Особая пора

      После завершения контракта, закрывающего все остальные контракты, прошло примерно две недели. Путешественник уже успел отправиться в далекую Инадзуму в поисках потерянной сестры, в отличии от Фатуи, которые по-прежнему находились в Ли Юэ.       Моракс за это время толком и не поговорил с Тартальей, который после «спектакля» домой не отправился, а всё ещё находился тут. Подальше от родины, чтобы если и творить хаос, то где-нибудь за тридевять земель. Сам же Чайльд избегал консультанта ритуального бюро и даже если и сталкивался, то демонстративно отходил на другую сторону улицы или подскакивал на ближайшую крышу и оттуда уносился прочь.       Понять обиду можно было, но только вот объясниться словами не получалось как раз из-за взрывного характера самого Фатуйца, который в разгар одной такой попытки «поговорить» ляпнул, что Моракс его использовал и теперь тот жаждет вернуть свою мору обратно у бывшего бога. А после удалился в банк, хлопнув входной дверью.       За всеми этими размышлениями сам Чжун Ли вернулся в свой кабинет в бюро «Ваншен» и, садясь за стол, снял перчатки. Отчего-то когтям было в данный момент некомфортно, хотя это могло быть вызвано привыканием тела к новому состоянию, без тяжести сердца бога. Потому в этот момент на эти странные покалывания он не обратил внимание.       Однако работа не шла от слова совсем, все движения стали медленными и тягучими, а на реагирование на такие простые вещи, как чья-то просьба уходило слишком много времени, чтобы хотя бы услышать и повернуться к тому, кто мог вообще говорить с ним. В один из таких моментов Ху Тао, как и одна из многих, пыталась достучаться до Чжун Ли, и тот только через две минуты посмотрел на неё, словно и не слышал всех тех возгласов, что она тут выкрикивала, до тех пор, пока девушка откровенно не начала орать. — Прошу прощения, — поднеся руку без перчаток он дотронулся до шеи, — Я стал совсем рассеянным в последнее время… — Ты не только рассеянный, но и мертвецки бледный, даже глаза стали как у трупов, что нам привезли накануне. — фыркнула девушка, наблюдая за своим консультантом. — В общем, даю тебе отпуск, у нас и так были слишком напряженные недели, потому можешь спокойно отдохнуть. И даже не возражай! — Ху Тао выставила руку вперед, тем самым показывая, что не терпит возражений. А после, начав что-то напевать себе под нос, удалилась из кабинета.       Чжун Ли так и смотрел ей вслед, продолжая почесывать шею, пока не ощутил в руке горстку монет и не замер с нервным выражением лица, медленно поднося ладонь ближе к лицу. Ладонь, наполненную золотистой, новенькой морой.       Мужчина как будто бы остолбенел от ужаса. Он неотрывно смотрел на новенькие монеты, складывая в голове кусочки событий, происходивших с ним в последнее время. И то, как он оплошал, не сложив все эти сигналы в единое целое раньше!       У него началась линька! Линька! Раньше положенного срока на несколько месяцев! А он даже этого не заметил!       Судорожно сунув монеты в карман, Чжун Ли поднялся с места и, морщась, надел перчатки на руки, которые начинали темнеть, приобретая угольный цвет и золотые прожилки. Видимо, все процессы организма ускорились, после того как он отдал сердце бога.       Быстрым шагом выходя из кабинета, а потом и из самого здания, Моракс, идя по самым малочисленным улочкам, старался поскорее добраться до своего дома. Ему хотелось видеть как можно меньше людей, ведь они начинали раздражать одним своим запахом, звуками, цветами, да всем своим существованием. Настроение портилось с такой скоростью, с какой ни один обладатель электро глаза бога не запускает свои молнии.       И всё же ему удалось добраться до своего дома, буквально влетев внутрь и захлопнув дверь с силой. Он тяжело дышал открытым ртом, ощущая, как удлиняются клыки и вздрагивая от раздражающей, в данный момент, ткани одежды. В страшной спешке предметы одежды летят на пол, а вместе с ней, ударяясь об пол и звонко звеня — новенькая мора.       Оставшись без одежды, и, ориентируясь больше по запаху в своём доме, Моракс набрел на ванную. Глаза у него всегда линяли плохо, а потому приходилось отмокать в теплой воде с маслами, дабы линька проходила с наименьшим раздражением.       Сгребая с полочки нужный пузырек, чуть не раздавив его в свой руке, он стал набирать воду в бадью. Все эти спешные действия сопровождались недовольным покачиванием хвоста и звоном падающих повсюду монет. И это чертовски бесило дракона, который только и желал поскорее избавиться от дискомфорта и лечь в воду.       Потому, не дожидаясь пока вода наберется, Чжун Ли вылил всё масло в воду и залез следом, укладываясь на дно в удобную позу — и только кисточка хвоста была где-то на поверхности.       Наконец-то жуткое чувство зуда ушло, а чешуйки мягко отделялись от тела и уже потом превращались в звонкие монеты, а не сразу в теле бывшего Гео Архонта. Вся нервозность потихоньку уходила и можно было лежать и просто наслаждаться умиротворением.       Моракс лежал практически без движения на дне бадьи и скреб когтями дно, совсем легонько, стараясь успокоить последнее, что у него зудело и чесалось во время линьки.       Он так бы и оставался в теплой воде, если бы не приходилось вылезать, чтобы убрать мешающие монеты, медленно вытеснявшие его из воды, устилая дно бадьи золотом. В какой-то момент монет стало слишком много: они горками лежали не только в ванной комнате, но и укатывались в соседнюю, собираясь в кривые стопки и увесистые мерцающие горки.       Через какое-то время активная стадия линьки прошла, и Моракс заставил себя вылезти из воды и начал буквально впихивать в себя еду. Это был единственный его приём пищи за неделю, однако голода или же какого-то изнеможения не было. Все мысли занимали монеты, разбросанные по дому, часть которых наспех была запихана в мешки и стояла прямо напротив дивана, на котором он сидел.       Отдавать монеты в золотую палату было слишком рискованно, так как они были совершенно новыми и это вызвало бы кучу вопросов и ненужной возни, или даже, в худшем случае, арест за фальшивомонетничество. Идти с ними в магазины нельзя было по этой же причине — продавцы сдадут Цисин.       Всплывший из памяти разговор с Чайльдом послужил буквально самой светлой мыслью, куда можно было день все эти деньги. Фатуи! Им будет плевать, новые деньги или старые. Главное: они настоящие и точка. Заодно можно будет и самому Тарталье вернуть его часть. Тут как раз хватит на все те расходы, и что-то даже можно будет отложить. Да и в будущем можно будет в банк отдавать следующие линьки.       Каким бы ни был Банк Северного королевства, а красиво вписать новую мору они могли филигранно. Что было крайне на руку самому Мораксу.       Сборы и сам путь до банка не заняли много времени, в отличие от попыток объяснить, что он сам хочет от этого самого банка. Поначалу Екатерина даже не хотела его выслушивать, совершенно игнорируя его слова: — Господин Тарталья не хочет вас видеть, покиньте, пожалуйста, банк Северного королевства. — говорила она из-за стойки, чем вызвала гнев Моракса, который всё ещё находился в состоянии линьки. — Если бы мне нужен был Тарталья, я так и сказал бы, — чуть ли не срываясь на рычание проговорил Моракс, смотря на побледневшую девушку своим узкими, змеиными зрачками. Однако видя её состояние, выдохнул, успокаиваясь и собирая мысли в кучу: — Я пришел сюда по другим делам. — уже более спокойно проговорил он, прищуривая глаза и ставя на стойку два мешка, доверху набитые новыми монетами. — Вот этот передай ему, здесь вся сумма, которую он потратил на наши походы и прочее, а этот хотелось бы положить на вклад, поняла? — снова почти что рык.       Екатерине только и оставалось, что кивнуть и начать рассматривать монеты на подлинность. Достаточно было пары монет при клиенте рассмотреть, чтобы понять, подлинные ли они. А после девушка быстро заполнила бумаги и передала их на подпись Чжун Ли.       Внимательно рассмотрев контракт на открытие вклада и взяв перо, чтобы поставить подпись, Моракс быстро вывел своё имя на языке Ли Юэ, как вдруг на его плечо легла чья-то рука, вызывая неприятный зуд и боль. Прикосновение было невыносимым, особенно ощущение волокон ткани. Одно касание, пускай и такое простое, разогнало его раздражение с новой силой. — Хей, неужели так обеднел, что решил взять кредит у нас? — Чайльд, появившись в банке и заметив бывшего бога рядом со стойкой и мешками блестящей моры, решил не упустить возможность потешить своё уязвленное эго. — Ты только учти, что я лично при…       Договорить ему не дал сам бывший Архонт, резко, с силой сбрасывая руку со своего плеча и оборачиваясь с грозным рыком: так что стены банка дрогнули, а стоящие агенты отшатнулись. Сам же Тарталья уставился на глаза Моракса. А точнее на один из них, болезненно-мутный. Он видел уже такое, было похоже на болезнь, когда слепнет сначала один глаз, затем другой и если не лечить, то наступает полная слепота.       Как бы Чайльд не дулся на Чжун Ли, но тот был значимым для него человеком в таком далеком от дома месте. А потому вся колкость и язвительность вмиг пропали и сам он хотел уже было потянуться и коснуться руки консультанта, расспросить его о болезни и предложить помощь, деньги, в конце концов, на лечение.       Моракс же, видя, что Предвестник не собирается ему говорить ничего вразумительного, ещё раз издал рык, но уже тише и направился прочь из банка, дëргая рукой и плечом до которого дотронулись, чтобы избавиться от усилившегося зуда.       Сам же Тарталья принял это за ещё один симптом и потому практически сорвался следом, даже не услышав крик Екатерины, что часть всей этой моры предназначалась ему.       Выбежав на улицу он так и не смог взглядом выцепить знакомую фигуру в коричневом плаще — мужчина как будто испарился. Всё же бывший бог лучше знал все проходы и переулки, чем гуляющий только по главным улицам Чайльд.       Фыркнув своей расторопности он в пару прыжков оказался на ближайшей крыше, и уже поверху двинулся в сторону дома Чжун Ли. Всё же агенты следили за бывшим Гео Архонтом по приказу Царицы и потому знали, что тот в отпуске.       Оказавшись возле дома и дернув ручку двери, он был удивлен тому, что Чжун Ли запер в кои-то веки дверь. Благо окно на втором этаже оказалось открытым, а потому забраться внутрь не стало проблемой.       Оказавшись в кабинете, Чайльд тихо вышел из него, проходя к коридору и медленно спускаясь, но юноша так и застыл на ступеньках: — Какого черта! — полушёпотом воскликнул он, осматривая горы монет, как в золотой палате по всему дому. Однако больше всего привлекала внимание небрежно сброшенная одежда. Плащ валялся в начале коридора, а рядом рубашка. Подойдя ближе и наклонившись за рубашкой, он машинально поднял её. Тут же несколько монет выпали с внутренней стороны плеча, которого тогда и коснулся юноша.       Он повернул её в руках, отмечая ненормальную тяжесть ткани и вывернул наизнанку плечо рубашки, расширяя глаза от непонимания увиденного. Несколько монет моры словно въелись в ткань рубашки, сплавляясь между собой, а их края были похожи на края вырванных у рыбы чешуек. Всё это выглядело странным и жутким. — Чжун Ли? — громко позвал его Тарталья, не отрывая взгляда от странных монет. — Моракс! — уже по настоящему имени попытался позвать он, но отклика так никакого и не услышал. Зато до слуха донесся всплеск воды из-за открытой двери ванной.       Кинув рубашку и рванув к ванной комнате, юноша тут же, практически не думая стал вытаскивать лежащего на дне бадьи мужчину из воды: — Твою мать, Моракс! — кричал он, надавливая на живот в надежде, что тот выплюнет воду, которой наглотался.       Однако он совсем не ожидал, что его собьют хвостом и что сам Чжун Ли, извернувшись, перехватит его руки, заваливая на пол и нависая над ним со злобным оскалом. Упав на пол и ударившись головой, обездвиженный Чайльд только и мог, что смотреть во все глаза на полудраконью форму Моракса и ощущать, как на него течёт вода с тела и волос этого мужчины, а в месте с ней и падают монеты моры. А по ногам бьёт хвост.       Сам же дракон лишь часто моргал глазами, пока последняя чешуйка не выпала из переносицы, превращаясь в монету и приземляясь точно в лоб парня: — Ай! — пискнул он, морщась от такой, пусть и совсем несерьезной, боли. — Так тебе и надо, наглый, испорченный мальчишка. — усмехнулся Чжун Ли, встряхивая головой и приходя в себя. Наконец-то зуд полностью отступил и линька считалась завершенной. — Кто тут ещё испо-оо! — договорить Чайльду не дало колено самого мужчины, которым он надавил на пах парня, выдавая его возбуждение. Кто-нибудь другой бы удивился, что можно возбудиться при таких обстоятельствах, но не он. — Ну допустим, и что дальше? — Тарталья облизал губы, смотря на пришедшего в себя бывшего Гео Архонта.       Сам же Моракс, усмехнувшись, сел между ног юноши, который чуть раздвинул ноги, отчего монеты начали под ним чуть осыпаться из своих импровизированных горок. — Я слишком устал из-за линьки, так что ограничимся только минетом. — положив руку на открытую часть живота юноши и проведя ею вниз до ремня ловко расстегнул его, а после и стянул мокрую от воды ткань штанов вместе с бельём.       Высунув свой длинный, раздвоенный язык Моракс опустился перед юношей, ложась на монеты на полу и касаясь языком головки, обводя её, а затем оплетая сам ствол и плавно изгибаясь языком по все длине.       Не став спокойно лежать и упускать такое зрелище, Чайльд приподнялся на локтях, смотря за действиями любимого бога и готов был кончить только от вида растрепанного, разгоряченного бога. Ритмичные движения языком и взгляд янтарных глаз завораживал. Но когда Моракс убрал язык и взял в рот его член полностью, втянув щеки, и принялся двигать головой — это окончательно сорвало крышу юноше.       Он, уже не сдерживаясь, закатил глаза от удовольствия, помахивая бедрами в такт движениям головы мужчины, чувствуя горячий и влажный рот, прижимающийся к стволу язык и щекочущие пряди волос Чжун Ли на внутренней стороне своих бедер.       Отпустив всякий контроль и откинувшись обратно на монеты, Чайльд положил руку на голову Моракса, прямо между рогов дракона, и сжал волосы, с силой надавливая на голову и не давая отстраниться, кончая тому в рот с протяжным стоном, жмурясь до цветных пятен в глазах.       Отдышавшись и разжав пальцы на волосах, он отпустил их полностью только через время, смотря в потолок и приводя дыхание в порядок. — Ах…ха! — тяжело дыша, Тарталья старался собрать мысли в кучу, в то время как Моракс отстранился от него как ни в чем не бывало и только облизал губы, смотря на раскинувшегося на море предвестника. — Никогда не думал, что мне будет отсасывать Бывший Архонт на куче моры… Вау! — Полагаю, наши взаимные обиды мы простили друг другу — пророкотал он, проводя пальцами по открытым участкам тела парня и затем медленно снимая с него мокрую одежду. — Эй! Эй! — возмутился юноша, при этом не препятствуя раздеванию. — Ты же говорил, что устал? — смеялся юноша, когда следом расстегнули пиджак. Сам он сел, помогая избавить себя от одежды. И теперь они оба, обнаженные, сидели на куче моры — И что дальше? — нетерпеливо заерзал Чайльд, начав немного мерзнуть. — Посидишь в пледе на диване, пока одежда будет сохнуть, а я уберу все эти золотые горы. — тот лишь флегматично пожал плечами, поднимая свою руку и всматриваясь в небольшое изменение рисунка в чешуйках. — Так получается…мора это твоя чешуя после линьки? — всё же решился спросить очевидное Аякс, осматриваясь и наблюдая за тем, как Чжун Ли рассматривал свои участки тела с чешуей, которую было не скрыть за оболочкой смертного. — Не вся, лишь малая часть — кивает головой мужчина, а после поднимает серьёзный взгляд на любимого, касаясь щеки и оглаживая большим пальцем. — Аякс, не стоит меня трогать во время линьки, это неприятно и больно. — Хорошо, я видел последствия своего неосторожного действия, — ластясь к поглаживаниям проговорил он, пододвигаясь ближе и кладя руки на плечи, чуть ощупывая одно плечо на предмет повреждения — Я же не сильно надавил тогда? — получив ответ в виде покачивания головой и тихого смешка, облегченно выдохнул и позволил себе обнять мужчину, устроив голову на его плече, водя пальцем по чешуйкам, играясь с ними и млея в ответных объятиях. — А что было с глазом? — тут же вспоминает юноша. — Один из самых проблемных участков линьки.