***
В комнате все осталось нетронутым: недопитый и уже остывший чай так и стоял на столе рядом с компьютером, на котором предусмотрительно был поставлен на паузу фильм, который они смотрели накануне происшествия. Рубашка Адриана висела на вешалке рядом с одеждой Маринетт, и создавалось такое впечатление, что он поселился у нее дома. Временами он чувствовал себя неловко, засиживаясь с любимой дольше приличного, однако родители Маринетт не были против его визитов. В любом случае, ему был на руку их недельный отъезд. Благодаря геройскому альтер-эго он спокойно мог выскальзывать из собственного дома, чтобы проводить ночи, нежась в объятиях Маринетт, а потом не выспавшимся, но счастливым возвращаться домой на рассвете. Этим он и занимался последние три дня. Не было страха, что ее родители неожиданно войдут в комнату и добавят неловкости их совместному времяпрепровождению. Насчет своего отца он и не парился вовсе — ни он, ни Натали никогда не входили после отбоя. Не было страха, что их услышат в моменты, когда бы Адриан неистово щекотал Маринетт, наслаждаясь ее заливистым смехом, или целовал, так пылко и развязно, ловя каждый ее стон. Маринетт дарила ему те чувства и эмоции, которые не дарил никто и никогда. И с ней он был по-настоящему счастлив. Она была его домом. Нуар пропустил момент, когда его девушка вернулась из кухни с новой порцией чая и ароматной выпечки. Господи, да он обожал ее! Стоя к нему спиной, Маринетт чувствовала на себе его взгляд, но теперь это никак не мешало ей. И если раньше под пристальным взглядом одноклассника Адриана, каждое ее действие сводилось к катастрофе, то теперь она была до невозможности спокойной в присутствии своего парня Адриана. А если учесть все прелести подростковых отношений, которые они уже прошли… — Плагг, отмена трансформации. Зеленая вспышка прошлась по всему его телу. Маринетт обернулась, чтобы что-то сказать, но так и застыла с раскрытым ртом, не веря своим глазам. Перед ней стоял Кот Нуар… и Адриан. Они были словно два совершенно разных человека, коими, разумеется, никогда и не являлись, однако сейчас Маринетт готова была поспорить. — Какого х… — Это еще что за чертовщина?! — одновременно начали оба парня, неверующим взглядом оглядев друг друга. Один. В моменте Маринетт показалось, что у нее начались галлюцинации, будто в глазах задвоилось. Буквально пару секунд назад в комнате стоял Кот Нуар, а теперь их стало двое, только один был без маски. И, судя по тому, что рядом не было Рены Руж, а на новую акуму вообще грех было думать, оставалось только одно совсем нелогичное объяснение. Что-то пошло не так. Два. С самого появления Разделителя все пошло наперекосяк, начиная с сорванного вечера в объятиях Адриана, а заканчивая кучей неудавшихся планов действий. За несколько лет сражений Бражник настолько преисполнился в создании новых акуманизированных, что с каждым разом они были все заковыристее и заковыристее. Так и Разделитель не стал исключением. Он не зря назвал себя Разделителем, ведь его силой была возможность разделять одного человека на две части, где в одной было сосредоточено все хорошее, что есть в человеке, а во второй — все плохое. Забавно, что для победы над ним ей пригодилось всего лишь небольшое зеркальце, которым она отразила луч от его оружия. Как говорилось, все, что вы сделаете, может быть использовано против вас. Когда луч Разделителя попал в Кота, девушка была в ужасе. Когда она увидела, что с ним ничего не произошло, ей стало спокойнее. Маринетт нашла этому объяснение в древней магии квами, которая должна была их защитить. Не защитила. Когда была применена «Чудесная сила исцеления», ей показалось, что все в порядке, что все наладилось. Не наладилось. Во всех случаях ее магия срабатывала в такие моменты, но только не в этот раз. То ли дело было в ухищрениях Бражника, и злодей оказался не таким простым, как показалось на первый взгляд. То ли сама Маринетт была какой-то хреновой Ледибаг. При любом из раскладов дело было дрянь. И самым страшным было то, что совсем не было понятно, что делать с этим дальше. — Моя Леди, не слушай его, я настоящий, я твой Адриан, — углубившись в свои размышления, Маринетт и не заметила, что между этими двумя началась настоящая перепалка. — Нет, принцесса, не верь ему! Это я настоящий, — вторил ему Адриан без маски. Три. — МАМОЧКИ-И-И-И! — Не в силах справиться с мыслями и накатившими эмоциями, Маринетт неистово закричала и взялась за голову. Связь с мозгом была потеряна, проверьте пульс у Маринетт. Оба парня синхронно обернулись и подбежали к ней. — Тикки, я не понимаю, что происходит, — девушка посмотрела на свою взволнованную квами, которая вылетела из своего укромного местечка. Воцарилась тишина. Маринетт таращилась на обоих парней, не моргая и, казалось, даже не дыша, пока они в свою очередь неотрывно смотрели на нее. Тикки изумленно оглядела всех троих. — Этого не должно было произойти. Сила Ледибаг должна была сработать. — Но не сработала! — Крикнула Маринетт, отчего квами вмиг погрустнела. — Прости, Тикки… Я не хотела на тебе срываться. Просто… я не… я не совсем понимаю, что происходит. Пятнистая квами лишь понимающе кивнула. — Обещаю, Маринетт, мы с этим обязательно разберемся, а потом еще и посмеемся над этой историей. Дюпен-Чен взяла себя в руки. Не сказать, что она приободрилась или успокоилась, нет, в ее голове по-прежнему царил ураган из обрывков мыслей, а на душе будто скребли черные коты. Тикки была права, и не через такое проходили. И с этим они тоже разберутся, все вместе. — Но тогда кто из них настоящий? — Никто, но и одновременно они оба, — мягко ответила Тикки. Она подлетела сперва к Адриану, покружила вокруг его лица, а прежде чем тот успел что-то спросить, подлетела к Нуару, проделав то же, что и с Агрестом. — Они оба части одного человека, — начала говорить квами. — оба несут в себе набор идентичных генетических кодов, но из-за того, что являются половинами одного целого, они не являются личностями. Маринетт почувствовала, что ее мозг вот-вот вскипит от переизбытка информации. — Без Адриана не существовало бы той версии Кота, которую мы знаем, — пояснила Тикки, — также и без Нуара Адриан был бы не тем человеком, которым он является. «Фальшивка» — пронеслось в голове Маринетт, и она быстро замотала головой. — Когда произошла детрансформация, она не завершилась до конца, поэтому Плагг остался в одной половине Нуа… Адриана. Все это больше походило на какой-то сон, сущий кошмар, который преследовал девушку наяву. Кот Нуар с обожанием смотрел на Маринетт, всем своим видом показывая, что готов ринуться в любой бой, лишь бы защитить ее. Адриан смотрел с нежностью. Они оба смотрели так, будто Маринетт была единственным, что имело смысл в этом мире, словно она и была всем их миром. От этого легче не становилось. — Что я могу сделать? Тикки задумалась всего на несколько секунд. — Мне известен лишь один способ, который может справиться с темными силами, если не в силах даже магия. Дюпен-Чен не пришлось слишком долго соображать, понимая, к какому ответу ее подталкивала квами. — Поцелуй истиной любви! — торжествующе заключила Маринетт. Теория, выдвинутая Тикки, имела место быть. Им уже приходилось прибегать к такому способу решения проблем. И, хотя поцелуй не всегда мог решить проблемы такого рода (не считая моментов повседневной жизни), но он мог стать спасительным в случае, когда даже древняя магия была не в силах исправить ситуацию. Осталось только понять, кого именно Маринетт нужно было поцеловать. Адриана? Кота? Их обоих? Нет, нельзя было гадать, нужно было знать наверняка. По взглядам Адриана и Кота Нуара можно было понять, о чем они думали. Забавно, какими читаемыми они стали, разделившись на две половинки. — Моя Леди, я всегда к вашим мурслугам, — нарушив гнетущее молчание, отозвался Адриан в маске. — С чего это вдруг ты? Ты встречаешься с Ледибаг, а с Маринетт встречаюсь я, стало быть, это мне ее целовать! — возмущенно ответил Агрест. — А папочка разрешит тебе целовать девушек или ты достаточно вырос, чтобы не спрашивать? — не унимался Нуар. — А ты достаточно уверен в себе, чтобы держать катаклизм подальше от всего, чего можно коснуться? Держи свои лапы при себе, придурок! — Не смей подходить к ней, пока она сама не попросит, — злостно выплюнул Нуар. На мгновение Дюпен-Чен даже показалось, что они вот-вот подерутся. Обстановка накалялась, а напряжение, висевшее в воздухе, можно было разрезать ножом. Они стояли почти вплотную друг к другу, перебрасываясь обидными колкостями и словно даже не замечая, что кто-то кроме них был в комнате. — Адриан, — позвала Маринетт и оба парня обернулись. Сама не зная, к кому обращалась, девушка закрыла глаза, потому как подумала, что так ей будет проще говорить увереннее. Они оба были ее Адрианом, но одновременно и не были. Все это ощущалось так странно и в какой-то степени даже неловко. Дюпен-Чен взяла их за руки, — Я люблю вас обоих. Обе части вашего характера, вашей личности. Я бесконечно обожаю ту нежность, которую вы дарите мне в каждой секунде, обожаю дуратские шутки, обожаю вообще все, — девушка сделала глубокий вдох, — но я не могу любить вас как двух разных людей. Это было бы эгоистично и несправедливо по отношению к вам обоим. Слова давались с трудом, будто она собиралась расстаться с любовью своей жизни. Хотя раньше таких мыслей у нее не возникало, один только намек на что-то подобное пугал ее до чертиков. — Кхм, я подумала, чтобы все получилось, я должна поцеловать Адриана-Кота, так как именно в таком обличии он подвергся атаке акумы, — заключила Маринетт и неловко улыбнулась. Она целовала Адриана сотни раз в обеих его ипостасях. И даже в похожей ситуации, когда он был под чарами Разлучника, однако в этот раз это смущало куда больше, чем тогда. Но тяжелее всего было видеть грустно-понимающий взгляд Адриана без маски. С этим определенно пора было заканчивать. А вдруг не выйдет? Вдруг все останется как есть? Сомнения, сомнения, от них никогда не было толку. Одно Маринетт знала точно, если ничего не получится, она будет пробовать снова, чтобы точно получилось. Ну, или, в крайнем случае, они переедут в страну, в которой разрешено многомужество. Маринетт прикрыла глаза и медленно потянулась вперед. Кот Нуар затаил дыхание в ожидании желанных губ любимой, а когда они соприкоснулись, он и вовсе замер. Секунды тянулись бесконечно долго, хотя на деле прошло пятнадцать от силы. Его губы были мягкими и теплыми, такими, как и всегда. Это робкое, почти невинное касание губ с натяжкой можно было назвать поцелуем, но это не помешало ему вызвать табун мурашек на коже. Еще через пятнадцать секунд Дюпен-Чен отстранилась, но глаза открывать не спешила, боялась. До момента, пока не послышался ворчливый, но весьма долгожданный голос у самого уха. — С каждым веком все труднее и труднее. Мне срочно нужен сы-ы-ы-р. Первым, что увидела Маринетт, когда открыла глаза, был зевающий и недовольный Плагг. Затем — радостно улыбающаяся Тикки с печенькой в лапках. И только потом ее взгляд зацепился за сияющие зеленые глаза, не обрамленные черной маской. Адриан выглядел совершенно нормально, без каких-либо дополнительных ушей, раздвоений и всяких других метаморфоз. Внешне он был вполне обычным, мальчиком-моделью с обложки журнала, коим и представал перед всеми. Разве что за исключением обворожительной нуаровской ухмылки. О да, поцелуй точно сработал как нужно. Он снова стал цельным, Кот Нуар был заперт внутри, и встреча с ним подразумевалась только с трансформацией. Он снова стал Адрианом. Ее Адрианом.***
День приблизился к ночи нещадно быстро. События были настолько насыщенными, что Маринетт проплакала добрых полчаса в объятиях своего парня. За это время на ее лице отразился невероятно большой спектр эмоций, но, как и обещала Тикки, они действительно над этим посмеялись. Плагг, сполна насытившийся сыром, мирно дрых в уютном домике, который смастерила Маринетт. Тикки тоже последовала его примеру и улетела в свое мягкое гнездышко. На компьютере шел недосмотренный фильм, к просмотру которого Адриан и Маринетт все же решили вернуться, а на столе стояли уже пустые чашки от чая. — Было забавно видеть, как ты ревнуешь меня к самому себе. — Ой, посмотрел бы я на тебя, окажись ты на моем месте, — усмехнулся Агрест, притянув девушку поближе. — Уверен, ты и Леди точно бы подрались за мое внимание, — самодовольно заявил он. Маринетт не удержалась и прыснула от смеха. Окажись она на его месте, Адриан вряд ли бы поспешил исправить ситуацию. Нет, он бы предпочел сполна насладиться обществом обеих личностей своей девушки. Закончились титры, и комната погрузилась во тьму. Лишь тоненький луч фонаря пробирался через плотные шторы спальни. — Кажется, я еще не скоро усну. — О, брось, принцесса, этой ночью нам явно будет не до сна, — с очаровательной ухмылкой, растянув каждое слово, сказал Адриан и вовлек Маринетт в нежный поцелуй.