страдала, наоборот, даже обрадовалась, что тот смог справиться со своей асоциальностью и хорошо провести время во время ее отсутствия. — Дождь закончился, — заметила она и протянула Ёсану кружку, которую тот сразу же принял и сделал глоток, в надежде, что подруга все-таки была на него не в обиде за столь неожиданное исчезновение. — Я тут нашла на карте палатку с уличной едой. Здесь недалеко. А оттуда можем пойти оценить площадку для съемок. Ёсан с облегчением выдохнул и несколько раз покивал головой, давая тем самым понять, что готов пойти за ней куда угодно. Новые знакомства это конечно весело, но лучшую подругу он ни на кого не променяет. Площадка оказалась совсем небольшой и походила на своеобразную концертную сцен, расположенную в глубине парка. Возможно, здесь проходили всякого рода фестивали или, может, играли уличные музыканты. Нара была довольна находкой и уже во всю настраивала свет на камере, которую взяла напрокат, в то время как Ёсан просто нарезал круги вокруг нее, готовый к любым дальнейшим указаниям. — Не пойму, как тут переключить на зум? — Нара явно уже теряла терпение, пока разбиралась с настройками, поэтому на помощь ей вызвался Ёсан, который только недавно успел изучить этот вопрос. — Это Юнхо тебя там обучал, да? — поинтересовалась хитренько подруга, стоило ей оценить новые навыки Ёсана. — Его Юнхо зовут? — прикинулся он дурачком, хотя непонятно с какой целью. Нара наверняка уже о чем-то догадывалась, да и скрывать от нее нечто подобное было просто глупо. — Я видела, как ты всеми силами пытался держаться от него подальше, — усмехнулась девушка и ткнула его пальцем в бок, — а значит он тебе понравился. Ёсан лишь раздраженно закатил глаза и отвернулся от подруги, сделал пару шагов подальше от нее, а потом, засунув руки в карманы шорт, поспешил вернуться с повинным. — Это так сильно заметно, да? Скажи честно. Нара сначала дьявольски засмеялась, уже не в силах сдерживать гордость за высокий уровень своей проницательности, но потом опустила руки на сгорбленные плечи друга, изображая полную готовность как всегда толкнуть проникновенную речь. — Это заметно только мне, потому что больше никто не знает о твоих сомнительных способах подката. Надеюсь, хотя бы в этот раз ты смог сдержать свой поток искрометного юмора, напичканного колкостями и унижениями. — Я сказал ему, что он похож на шлагбаум. — Врешь. — Вру. Нара снова разразилась звонким смехом, а Ёсан еще больше поник, понимая, в какую западню попал. Ведь что делать со своей как оказалось симпатией он понятия не имел. Первое, что заметил Ёсан как только они вернулись вечером в гостиную — это полулежащего Юнхо на нижней полке одной из двухярустных кроватей в компании незнакомой девушки. Они тихо о чем-то общались, но понять, в каких состояли отношениях, было сложно. Ёсан постарался как можно скорее отвернуться от увиденного, потому что в животе будто узел свернулся, не давая нормально сделать вдох. Даже к гадалке не ходи — это была ревность. Но с чего бы так скоро? Приезжая сюда, Ёсан вообще не ожидал ничего связанного с человеком, которого иногда видел в стенах университета и знал лишь по вездесущим сплетням и восхищениям из уст некоторых однокурсниц. О том, что его интерес к этой персоне оказался вполне объяснимым, он осознал лишь несколько часов назад, а тут такой облом. С одной стороны он понимал, что не имел способности за столь короткое время произвести впечатление человека, в которого необходимо влюбиться с первого же взгляда, но все равно чувствовал необъяснимую обиду и разочарование. А может и хорошо, что все так и закончилось, не успев начаться. Наверняка Юнхо нравились девушки, с чего Ёсан вообще решил, что имел хоть какие-то шансы. Но если подумать, за все годы учебы в университете, он ни разу не слышал о том, что тот обзавелся девушкой. Все в основном подшучивали над ним и Минги, что возможно они далеко не просто лучшие друзья и уже давно женаты, а те были не прочь подкинуть дровишек, потакая разыгравшемуся воображению их фанаток. И каким образом Ёсан собирался добиться взаимности, причем в тот же день, как впервые смог заговорить с ним лично и то по чистой случайности? Это было до ужаса глупо. Теперь к неприятному чувству ревности добавилось еще и сомнение в собственной способности адекватно мыслить. Нара в свою очередь тоже заметила эту парочку и поспешила увести друга на кухню. Ёсан присел на диван у стены и сложил руки на столе, пока девушка колдовала над кофемашиной. Пить столь энергетический напиток на ночь глядя явно было не лучшей идеей, но Нара это вообще не беспокоило. — Растроился? — спросила она, аккуратно ставя кружку перед другом. — Ты была права. Он мне нравится. — Это хорошо, — ответила девушка, чем подвергла Ёсана в недоумение, поэтому она продолжила, чтобы объяснить по подробнее свою мысль. — Я рада, что ты уже не боишься признаться в своей симпатии и даже способен проявлять эмоции. Раньше ты тщательно все это скрывал. — Ничего я не скрывал, — отмахнулся Ёсан и уткнулся в свою кружку. — Странно, я даже сказать не могу, что именно мне в нем понравилось. — А это так важно? — уточнила Нара и сделала глоток кофе, чтобы затем высказать свое мнение насчет сложившейся ситуации, раз у Ёсана не нашлось ответа на ее вопрос. — Да какая разница? Учиться осталось всего лишь полгода, когда ты еще сможешь окунуться в студенческую влюбленность? Не важно, чем все это закончится, просто делай то, что так сильно хочется. Живем один раз! Ёсан задумался над словами подруги. Она была права. Возможно, не зря ему подвернулся столь неожиданный повод познакомиться с этим парнем. Тем более, инициатором был сам Юнхо, который с такой легкостью с ним заговорил и доверил свою дорогущую камеру, терпеливо разясняя правила работы с ней. Наверное, для начала не помешало бы подружиться с ним, а для этого необходимо было справиться со своей чрезмерной стеснительностью и вечным желанием избегать незнакомых людей. В тот момент Ёсан твердо решил не впадать в отчаяние и хотя бы постараться засунуть свою гордость куда подальше, если каким-то чудесным образом возникнет очередной шанс с ним заговорить. Долго ждать не пришлось, куратор объявил о том, что всем необходимо собраться в гостиной для подведения итогов сегодняшнего дня, а также обсудить возникшие вопросы во время работы на съемочных площадках. Друзья снова разместились на полу у окна, решив, что здесь и постелят футоны для сна, в то время как остальные уселись кто за большим обеденным столом, кто на двухярусных кроватях, некоторые же предпочли стоять вдоль стен для лучшего обзора. Ёсан краем глаза заметил, что Юнхо остался сидеть на той же нижней койке вместе с девушкой, но рядом с ним оказался еще и Минги. После часового общения и обсуждения инвентаря, необходимого нескольким группам студентов для работы, сегодняшнее собрание решено было закрыть. Половина присутствующих сразу же скрылась в спальных комнатах, а уже привычной и наиболее шумной компашке студентов вдруг захотелось организовать мини кинотеатр посреди комнаты, дабы оценить отснятый за день материал. Общими усилиями обеденный стол был передвинут к стене, а на полу сложены все имеющиеся футоны и подушки, чтобы разлежаться одной большой кучкой перед единственным ноутбуком, по всей видимости принадлежащий парню по имени Хонджун, который трясся над ним как над сокровищем, за что получал в свой адрес разного рода подколы. Ёсан следил за происходящим с замиранием сердца и с соответствующей долей паники, потому что понятия не имел, куда себя деть от такого большого количества людей оказавшихся прямо у его ног. — Ребята, двигайтесь к нам! — предложил им внезапно Минги, старательно освобождая место рядом с собой, но вдруг пронзительно заверещал, стоило кому-то приземлиться рядом с ним. — Господи, Уён, какого хрена твой тощий зад покоится на моей руке? — Повтори, что сказал про мой зад, столб фонарный? — запротестовал тот в ответ, зарождая волну смеха среди компании. Нара взглянула на друга, чтобы убедиться в том, что он не против совместного просмотра, на что Ёсан сначала набрал побольше воздуха в грудь, дабы тем самым запастись необходимой смелостью, и утвердительно кивнул подруге. Свет в гостиной погас для создания лучших условий совместного просмотра, и ребятам пришлось подползти ближе к единственному оставшемуся источнику света — к ноутбуку. Ёсан полз вслед за подругой, которая вскоре неожиданно остановилась и плюхнулась на свободное место, отчего он стукнулся головой об ее плечо и тоже незамедлительно сел. Позади послышались недовольства о том, что головы новопришедших мешали просмотру, поэтому Нара решила легонько толкнуть друга на пол, чтобы тот лег, а сама уместила голову ему на бедро. Все вроде бы остались довольны, кроме Ёсана, шея которого начала поднывать из-за неудобного положения. — Хён, кинь мне подушку, — послышался уже знакомый голос прямо позади Ёсана, но на этот раз без привычного озорства или шутки ради, наоборот, более серьезный, низкий и с хрипотцой. Юнхо действительно оказался лежавшим прямо позади Ёсана. Его голова покоилась на одной согнутой руке, а второй он ловко поймал подушку скинутую Сонхва из задних рядов. Какого же было удивление, когда оказалось, что подушка так заботливо предназначалась именно для него, чтобы облегчить страдания от неудобного положения. Ёсану оставалось лишь тихо поблагодарить за столь своевременную помощь и чуткое внимание к своей персоне, но как можно скорее лечь обратно и постараться больше не двигаться. Сердце стучало как бешеное, а руки начали потеть то ли от волнения, то ли от духоты в комнате наполненной большим количеством студентов. Ёсан практически не вникал в происходящее на экране ноутбука — все его мысли крутились вокруг человека, который, как ни странно, лежал слишком тихо позади него. Пока ребята вокруг продолжали обмениваться впечатлениями о результатах съемок, а также делиться своим мнением об улучшении качества передаваемой картинки, Ёсан так ни разу и не услышал вновь голоса Юнхо. Это сбивало с толку, так как весь образ разговорчивого и дружелюбного парня как-то не очень сходился с возникшей тишиной. Может, он заснул? Но проверять догадку Ёсан не осмелился, стойко и бездумно продолжая смотреть только на экран перед собой. Через некоторое время несколько студентов уже подустали и объявили о том, что желают лечь спать. Начался переполох и попытки выпутаться из лежащей на футонах кучки людей, из-за чего в темноте Ёсану чуть не проехались пяткой по лицу. Ситуацию вновь спас Юнхо - на этот раз аккуратно положив теплые руки на голову и плечо жертвы первого ряда, дабы обезопасить его от ног слепышей отчаянно ищущих выход из самопроизвольного зала кинотеатра. И только Ёсан собрал всю оставшуюся смелость, чтобы не начать паниковать раньше времени, как на особо опасном моменте (а именно падении Минги из-за того, что запутался в собственных ногах, пока пытался встать) его закрыли практически всем телом. Дыхание Юнхо щекотило раскрасневшееся ухо, а подбородок невесомо коснулся щеки. Ёсан задержал дыхание и закрыл на всякий случай глаза, пока его мягко прижимали своим мощным телом. Минги извинился за причиненные неудобства и постарался как можно скорее ретироваться. Как только опасность миновала, Ёсана отпустили и, судя по последующим звукам, опустились снова на свое место. — Живой? — забеспокоилась Нара, подняв голову, чтобы заглянуть в глаза Ёсану. Тот же в свою очередь был полон надежды, что подруга тоже все это видела, иначе потом трудно будет доказать самому себе, что это был не плод его воображения, а вполне себе невероятная реальность! — Да, все в порядке, — прошептал он в ответ и подумывал повернуться назад, чтобы поблагодарить еще и своего спасителя, но почему-то так и не осмелился. На экране появилось и видео, ранее снятое Ёсаном, что сразу же повлекло за собой шквал оваций и смеха по задним рядам. Ребята шумно подшучивали друг над другом, тыча пальцами в сторону экрана и комментируя танцевальные навыки каждого участника видео. Незамедлительно вернулся и Минги, дабы не пропустить сие зрелище, при этом хрустел чем-то съестным и предлагал оставшимся зрителям разного вида снеки. Ёсану достались острые кукурузные палочки, которые он не очень любил, но с искренней благодарностью принял угощение. — Классно получилось, — послышался позади довольный голос Уёна, который расслабленно лег на Минги, как только видео закончилось и переключилось на следующее творение студентов. — Но я не понял, кто тогда снимал, если вы все были в кадре? — А, снимал вот этот парень, — ответил Минги, указав пальцем на оператора данного шедевра. Ёсан неуверенно повернул чуть голову назад, дабы предоставить зрителям свое присутствие и робко улыбнулся. — Красавчик, скажи? — Вау, и правда, — присвиснул Уён, окончательно вгоняя парня в краску. — Отличная работа, кстати. Ёсан почувствовал, как щеки и уши начали гореть, ведь он не мог не заметить, как все это время помимо остальных, на него смотрел еще и Юнхо. Голова его все еще покоилась на согнутой руке, а глаза блестели в свете экрана ноутбука. При этом взгляд его был настолько проникновенным и внимательным, что сердце Ёсана потонуло в океане беспокойства и волнения. Он сделал что-то не так? Или данный взгляд означал несогласие с комментариями его друзей? Ёсан так и не понял, поэтому решил как можно скорее отвернуться, чтобы скрыть свое глубочайшее удивление резким переменам в чужом поведении, которое никак не сходилось с привычным образом безобидного гиганта. Юнхо умел так долго молчать? И так…странно смотреть? А физический контакт с незнакомыми людьми, видимо, вообще не являлось для него проблемой. — Ооо, я ждал именно этого! — провозгласил внезапно Чхве Сан, стоило на экране появиться следующему видео, снятому скорее всего кем-то из его друзей. — Еее, сексиии. Ёсан попытался включиться в совместный просмотр, упорно игнорируя волну потрясений пережитых им за сегодняшний день, но, видимо рано он расслабился. Из ноутбука на него смотрел Юнхо. Кадры переключались один за другим, отдавая мягкими неоновыми цветами, в основном красных и фиолетовых оттенков. Своими пронзительными глазами, на которых был завораживающий макияж, он с профессионализмом модели стрелял прямо в камеру, меняя положение головы и плеч. Затем рядом с ним в кадре появилась и та самая девушка, с которой он сегодня общался — безумно красивая и утонченная. У Ёсана челюсть отвисла от увиденного. Насколько же прекрасной была работа этих студентов. Коментарий Сана был оправдан — очень сексуально и гармонично они взаимодействовали на камеру. Скорей всего, работа была предоставлена как реклама, может, одежды, в которую облачились молодые люди. Выглядело очень изысканно и со вкусом. От увиденной красоты позабылось даже чувство ревности. И несмотря на то, как далек был Ёсан от искусства киноиндустрии, он не мог не восхититься проделанной работой, которая вызывала лишь восторг и необъяснимый трепет во всем теле. Надо будет разузнать, кто был в роли оператора и отвечал за монтаж, чтобы попросить помощи в съемке рекламы для подруги. Ёсан моментально вздрогнул, стоило неожиданно почувствовать чужое прикосновение по своей пояснице под футболкой. О том, кем это мог оказаться не было и сомнений, ведь за все время совместного просмотра позади него находился единственный человек, который буквально блокировал Ёсана от внешнего мира своим мощным телом. Все органы чувств были напряжены до предела, пока по собственной коже мягко и мучительно медленно скользили чужие кончики пальцев то вверх, то вниз. Это было безумие какое-то. Или сон. Иначе как еще можно было объяснить столь невообразимое поведение человека, демонстрирующего окружающим лишь образ веселого и дружелюбного парня? Видео уже давно сменилось на следующее, а ребята вокруг продолжали вести дискуссии по поводу работ своих однокурсников, в то время как Ёсан буквально горел дотла, теряясь в догадках, что же ему делать в сложившейся ситуации? Пока он панически прокручивал в голове как бы незаметно отодвинуться или подать знак подруге, чтобы та его спасла, чужие пальцы внезапно остановились, ладонь полностью легла на кожу и медленно переместилась на талию. Следующим Ёсан почувствовал давление рукой на свое тело, а позади приближение к себе практически вплотную. — Прошу прощения. В тихом шепоте Юнхо не читалось ни капли сожаления или стыда за содеянное, наоборот полное удовлетворение и наслаждение, видимо, для того, чтобы наверняка довести Ёсана до инфаркта. Чужая рука скользнула вниз и вынырнула из-под футболки, оставив за собой чувство сожаления и возмущения одновременно. Кожа будто горела во время прикосновений, но после того, как все закончилось, требовала немедленно вернуть подаренное тепло обратно. Ёсан зажмурил глаза и задержал дыхание, чтобы хотя бы так сохранить приобретенные ранее невообразимые ощущения. Это было жестоко… и восхитительно. Безумно хотелось еще, даже если все будет происходить тайно и без каких-либо намерений на серьезные отношения в будущем. В тот момент он был готов на что угодно, только бы вернуть эти нежные прикосновения к своей коже. На утро Ёсан уже решил взять свои слова обратно. Чувство стыда накрыло его с головой. И злости. На себя. Как он мог позволить этому случиться? Его же практически домогались! Причем на глазах стольких людей! Ну и что, что было темно, кто-то же наверняка мог их заметить! А вдруг слухи поползут? Или еще хуже — этот наглый тип может подумать, что Ёсан был не против, и попытается повторить свои грязные делишки снова. Они же практически не знают друг друга, а тот уже не побоялся лапать его как вздумается. Ёсан тряхнул головой от сожаления, что был так слаб перед практически незнакомым парнем и поспешил встать со стола на кухне, чтобы вымыть чашку в раковине. Руки тряслись, а тело будто током пробило, стоило так не во время мозгу подкинуть воспоминания о вчерашнем событии. Эти глаза, пронзительный взгляд, но расслабленное лежачее положение тела. Ёсан снова попытался убедить себя в том, что все это ему лишь привиделось, а лучше вообще приснилось. Иначе он с ума сойдет. Позади послышались тихие шаги, но он посчитал это лишь подлой подставой собственной паранойи. Ведь в доме никого не было, кроме него. Погодите-ка. А почему он был уверен, что… никого не было… кроме него? Ёсан молниеносно повернулся назад, держа чашку в руках из последних сил. Ноги подкосились от увиденного, а голова начала неприятно кружиться. Перед ним оказался Юнхо, который расслабленно восседал на стуле прямо у противоположной стены. Несмотря на приличное расстояние между ними, Ёсан почувствовал некий страх и исходящую опасность от внезапного гостя, которого совсем не ожидал увидеть. Но это было глупо. Юнхо ведь такой же студент и имел полное право находиться на общей кухне. Паника была ни к чему, вряд ли он осмелится наброситься на него средь бела дня… или утра? Какой вообще был час? — Можешь передать мне вафли, пожалуйста? Ёсан чуть не потерял контроль над собственным сознанием, стоило услышать чужой глубокий голос. Собрав все оставшееся самообладание и смелость, он как можно аккуратнее поставил чашку в раковину, решив для себя помыть ее позже, и повернулся в сторону столешницы, на которой оказалось действительно лежала единственная упаковка венских вафель. Ёсан сглотнул вязкую слюну во рту и обреченно потянулся к упаковке, взял ее в руки, дивясь тому, какой она оказалась легкой и снова повернулся к Юнхо. Тот продолжал сидеть на своем месте, облаченный в свободную белоснежную футболку, от которой будто исходили лучи света. Его черные густые волосы необъяснимо обладали неким магнитизмом — до безумия хотелось до них дотронуться, но стоило вновь взглянуть в глаза их обладателя, как все опасения вновь начали возвращаться. — Держи. Ёсан старался произнести это как можно непринужденнее, но получилось до безобразия плохо. Голос дрогнул, а в конце вообще чуть не задохнулся. Ещё и упаковку уронил на пол, не рассчитав расстояние до стола, до которого дошел на дрожащих ногах. И чего он так боялся вообще? Пусть этот извращенец только попробует до него дотронуться, и тогда он не побоиться рассказать все Сонхва-хёну и… и… Ёсан запутался в собственных ногах, пока пытался сделать несколько шагов назад и чуть не встретился головой с уголом стола, но своевременно был спасен от позорного падения и рассечения лба. — Ты в порядке? — послышалось слишком близко, отчего Ёсан сначала не понял, где вообще находился. На полу? На своих собственных ногах? Или… — Обычно я не такой неуклюжий, — попытался он отшутиться, к своему ужасу осознавая, что оказался сидящим на чужих коленях и прижатым спиной к его горячей по ощущениям груди. — Жаль, — ответили чужие губы, которые были взяты будто в крупный план. — Мне понравилось тебя защищать. — От меня же? — нервно хихикнул Ёсан, понимая всю абсурдность ситуации. Что за бред вообще нес этот гигант? Почувствовал себя в романтической мелодраме не лучшего качества? Ёсан ненавидел все эти клишированные сцены в дорамах, а тут сам оказался в ней, так еще и партнер попался не сильно оригинальным в своих репликах. — Если нужно будет, — послышался шепот прямо у уха, отчего по телу пробежала дрожь, а до сознания наконец дошло, что руки Юнхо все это время крепко держали его за талию, а теперь начали медленно и с особым нажимом подниматься выше, — спасу и от самого себя. Так, а вот это уже было не смешно. Ёсан безуспешно пытался проснуться от этой реальности и начать сопротивляться наконец, иначе рискует впасть в отчаяние и… и… сдаться. Потому что чужие прикосновения срывали крышу, а теплое прерывистое дыхание прямо над ухом заставляли полностью раствориться в этом безумии. Несмотря на то, что большие руки скользили поверх футболки, Ёсан чувствовал этот жар каждой клеточкой своего тела, которое внезапно решило ослушаться и полностью подчиниться чужим желаниям. Грудь начала бессовестно тянуться вперед, чтобы получить как можно больше ласки, а внизу все начало предательски пульсировать. — Ты так приятно пахнешь, Ёсан-и, — большие ладони дошли до чувствительных сосков, отчего Ёсан не смог сдержать свой мучительный скулеж. Ужас как хотелось намного большего и желательно по коже, а не через эту несчастную ткань футболки. — Почему ты постоянно меня избегаешь, ангел мой? — Из-бегаю? — как в бреду прошептал Ёсан, чувствуя, как внизу уже все болезненно сжалось, не позволяя ясно мыслить. — Если бы ты знал, как я от этого устал, — горячее дыхание буквально опаляло кожу в области шеи, затем последовали мягкие практически невесомые поцелуи, которые никак не сходились с тем, что в это время творили руки, опустившиеся ниже. — Тебе доставляет удовольствие меня так мучить, да? — Я… я… не… черт, — Ёсан терял рассудок, чувствуя как горячие руки оказались уже в области бедер, сжимая их так чувственно и мягко, но быстро переместились снова к талии, чтобы забраться под футболку, коснуться кожи на животе и прижать к себе сильнее. — В любом случае, теперь тебе не удастся сбежать от меня… хаа… Ёсан-и… Кажется перед глазами начали появляться яркие вспышки, тело мелко трясти, а кожа гореть от чужих прикосновений. Как вообще так вышло и почему не было возможности даже задуматься об этом, оставалось загадкой. Как и отсутствие хотя бы капли благоразумия, чтобы как можно скорее это прекратить. Ёсан не видел чужих глаз, лишь мог вообразить себе те, которыми был восхищен на том видео, где снимался Юнхо. Его пронзительный и манящий взгляд, выразительные глаза с макияжем красных и бронзовых оттенков и губы… которые так нежно ласкали кожу в области скулы, плавно переходя на щеку и линюю челюсти. — Погоди… — надо дать Ёсану должное, хотя бы крупицы самообладания все-таки в нем присутствовали, заставляя ухватиться за чужие руки, к тому моменту уже блуждающие по коже груди. — Остановись… пожалуйста… — Почему? — выдохнул шумно Юнхо, но судя по тому, как еще сильнее прижал к себе, прислушиваться к просьбе даже не собирался. — Тебе не нравится? Ёсан смог лишь измученно промычать в ответ, потому что реакция его тела говорила сама за себя — как же неистово ему на самом деле это нравилось. Страшно было даже подумать о том, что всё может вдруг закончиться. Хотелось, чтобы это продолжалось вечно. В области паха будто собралась вся кровь, настойчиво напоминая о себе, но Ёсан не посмел даже опустить глаза, чтобы ненароком не выдать свой позор. Но не сильно его это спасло. Видимо, Юнхо сам это заметил, раз опустил одну руку ниже, а второй ухватился вокруг живота и прижал к себе еще сильнее. Ёсан вцепился мертвой хваткой в его руки, только бы дело не зашло дальше позволенного. Хотя, всё ранее происходящее вообще-то тоже не являлось дозволенным двум абсолютно незнакомым людям… в общей кухне для большого количества студентов! — Стой… не надо… Как бы сильно Ёсан не старался закричать, в итоге все равно прозвучал приглушенно и едва ли разборчиво. А паника присутствовала нешуточная, стоило почувствовать чужую руку в области своего паха, отчего по телу молнией пробежали импульсы. Ёсан не смог сдержать протяжного стона и вытянулся всем телом как натянутая струна, хоть это было и сложно, учитывая то, как сильно его продолжали прижимать к себе, чтобы не смог сбежать. Как Юнхо и предупреждал. Напряжение во всем теле доходило до максимума, а по щекам начали бежать слезы от того, как же было хорошо и плохо одновременно. Сознание разделилось на два лагеря, где с одной стороны происходящее доставляло райское удовольствие, а с другой обжигало чувством стыда и ужаса за свое поведение. Последнее начало нарастать с пугающей скоростью, толкая на мысли о худшем исходе. Нет, это необходимо срочно остановить! Прямо сейчас! Ну давай, соберись, наконец… Проснись, Ёсан! Проснись! — Фух, очнулся, наконец. Ты в порядке, Ёсан? Все хорошо, не бойся. Принести тебе воды? Перед глазами снова возник тот, из-за кого Ёсан пережил столько ярких эмоций, скольких не видывал за всю свою жизнь. Вокруг все казалось таким отдаленным от реальности, но стоило увидеть море беспокойства и нежности в чужих глазах, как привычный мир будто продолжил свой быстротечный ход, ранее давший сбой в загрузке. Ёсан оказался лежащим на своем футоне, все у того же окна, за которым продолжал шуметь летний дождь. Майка неприятно прилипала к коже, оказывается, он сильно вспотел, а в горле было настолько сухо, что глотать больно. Он моментально сел на постели, чтобы осмотреться и осознать наверняка, что окончательно проснулся, потому что присутствие рядом виновника данного состояния сильно этому мешало. — Сможешь встать? — спросил как можно тише Юнхо, чтобы ненароком не разбудить спящую рядом с другом Нара. — Я приготовлю тебе молока. Любишь молоко? Поведение этого безобидного гиганта никак не сходилось с тем, что буквально несколько секунд назад видел Ёсан. Правда во сне, как оказалось. Это сильно сбивало с толку. Если бы не один факт. Ёсан действительно очень любил молоко. Было ужас как любопытно, каким же образом его предлагали приготовить. Он кивнул головой в знак согласия и не без помощи своего спасителя (в который раз!) смог подняться на слабые ноги, которых все еще чуть потряхивало. Свет на кухне они решили не включать, дабы не издавать лишнего шума, поэтому над плитой Юнхо хозяйничал с фонариком телефона, пока Ёсан терпеливо ждал обещанного угощения сидя на диване у обеденного стола. Смотря на сгорбившуюся спину парня, который так старательно помешивал молоко в турке, было трудно поверить, как вообще подсознание могло предствить этого очаровательного и заботливого щеночка в виде бессовестного и властного соблазнителя. Ёсан в очередной раз сильно зажмурил глаза от накатившего стыда за причудливые игры собственного разума и уронил в отчаянии голову на стол. — Ёсан? Ты в порядке? — Юнхо тут же оказался рядом, не скрывая своего искреннего волнения. — А? — тот же моментально выпрямился, дабы его поведение не посчитали странным. — Я. это… просто… — Вот, выпей, — перед Ёсаном аккуратно поставили чашку с горячим молоком, от которого шел приятный запах каких-то пряностей. — Я добавил немного шафрана. Мама где-то вычитала, что это помогает заснуть. По крайней мере, мне в детстве помогало. Очаровательная улыбка на лице этого безобидного гиганта окончательно убедила Ёсана в том, что грязным извращенцем являлся тут только он, раз видел такие абсурдные сны. Волна стыда и сожаления вновь накатила на него с невероятной силой. Если бы этот добродушный парень только знал, от какого рода «ночного кошмара» пытался спасти человека перед собой, наверняка бы так сильно не усердствовал. — Спасибо, — он поспешил спрятать покраневшее лицо за чашкой и сделал первый глоток. Вкусно. Невероятно вкусно! — Тебе понравилось? — Юнхо с такой невинной надеждой хлопал щенячьими глазками в ожидании оценки своих способностей, что Ёсан чуть не задохнулся от прожигавших насквозь чувства… симпатии и привязанности. Может, именно это ему в нем и понравилось? Невероятная легкость и непринужденность в общении с малознакомыми людьми и готовность помочь в любую минуту, чем сам Ёсан похвастаться не мог. — Очень, — вырвалось, но чувство сожаления за этим не последовало. Лишь скрытая радость, что смог нормально ответить на такого рода вопрос, а не в привычной манере глупо отшутиться. Нара могла бы им гордиться! — Ох, я так рад! — просиял парень, но видимо решил взять себя в руки и как можно осторожнее сел на табуретку напротив Ёсана. — Меня, кстати, Юнхо зовут. Это было неожиданно, так как все в университете и так знали его имя, но, возможно, сказано это было специально для Ёсана. А может быть парень просто волновался, судя по тому, как нервно задергалась его нога, а глаза начали бегать по столу. — Я знаю, — ответил тихо Ёсан и, пользуясь чужой расстерянностью, сделал еще один глаток наивкуснейшего молока. — Знаешь? — удивление Юнхо на сей факт еще больше удивляло Есана. — О, да. Ха-ха, да, мы ведь… ну, ты когда… снимал… ну, помнишь… то видео… Вот теперь даже сомнений не оставалось — как же сильно нервничал этот гигант, оставшись наедине с Ёсаном. В это сложно было поверить, но переживания на счет сна будто рукой сняло, а интерес к этому парню начал расти с еще большей силой. Его спутанная речь и неловкие движения руками в попытках пояснить свою мысль умиляли до безобразия. Хотя, погодите-ка. Как Ёсан мог позабыть о том, что было на общем просмотре? Может именно поэтому этот волк в овечьей шкуре так внезапно начал заикаться? Что, стыдно стало? — Мне очень понравилась снятая вами реклама, — Ёсан наконец собрался смелости, чтобы начать этот разговор хотя бы издалека и попытаться вывести парня на чистую воду, намекая на то, что ничто не было забыто! — Реклама? — в очередной раз удивился Юнхо, потупив немного взгляд, но потом поднял от осознания брови вверх и радостно заулыбался. — Так ты ее все-таки видел? Прости, я думал ты как раз к этому моменту и уснул. Тебе правда понравилась? Ох, я так переживал, пока мы ее снимали. Я ведь вообще ни разу не работал моделью! Так, а вот теперь пришла очередь удивляться Есану. Уснул? Так значит и домогательства во время совместного просмотра ему тоже приснились?! Пока Юнхо воодушевленно продолжал что-то бормотать, Ёсан упорно пытался вспомнить, а как вообще оказался спящим у окна? Наверняка, его Нара как всегда уложила, пока ее несносный друг спросонья просто следовал за ней. Господи, какой позор! Он снова посмотрел на парня перед собой, щеки которого мило покраснели, а глаза блистали радостью. Его теплая улыбка и ненавязчивая забота постепенно начали успокаивать, а тихий голос наполнять еще большей решительностью узнать этого гиганта поближе. Ведь Ёсан себе обещал. И, как ни странно, видимо у него неплохо это получалось, раз объект его симпатии в который раз сам проявлял инициативу и интерес. Возможно, стоило бы и поблагодарить свое внезапно разбушевавшееся подсознание за то, что подкинул такой необычный шанс снова с ним заговорить. «Забавно получилось» - усмехнулся про себя Ёсан и вновь включился в разговор, ведь Юнхо с присущим ему нескрываемым любопытством задал очередной вопрос о его предпочтениях. Они проговорили почти всю ночь и очнулись лишь к утру, когда послышалось пение ранних птиц. Ёсан предложил вернуться в гостиную и не мог не заметить, как блеск в глазах напротив начал гаснуть, а ранее присутствующая улыбка увядать. Парень явно расстроился, но старался держать лицо и хоть и запоздало, но согласился. Они как можно тише пробрались в зал и каждый лег на свое спальное место: один на футон у окна, а другой на нижнюю полку двухярусной кровати у стены. Пока Ёсан поправлял свое одеяло, краем глаза заметил, как Юнхо быстро забрался на свое место и лег на бок, лицом к нему. Возможно, все еще волновался за состояние своего новоиспеченного друга, пока сам Ёсан беспокоился лишь о том, чтобы шуточки его подсознания на этом закончились. А то что сердце колотилось, как сумасшедшее и душа вот вот готова была оставить бренное тело, чтобы возвыситься к небесам — наверняка всего лишь действие выпитого перед сном молока с шафраном.