Чертила

Я - начальник вневедомственной полиции, он - лидер оппозиции, из-за которой эту «полицию» и организовали. Как я докатился до такого? Узнай Архибрат о моих чувствах, я бы давно уже был на виселице. Сколько раз я давал ему уйти, столько же раз об этом жалея.. даже не от выговоров или лишения премии от Алебарда, скорее от угрызения совести. Каждый раз я клялся сам себе, что поблажек ему больше не дам, но каждый раз нарушал обещание, понимая, что в обоих случаях совесть всё равно будет брать верх. Только в одном случае это угрызения насчёт «я помогаю систематическому нарушителю закона», что казалось намного более лучшим вариантом чем «я сдал человека, который мне доверяет» *** В этот раз его всё же поймали и вот он сидит, привязанный, с разбитым носом, но с широченной насмешливой улыбкой. Он прекрасно знает, что Пасгард ему ничего не сделает, чувства были сильнее долга перед Алебардом. А вот полицмейстеру было не до шуток. Какие-никакие подозрения насчёт его преданности начали появляться у первого министра, что стало большой проблемой. Ну, в любом случае, уже ничего не поделать, на ситуацию уже не повлиять, придётся импровизировать. — ну и как ты попался на этот раз? — со вздохом спрашивает Пасгард, откладывая дело Щита и глядя на того в упор, ставя подбородок на сложные домиком руки. — Каждый раз тебя отмазывать на самом то деле проблематично. — но ты каждый раз меня отмазываешь. С чего бы тебе, такому «добропорядочному» — лидер оппозиции закатил глаза, явно насмехаясь и издеваясь над ним — начальнику полиции, помогать мне, а? — люблю я тебя, черта, и ты и это прекрасно знаешь, чем, собственно, и пользуешься — раздражённым тоном сквозь зубы цедит полицмейстер , сложив руки на груди и в упор наблюдая за насмехающимся Щитом. — ого, в любви мне тут признаётся.. ойой, не пугай меня так, ещё скажи что ты живой человек и у тебя сердце есть. — смеётся Щит, сощуриваясь и максимально(в своём положении, естественно) откидывается на стуле. Пасгард встаёт и подходит к оппозиционеру, грубо беря его за подбородок и поворачивая к себе. — если ты не заткнёшься и не перестанешь орать я тебя на виселецу отправлю. Уж поверь, я найду за что — он нагнулся, заглядывая к тому в глаза. — всё понял или повторить? —да понял, понял.. — вся шутливость исправилась и оппозиционер стал мгновенно в разы серьёзнее. — Руки убери, а? Итак голова болит, а тут ты ещё.. — прошипел Щит. Каким бы бесящим идиотом он не был, Пасгард всё равно его любил, поэтому всё же прислушался, но сделал всё равно по-своему. — ладно, прости.. — он хватку ослабил, но руки́ не убрал — ты вообще как нос умудрился разбить? Это не был вопрос ради издевательства, даже не близко, ему действительно было интересно как так вышло. — дружкам своим спасибо скажи, я пока от них уворачивался стену не заметил и со всей дури в неё влетел.. Пасгард невесело хмыкнул и отвязал того, а после, отчеканив каждый шаг, сел за свой стол. Он, с тяжёлым вздохом перевёл взгляд на дело сидящего перед ним и открыл его. Пробежав по строчкам информации, он даже не удосужился прочесть то, что писал когда-то давно сам. Ему настолько въелось в голову это дело, что он мог бы его цитировать, будь это какой-нибудь интеллектуальной книгой. Но это лишь дело до боли знакомого ему человека, отношения с которым было бы лучше держать в секрете, а значит и цитировать его проку нет. Да и, что тут цитировать? Внешние данные? Нарушения? Нет конечно, кому оно надо? — и как мы тебя отмазывать будем, м? — спросил он с лёгкий тенью сарказма. Ситуация была до абсурда смешна - мнимые злейшие враги, что при любой возможности стараются подпортить жизнь друг другу, сейчас спокойно обсуждают, как бы быстро и безболезненно отпустить одного из оппозиционеров. Ну, скорее «старались». Не думайте, будто бы Щит, зная отношение «папаха» к нему спокойно и в открытую проводит свои собрания, не боясь наказания. Он скорее наоборот стал осторожнее, стараясь не создавать лишних проблем Пасгарду. Для него, конечно, отдельной радостью жизни было выводить на реакцию полицмейстера, но проблем с Алебардом он ему ни в коем случае не желал - на собственной шкуре прочувствовал какого это. — точно нет никакой статьи, ну то есть.. «по одним и тем же делам судить не можем?» — спросил Щит с надеждой, которая потухла сразу же. — да кто ж знает.. — пробормотал начальник «чёрных папах» и вытянул из-за пазухи какую-то небольшую книжечку. Он быстро залистал её, явно выискивая нужную статью или приписку. — Нету.. Повисло молчание. Полицай задумчиво уставился в столешницу, а после вдруг выдал. — я могу вообще тебя через чёрный ход провести, но.. — протянул Пасгард — но?.. — с надеждой подхватил Щит. — ..но если ты, чёрт малахольный, в очередной раз что-то уронишь и нас заметят, то я тебе на месте горло перережу — раздражённо закатил глаза второй и уставился на оппозиционера — ну так что? — я буду нем как могила, честно — пропуская слова про черта́ мимо ушей, сказал Щит, оказываясь прямо перед Пасгардом, смотря на того. — ну, значит сегодня ещё поживём — впервые за весь разговор расплылся в улыбке начальник полиции, поднимаясь со своего места. Они дошли до двери и Щит, с улыбкой до ушей, выдал: — дамы вперёд — ели сдерживая смех сказал он, смотря на полица́я. Тот лишь закатил глаза, театрально вздохнул, но за дверь вышел, хватая лидера оппозиции за рукава изрядно потрёпанного плаща.