Intermezzo

Счастливой семье Чонвона завидуют, пока сам Ян каждый день пытается найти способ задержаться вне дома как можно дольше. Он ходит в караоке с шумными компаниями людей, что хотят рассказывать своим друзьям из других школ про то, как они проводили время с Ян Чонвоном. Они будут рассказывать насколько он красив и как хорошо поёт, и с завистью пересказывать истории Яна про весёлую поездку семьи на остров Чеджу. Такова жизнь подростка из семьи знаменитых актёров, которые играют не только по сценарию На Хон Джина, Ким Чин Мина или же Пак Чхан Ука, они настолько преуспели в этом деле, что могут сами создавать сценарии для каждого актёра, который, казалось бы, совершенно не похож на своего персонажа, но никто кроме него не может сыграть эту роль. Например, хронический алкоголик с проблемами с агрессией и по совместительству отец Яна, отлично справляется с ролью хорошего отца, который посещает каждое выступление своего сына на фортепиано и принимает комплименты про замечательную игру Чонвона с улыбкой на лице, которая сползает с его лица лишь в тот момент, когда он видит своего сына перед собой в доме, защищённом от посторонних взглядов и ушей. Пальцы Яна всегда в пластырях не от ежедневной практики по 5 часов и 12 перед выступлениями, они все перевязаны из-за провода, что оставляет синяки сначала на местах, что закрыты тканью дорогой одежды, после переходя на пальцы, что ошиблись в одной ноте, когда разум Вона ушёл сликшом далеко от реальности, в которой он меняет свои пластыри каждый вечер, игнорируя крики матери, которая снова отчитывает отца за выпитую бутылку виски. Так мы подошли ко второму актёру погорелого театра – "нарциссичной истерички", которая ожидает от своего сына лишь лучших результатов и действий, которые были одобрены ею. К слову, походы в караоке - не эти действия, именно поэтому Чонвон был вынужден придумать историю про Чеджу, где он якобы отдыхал с семьёй, на деле сидя дома взаперти, со следом маминой руки на щеке. Чонвон хочет оттянуть время для маминых криков, поэтому выслушивает о том, как его одноклассники восхваляют внешность и личность его родителей, как и его самого, уже полтора часа, замечая, что на часах уже 7:14 вечера и, наверное, ему всё же стоит написать матери, что он выходит из библиотеки и едет домой. Но его останавливает ангельский голос, Чонвон не верит в ад и рай, но в момент, когда он поворачивается к парню, что держит миркофон в своих руках, он чувствует себя так, словно его уже отправили на облака и напоследок включили его любимую песню, которая никогда ею не являлась, но из уст этого парня, наверное, каждая песня стала бы его любимой. Чонвон даже не уверен, что знает имя парня, кажется, он даже никогда не видел его лица. Голова Яна говорила ему наконец-то встать и попрощаться со всеми, пока его тело не могло двинуться и на миллиметр, а после миллисекундного зрительного контакта он мог поклясться, что его ударило током. Краем уха он услышал, как все восхваляли вокал Ли Хисына. Хисын..значит, его зовут Ли Хисын. С того дня, наполненного криками матери и битыми бокалами из-за неудачного дня, Чонвон мог думать только о Ли Хисыне, о его голосе и о каждом миллисекундом пересичении взглядов в начале каждой новой песни. Ян не заметил, как его походы в караоке перестали быть вызванными желанием быть вне дома как можно дольше. Он хотел слушать голос парня как можно дольше. Он и не заметил то, как не пропускал ни единой ноты, представляя как красиво мог бы звучать его голос с этой мелодией. Он хочет сыграть для него самую красивую и идеальную мелодию. На вопрос "какое мороженое ты хочешь?" Парень автоматом отвечает "ванильное". Однажды его отец был на интервью, где он сказал, что любимое мороженое его сына было ванильное, Чонвон не знает почему он должен врать даже о таких мелочах, но уже лет пять он не ел своё любимое шоколадное мороженое. Мысли об этом отключили его от реальности на некоторое время, поэтому он не заметил, как перед его глазами появилось шоколадное мороженое. Минуты две он просто смотрел на него, не зная, что ему делать, стоит ли ему взять его? Может ли он делать это? – я перепутал шоколадное с ванильным, прости, если хочешь, мы можем поменяться Закомый голос. Взгляд Вона поднимается и он видит перед собой Хисына. Это, можно сказать, застало его врасплох, но отвечает он почти сразу. – нет, - Чонвон обдумывает всё ещё раз, решаясь продолжить. – я не хочу ванильное. Какое-то время двое парней просто смотрят друг на друга, но первый приходит в себя младший, выхватывая сладость из рук старшего, что не отстаёт от Яна и так же начинает открывать свою, находя себе место рядом с Воном. Кажется, это был первый раз, когда они заговорили и находятся так близко друг к другу. Наверное, поэтому Чонвон пытается успокоить себя и перестать думать об этом. – игра на фортепиано настолько безпощадна? Ян не понимает о чём идёт речь, пока не замечает взгляд старшего на его пластырях и пальцах с небольшими синяками, что почти зажили. – а, это..не для всех, думаю, я просто недостаточно хорош в этом деле Чонвон пытается улыбнуться, но почему-то ему не удаётся сделать этого. – тогда, полагаю, мой музыкальный слух тоже недостаточно хорош, потому что твоя игра всегда казалась мне самой красивой мелодией Если бы в небольшой комнате для караоке не было светодиодных ламп, Хисын бы смог увидеть как покраснели уши Яна, но ни один из них об этом не знает, что к лучшему для Чонвона и упущенная возможность для Хисына. – ты слышал мою игру? В голосе младшего было едва заметно небольшое волнение. – я чувствую вину за это – почему? – разве тебе не было больно? Эти слова стали словно ударом током по всему телу Яна. Чонвон не уверен, почему по его щекам текут слёзы, он не знает почему его пальцы начали так сильно болеть и почему ему хочется рассказать этому парню про то, как больно ему было. Хисын не знает, что за странное чувство поселилось в его груди, когда он застал, как ему кажется, самую настоящую версию Чонвона и почему ему захотелось вытереть его слёзы и увидеть его улыбку, так же, как он не знает, почему вообще спросил об этом. Наверное, эти двое так и сидели бы, не отводя глаз друг от друга и думая каждый о своём, если бы одноклассница Чонвона не опевестила их о том, что уже 9:25 вечера и их время закончилось. Чонвон быстро подорвался с места и, не отставая от других, вышел из помещения, как можно скорее идя к выходу из здания, потому что свежий и немного прохладных воздух – то, что ему сейчас необходимо. Он не видел вышел ли Хисын, он не слышал голоса других людей и не особо понимал в каком направлении он идёт, пока не оказался на совершенно неизвестной ему улице без малейшего понимая, куда ему стоит идти – вперёд или назад? – это ведь не твой район, так ведь? Как он оказался тут? Почему Ли стоит прямо позади Яна и вдруг успокаивает его своим нахождениям рядом? – твой дом тут? – что-то типо того? – как мне это понимать? Хисын не дал моментальный ответ вопросом на вопрос, задумываясь над тем, как ему стоит ответить на вопрос Яна. – не сказал бы, что это мой дом, но это место, где я живу – это и есть дом - ещё немного, и Чонвон бы закатил глаза, если бы не сдержал себя. Задатки нёрдства в Чонвоне немного расмешили Хи, поэтому он прикрыл свою улыбку одной рукой, хотя это не особо помогло, потому что кошачьи глаза Вона всё прекрасно увидели. – почему ты смеёшься? – ты милый Оба парня удивились от этого моментального ответа, что Хисын дал почти на автомате. И, кажется, уши Чонвона снова покраснели, а глаза перестали следить за старшим, ища себе другое место. – просто накорми меня рамёном у себя дома Чонвон ещё никогда не был таким наглым, ему понравилось, хотя от смущения он пока что не смог избавиться, но тему перевести ему было жизненно необходимо. – так сразу? – что? ‐ сначала до младшего не дошло. – ЧТО?! - а теперь дошло. Руки парня автоматически закрыли тело, а ноги сделали пару шагов назад, пока кошачьи глаза смотрели на то, как старший смеётся так, словно словно услышал самую смешную шутку в своей жизни. – извращенец! – я?! – ты! – но не я предлагал поесть рамён¹ – я предлагал в буквальном смысле! Чонвон не знает, почему на его лице появилась улыбка даже при том, что они спорили или почему он начал смеяться сам того не замечая, но он знает, что всё это для него впервые и ему нравится это чувство. Ему нравится быть с ним. Ему нравится оставаться до самого рассвета в доме Ли. Ему нравится есть с ним ужин и рассказывать как прошёл его день, ему нравится когда его руки впервые оказываются в чужих и чувствуют тепло. Его жизнь не стала лучше, его родители не изменили свои методы воспитания, его раны не зажили, но они болят не так сильно, когда есть тот, кто заботиться о них.