Дай мне доказать

— Я дам тебе пятнадцать секунд, Роди... — брюнет властно встал над связанным телом официанта — Давай же, быстрее Ламори выглядел как червь, которого намереваются разрубить пополам, когда устремился к дверям неуклюжим ползком. Тело не слушалось приказов мозга, предательская дрожь пронизывала его всего и полностью, от самой макушки головы до пальцев ног. Винсент же отсчитывал так, будто вместо него сзади Роди тикали настоящие часы. Каждая последующая секунда проговаривалась четким и повторяющимся ритмом после предыдущей, а интонация его голоса вызывала у официанта противную волну мурашек. Господи, сейчас он хотел оказаться в любом месте и любой ситуации, кроме этой. Сердце колотилось всё быстрее, будто хотело попросту выпрыгнуть, а тело просто обливалось потом, несмотря на дикий холод в этой чёртовой морозильной камере. Это было похоже на самый страшный кошмарный сон в его жизни, от которого нужно было поскорее высвободиться, проснуться и успокоиться. —... Пятнадцать. — закончил Винсент, незамедлительно направившись к своему пленнику. Он наклонился, грубо схватив парня за волосы. Медленным движением руки Винс аккуратно провел острием ножа в сантиметре от чужого уха, и Роди истерически взвизгнул, когда тот надавил на новоиспеченную рану на его теле парой своих пальцев. Этот рыжий пёс всегда суёт свой нос куда не следует, мешается и всё портит, Шарбонно просто не мог упустить случая насолить ему в ответ. Парня чуть не вывернуло наизнанку, когда Винсент вдруг слизнул кровь, которая осталась на его пальцах. После такого в реальность происходящего стало верить еще в несколько раз сложнее. Это он сейчас его на вкус попробовал? И с явным недовольством отстранился, аккуратно вытирая остатки крови об ее же хозяина. Видимо, не очень понравилось... Учитывая, что входило в дальнейший план Винсента, Роди напомнил ему животное, которое вот-вот собираются забить. Просто глупая свинья, ну правда же.. Так надеялся на спасение, что не стал упускать ни одного шанса. Даже думал, что успеет сбежать, будучи крепко-накрепко связанным.. Он качнул окровавленным ножом в руке, и Ламори скрипнул зубами, уставившись на бывший кухонный прибор. Сейчас это уже настоящее орудие убийства, а он не бегает по ресторану разнося приготовленные блюда, а, судя по всему, собирается посмертно сыграть роль одного из их ингридиента. — Что ты пытаешься.. — Роди прервал убийцу не ожидая, что тот его выслушает — Что ты делаешь, боже.. Боже, боже — он боялся отвести взгляд, но наблюдать за психом тоже считал не лучшим для себя вариантом. Голос вдруг зазвучал неумелой игрой на поломанной виолончели - это от нахлынувших на глаза слёз. Парень заговорил вновь уже через сдавленный всхлип. — Манон...что у вас..Что ты..С ней?.. — Тебя только это сейчас заботит? — Винсент до отказа наполнился отвращением, как только услышал знакомое ему женское имя — Ты вечно говоришь только о ней, да-а-а...— последовал раздраженный вздох, он закатил глаза. — Не удивительно, что она ушла от тебя. Ты такой..Утомляющий. — Т-ты ведь... — Выражение лица Ламори кричало за него - он сейчас гораздо быстрее умрет от раздирающих его чувств, а не от острого лезвия ножа. — Ты...Убил её? Ты с-съел её? Ты.. — Винс отмахнулся от официанта, жестом приказывая ему замолкнуть. — Гадость, конечно нет. — он заговорил громче. — Я даже не планировал есть... Я готовил её для тебя, тебе должно было понравиться... Парень приставил кончик ножа к шее своего работника. Давно стало понятно, что вся эта затея не увенчалась успехом. А сейчас нужно просто убить свидетеля преступления. Ламори попытался предпринять хоть что-то. Уже не важно, что именно, главное, чтоб его не изрезали, не приготовили, не...Съели. — Я ВЛЮБЛЕН В ТЕБЯ — официант вытаращился на своего шефа так, будто сам не понял, что только что сказал. Рот его застыл в приоткрытом состоянии. Наконец-то получилось более-менее нормально наполнить легкие воздухом. И от этого блаженного и долгожданного вдоха на секунду всё и вправду могло показаться настоящим признанием. Вот только у Роди был свой особый повод, чтоб бояться получить на него отказ. На работе он узнал о паре сплетен, что ходят про Винсента между несколькими поварами с его кухни. Захотелось выведать о своем не сильно разговорчивом шефе хоть немного больше того, что тот сам позволял Роди о себе узнать. Слухи же не могут возникнуть из ниоткуда, наверное... Но тогда он, почему-то, вообще не поверил услышанному. Винсент серьёзно не испытывает влечения к девушкам?.. А сейчас, если вспомнить ту проявленную им заботу о своём работнике... Вывод, от которого Ламори воротило с дичайшим отвращением, стал напрашиваться сам. Когда один повар, работающий на кухне этого ресторана, чуть не попрощался с жизнью из-за своей оплошности, на самого Роди... Винс только пару раз накричал? Ах, если, конечно, не брать в счет ту пощечину за рассыпанный по полу мусор... Не узнал бы он об убийстве Манон, то сохранил бы себе жизнь? А какая это была бы жизнь? Его любимой никогда не было бы рядом, а чувства к ней, которые, в чем Роди был точно уверен, никогда не угаснут, постоянно терзали бы его. Если он останется жив, то Винсент ответит ему за всё, что тот сделал и сказал. — Тебе больше подошла бы роль шута, а не работа официантом. — саркастично подметил Винсент. Брюнет и вправду испытывал к парню особое, причем даже для себя самого, влечение. Но идиотом точно не был. И прекрасно понимал, чего тот хочет добиться. — Дай мне… Дай мне доказать! Ты не веришь?! — собственные слова резали Роди язык, словно наждачная бумага. Говорить обдумывая было труднее, чем крикнуть об этой своей "любви" в состоянии аффекта. В груди резко и болезненно стянуло. Его буквально поглощало чувство предательства. Быть не может этой любви, и не только этой, а абсолютно любой, помимо любви к Манон. Винсент же всё это время думал немного о другом. Раз Ламори так этого хочет, то пусть попытается доказать ему что-то, а Шарбонно сам выберет способ, оценит чужие старания и выдаст окончательное решение. От его официанта гораздо меньше требований - беспрекословно выполнить любой отданный приказ. Почти остановившись на том варианте, что хорошей идеей было бы дать своему подчиненному распробовать деликатес, приготовленный из его же горячо любимой девушки, Винсент откинул все это в сторону, когда на ум пришла вторая, более будоражащая и заманчивая мысль. Он несильно вздрогнул, ощутив приятное чувство возбуждения внизу живота. Под брюками, меж его ног начало становиться тесно, и Винс уже знал, кто готов великодушно и безвозмездно помочь ему расправиться с подобной проблемой. Прикрыв глаза от постепенно нарастающего возбуждения, он ответил официанту с издевательской улыбкой и подобающей ей интонацией. — Ладно, я согласен.