*****
Четыре года спустя Прошло десять лет с тех пор, как знаменитый Гарри Поттер победил самого темного волшебника всех времен. И почти столько же времени с тех пор, как печально известный Драко Малфой покинул Британию. Факт его теперешнего присутствия в коридорах больницы Святого Мунго вызвал у некоторых удивление. Но время и долгое отсутствие Драко в стране способствовали тому, что люди стали забывать прошлое. Поэтому большинство даже не удостаивало его повторным взглядом. В своих лимонно-зеленых одеждах он был просто одним из целителей. Драко направился на четвертый этаж, где проходили лечение пациенты, пострадавшие от заклинаний, в том числе и на длительном лечении в отделении Януса Тики. На этом же этаже располагались кабинеты многих руководителей больницы, включая главного целителя Гиппократа Сметвика, с которым у Драко была назначена встреча. Сметвик специализировался на травмах, нанесенных с помощью магии, и, прежде чем его повысили, отвечал за «опасное» отделение Дая Луэллина на первом этаже. Драко легко нашел кабинет Сметвика: дверь уже была открыта, поэтому он легонько постучал костяшками пальцев по дверному косяку, оповещая о своем приходе. Сидящий за столом полный лысеющий мужчина оторвал взгляд от пергамента, встал и жестом пригласил Драко войти. — Целитель Малфой! Я ждал вас. Входите, входите! Драко вошел в комнату и потянулся через стол, чтобы пожать руку мужчине. — Приятно познакомиться с вами лично, директор Сметвик. — Взаимно. — Пожилой мужчина сел и жестом указал на стулья перед своим столом, демонстрируя, что Драко должен сделать то же самое. — Я невероятно впечатлен вашей работой, Малфой. Ваша статья, опубликованная в журнале «Зелья сегодня» о длительном применении «Сна без сновидений» и его воздействии на мозг, стала революционной. — Спасибо, сэр. — Моим первым побуждением было назначить Вас в Отделение отравлений зельями и растениями, поскольку Вы очень сведущи в данном вопросе. Но все же я думаю, что Ваши навыки нейроцелителя были бы полезны в Отделении пострадавших от заклинаний. — Я постараюсь быть полезным везде, куда Вы сочтете нужным меня определить, — ответил Драко. — Отлично! Тогда решено. С этого момента Вы подчиняетесь целительнице Страут. Вы можете обсудить с ней свой график. — Директор Сметвик встал, и Драко последовал его примеру. — Добро пожаловать в команду, Малфой! — сердечно сказал тот, крепко пожимая Драко руку. — Спасибо, сэр, — ответил он, кивая головой. Попрощавшись со своим новым боссом, Драко отправился на поиски целительницы Страут. Поскольку он уже находился на нужном этаже, то ему не пришлось идти слишком далеко. Драко завернул за угол, но резко остановился, когда увидел знакомое лицо. Из палаты одного из пациентов выходил его некогда соперник — Гарри Поттер. Чтобы не быть замеченным, Драко скользнул обратно за угол, но выглянул, чтобы рассмотреть того получше. Он не видел Поттера много лет, но тот почему-то не выглядел как торжествующий спаситель волшебного мира. Вместо этого он казался усталым и поверженным. Рыжеволосая девчонка Уизел была рядом с ним и притянула его в объятия. Они выглядели… печальными. Когда эти двое ушли рука об руку, Драко осознал: разыгравшаяся перед ним сцена разожгла его любопытство. Что могло ввергнуть всесильного Поттера в пучину отчаяния? Кто был в той палате? И что с этим «кем-то» случилось? Но, как бы загадочно все это ни выглядело, Драко необходимо было встретиться с главой Отделения пострадавших от заклинаний, и у него не было достаточно времени, чтобы разбираться в невзгодах Шрамоголового.*****
Прошло почти две недели. Драко больше не вспоминал о таинственном визите Поттера. Работа Отделения пострадавших от заклинаний держала его в постоянном тонусе. Целительница Страут, или Мириам, – как она настояла, чтобы Драко называл ее, – даже предоставила ему доступ в крыло Януса Тики, чтобы у Драко была возможность осмотреть пациентов, находящихся на длительном лечении. Это было невероятно важно для его исследования: наблюдать за тем, как заклинания, особенно Непростительные, могут необратимо повредить мозг человека. Драко был на пути в свой кабинет, чтобы сделать заметки о Златопусте Локонсе, когда сработала магическая система оповещения. Прежде чем он успел даже пошевелиться, молодой колдомедик выскочил из ближайшей палаты и облегченно выдохнул, увидев Драко. — Целитель Малфой! У пациента только что случился приступ! Не обратив внимание на палату, Драко вбежал внутрь и резко остановился, увидев, кто лежит на кровати. — Целитель Малфой? — нервно позвал его молодой человек, в то время как Драко продолжал смотреть на лежащую без сознания женщину. — Эм. — Драко откашлялся и собрался с мыслями. Он вытащил палочку и начал накладывать диагностические заклинания. — Как долго продолжался приступ? — Максимум две минуты. — Стояла ли она в это время? Ударилась ли она головой? — Нет, сэр. — Хорошо, — ответил Драко. — Хм, я сомневаюсь, что она здесь выпивала, так что, думаю, мы можем исключить алкоголь. — Он посмотрел на ее худенькую фигурку. — Когда она ела в последний раз? Колдомедик взял ее карту. — Обед приносили пару часов назад, но здесь не указано, съела ли она что-нибудь. — Тогда, возможно, низкий уровень сахара в крови? — пробормотал Драко себе под нос. Обращаясь к колдомедику, он произнес. — Мне нужен образец крови и список зелий, которые она в данный момент принимает. — Да, сэр. Колдомедик стал по другую сторону кровати как раз в тот момент, когда глаза женщины начали открываться. За всю свою жизнь он никогда раньше не видел такого замешательства в этих глазах. — Привет, — сказал ей Драко. — С возвращением. Она прищурилась, будто ей было трудно сфокусироваться на его лице. — У тебя был приступ, и я знаю, что все пока немного туманно, но мне нужно задать тебе несколько вопросов. В ответ она непонимающе уставилась на него. — Ты можешь сказать мне, какой сейчас год? Ее губы задрожали, и она ответила печальным голосом: — Нет. — Все в порядке. Воспоминания вернутся, — заверил он ее. — Могла бы ты сказать мне, кто сейчас министр магии? Она нахмурила брови. — Кингсли. — Отлично, — ободряюще сказал Драко. — На каком факультете ты училась в Хогвартсе? — Гриффиндор. — Ее ответы становились все яснее и увереннее. — Как тебя зовут? — Гермиона Грейнджер.*****
Следующие несколько дней все, что Драко мог делать, — это думать о Грейнджер. Он никогда особо не обращал внимания на ее глаза, но ее взгляд после приступа был крайне неправильным по своей сути. Даже после того, как кратковременная потеря памяти прошла, она была слишком измучена, чтобы даже задаться вопросом: почему именно он, из всех людей, оказался в ее палате. После еженедельного собрания персонала Драко решил пообщаться со своей начальницей, дабы узнать, сможет ли он получить ответы на некоторые вопросы. — Мириам, — позвал он, догоняя ее. — У тебя найдется минутка? Целительница Мириам Страут была невысокой полноватой женщиной с седыми прядями в ее вьющихся каштановых волосах, которые она коротко стригла. Мириам выглядела так, будто могла быть чьей-то матерью. Не его, конечно. Но, с другой стороны, Нарцисса Малфой не была похожа на большинство женщин. — Конечно, Драко, — любезно ответила она. — Не хочешь ли подняться наверх в чайную комнату и продолжить нашу беседу за чашечкой чая? — Вообще-то, — нерешительно ответил он. — Я думаю, что возможно, нам стоит поговорить наедине. Мириам бросила на него обеспокоенный взгляд. — Хорошо. Тогда давай пройдем в мой кабинет. Она повела его по коридору в свой кабинет. Быстро закрыв дверь, она задала вопрос до того, как села в свое кресло. — Все в порядке? Драко кивнул. — Да, все в порядке. Просто у меня есть несколько вопросов о пациенте, и я не хотел бы обсуждать это публично. Напряжение покинуло лицо Мириам. — Что тебе необходимо знать? — Я хотел бы узнать о Гермионе Грейнджер. — Ах, — отозвалась она с понимающим видом. — Что бы ты хотел узнать? — Какова точная природа ее болезни? — Мисс Грейнджер страдает от повторяющихся приступов височной эпилепсии. — Как долго это продолжается? — Эм, — Мириам оглядела комнату, прежде чем взмахнуть палочкой и призвать файлы по Грейнджер. Просматривая пергаменты, она нашла информацию, которую он запрашивал. — Первый приступ случился четыре года назад. Глаза Драко округлились. — Четыре года?! — Он был ошеломлен. — Неужели она так долго пребывает в Мунго? — Почти, — кивнув, ответила Мириам. — Сначала ее отпустили домой с противосудорожным зельем, но этого оказалось недостаточно, чтобы подавить приступы. В итоге она возвращалась сюда дважды в результате травм, полученных при падении во время приступов, включая довольно серьезную травму головы. В последний раз было решено, что безопаснее будет госпитализировать ее, пока мы не сможем найти лечение, которое сработает. — И за четыре года вы так и не нашли его. — Это было больше похоже на утверждение, но Мириам все равно кивнула. — Но почему тогда она не в крыле Януса Тики вместе с другими пациентами, находящимися на длительном лечении? — спросил Драко. — Мы никогда не рассматривали вариант, что мисс Грейнджер пробудет здесь длительный срок, — ответила Мириам. — После того, как она пробыла здесь год, были обсуждения о переводе ее в Отделение длительного пребывания, но потом эта идея была оставлена и больше никогда не обсуждалась. У Драко возникло подозрение, что «идея была оставлена» скорее означало «Гарри Поттер узнал об этом». — Я полагаю, что, поскольку она находится в Отделении пострадавших от заклинаний, у вас есть какая-то теория относительно причин, вызвавших ее состояние? — Мы совершенно уверены, что это была запоздалая реакция на длительное воздействие Круциатуса, полученное во время войны. Драко не мог не испытать неловкость. Его желудок скрутило, когда в голове промелькнули образы молодой девушки, корчащейся от боли на полу его гостиной, в то время как его безумная тетка беспрестанно пытала ее. А теперь он сидел и слушал, как целительница описывает это как «длительное воздействие», будто Грейнджер слишком долго пробыла на холоде. — Драко? — Голос Мириам прорвался сквозь его воспоминания. — Ты в порядке? Он зажмурил глаза и ущипнул себя за переносицу, прежде чем снова повернуться к ней. — Да, — заверил ее Драко, кивая головой. — Я в порядке. — Хорошо, — ответила она со слабой улыбкой. — Есть ли еще что-то, что ты хотел бы знать? — Вообще-то, — ответил он. — Я бы хотел получить эксклюзивное разрешение на лечение Гермионы Грейнджер.*****
Для описания Драко Малфоя можно было использовать множество слов, но «энергичность» не входила в их число. Однако в его походке чувствовалась несвойственная ему живость, когда он направлялся сегодня в Мунго. Был прекрасный весенний день, и накануне Драко провел весь вечер, изучая медицинские документы Грейнджер. У него были кое-какие идеи по курсу лечения, и ему не терпелось приступить. Драко поспешил в свой кабинет на четвертом этаже, чтобы успеть выпить кофе и сделать пометки в картах других своих пациентов. Было уже позднее утро, когда он, наконец, направился в палату Грейнджер. Когда он вошел, в комнате было темно: шторы были закрыты, а все свечи и факелы погашены. Вытащив из кармана волшебную палочку, Драко взмахнул ею и зажег никогда не сгорающую свечу на прикроватном столике, которая наполнила комнату мягким теплым светом. Грейнджер лежала отвернувшись от него и сжавшись под одеялом так, что была видна лишь ее макушка. Драко тихо извлек ее карту из специального кармана на постели, дабы узнать, когда ей давали последнюю дозу зелий. Он также попросил персонал отмечать, сколько она ела, чтобы он мог понять, не вызывает ли приступы низкий уровень сахара в крови. У Драко появилось странное чувство, что за ним наблюдают. Он взглянул в сторону кровати и увидел, что Грейнджер, моргая по-совиному, смотрит на него своими большими карими глазами. Он начал было говорить, но обнаружил, что не может подобрать слов. Во время изучения ее состояния и подготовки к лечению он не учел, что придется по-настоящему взаимодействовать с ней. Грейнджер опередила его своим вопросом. — Что ты здесь делаешь? Указательным пальцем Драко постучал по эмблеме со скрещенным костью и палочкой на своей униформе. — Я целитель. — Ох. — Ты помнишь, когда я был здесь раньше? — Я подумала… — начала было Грейнджер, но не договорила. — Что ты подумала? — Кажется, мне нужен другой целитель, — сказала она, нервно потирая лоб. Было странно видеть ее такой. Женщина перед ним не была той смелой и уверенной в себе Грейнджер, которую он помнил. В глубине ее глаз таилось множество чувств. Драко тяжело вздохнул и сел на стул рядом с ее кроватью. Наклонившись вперед, он оперся локтями о колени и посмотрел ей в глаза. — Грейнджер, — начал он. — Я знаю, что вся эта ситуация странная и немного абсурдная. Но я хорош в том, что делаю. Я глубоко изучал заклинания и зелья, а также их влияние на человеческий мозг и неврологию. Честно говоря, тебе чертовски повезло, что я теперь твой целитель. Легкий румянец залил щеки Грейнджер, но Драко не был уверен, от смущения это или от гнева. Он продолжил. — И, как и любой другой целитель здесь, я дал клятву целителя. Это моя работа, и я отношусь к ней очень серьезно. — Ты закончил меня отчитывать? — коротко спросила она. — А ты закончила вести себя как ребенок? — спросил он в ответ. Грейнджер сжала губы и сверкнула глазами. Это было самое живое, что он видел в ней с тех пор, как был здесь. — А теперь скажи: ты помнишь, когда я был здесь раньше? — Я помню, что видела тебя, — ответила она. — Но я подумала, что это была галлюцинация. Драко заинтересованно приподнял брови. — У тебя часто бывают галлюцинации? — спросил он, наколдовывая перо и блокнот, чтобы делать пометки. — Не совсем галлюцинации, но иногда мне кажется, что я сплю, когда на самом деле бодрствую. — Она прикусила губу. — Я не знаю, как это объяснить. Это странное ощущение. Драко кивнул. — Это жамевю, или дереализация. На самом деле это стандартное ощущение для пациентов, страдающих эпилепсией. Это часто случается? — Может быть, раз в месяц, — ответила она, пожимая плечами. — Хм, — пробормотал он, оглядывая комнату. Его внимание привлекли зашторенные окна. — Ты часто держишь шторы закрытыми? — От света у меня болит голова. Драко нахмурил брови и взглянул на нее. — Грейнджер, когда ты в последний раз выходила из этой палаты? — Четыре года назад.*****
Где-то вдалеке Драко смутно услышал бой часов, но едва ли обратил на это внимание. Солнце зашло несколько часов назад, но он все еще сидел, сгорбившись за своим рабочим столом, корпел над книгами и делал заметки. В течение двух недель он постепенно уменьшал количество и дозы противосудорожных зелий, что принимала Грейнджер. Хотя у нее были симптомы, схожие с эпилептическими, корень проблемы заключался в повреждении мозга заклинанием. Зелья не делали ничего, чтобы предотвратить ее приступы или мигрень, а лишь вызывали у нее усталость и подавляли аппетит, в результате чего она теряла вес, который изначально не должна была терять. Вдобавок ко всему, Грейнджер находилась в крайней степени депрессии. Ее чувства притупились, она практически не читала и держала своих друзей на расстоянии вытянутой руки. Большую часть времени она просто спала, ожидая наступления следующего приступа. Гермиона Грейнджер больше не жила, она лишь существовала. Она ужасно нервничала из-за сокращения количества зелий. Несмотря на то, что при принятии зелий у нее все еще были частые приступы, она стала чувствовать зависимость от них и поэтому боялась, что без них станет хуже. Его коллеги высказали аналогичные сомнения, но Драко настоял на своем мнении в этом вопросе. Две недели спустя она перестала принимать зелья, и, как он и предсказывал, в ее состоянии, почти не произошло изменений. Драко прописал ей умиротворяющий бальзам и зелье сна без сновидений, которые необходимо было принимать по мере необходимости, чтобы облегчить новый курс лечения. Прием обоих зелий был под тщательным наблюдением, чтобы предотвратить зависимость. Драко зевнул и посмотрел на часы. Он решил закончить на сегодня, так как завтра предстоял тяжелый день.*****
На следующее утро Драко направился в знакомую темную палату на четвертом этаже. Грейнджер сидела на кровати и, когда он вошел, подняла на него глаза. Драко должен был признать, что всего лишь за пару недель ее внешний вид значительно улучшился. У нее все еще наблюдался небольшой дефицит веса, но цвет кожи стал немного лучше, и в целом она выглядела более собранной и отдохнувшей. — Готова к своему новому лечению? — спросил Драко невозмутимо. С момента их первой встречи в качестве целителя и пациента при разговоре с ней он использовал деловой тон. — Думаю, что готова настолько, насколько могу — ответила Грейнджер. — Итак, что это будет? Экспериментальные зелья? Драко покачал головой. — Вообще-то, зелья — это неправильный путь. Она с любопытством наклонила голову. — Что ты имеешь в виду? — Как мы обычно разбираемся с заклятьями, Грейнджер? — Вопрос не предполагал ответа, поэтому она подождала, пока он продолжит. — Будь то Обливиэйт или Империус, мы бы не стали использовать зелья. Мы бы использовали наши волшебные палочки, чтобы отменить их. Когда ты оглушаешь кого-то, то потом используешь Энервейт. Он наблюдал за блеснувшим в ее глазах оживлением и, возможно, впервые за многие годы, надеждой. — Очевидно, — продолжил он. — Что это будет немного сложнее, чем Фините Инкантатем. Но у меня есть опыт работы с заклинательной терапией, который, я думаю, может помочь в твоем случае. Ее широко раскрытые карие глаза заблестели от непролитых слез. — Как… Как ты думаешь, ты сможешь вылечить меня? — тихо спросила она. Когда Драко встретился глазами с ее серьезным взглядом, на мгновение ему показалось, что его сердце остановилось. Изучение мозга, зелий и заклинаний всегда увлекало его. Но также эти темы были совершенно безэмоциональными. Реакции пациентов и их семей были той частью целительства, в которой он никогда так и не почувствовал себя уверенно. — Эм. — Он моргнул и отвел взгляд, а затем снова посмотрел на нее. — Если честно, то я не знаю. Но я действительно думаю, что это улучшит качество твоей жизни и, возможно, даже вернет тебя домой. Прежде чем он успел обдумать свою следующую мысль, она вскочила с кровати и обняла его, громко всхлипывая. Ошеломленный, Драко замер, прижав руки к бокам, пока она рыдала у него на плече. Он слышал, как она тихо бормочет: — Спасибо, спасибо, спасибо тебе. Он осторожно положил руки ей на лопатки и неловко похлопал. Даже зная, насколько сильно она похудела, ощущение ее тонких костей под пальцами было несколько шокирующим. — О боже, — воскликнула Грейнджер, отстраняясь. — Прости! Я просто стала такой… — Она провела ладонью по мокрому пятну от слез, которое оставила на его униформе, будто могла его стереть. — Мне так жаль! Драко обхватил ее пальцы и задержал ее ладонь в своей ладони. Грейнджер подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. — Все в порядке, — сказал он. Его голос прозвучал ниже, чем он хотел бы. Прикусив губу, Гермиона смотрела на него в ответ, затем опустила взгляд на их руки, которые все еще были соединены. Откашлявшись, Драко быстро отпустил ее руку и, чтобы успокоиться, притворился, что собирает свои записи. Когда он снова повернулся к Гермионе, то увидел, что она вытерла слезы и снова устроилась на кровати. — Итак, как работает терапия заклинаниями? — спросила она. «Это хорошо», — подумал Драко. — «Возвращаемся к делу. Только факты и никаких эмоций. Не спускай глаз со снитча». — Это похоже на отмену Обливиэйта. Работа с заклинаниями сложная и требует много времени. Я должен найти место, где Круциатус оставил рубцы на твоем мозге и нервной системе, и исцелить их. — Сколько времени это займет? — Всё зависит от степени повреждения. Ты подвергалась воздействию проклятия в течение короткого периода времени, но его интенсивность была ужасающей. И хотя никто из них не сказал этого вслух, но оба подумали о том, что целитель был непосредственным свидетелем наложения проклятия на своего пациента. Одна – с иронией, другой – с чувством вины. — Будет ли это больно? — У тебя могут быть остаточные фантомные боли, но я не думаю, что они будут настолько же сильными, как от изначального проклятья. Мне кажется, что по большей части все это покажется тебе скорее изматывающим и утомительным. Надув щеки, Гермиона сделала долгий, ровный выдох и кивнула. — Кроме того, — сказал Драко, — я бы хотел, чтобы ты начала регулярно выходить из этой палаты. В начале минимум раз в неделю, а затем чаще, по мере того как ты снова начнешь набираться сил. Гермиона побледнела. Драко вопросительно поднял подбородок. — Грейнджер? — Это не опасно? Я имею в виду, что если у меня случится приступ? И куда мне вообще ходить? — Я думаю, что в больнице ты в полной безопасности. Здесь много обученного персонала, который поможет тебе. Ты можешь прогуливаться по коридорам или подниматься в чайную комнату. Если ты не хочешь быть одна, то я уверен, что твои друзья… — Нет, — быстро оборвала его Грейнджер, качая головой. — Я не хочу их беспокоить. — Она подтянула колени к груди и обхватила их руками. Как бы сильно Драко ни недолюбливал Поттера и Уизли, он был совершенно уверен, что они не восприняли бы возможность навещать ее как беспокойство. На самом деле, он готов был смело предположить, что они были бы на седьмом небе от счастья, позволь она им снова войти в свою жизнь. Но за последние несколько недель Драко немного узнал о том, как работает ее мозг, и понимал, что Грейнджер считает, что так защищает их. Она не хотела быть обузой или волновать их, поэтому замкнулась в себе и переживала свои проблемы в одиночку. — Что если…? — начала она, но затем замолчала. — Что, Грейнджер? Я же говорил тебе не сдерживать себя со мной. — Что, если бы я захотела пойти куда-нибудь, где меня никто не знает? — Ты имеешь в виду выйти за пределы Мунго? — спросил Драко, слегка озадаченный. Она кивнула. — Будучи твоим основным целителем, я одобрил бы это только в том случае, если бы тебя сопровождал целитель, который очень хорошо знает твое состояние и который сведущ в неврологии, — заявил он. — А я здесь единственный, кто подходит под это описание. — Ну и? — Что, ну и? — Знаешь, для такого блестящего целителя ты можешь быть невероятным тугодумом. Драко быстро прокрутил разговор в голове, и все встало на свои места. — Ты хочешь, чтобы я стал твоей дуэньей? — Я больше думала о компаньоне, но да. — Почему я? — Потому что ты только что велел мне это делать, и мои опции крайне ограничены. — Гермиона улыбнулась, увидев выражение капитуляции на его лице. — Ладно! — Драко закатил глаза. — Итак, теперь, когда мы провели половину утра, обсуждая это, давай, наконец, приступим к терапии заклинаниями на практике.*****
Первая неделя терапии заклинаниями была изнурительной для них обоих, поэтому в свою пробную прогулку они добрались лишь до чайной комнаты наверху. Судя по устремленным на них взглядам, Драко понял, почему Гермиона настаивала на приватных прогулках. Драко Малфой был широко известен, но Гермиона Грейнджер была практически легендой. Драко не задумывался о том, насколько пристально за ее состоянием, должно быть, следила общественность. Вернуться к своей нормальной жизни было для Грейнджер и без того непростой задачей, но с дополнительным давлением общественного внимания она была бы совершенно ошеломлена. Драко сделал себе мысленную пометку назначить ей консультацию с целителем-психологом, чтобы помочь подготовиться к переходу. — Малфой? Вернувшись из своих мыслей, он взглянул на женщину, которая их занимала. — Все в порядке? — Да, — ответила она, — мне просто интересно, о чем ты задумался. — О. — Драко пожал плечами. — Просто думал о работе. — Были времена, когда меня назвали бы лицемеркой за эти слова, но ты что, думаешь только о работе? — Была трудоголичкой, да? Грейнджер язвительно улыбнулась. — Возможно. А теперь перестань увиливать. — Работа и правда отнимает у меня много времени, — неохотно признал он. — И чем ты занимаешься, когда не работаешь? Ты женат? У тебя есть девушка? Испытывая неловкость от того, куда ведут расспросы, Драко грозно посмотрел на нее, словно пытаясь устрашить. — Почему ты вдруг так заинтересовалась моей личной жизнью? — Я просто пытаюсь поддерживать вежливую беседу. Это то, что люди делают, когда вместе пьют чай, Малфой. — Я знаю, что делают люди, — ответил он вызывающе. — Тогда почему ты так напрягаешься? — Потому что ты моя пациентка, а я твой целитель. — Он сопроводил свои слова кивком головы, словно ставя физическую точку в своем заявлении. Гермиона скрестила руки на груди и склонила голову набок. — И? — Почему ты такая упрямая? — раздраженно спросил он. — Я только пытаюсь понять, — возразила она. Драко глубоко вздохнул. — Я считаю, что для того, чтобы обеспечить наилучшее лечение, целитель должен оставаться беспристрастным по отношению к своим пациентам. Таким образом, отношения между ними всегда должны оставаться сугубо профессиональными. — Боже, Малфой, я просто поддерживаю светскую беседу, а не прошу о пожизненных обязательствах. — Ты говоришь прямо как моя мать, — мрачно пробормотал Драко. Краем глаза он заметил, как она сжала губы, пытаясь сдержать улыбку. — Думаю, настало время проводить тебя обратно в палату, — ворчливо сказал он, поднимаясь из-за стола. — Слушаюсь, целитель Малфой, — сказала Грейнджер крайне чопорным голосом. По крайней мере, это ее забавляло. Гермиона встала из-за стола и пошатнулась, ударившись о стол и опрокинув чашку. — Эй! — Воскликнул Драко, хватая ее за руку и помогая снова встать ровно. — Ты в порядке? — Да, — тихо ответила она, прижимая ладони к глазам. Она убрала руки и попыталась ободряюще улыбнуться ему. — Думаю, я просто слишком резко поднялась. — Ты уверена? — Его инстинкты целителя пришли в действие. — Следи за моим пальцем, — сказал он, начав водить указательным пальцем перед ее глазами. Гермиона резко оттолкнула его руку. — Прекрати! — процедила она сквозь стиснутые зубы. Пораженный, он отшатнулся. — Грейн… — Не здесь, — прошипела она. И тогда он заметил, что у них есть зрители. Вся комната увидела, как Гермиона пошатнулась, и теперь все ждали, что она вот-вот рухнет у них на глазах. Почти незаметным кивком он дал ей разрешение покинуть комнату и с высоко поднятой головой вывести его за собой.*****
Драко стоял перед ней, чувствуя себя неловко и неуверенно. После того, как Грейнджер смотрела на него, как ему показалось, с добрых полторы минуты, он, наконец, выпалил: — Почему ты так на меня смотришь? — На тебе маггловская одежда, — сказала она с легким благоговением в голосе. Драко с трудом сдержался, чтобы не оттянуть ворот темно-синего джемпера, который был на нем. — И что? — А то, что я никогда раньше не видела тебя в маггловской одежде. Ты очень хорошо выглядишь, — сделала она ему комплимент. От этих слов внутри него словно расслабилась напряженная струна, и он немного выдохнул. Драко даже не осознавал, насколько волновался об одежде, пока Грейнджер не сказала об этом. Но теперь он чувствовал себя намного лучше. — Возьми с собой джемпер, — сказал он ей. — Сейчас весна, но воздух все еще прохладный. Они прошли через главные двери Мунго, замаскированные в «Чист и Лозоход лимитед», и вышли на маггловскую улицу. Драко провел их несколько кварталов на север к близлежащему парку с пешеходной дорожкой. День был немного пасмурный, но признаки весны были повсюду. Свежий воздух пах дождем и влажной почвой. Земля была покрыта сочной зеленой травой и цветами столь яркими, что все это казалось картиной. Утка-мать и ее маленькие утята перешли тропинку перед ними, направляясь к ближайшему пруду, чтобы поплавать после обеда. Гермиона вдохнула полные легкие воздуха и медленно выдохнула. Ее щеки слегка порозовели от прохладного ветра, и она выглядела здоровой и живой. — Это прекрасно, — сказала она с улыбкой. — Как ты узнал об этом месте? — Я проходил мимо него раньше. — Но… — она замолчала и вздохнула. — Ты же знаешь, я не люблю, когда ты сдерживаешься. — Но ты также не любишь, когда я задаю личные вопросы, — парировала она. — И это просто убивает тебя, не так ли? — Что? — Что любопытная маленькая всезнайка не знает все о моей жизни. Гермиона закатила глаза. — О, ради бога, не льсти себе. — Тогда почему тебя это волнует? — Я не знаю! Может быть, потому, что я пытаюсь понять, как хулиган из моего детства стал потрясающим целителем и в настоящее время является самым близким к кому-то, кого я могла бы назвать другом? — крикнула она и гневно зашагала вниз по тропинке. Драко дал ей немного времени остыть, прежде чем последовать за ней. Он нашел ее сидящей на скамейке и смотрящей на фонтан. Грейнджер не подняла глаз, когда он подошел, и не пошевелилась, когда он сел рядом. — Я трудоголик, — начал он, не глядя на нее. — После войны все казалось запятнанным: мой дом, моя семья, даже я сам. Все было не так, и как бы я ни старался, уже никогда не стало бы таким, как прежде. — Драко вздохнул. — Мне нужно было найти что-то, что заставило бы меня снова чувствовать себя в порядке, как-то восстановить баланс. Что бы я ни говорил, мне всегда нравилось учиться, поэтому я сдал Ж.А.Б.А. и начал обучение целительству. После этого я покинул страну и отправлялся туда, куда вели меня мои исследования. А потом я получил отличное предложение от больницы Святого Мунго, и мне показалось, что сейчас самое подходящее время вернуться домой. — Почему ты решил изучать нейроцелительство? — Это история для другого дня. — Драко повернул голову и улыбнулся ей. — А как насчет тебя? — Ну, я пролежала в больнице четыре года, — саркастически ответила она. Драко рассмеялся. — Да-да, я знаю! Но до этого? Какая героическая работа у тебя была до этого? Гермиона нахмурилась. — Почему ты думаешь, что это была героическая работа? — Потому что ты — Гермиона Грейнджер. — Да будет тебе известно, я работала в Министерстве. Вовсе ничего героического! — В каком отделе? — В отделе регулирования магических популяций и контроля над ними, — ответила она. — О, я уверен, что речь вообще не шла о защите или спасении магических существ. — Да, но это не… — Но это именно так! Это героическая работа. Потому что у тебя комплекс героя! — У меня его нет! — Конечно, есть! Ты ведь гриффиндорка. Я почти уверен, что это было в песне Распределяющей шляпы. — Ну, если уж мы собираемся говорить о факультетских стереотипах, то ты должен быть не кем иным, как пронырливым… Внезапно небеса разверзлись, и пошел сильнейший ливень. Драко схватил ее за руку и бросился к большому каменному монументу неподалеку, что давал хоть какое-то укрытие. Гермиона всю дорогу смеялась.*****
Три недели спустя Драко снова увидел Гарри Поттера, выходящего из палаты Гермионы. Он выглядел гораздо менее удрученным, чем прежде. На самом деле, он выглядел почти счастливым. Поттер замедлил шаг, проходя мимо Драко в коридоре, и посмотрел на него. Со взглядом, который можно было охарактеризовать исключительно как благодарность, Поттер кивнул в знак приветствия. Драко неохотно ответил тем же и двинулся дальше. Ему никогда не было особого дела до Шрамоголового, но тот был важен для благополучия его пациентки. Тот факт, что она снова впускала друзей в свою жизнь, был хорошим знаком. Ей становилось лучше.*****
— Ты нанес зелье, защищающее от солнца? — Конечно! — фыркнул Драко. — Каким бы я был целителем, если бы не сделал что-то столь элементарное? — Ты такой бледный, — сказала Гермиона. — Я просто хочу быть уверенной. — А ты нанесла? — Да, целитель Малфой. Ты спрашивал меня об этом уже три раза. Ты ведешь себя так, будто не доверяешь мне. — С тобой я никогда не могу быть уверенным. — Если кто-то и должен беспокоиться о том, что его обведут вокруг пальца, так это я. В конце концов, ты слизеринец. — Может быть, тогда тебе стоит более тщательно выбирать себе спутников на обед. — Может быть, — лукаво ответила она. Драко проигнорировал странное чувство в груди, возникшее при мысли о том, что она будет проводить время с кем-то другим.*****
Они сидели в парке на одеяле, утащенном из ее палаты, и наслаждались последними весенними цветами и ранним летним теплом. Гермиона хотела, чтобы он захватил снэки из чайной комнаты Святого Мунго, но Драко, видимо, совсем потерял рассудок и велел своему домовому эльфу собрать все необходимое для пикника — корзинку и все такое. Рядом с ней он превращался в абсолютного карликового пушистика. И, конечно, она была в восторге от пикника. Они ели и смотрели, как какие-то дети играют с мячом. Драко попросил Грейнджер объяснить ему правила игры, но она понимала в маггловском футболе примерно столько же, сколько и в квиддиче, — то есть совсем не много. Когда они наелись, Гермиона растянулась на одеяле и закрыла глаза. Это дало Драко редкую возможность понаблюдать за ней. Она набрала обратно большую часть утраченного веса, и теперь простое синее платье облегало ее тело так, как и должно было. На ее коже появился легкий загар от их регулярных прогулок по парку, а в волосах, среди сверкающих каштановых кудрей, образовались золотистые пряди. Ее губы были пухлыми и розовыми. Она была прекрасна. Гермиона приоткрыла один глаз и посмотрела на него. — Ты собираешься пялиться на меня весь день или все же насладишься солнцем, пока оно есть? Не говоря ни слова, Драко растянулся рядом с ней и тоже закрыл глаза. Он слышал, как вдалеке все еще играют дети и щебечут птицы. Если бы он прислушался еще внимательнее, то смог бы услышать, как Гермиона дышит рядом с ним. Солнце приятно грело его лицо. А затем…она вложила свою ладонь в его ладонь. И на мгновение в мире все стало хорошо.*****
Прошло две недели с тех пор, как ее признали достаточно здоровой, чтобы выписать из больницы Святого Мунго. На это ушли месяцы, но многочасовая терапия заклинаниями сработала, и она была признана исцеленной аж несколькими целителями. Главный целитель Сметвик хотел, чтобы Драко сделал доклад о своем революционном использовании терапии заклинаниями для публикации в Национальной ассоциации целителей. Драко согласился на это только при условии, что имя пациентки останется анонимным. Гермионе не нужно было дополнительное внимание при условии, что она пыталась вернуться к своей нормальной жизни. Лето подходило к концу, и трава и деревья начинали терять свою яркость. Воздух становился прохладнее, а солнце утрачивало свою силу. Он все еще время от времени прогуливался по парку, но это было совсем не так, как раньше. Драко ушел с головой в работу еще сильнее, чем прежде. Его успех в лечении Гермионы заклинаниями заставил многих задуматься: сможет ли он помочь давним жертвам проклятия Круциатус, таким как Фрэнк и Алиса Лонгботтом. Одним субботним утром он сидел на своем диване, изучая их медицинские карты, и грыз тост, когда кто-то постучал в его дверь. Когда Драко открыл ее, то был удивлен, увидев Гермиону. — Грейнджер? — Привет, — сказала она взволнованно улыбаясь. — Как ты узнала, где я живу? — У меня есть высокопоставленные друзья. — Ну конечно, — ответил он, открывая дверь шире и жестом приглашая ее войти. — Надеюсь, я не помешала. — Я просто работал. — Ну конечно, — передразнила она его. Драко закатил глаза. — Присаживайся. Что ты здесь делаешь? Все в порядке? — Все в порядке, так что ты можешь отключить свой целительский айвижн, — ответила она. — Целительский айвижн? — пробормотал он. — Разве девушка не может просто зайти и поздороваться с другом? — С другом? — Ты собираешься повторять все, что я говорю? — Я прекращу, когда твои слова начнут обретать смысл, — парировал он. — Ну, мы же друзья, не так ли? — спросила Грейнджер. — Я знаю, что раньше у тебя было твое дурацкое правило «целитель-пациент», но оно больше не применимо. — Я… ну… да, — пробормотал Драко. — Кроме того, я скучала по тебе, — выпалила она. — Черт возьми. Мы же не собираемся говорить по душам, а? Гермиона расхохоталась, а затем обняла его. Гермиона Грейнджер никогда не делала ничего вполсилы, и это включало объятия. Это были крепкие с-полным-соприкосновением-тел-и-кудрями-в-лицо объятия. Неуверенно Драко нежно обнял ее в ответ. — Я тоже скучал по тебе, — прошептал он. Они отстранились друг от друга, но их лица по-прежнему были так близко, что их носы соприкоснулись. Он почувствовал ее дыхание на своей щеке, когда она спросила: — Не хочешь прогуляться со мной? Драко посмотрел в ее глаза и увидел искру чего-то большего, чего-то более глубокого. Он кивнул и взял ее за руку. Драко не был уверен, куда приведет его этот путь, но знал, что с ней это будет то место, куда он определенно хотел идти.