Как я оказался в гробу? Как мне удалось выбраться оттуда живым?
Будучи прижатым к его деревянному дну телом несносного подростка,
я и правда не думал, что это возможно.
Натыкаясь в темноте на его острые, несуразные коленки и локти,
я боялся, что они проткнут мое сердце, словно осиновый кол.
Однако, вместо моей долгожданной смерти произошло нечто иное.
Все по порядку.
— Куда ты устроился?! — Майки одарил его своим фирменным взглядом из-под оправы. Взглядом под названием «Мой братец вконец ебанулся». Он не то чтобы не разделял фанатизма Джерарда от смерти и всего, что с ней связано. Он порицал это, думая, что брат таким образом планирует самоубийство. Майки изрядно беспокоился о Джерарде. Неудивительно, ведь выглядел тот как ходячий труп, а мысли его были мрачнее самой преисподней. Однако переживания эти были напрасны. Джерард не собирался оставлять Уэя младшего без поддержки, какой бы сильной ни казалась другим его депрессия. Он вообще отрицал ее наличие у себя. А в ритуальный магазин устроился лишь потому, что там прилично для студента платили. Желающих занять эту должность было немного, он сам не знал, почему. По его мнению, просиживать задницу среди гробов, венков и прочей похоронной ерунды — проще простого. Ох уж эти суеверные, набожные людишки… В тот день Уэй был особенно раздражителен. Сидя на последнем ряду аудитории и черкая что-то на полях тетради, он наблюдал за мирно спящим двумя рядами ниже Айеро — парнишкой из параллельной группы. Джерард думал о том, как этот оборванец оказался на его курсе, так как выглядел он моложе его самого лет на пять. Ах да, Уэй же отчислялся по собственному, потому что не знал, нужно ли ему вообще это образование или нет. В любом случае, этот сгусток ненавистной ему энергии напоминал скорее подростка-вундеркинда, чем одного из потерявших смысл жизни студентов. Почему он злился? Наверное, во всем были виноваты огромные, невыносимо живые и блестящие, как майское солнышко, глаза. Или может дьявольская улыбочка во все тридцать два, сползающая с лица только во время сна на парах? Возможно, замешаны в этом преступлении были и крашеные в черный волосы и ногти. Джерард знал, что он повторяет за ним. Уэй был первым, кто решился на такое, наплевав, что латентные спортсмены из хоккейного клуба уже неоднократно избивали его за недоступную им красоту и индивидуальность. Мало того, на волосах и ногтях Айеро не остановился. Блядское колечко в губе поблескивало то ли от сонной слюны, то ли от проникающих в аудиторию лучей весеннего солнца. Но и это еще не все! Совсем недавно Джерард заметил пошлого черного скорпиона, которого не мог скрыть ни один из воротников его выглаженных мамочкой рубашек. Вот и сейчас мальчишка спал, положив растрепанную голову на локти и книжки, а скорпион смотрел на Джерарда, как бы говоря: «Ты слабак, Уэй. Ты никогда не решился бы на такое из-за своего страха иголок. Что это вообще за тупая фобия? Человек, который не боится смерти, не должен пугаться такой ерунды!» Пара закончилась. Студенты стали лениво вытекать из аудитории, кажется, совсем наплевав на так и оставшегося дрыхнуть на своих закрытых книжках парня. Джерард был последним в их очереди — его вечно уставшему телу нужно было больше времени, чтобы подняться. Обернувшись, он кинул взгляд на Айеро. Не будет же он тут до ночи лежать?! С мучительным вздохом вернулся и подошел к нему. — Доброе утро, — потряс его за плечо, — Солнце уже высоко, пора обратно в склеп. — А?.. Пара уже закончилась? — что за девчачий голос у этой спящей красавицы?! Тот поднял голову, непонимающе смотря по сторонам. Убедившись, что он проснулся, Джерард вышел из аудитории. В столовую он никогда не ходил, предпочитая проводить большую перемену в курилке, перед этим захватив с собой стаканчик гадкого кофе из автомата в коридоре. Закидывая в железную хреновину монеты, он уловил краем глаза уже знакомые высокие силуэты. Ну конечно, сегодня лучший, блять, день в его гребаной жизни! — Педик, — за оригинальным оскорблением последовал еще более оригинальный плевок на пол. Он устало обернулся, но вдруг понял, что предназначалось это не ему, а сидящему на скамейке и читающему томик французских стихов Айеро. Может, лучше было оставить его спать в аудитории? Когда группа крутых, спортивных студентов удалилась, мальчишка показал им вслед два средних пальца. При этом, его лицо выражало неподдельную ненависть и обиду. Джерард поджал губы, качая головой. — Не выглядел бы так, не пришлось бы выслушивать все это. — Как? — Фрэнк непонимающе уставился на него своими ореховыми глазищами. Он и правда не понимал, что не так в его внешнем виде? Или делал вид, что не понимает? Джерард неожиданно для себя подумал, что, возможно, парень был отчасти прав. У Айеро и без его татуировок и пирсинга была довольно вызывающая внешность. Уж слишком смазливая для этого места. Почти что женские, утонченные черты лица. Неудивительно, что латентные спортсмены приставали к нему, как и к Уэю. — Забей, — сказал он, беря свой стаканчик и направляясь к выходу. Айеро догнал его у курилки. Тот упорно делал вид, что не замечает мельтешащую где-то сбоку черную макушку. Достал сигарету. — Спасибо, что разбудил меня, — дал прикурить от своей зажигалки. — Не хотелось, чтобы это сделала препод. Дополнительные тесты от озлобленной миссис Миллиган мне не нужны. — Да ладно, она все равно меня обожает, — это правда, он был гребаным отличником, хоть и просыпал половину лекций, — Если хочешь, могу подтянуть тебя по литературе, — снова эта ненавистная улыбочка. — Обойдусь как-нибудь, — намеренно выдохнул дым ему в лицо, однако, тот, кажется, не обратил на это никакого внимания, — Почему ты вообще все время спишь?! У тебя что, кровати в общаге нет? — Есть, при чем, я живу один в комнате, придешь в гости? — хихикнул невыносимый, — Шучу, шучу. А вообще, просто я работаю по ночам, вот и не высыпаюсь. — Я тоже… работаю. Но мне хватило ума найти работу в вечернюю смену и на полставки. — Ого… А где? Может, ты и меня туда пристроишь? — Вряд ли тебе там понравится. Я работаю в магазине гробов. Такой реакции Джерард уж точно не ожидал. Глаза Айеро вдруг загорелись, зрачки расширились до размеров комет. Он поднял свои тонкие девчачьи брови и на выдохе сказал: «Вау». — Ты… Ты такой крутой, Джерард! — тот раздраженно закатил глаза, — Можно… Можно мне прийти посмотреть? — На что?! — Ну… На гробы. — Я думал, это я конченый, но ты меня поражаешь с каждым днем все больше, Айеро. — Да что в этом такого? Это же просто… красиво. — Деревянные ящики с трупами — это, по-твоему, красиво? — Да. На самом деле Джерард не мог с ним не согласиться. Смерть привлекала его. В обществе эта тема всегда была табуированной и даже запретной. А ему нравилось все табуированное и запретное. Все мрачное и меланхоличное, как и он сам. Уэй часто представлял, какой из продаваемых им гробов подошел бы ему после смерти. Пока что остановил свой выбор на большом и черном, покрытом лаком и обитым белым сатином внутри. — А знаешь, что, валяй. Если тебе так хочется, можешь приходить и пялиться на меня и гробы в любое время, — подумав, сказал он, — Все равно мне одному там безумно скучно. Позже он пожалеет, что сказал это. Сам виноват, надо было думать перед тем, как приглашать гиперактивный хаос по имени Фрэнк Айеро на свою работу. Он явился, не запылился в тот же вечер, и его миловидное личико сияло от счастья. Джерард сидел на рабочем месте, закинув ноги на стол, и читал книгу, качая головой в такт любимой музыке. Посетителей в магазине обычно было немного или не было вообще. Когда они все же приходили, то были настолько убиты горем, что внешний вид или поведение продавца — последнее, что их волновало. И-де-аль-но! Айеро, поздоровавшись и услышав в ответ громкое нихуя, покрутился на месте и стал осматриваться. Почувствовав, что тот отвернулся, Джерард принялся нагло рассматривать его из-под длинной челки. Что же Уэя в нем так бесило? Он не мог понять этого. Задница у него была вполне ничего. В этих немного обтягивающих джинсах он ее еще не видел. Потом была ярко-красная оверсайз-толстовка. Такая же яркая и бросающаяся в глаза, как и он сам. Слегка растрепанные и мягкие на вид волосы… — НЕ ТРОГАЙ! — пришлось все же подать голос, Фрэнк двумя руками поднимал крышку одного из гробов. Это был гроб Джерарда! Он его застолбил. Тот самый, черный и лаковый, с белым шелком внутри. Уэй вскочил со своего места, но было уже поздно — Айеро открыл его гроб, с восторгом осматривая, и, кажется, собираясь залезть туда. Джерард подлетел и схватил его за ремень на заднице, пытаясь утянуть назад, но тут вдруг заметил, что ремень этот был нежно-розового цвета с серебристыми клепками. У какой школьницы он его спер?! Не выдержав, Уэй рассмеялся. Воспользовавшись этой заминкой, Фрэнк все же залез в ЕГО гроб. Улегся, как настоящий покойник, сложив ладони на груди, и закрыл глаза. Неужели, он собрался заснуть и здесь тоже?! Джерард, наконец отсмеявшись, стал тормошить его за плечи. — Не знал, что ты умеешь смеяться, — сонно пробормотал тот, не открывая глаза и не обращая на тормошащие его руки никакого внимания, — Что тебя так развеселило, а, Уэй? — Твой девчачий ремень. — Этот? — он слегка задрал свой худи, оголяя низ живота. Джерард уставился на двух птичек, украшающих его опасно близко к промежности, не в силах отвести взгляд. Открыв наконец глаза и заметив это, Айеро заулыбался как никогда. — Нравится? — он облизнул губы, поднимая ткань немного выше и проводя по татуировке рукой. — Да… То есть, нет! То есть, иди нахуй! — да что с тобой, Уэй, соберись! — Не хочешь сам пойти? — заманчиво подмигнул он. — Чего?! Айеро, ты совсем уже… — Джи, кажется, там наши друзья, — он перебил Джерарда, показывая пальцем куда-то в сторону окна. — У меня нет друзей. Его и без того круглые глаза округлились еще больше, заставив Джерарда все же обернуться, проследив за его взглядом. Спортсмены! Кучка этих маскулинных дылд направлялась прямо к магазинчику. И вид у них был не самый дружелюбный. — Какого х… Уэй не успел договорить, потому что Фрэнк за шкирку потянул его к себе в гроб. Джерард не стал спорить и полез туда сам, видя, как спортсмены упорно не меняют курс. Быстро захлопнув за собой крышку и прищемив пальцы, он взвизгнул от резкой боли. — Тшшш! — Айеро закрыл его рот своей потной ладошкой. Джерард со всей силы укусил его за палец. Теперь была очередь Фрэнка визжать. Когда оба затихли, притаившись в беспросветной мгле гроба, снаружи послышался колокольчик открывающейся двери и топот кроссовок. — Есть тут кто? — спросил один из крутых парней. Щелчок зажигалки. Пламя в руке Айеро осветило его лицо оранжевым светом. Удивительно, насколько маленькое у него тело, подумал Джерард. Он сам-то не был дюймовочкой, и все же парни помещались в этой коробке вдвоем, даже оставалось немного свободного места. Однако, его было слишком мало. Как и воздуха. Джерард чувствовал его дыхание на своей щеке и даже биение его сердца собственной грудью. Это почему-то возбуждало. Даже в такой ситуации Айеро не мог лежать спокойно, все время ворочаясь и упираясь в живот и ниже своими острыми коленками. Это уже не просто заставляло краснеть, чего не было видно в темноте, но еще и вызывало стояк. Джерард с яростью смотрел на него, умоляя своим взглядом прекратить. Толкнув не менее острым локтем, несносный перевернулся, забираясь сверху и устраиваясь на Уэе поудобнее. Почувствовав, видимо, под собой что-то твердое, он широко заулыбался, нагло смотря Джерарду в глаза. — Что за дерьмо тут играет? Послышались всхлипы одного из спортсменов. — Ну, бро, не плачь, — тихие хлопки по спине, — Это всего лишь собака. Заведешь себе новую. Не уверен, что тут вообще есть гробы для собак. Джерард задумался, вспоминая, были ли они у него. Айеро на этих словах как-то расстроился, поджимая губы. Жалко песика стало? Да, ему тоже было жалко, возможно, даже больше, чем, если бы это был один из задир. Отмахнув от себя эти жестокие мысли, он снова прислушался. Шаги, дверь. — Они ушли, вылезай, — сказал Джерард, пытаясь прикинуть, как сейчас будет выглядеть в дневном свете. От мысли об этом стало пиздец как неловко. Айеро, как будто нарочно, поерзал на его члене своим животом, а потом стал поднимать крышку гроба над головой. Пока он ее толкал, его тело подавалось вперед, еще больше прижимаясь к Джерарду. Тот неосознанно издал какой-то жалобный стон. Фрэнк заулыбался еще шире. Наконец яркий белый свет резанул глаза, а свежий воздух проник в легкие. Когда он, продрав глаза, увидел Фрэнка, сидевшего на нем верхом, Уэя бросило в пот, а его сердце бешено заколотилось. — Ты слезешь с меня или нет?! — не выдержал студент, переходя на крик. — Нет, — Айеро довольно оскалился, ерзая на его промежности своей задницей. Чувствуя под собой набухший член, он только сильнее придавил парня сверху, сжимая коленками по бокам. Джерард почувствовал, как кровь прилила к щекам, а живот защекотало от этой невыносимой пытки. Он непроизвольно шумно вдохнул, откидывая голову на шелковую подушку. Неожиданно Фрэнк наклонился, теперь их лица разделяло лишь несколько сантиметров. Айеро нежно провел рукой по его лбу, поглаживая и убирая пряди растрепавшихся волос. — Я же вижу, что ты пялишься на меня на парах, — пролепетал он, заглядывая в зеленые глаза. — Как, если ты все время на них дрыхнешь?! — его голос срывался, он задыхался от веса тела Айеро или чего-то еще, необъяснимого и странно приятного, напоминающего эйфорию от травки. — Значит, ты не отрицаешь этого. — Айеро! — взмолился Джерард, — Не знаю, что ты задумал, но заканчивай свои… — Я еще даже не начинал, — облизнулся он, а затем закусил нижнюю губу с пирсингом, опуская хищный взгляд вниз. Его прохладная ладонь переместилась под рубашку, скользя вверх и вниз по гладкому торсу, отзываясь на теле бунтом мурашек. Это заставило волоски на руках встать. И не только их. Нет-нет-нет! Куда уж больше?! Он рвано выдохнул, сильнее вжимаясь позвонками в жесткое деревянное дно, пытаясь отстраниться как можно дальше от этого озабоченного подростка. — Тебе так идет этот гроб, — мечтательно проговорил Фрэнк, смотря на парня сверху вниз. Он мягко коснулся щеки Джерарда кончиком носа и немного поводил им по ней, ласкаясь, как щенок, а затем вдруг прижался губами к его рту. Уэй в немом шоке таращился на его закрытые теперь глаза с подрагивающими ресницами, не в силах что-либо сделать. Какая-то неведомая ему бесовщина заставила ответить на поцелуй, закрывая глаза. Он прикусил губу подростка, оттягивая стальное колечко зубами. Почувствовав это, Айеро, чуть слышно простонал ему в рот, а затем углубил поцелуй, проводя своим влажным языком по его. Где-то внизу в его поспешных пальцах звякнула пряжка с летучей мышью. Джерард почувствовал, как с него стягивают штаны. Открыв глаза, он увидел перед собой черную макушку, медленно ползущую вниз. Фрэнк, задрав его рубашку, влажно целовал живот, опускаясь к возбужденному члену. Уэй вцепился в капюшон мягкой толстовки, нервно комкая ткань от нахлынувших эмоций. Ощутил горячее дыхание на нежной коже, а затем… Затем Айеро взял его в рот. Джерард протяжно застонал, сразу проталкиваясь глубже. Влажный язык и мягкие губы скользили по всей его длине, изредка щекоча пирсингом. Фрэнк втягивал щеки, нагло смотря на него снизу вверх из-под челки. Джерард начал нетерпеливо двигаться в нем, пальцы, свободные от его воротника, с силой впились в край гроба. Он, наверное, царапал лак ногтями, но было все равно. Айеро помогал себе рукой, надрачивая у основания, куда его маленькой рот достать не мог, как бы он ни старался. В его горле было узко, жарко и мокро. Уэй, задыхаясь, стонал, толкаясь вперед, подбрасывая бедра вместе с головой Фрэнка. Ускорившись, он в последний раз взглянул на парня и, видя перед собой его красивые донельзя, слезящиеся от члена во рту глаза, кончил. Айеро отстранился, недовольно морщась, и выплюнул сперму куда-то за борт. Джерард с ужасом заметил выраженный бугор на его джинсах. Не успев что-либо предпринять, он почувствовал, как Фрэнк хватает его ноги в полуспущенных брюках, устраиваясь между ними, и закидывает их себе на плечи. Расстегнув розовый ремень и ширинку, он выпустил свою плоть наружу, пристраиваясь к Уэю. Тот протестующе замотал головой, видя, как Фрэнк, широко лизнув ладонь, берет свой член в руку. — Теперь моя очередь, Джи, — выдохнул он, проталкивая в него влажные от слюны пальцы и раздвигая их внутри. Перед глазами резко потемнело, и он отчаянно вскрикнул. Такой ужасной боли Джерард еще не испытывал. Лучше бы Айеро и правда проткнул его осиновым колом. А не своим. Однако, когда Фрэнк немного подождал, замерев в нем, чувство наполненности начало ему нравиться. Джерард закусил губу, застонав, смотря на капельки пота, стекающие по скорпиону под воротник толстовки. Фрэнк, дерзко ухмыльнувшись, толкнулся вперед, вызывая еще один громкий стон. Аккуратно двигаясь в нем, он наклонил свой корпус, немного приподнимая Джерарда за копчик руками и наваливаясь на него сверху. Под таким углом его член входил полностью. Джерард обвил его шею пальцами, притягивая ближе и нетерпеливо целуя в приоткрытые влажные губы. Их ритмичные стоны и вздохи смешались, Фрэнк ускорился, отстраняясь, жмурясь и хмуря брови. Оскалившись и прорычав что-то в лицо Уэю, он вытащил из него член и кончил ему на рубашку. Когда Айеро упал сбоку от него, они какое-то время лежали в гробу, тяжело дыша. Заставив себя приподняться на локтях, Джерард осмотрелся по сторонам. В магазине было все также мертвенно пусто. Музыка продолжала играть в тишине, за окном стемнело, люди проходили мимо, не удостаивая взглядами это зловещее, полное похоронной атрибутики место. Рабочий день был окончен. — Все-таки хорошо, что люди умирают нечасто, всего лишь один раз в жизни… — задумчиво произнес он, — Подумать страшно, что было бы, застань нас врасплох очередной покупатель… Фрэнки?.. Уэй обернулся на мирно сопящего в гробу Айеро и улыбнулся. Парень, кажется, уже давно видел какой-то очень сладкий сон.
Я и не силен в литературе, хоть мне и нравится читать.
Один красивый французский эвфемизм давно не давал мне покоя.
Раньше я никак не мог понять его значения.
«La petite mort», дословно «секс — это маленькая смерть».
Вместо моей долгожданной смерти произошло нечто иное.
Сегодня я понял не только смысл этой фразы,
но и причину моей ненависти к Айеро.
И кажется, что теперь я его…
Ненавижу чуть меньше.