Простишь?

Мия не любил опаздывающих людей и сам старался всегда быть пунктуальным. Но сегодня, когда ему было нужно идти в больницу, чтобы навестить сразу двух, достаточно близких знакомых, почти друзей, он не мог придерживаться своей хорошей привычке. Начиная с выхода из дома и заканчивая входом в большое здание больницы, он испытывал тянущееся ощущение неприязни. Сейчас там, на пару этажей выше, в больничной палате, лежат Шедоу и Черри, уже идущие на поправку, но всё ещё слабые. Ему уже приходилось видеть их, и он точно знал, что ждало за дверьми. Сознание чётко запомнило и запах таблеток, и накрахмаленные простыни, и бледность кожи, что одного, что второго. Ещё детский мозг воспринимал «взрослых» как тех, у кого проблем не могло быть, на кого стоило ровняться и кого не сломить какой-то там несчастной гонкой. Сломить. В горле стоял неприятный комок от больного понимания этого. Они не справились. Адам победил. Есть вообще смысл в дальнейшей борьбе, если то же самое ждёт и остальных? Если «взрослые» не смогли справиться, то разве получится у какого-то подростка? Думал он даже не о себе. Было страшно от того, что к этим двоим мог добавиться ещё один пострадавший в лице Ланги. От этого сердце гудело и ныло. Его нельзя отпускать, только как это вдолбить в голову тому, кто даже с лучшим другом сумел поссориться, так и не приняв его мнения? Мия искренне не понимал, как подобная картина могла не быть достаточно весомым доказательством, что дальнейшие гонки бессмысленны. *** Кнопка лифта была нажата, как показалось, слишком слабо, но тот всё равно зашумел и направился вниз, через пару мгновений отворяя дверцы. Чинэн поднял взгляд не сразу, пытаясь довести мысль до конца, но не успев толком прийти к какому-то выводу, он боковым зрением заметил рыжую макушку недавно пропавшего друга, и тут же поднял голову полностью, чтобы рассмотреть того более детально и точно убедиться, что это не было обманом зрения. — Рэки?! — вскрикнул Мия невольно громко, чем моментально привлёк внимание поникшего юноши. Увидеть тут именно его было самым большим из всех возможных потрясений. Выйди из лифта Адам, Чинэн удивился бы не так сильно. Неужели пришёл проведать остальных? — Мия? — не менее удивлённо раздалось в ответ. Повисла секундная тишина, дающая осознать происходящее. Торопя мысли, двери лифта стали съезжаться вместе, перечёркивая так внезапно и вовремя выпавшую возможность для разбора полётов. — Куда ты пропал?! — ставя руки между дверцами и раздвигая их, выкрикнул Чинэн. — Ага… — Рэки отвёл взгляд, будто намеренно пытался раздраконить и так переполненного эмоциями друга. — Не прошёл отбор. Всё вокруг кружилось, завязывалось в клубок напряжения и стискивало связки. Мия очень отчётливо ощущал, что скоро расплачется, но сделать с этим у него ничего не выходило. — Ты меня обманул… Добивающая. Раньше понимание этого было не таким болезненным, но сказать подобное вслух оказалось до того неприятно, что нос защипало. — Никого я не обманывал, — попытавшись оградить себя от неприятного разговора, отмахнулся Кян, своими ответами дав лишь больше почвы для злости и обиды, которых в тельце подростка и так было наперевес. — Ты сказал, что не покинешь меня, — поджав губы, значительно тише проговорил Чинэн, ещё не бросив попыток себя успокоить. И у него даже вышло, комок в горле уменьшился. — На этот раз я тебя прощаю. Так что давай, приходи, — уже спокойнее и чётче. — Прости… Я больше… Рэки дал ответ слишком быстро, абсолютно бессовестно сбежал. Подло и нагло, как друзья не поступают. Как не поступают люди, которые держат своё слово. *** От криков, брошенных вслед Кяну, легче не становилось. Наоборот, грудь сжимало тянущей болью, удары собственного сердца били по ушам, будто намереваясь этим уронить мальчишку. В голову стрелял адреналин, побудив желание ринуться вслед за убежавшим. Догнать его, словить и заставить нормально ответить на вопросы. Ответить за свои действия. За предательство. Взгляд на секунду ткнулся в кабину лифта. Теперь та казалась даже пугающей, тёмной и слишком большой, будто бы строивший её хотел специально сделать так, что когда кто-то ехал в ней один, то чувствовал себя ничтожно и мерзко. Мия и без этого себя так чувствовал, и ему страшно даже подумать, что это состояние может стать ещё сильнее. Он поёжился. Повернув голову назад, к коридору, в глубине которого была дверь на улицу, Чинэн почувствовал охватившую его решимость. «Найти, поймать, поговорить» — повторил он ещё раз про себя, сорвавшись на бег в сторону выхода. *** Как бы быстро тот ни бежал и как бы внимательно ни прислушивался к звукам на улице, всё равно, Рэки тут точно не было. Нигде. Он испарился, исчез абсолютно бесследно, будто его и не было в больнице, откуда можно пойти всего в три стороны, все из которых видны, если стоять посреди дороги. Внезапно голову посетила гениальная мысль, тут же побудившая к бегу. «S». *** Мия знал все возможные пути до трассы и знал самый быстрый и самый популярный, если так, конечно, вообще можно назвать дорогу в сторону «закрытого клуба». Выбрал он второй, понадеявшись на неумение Кяна скрываться в «погоне». Ему не потребовалось много времени, чтобы убедиться в том, что Рэки точно выбрал другой путь. Не успел бы он иначе убежать так далеко за эти жалкие пару секунд, которые ему отдал Чинэн, катающийся явно быстрее и лучше. Но он всё ещё верил в подлинность своей догадки, ведь, смени направление — он убил бы возможность поговорить, которая выпала им двоим. А говорить хотелось сильно. Хоть с кем-то и хоть о чём-то. Мия даже был согласен на ссору, которая ухудшит и так весьма натянутую дружбу с Рэки, только бы избавить себя от гнетущих мыслей, преследовавших того ненормально долгое время. *** Проверка пропусков и очередь были раз в сто длиннее обычного, что странно, если учитывать, что сегодня никакой важный турнир не намечался. Возможно, Чинэну просто любой промежуток времени казался слишком большим от пожирающего ощущения, что он совсем близок к другу. «А если нет? А если Рэки там нет? Что делать тогда?» Мия не знал, но чувствовал, что если страхи окажутся правдой, то он снова потеряет самообладание и, к примеру, расплачется. Или найдёт, что можно отпинать. Но ни портить какие-то вещи, ни становиться объектом для жалости, Чинэн не хотел. От одной мысли, что его слезы снова смогут увидеть все вокруг, он чувствовал, как внутри что-то со страшным грохотом хрустит и падает вниз, попутно задев воспоминания о начале карьеры скейтера. Он больше не будет плакать из-за друзей. Даже если они предавали и делали очень больно. — Ты такой сосредоточенный. На плечо легло что-то тёплое, от чего кожа мальчишки покрылась мурашками. Он дрогнул, резким движением повернувшись назад, не сломав себе шею только благодаря огромному везению. Перед глазами оказалось светлое лицо. В памяти оно уже давно стало расплывчатым кругом. Благодаря куче усилий и времени, конечно, но Чинэн его постарался забыть. Закинуть настолько глубоко в подсознание, насколько возможно закинуть человека, на которого он постоянно натыкался в школьных коридорах. — Такаши? — ответил Мия тихим удивлением, продолжив пялиться в лицо напротив. Кажется, не плакать из-за друзей, даже когда они предают, было скорее мечтой, чем реально выполнимой целью. — А ты ожидал кого-то другого? — Я не ожидал увидеть здесь тебя. Мия отвернулся, дав себе быструю передышку перед новым сражением с чужим взглядом. Как игра в гляделки, где Чинэн выбрал себе слишком сильного соперника. — У тебя сегодня нет гонки. Зачем ты здесь? Голос Такаши спокойный, непривычно мягкий. После их последней ссоры Мие казалось, что бывший друг всегда был холоден и красноречив, но сейчас он вёл себя совсем неподобающе выстроенному образу, будто намеренно путая Чинэна. — Я уже не могу просто прийти сюда? — Давно ты стал отвечать вопросами на вопрос? — А давно «чемпионы» стали общаться с «неудачниками»? Оговорка и перепутанные слова ввели собеседника на секунду в ступор, позволив сердцу говорившего несколько раз остановить ход, а потом снова начать его где-то в затылке. — По-моему, это нужно спросить у тебя, — снова подал голос Такаши, абсолютно спокойно заглянув в глаза напротив. — Почему ты ещё говоришь со мной? — Потому что… Мия тщетно попытался найти ответ сам, скинуть всю ответственность за происходящее на неожиданное появление человека перед собой, причину своего изначального появления на «S» или хотя бы какое-то потаённое желание, поставить более отчётливую точку в общении с бывшим одноклассником. Ничего не подходило. Не будь любого из этих пунктов, он бы всё равно заговорил с Такаши, не зная, зачем. — Ты просто хочешь поговорить со мной? — закончил собеседник вслух все размышления. И Мия не ответил, лишь с огромным стыдом признав, что да, он хотел говорить. И даже, возможно, именно с ним. Пришлось кивнуть, чтобы дальше слышать чужой голос. И он услышал. Не насмешку или очередную колкость, а извинения. Тихие и резко неуверенные, настолько, что голос Такаши показался абсолютно чужим. — Что ты сказал?.. — подняв голову, попытавшись не давать себе лишних надежд, переспросил Мия. — Повтори. — Прости меня. Я не хотел так рушить дружбу. То, что упало внутри пару минут назад, резко стало подавать признаки жизни и постепенно возвращало навык ровно дышать. *** Суматоха с больницей правда выматывала, но по большей части остальных. Чинэн там появился ещё от силы раза два, а потом, никак свои действия не объяснив, перестал навещать старших. Он почти наверняка знал, что этого не заметят, как минимум, в первое время. Все вокруг слишком заняты собой, чтобы обращать внимание на кого-то постороннего. Это понимание уже не пугало так сильно, теперь рядом был тот, кому как раз не всё равно. Такаши не растерял свой навык слушать и даже наоборот, делал это превосходно, многие могли бы у него этому поучиться. Он и убедил друга в том, что его нежелание идти туда, где его присутствие будет всё равно лишним, абсолютно нормально, и Мия ему легко поверил. Из-за этого появление Ланги и Рэки задолго до начала их уроков было весьма неожиданным. Они явно ждали кого-то, а завидев Мию в компании бывшего одноклассника, ясно дали понять, кого именно, сразу подойдя к ним, закрыв проход к воротам. — Помирились? — не дав начать старшеклассникам первым, спросил Чинэн, скорее для галочки, чтобы не начинать очередной сложный разговор. — Мия, ты куда пропал?.. «Кто бы говорил» — едко пронеслось в мыслях, так и оставшись не озвученным. — С другом гулять иду, — кивая в бок, на Такаши, ровно ответил Чинэн, попытавшись отодвинуть Рэки ладонью. — Странно, что вам это только сейчас интересно стало. — Мия… — вклинился уже второй подросток в лице Хасегавы. — Что? — Прости. — За что я должен прощать тебя? — с уже нескрываемым раздражением от ускользавшего в пустую времени, Чинэн опустил руку и посмотрел в глаза сперва одному, затем второму препятствию перед выходом. — Пропустите нас. — Мы думали, что что-то случилось… — вклинился Кян, виновато опустив голову. Своим понурым видом, казалось бы, старшие, вызывали жалость. Неприятно. Ощущение, будто делали они это намеренно, но Мия не был столь уверен в продуманности их плана по налаживанию дружбы, которая по факту и не ломалась. Если только не считать этой немой обиды из-за несдержанного слова одного и безразличия второго. Чинэн вздохнул, попытавшись освободить себя от преследующего последнюю неделю чувства брошенности. — Как видите, всё хорошо. Вы могли просто позвонить. — Слова лучше телефонных звонков, — проговорил Кян, возможно, кого-то процитировав. — Так ты нас простишь? Мия вздохнул, ещё пару секунд молча сверля взглядом двух неразлучников, пока на запястье не оказалось что-то тёплое. Рука Такаши, о присутствии которого Чинэн так надеялся забыть хотя бы на пару минут. — Прощаю, — быстро проговорил он, дёрнув конечностью, что была окольцована чужой хваткой, — но вы больше так не делаете. Он перевёл взгляд уже ровно в глаза Кяна: — Особенно ты. — Мы больше никогда! Честное слово. — Я надеюсь на это. Дадите нам выйти теперь? Кян торопливо кивнул, ухватив одноклассника за рукав пиджака, и отошёл в сторону сам, оттащив следом и Лангу. Как только Мия с другом вышли за ворота школы и отошли от них уже на метра два, Хасегава резко оживился: — А ты будешь сегодня на гонках? Мия замедлился и повернул голову сперва вбок, потом на своего сопровождающего. За долгое время он ощутил полное спокойствие и от этого чувства не смог сдержать улыбки: — Мы придём.