Оставить прошлое в прошлом

За мгновение контакта Каин понял пару вещей. Ладонь была без перчатки и легла ему четко на сгиб плеча, мгновенно насторожив крепким обхватом. Зимняя куртка не дала поймать больше информации и он обернулся самостоятельно. Оцепенение тут же охватило внутренности не только у него, но и у его соседа. Рааст издал нечто неясное, в диапазоне расшифровки колеблющееся между чистым счастьем и яростной злобой. Каин, в целом, был от него недалеко по эмоциям, только больше склонялся к шоку. Все сценарии случайных встреч, которые он прокручивал в голове когда-то внезапно сгорели, оставив только растерянность. Мужчина перед ним поднял руки и медленно отступил на шаг, показывая что не опасен. И Рааст впился в него взглядом, первым отойдя от эмоций. Перед ними стоял… Зед. Ничуть не поменявшийся. Те же волосы, сливающиеся по цвету с падающим снегом, отсутствие шапки и перчаток, идущий поперек глаза тонкий шрам. Даже куртка абсолютно та же, он носил ее и пару лет назад. Изменилась разве что внушительная спортивная сумка через плечо. Но лишь тем, что один производитель сменился другим, по размеру и цвету все та же. Прокашлявшись, Каин как можно независимей устроил руки на груди. Что-то изнутри, не имевшее личности, кричало ударить и убежать, но он остался на месте. Он ведь не трус. Да и привлекать к себе внимание сейчас идея похуже ограбления банка. Там только тюрьма, а тут его растащат на запчасти безумные фанаты. Проходил уже, еле вырвался без проблем с законом. Рааст молчаливо вторил его мыслям. Тот эпизод задел его тоже, если не сильнее. Тогда они на мгновение допустили мысль что новая группа бросила их. Также, как и старая, как и… — Зед, — он не знал зачем произнес чужое имя вслух. Была неясная необходимость прояснить, обозначить личность мужчины. Словно бы удостовериться что это действительно он. Нервно усмехнувшись, он поинтересовался, запоздало попытавшись скрыть свою растерянность, — теперь следишь за мной? Новое не старое. Тогда за ними вернулись и увели их обоих, оглушенных криками и вспышками. Рааст зарекся выходить на улицу без макияжа с тех пор. Каин не стал возражать, хотя столь явная гетерохромия и аномалия в виде черной радужки им обоим нравилась. Но, к сожалению, слишком сильно выделяла из толпы. Как и розовые волосы. Итог: парик, шапка, цветные линзы, очки и тонна тоналки на лице. — Слава тебе не к лицу. Уже и в родном городе не видишь куда идешь. Зед выглядел… Обычно. И говорил тоже, словно не было между ними той пропасти в предательстве и нескольких лет порознь. Оценив его частично запыхавшийся и вспотевший вид, Каин все же осмотрелся. Улица казалась смутно знакомой. «Его школа,» — подсказал Рааст, за него сделав пару шагов в сторону. Достаточных, чтобы выглянуть из-за поворота. Вот оно что. Школа боевых искусств, которой владел Зед. Курсы по единоборствам, его основной источник дохода. Действительно, как-то их задумчивость скрыла от них столь знакомое место. Поджав губы, Каин осмотрел здание, пытаясь понять что именно шевелилось в нем. Над разрисованной дверью и стенами находилась вписанная в интерьер вывеска. Когда-то давно, словно бы в другой жизни, он называл изображенное на ней колесом. Сейчас просто молчаливо отметил что нет, уже и не похоже. Пусть и не изменилось ничего, а все равно теперь больше напоминало то, чем и было — два сюрикена, один настоящий и второй за ним, словно тень. Наверное, это было все же больно. Смотреть на нечто столь родное, и в то же время далекое. Не столько физически, тут метров шестьдесят, сколько морально. Он ведь до сих пор знал там каждый уголок. Если за время его отсутствия не сделали перестановку, то был способен с закрытыми глазами провести экскурсию. Они оба знали эту студию лучше собственного дома. Это и был их дом. «Мы провели там много хороших дней.» Верно. Здесь они впервые познали что такое музыка, впервые побывали на собрании группы и… И были вышвырнуты из нее, словно провинившийся щенки. — Твоя работа, — вновь зачем-то озвучил Каин, не решаясь оборвать молчание более резко, например, своим уходом. Рааст не сопротивлялся. Возможно ему тоже хотелось услышать хоть что-то. Хотя бы что кто-то из группы сожалел. Что может звал их обратно. Да, никто бы из них не согласился. Эти идиоты упустили свой шанс прославиться. Хартстил были не столь глупы и по собственной воле ни Каин, ни Рааст их не предадут. — Не все музыкальные группы зарабатывают на своем деле. Тем более не все живут этим, — он почти выдохнул с разочарованием. Действительно, чего он ожидал от Зеда. Просьб вернуться, сожалений, это просто смешно. Уж не от него точно, — но, не могу сказать что не рад за вас. Вы молодцы. Замешкавшись, Каин промолчал, не найдясь с ответом. Ауч. Он не думал что эта легкая улыбка и похвала резанет его настолько сильно. Где оно было раньше? Где было это обращение сразу к ним обоим? Да если бы Зед пару лет назад пришел на порог, пнул их в живот и сказал что-то вроде «Доброго утра вам», то они оба только бы счастливо улыбнулись. Тогда оно было нужно. Рааст, переводя на физический план, едва не дышал в затылок. Он приник к чужим словам, ему тоже было больно, и в то же время он жаждал услышать больше. И если понадобится, то выбить эти слова силой. Каин постарался мысленно осадить его, но не был уверен что вышло до конца. Он и себя то не всегда мог удержать в узде, а уж их обоих… Гиблое дело. — Завидуешь, стало быть? — выдохнул он, натянув одну из своих ухмылок. — Тебе уж точно нет. Не знаю как насчет Рааста, но ты ходишь оглядываясь, напряженный каждое мгновение, все боишься что кто-то сдерет с тебя этот парик, а затем фанаты раздерут тебя на кусочки. Не видишь куда идешь. Любые незапланированные видео показывают что ты потерян в толпе. Надеюсь, что твоя слава того стоила, — Зед застегнул куртку и повернул голову в сторону своей школы, — мне нужно закрыть дверь, если ты не против. Не успел, тебя заметил. — Стоила. По крайней мере моя новая группа не из тех, кто предаст. Не то что вы, — сцепив зубы, Каин на мгновение упустил ноги и те не под его волей сделали пару шагов в сторону отдалившегося Зеда. Тот успел повернуться, может проверял пошли ли за ним, может хотел ответить, но Рааст все же вышел из своей засады, грубо оторвав от управления и за грудки швырнув мужчину в стену. Каин на мгновение окунулся в его злобу и потерянность, в то что они делили на двоих, но в разных пропорциях. И отступил. Все равно уже вечер, почти все люди разошлись по домам, да и улица глухая. Зед промолчал. Но это скорее напоминало нечто из серии «Ты успокоился?», чем раскаяние. Рааст встряхнул его, в попытках получить ответ, но не добился ничего. Сопротивления в том числе. Только когда перегорела вспышка ярости, его вцепившиеся в чужую куртку пальцы обхватили, почти ласково погладив. — Вы оба несколько лет кричали что вас душат наши жанры, что вы хотите большего. Пытались изменить нашу группу против ее воли. Я понимаю, для вас музыка была всем, вашей жизнью и страстью. Я пытался договориться, другие пытались. Но вы не слышали. Хотите винить нас — ваше право. Вы уже это делаете. Заголовки «Каин сообщил что его прошлая группа оставила неизгладимый след на его творчестве», «Прошлая группа, чудовища что повергли душу юной звезды в хаос» и прочее тому подтверждение. Я не жалею что проголосовал за ваше отчисление. Это привело к исполнению ваших желаний, не так ли? — Ты не пришел, не объяснил, ты просто вычеркнул нас из своей жизни! — Рааст окончательно сорвался из-под контроля и Каин молча отстранился, оставив дело ему. Гиблое дело взывать к чувствам того, кто их бросил. Так же, как остальные. Но вот проблема — Зед не остальные. Он, тот кто первый научил как играть, тот кто подписал каждую ноту в записи своей музыки ведь им было сложно расшифровывать их в процессе игры, тот кто поцеловал их и принял обоих. Поэтому бездействие других непростительно, но понятно. Зед же… — Ты не позвал, — тихо произнес виновник их тяжелых мыслей, вернув в реальность, — вы были готовы писать кому угодно, но не мне. Я ведь жил совсем рядом. Я заходил каждый понедельник. Если бы хоть кто-то из вас подал знак что вам нужна помощь, то я бы остался. Что было по понедельникам? На работе выходные были в середине недели, а в том своем состоянии они отличали день от ночи лишь будильниками, которые говорили конда встать, когда выходить, когда закончилась работа и когда ложиться спать. Понедельник был ещё одним днем, так что… Оу. Понедельник. Точно. Понедельник это звонок в дверь между возвращением и сном. Это появившаяся со второй недели записка, объясняющая им что их все же не бросили окончательно. Поддержка это была или жалость они так и не определились. Это был пакет, обычно из тех плотных из любого продуктового. А там немного еды, шампунь для его тогда длинных волос, новая пачка резинок, снотворные, когда они в порыве слез обмолвились о проблемах со сном кому-то из группы. Неделю на этом не прожить, но тогда им нужна была хоть какая, но забота, главное прекратить ощущать себя в одиночестве. — Ты приносил это к нашей двери. Приносил и каждый раз трусливо убегал после звонка! — Естественно это был я, кто еще знал ваш адрес? И конечно я не оставался! В лучшем случае ты бы закрыл дверь передо мной. В худшем бы полез в драку. И ты знаешь что Каин поступил бы также. — Но мы бы знали что тебе не все равно. Зед говорил спокойно, лишь слегка вспылив всего один раз. Это раздражало, но вместе с этим раздражением уходила и ярость. Спокойствие действовало как снег на пылающие угли. В конце концов только угли и остались от их бывшей ненависти. Это было давно, и их вина тоже присутствовала, они давно это поняли, да и неважно оно. Потом они возможно разберут каждый фрагмент этого разговора и будут помнить его. Но сейчас Рааст лишь сцепил зубы и отстранился, физически и ментально. Они не получат ничего, что дало бы им спокойствие. Каин молчаливо согласился. Коснувшаяся его щеки ладонь была холодной. Зед приблизился к нему и его тон смягчился, обретя оттенок потерянности и вины. — Мне не было все равно. Я наблюдал за вами. Следил как вы забирали подарок. Иногда встречал на прогулке или приходил на работу. Вы знали что я любил вас обоих. Каин выдохнул и сделал еще шаг назад. Нет. Они не знали. Но и не пытались спросить, страшась что ответ их окончательно уничтожит. Тогда хрупкое незнание было надеждой. Гораздо большей, чем пакет у их порог. Может они были неправы. Сейчас это не имело смысла. Что в прошлом, то в прошлом. — Ты хотел закрыть дверь, — как можно спокойнее произнеся это, Каин поднял взгляд. Совсем недавнее прикосновение все еще холодило кожу. Неудивительно, при таком то морозе и без перчаток. «Пойдем с ним. Закончим этот год и пройдем в новый. Уже без него. Но сейчас…» Но сейчас им нужно было попрощаться. Нельзя было бегать вечно. С остальными они, пожалуй, все прояснили еще в день их… Ухода, если говорить помягче. С Зедом сложнее. Их последняя встреча была за день до исключения из группы. Там все и осталось. Рааст прав. Зед не прокомментировал его присутствие за спиной. Лишь закрыл дверь и достал вторые ключи, смутно знакомые. — Отлично, похоже я сегодня ночую на улице, — вздохнул мужчина. Рааст на это посмеялся, Каин фыркнул. — С каких пор у тебя ключи от квартиры Шена? Вы с ним разве помирились? — Помирились? Нет, точно нет. Не думаю что это вообще возможно. Но только глухой не отметит что не смотря на все разногласия мы все еще отлично играем в паре. Поэтому мы ведем исключительно деловые отношения, не пытаясь разбить друг другу головы гитарами. А так, я попросил его присмотреть за своей квартирой, был в отъезде. Сегодня утром заходил забрать ключи, но видимо перепутал и схватил его запасные. — Ты до сих пор не сделал копию своих? — У моих ключей уже есть копия, делать больше плохая примета, — Зед усмехнулся, возможно и не заметив как его ответ резанул их обоих. Каин сжал пальцы в кулак, удерживая невовремя поднявшуюся ностальгия. Да, глупая Зедова суеверность, что проявлялась в самые глупые моменты. Каин помнил что то за уже существующая копия. И видел ее, ощущал. Те ключи остались в его съемной комнате. Это он точно помнил, доставал перед отъездом. Они были одним из напоминаний. О том, что когда-то связывало его и Рааста с этим человеком. Учителем, любимым, прошлым. Ключи были символом доверия. Наверняка копия для его прошлой квартиры тоже лежала где-то у Зеда. Если тот не выкинул, конечно же. — Приметы лишь поговорки. — А музыка лишь хобби. О вкусах не спорят. Вы не верите, я верю. Все просто. Это почти раздражало. Они стояли здесь, спустя несколько лет, и говорили так, словно бы ничего не произошло. Это же попросту неправильно. Все что было — не какой-то кошмар, от которого можно отвернуться и забыть. «А как по другому? Нам не стало бы легче, начни он с крепких объятий и расспросов как наша жизнь. Он просто он. Так насладимся этой ночью.» Оставим прошлое в уходящем году. Звучало как нечто мифическое, нереальное. Одно дело продать квартиру и все старые вещи, выкинуть написанные когда-то песни и поменять внешность. Но вот это совсем другое. С этим он не справится, нет. Ему необходимо развернуться и уйти. «Мы справимся. Я с тобой, всегда. Дай мне.» И Каин позволил. Добровольно отстранился, став наблюдателем, готовым вмешаться при необходимости. Рааст прав. Это все у них на двоих. И любовь, и боль. И надежда тоже. Одно дело сказанное, другое же настоящее. Но Каин промолчал и Рааст не стал отрицать. — Мы тоже пока без крыши. Может сходим в кафе? Есть хочется. — Половина двенадцатого. Все закрыто, — Зед, однако, посмотрел с интересом. Понятное дело что про ночевку на улице он шутил. Скорее всего снял бы себе комнату на ночь. Но уж точно не пришел бы за ключами. По крайней мере таким Каин его помнил. — Не все. Здесь в паре улиц китайский буфет. Он открыт. Там и посидим. Мы завтра улетаем обратно. Но надо где-то переночевать. И они пошли в этот буфет. Звучало странно. Каин и сам включился во всеобщую игру. Словно ничего не было. Все как тогда. Рааст даже подхватил Зеда под локоть и тот не возражал. Удовлетворение отдавало горечью и болью. Как осознанно сунуть руку в костер в качестве проверки. Знать что обожжешься, доказать свою правоту, но ожоги то все равно есть. «Мы не сможем оставить его в прошлом,» — он озвучил их общие мысли, окунувшись в эту горечь. «Сейчас нам хорошо. А утро еще не наступило.» Глупые слова, исход известен. Перехватив себе часть тела, Каин прижался головой к чужому виску. Он готов сыграть в эту игру. Пускай они втроем сделают вид что ничего не было. — Насчет того, что новая группа лучше старой. Похоже вы и правда нас ненавидите. Похоже он поспешил с выводами. По крайней мере один из троих все же желал окунуться в прошедшее. Флаг ему в руки. И Раасту, раз взялся за свою идею. — Возможно. А с чего же именно такие выводы, — мороз пощипывал щеки. Как Зед еще не свалился будучи не полностью одетым это явно загадка природы. Возможно зима к нему благосклонна. — Папарацци. Не думаю что то, что я услышал это именно те слова, которыми вы нас охарактеризовали, но они не с пустого места. Но, слова меня волнуют мало. Имени не назвали и ладно, говорите что душа пожелаете. Меня волнует правда ли вы так думаете. — Вы выгнали нас. Не объяснились. Не пришли, не попрощались нормально. Оставили гнить нас обоих. Что еще ты хочешь услышать? — Рааст вновь зажегся. Его эмоции всегда такие. Яркие, словно лавина и не из тех, что исчезали бесследно. — Простите, — тихо произнес Зед в ответ. В без десяти двенадцать они заплатили за вход и оказались в почти пустом зале. Зная что возражений от Каина не последует, Рааст чиркнул карточкой дважды, за свой билет и за Зеды. Цена тут в такой праздник была не маленькой. Их бюджету не грозило, а давнему любимому пусть и не грозит. После молчаливого ужина, ровно в пятнадцать минут первого, его телефон дал о себе знать. Каин с улыбкой принял звонок в Дискорде и одел подключенные наушники. Чат радовал участниками в своем домашнем виде. Кто-то встрепанный, кто-то с блёстками на щеках, кто-то с конфетти в волосах. Новый год был праздником семьи. С семьей они его и проводили, но все же договорились созвониться чтобы лично друг друга поздравить. Каин вышел один такой, у кого совсем не было с кем отметить. Ну вот, нашел. Они оба нашли. Только на эту ночь. Отвечая на поздравления и тихо посмеиваясь с рассказанных шепотом историй, он вздрогнул от вопроса насчет своего компаньона. Повернув голову, он убедился что Зед действительно вернулся. И видимо случайно попал в кадр. — Он н-мой старый знакомый, — представил он Зеда, заикнувшись на местоимении. Хартстил пока только привыкали к наличию двух участников в одном. Не стоило им слишком часто об этом напоминать. — Ты не дома? — Йоне наконец-то включил камеру и судя по всему рассмотрев обстановку вокруг. Каин нервно дернул плечами. Значит придется объяснить, раз сам «родитель» спрашивает. — Нет, я вернулся к себе в родной город. Помнишь я говорил про клиентов на покупку квартиры? Им захотелось въехать до нового года и я решил уступить. Ну и не успел на самолет. Переночую тут в отеле и завтра обратно в Нью-Йорк. Отчитавшись и получив благосклонный кивок, он переключился на Эзреаля. Тот был также как и обычно — легким на подъем и приятным в общении. Даже Рааст почти забыл о том, что за столиком они не одни. Впрочем, Каин все же старался держать голос потише. Люди тут все еще были, опять же, лишнее внимание, крайне нежеланное. — Ты продал квартиру? Вопрос застал его врасплох. Эз как раз отвлекся на подключившегося Ксанте и возникла пауза в общении с Каином. Которую Зед тут же, с идеальным таймингом, прервал. Отключив микрофон, Каин вздохнул. Ну вот. — Рааст говорил тебе. Это наша последняя ночь здесь. Мы приехали закончить дела, чтобы оборвать все связи с этим городом. С новым домом в новый год. Та квартира нам давно убежищем не была, — как можно более спокойно ответил он. Рааст впился взглядом в поисках реакции. Зед как-то потерянно кивнул, подцепив палочками один из роллов, которые принес. Каин последовал его примеру. Вот эти, с ананасом, пришлись ему по вкусу. — Каин! Эй, Каин! — оклик из Дискорда заставил его повернуться. Оказалось что Сетт успел все же запустить фейерверки и настроил камеру так, чтобы участники звонка могли увидеть результат. Рааст тихо фыркнул, но не сказал ни слова против. Деревенская местность несла черное небо, скрытое тучами, с которых сыпался снег. Тот частично портил видимость и иногда вопреки стараниям Сетта все же налипал на камеру, но салют это не портило. Каин порадовался что тело не под его контролем и никто не видел его счастливой улыбки. Фейерверки это частная традиция в семьях. И вот, с ними его разделили. Но не закончится ли все также, как и прошлые два раза? Перехватив себе ладонь, он под конец все же дернул Зеда в свою сторону. Рааст был против, пару заметивших его действия участников группы явно удивились, но протеста ни от кого Каин не услышал. Лишь конец. Они ведь за этим здесь. Оставить каждую свою эмоцию с Зедом. И перейти в новый год без единого к нему чувства. Даже звучало в голове это чистой ложью. Они оба проигнорировали этот факт так же, как усталость от физических тренировок. С вокальными они были осторожнее, за излишнее усердие им грозил выговор от Афелиуса. Но не в этом суть. Ведь это он хотел бы в следующем году оставить при себе. Помнить что он больше не был один, у него появилась еще одна «семья». Которая тоже… Пусть пока не приняла, но в процессе принятия их обоих. Вскоре их команда все же разошлась. Это был короткий звонок, вырванное время от праздника с родными, чтобы увидеться всем вместе. И все же он был важным. В прошлой группе было несколько иначе. Они отмечали вечером, а затем шли по домам, чтобы более до следующего года друг друга не беспокоить. Их двоих же в какой-то момент стал приглашать к себе Зед. Это казалось таким далеким. И вот они вновь сидели за столом вместе, совсем недавно слушая передаваемый бой курантов. Без поздравлений и тостов, просто молчаливо осушенные стаканы. Раньше было не так. — И какая она? Ваша новая квартира. Отложив телефон, он проверил Рааста. Тот отказался отвечать, вцепившись в чужую реакцию. Ох, Рааст, так они уж точно не смогут уйти. — Пока что у нас небольшая квартирка. Как закончатся праздники планируем подыскать жилье уже поближе к центру и побольше. В однокомнатной слишком тесно. Убирать конечно проще, но и места всегда мало. Негде разложить вещи банально. Ловушка. Так оно ощущалось. Но тогда они не верили в успех особо. Сняли квартиру лишь бы быть поближе к группе. Кто же знал куда это их приведет. Давно пора найти нечто просторнее, где будет уютно. — И все же вещи из прошлого дома там поместились? — Да, но теперь я начал ставить стакан с водой рядом с кроватью, потому что по дороге на кухню можно переломать ноги и расшибить нос, а кое-кто будучи сонным совсем не воспринимает препятствия. Тот кое-кто возмущенно взвился, но не перебил. Только мысленно пнул, отчего Каин улыбнулся. Он не знал почему отвечал так подробно. Возможно подкупал интерес в чужих вопросах. Или он хотел доказать что у него все же началась жизнь. Своя, без прошлого. И что Зед в ней лишь случайный знакомый. Но все же он отвечал, на эти и пару других. Разговор шел, но мог оборваться после каждого ответа. Каин не знал стоило ли спрашивать в ответ. Не думал что ему не навредит услышанное. Например, «Как там твоя группа?» «Все отлично, мы нашли нового гитариста. Мы заменили тебя в тот же день, как исключили из нее. У нового кстати проблем с башкой нет.» Услышал бы он это? Скорее всего нет. Но точно он уже не узнает. Тем более что Рааст тоже не горел желанием спрашивать. — У тебя осталась гитара Каина? Не помню чтобы мы ее забирали, — нет, что-то он все же спросил, резко оборвав рассказ о последней репетиции. — Да, она в школе, в вашем шкафчике в углу. Хотите забрать? Я починил ее после последнего выступления, так что играть можно, но лучше не проверять на прочность ударами, — ответ послышался почти сразу, спустя пару секунд раздумий. Надо же. Каин думал что его инструмент валялся где-то на мусорке. Ему казалось что и починить ее невозможно. А она все еще у Зеда, целая. — Надоело здесь сидеть, пока ты играешь в вежливость. Пошли сыграем, — допив свою газировку, Рааст махнул официанту и заказал пару напитков навынос. Каин, в целом, был не против. Возможно и отель не было нужды снимать. Они могли бы переночевать в школе. Там не слишком удобно, из лежанок только маты, но и они неплохо подходили. А сыграть на его старой гитаре… Звучало как угощение дьявола. Один раз коснешься и пропал. На улице холодно. Зед настоял на том, что заплатит за напитки сам, поэтому оставалось ждать его. Каин молчал, окончательно отдав тело под контроль другому. Устал он что-то. От всего этого. Они вели себя как будто ничего не было. Но все то произошло. Оно не просто то, что можно было вычеркнуть и забыть. Но они уже полтора часа только это и делали. Оставить в прошлом? Этот ком нерешенных проблем? Звучало уже трусостью, причем полнейшей. Их вновь тронули за плечо и Каин позволил себе отключиться. Тем более что дорога прошла в молчании. Он почти пожалел что позволил Раасту прервать тот диалог. Так бы они сидели в теплом помещении. И молчание Зеда не нагоняло бы тоски. Отданная ему гитара тут же пробудила от усталой дремы. Каин сам не заметил как вцепился в нее, ласково проведя по струнам. Новые. И настроенные так, как он когда-то играл. Зед помнил. — Ну же. Давай, — подбадривание от Рааста только добавило сил. Гитару за это время подключили к сети и Каин выдохнул, устроившись на полу и похлопав рядом, но все же на расстоянии. Настройка гитары заняла какое-то время. Он уже не играл как раньше, овладел новыми приемами. И все же сыграть хотелось именно на этой. Он почти скучал по знакомой поверхности. Конечно чего-то откровенно идеального не вышло бы и чудом. Он не разогревался, да и песни за секунду не готовились. Необходимо было время. Времени у него было пока не проснётся. Потому что тогда наступит новый год. Струны жёсткие, а он не захватил с собой монетку или чего еще. Но это было приятно и режущая пальцы боль как вся эта встреча. Сладкая своей иллюзией нормального, ностальгией и горькая осознанием реальности. Рааст тихо подхватил песню, напевая ту. Их часть в новом выступлении Хартстил. Зед выходил первым не из группы, кто услышал ее. И слушал внимательно, смотря так же. Это они видели лишь краем глаза. Здесь безопасно и это не репетиция, поэтому они погрузились в музыку, как и каждый раз ощутив себя как никогда вместе. Как во сне, когда приходило осознание нереальности. Они вдвоем, против всего мира. Вдвоем… Скосив взгляд на их слушателя, Каин сбился и все же убрал руки, выдохнув. Все равно такие песни не пелись шепотом, не игрались на полу. Их кричали, ударяя по струнам в эмоциях и усмехаясь в собственном спокойствии. — Вы явно улучшили свои навыки. Это было крайне неплохо, смотря на обстоятельства. А похвала все такая же кисло сладкая. Она от того, кто учил их зажимать ноты когда-то. — Мы почти не играем на гитаре по работе. Это больше увлечение. Каин не знал что хотел сказать. Это просто увлечение, которое напоминает нам о тебе? Это правда. Мы не настолько хороши? Возможно. Нам жаль что мы почти забросили гитару? Тоже да. Так много вариантов. Слишком для таких коротких фраз. Зед подбадривающе улыбнулся и сердце, их одно на двоих, заныло от сладкой боли. Захотелось сыграть еще раз, даже все равно что. Вместо этого Каин отложил гитару и устроил руки на коленях, скрыв охватившую их дрожь. — Заберешь ее с собой? — вопрос звучал в два голоса, один справа, а второй в голове. Шида покачал им обоим. Нет. Слишком много воспоминаний. Ему не хотелось встать ночью и разрыдаться, увидев этот инструмент. Как можно было простить эту группу за то, что они оставили их одних? Оставили буквально одних, без единой родственной души кроме друг друга, квартирой от родителей, где все было пропитано душащей болью. Они были брошены и никто даже не объяснил четкую причину. Да, подумай они хорошенько и поняли бы сами. Но они, блять, не могли думать. Их мысли были заняты как не дать другому совершить суицид, потому что потеря всего, что им было дорого лишь за один вечер была ужасом, испытанием. И до сих пор не ясно провалились ли они в этом или получили успех. Между ними вновь молчание. Каин не знал что спросить, Рааст понимал что любой ответ принесет им боль. Доказательство что у кого-то жизнь без них продолжалась, пока они пытались вытащить друг друга из дерьма. Их и сейчас рвало на части. Вот он, тот кого они любили всей душой, но вместе с тем… Это тот, кто причинил им больше всего боли и как будто не осознавал этого. Не мог додуматься что им нужна будет его поддержка, но просить об этом было бы сильнейшим унижением. Ведь хотелось ощутить себя любимыми без просьб. Иррационально, но боль постепенно отступала. Как будто тут, рядом с Зедом, в этом памятном зале, они все же смогли окончательно ее принять. Легче ли это было? Они узнают это позже. Пока что тишина просто становилась более комфортной. Рааст повернул голову, поймав тот факт, что мужчина рядом с ними почти что засыпал. Старость не радость, да, Зед? Кто сидел с ними ночи напролет, слушай и подсказывая? Это были чудесные ночи. Каин откинулся назад, устроившись на матах и стянул парик с очками. Все равно в помещении только мешали, а голова уже чесалась. Его собственные волосы растрепались и для интервью точно не подходили. Но они и не на интервью. Так ведь, Рааст? Чувствуешь ли ты себя в безопасности? «Нет. Но мне спокойно. Нам спокойно, когда он сидит рядом. Только… Так точно не уйдет. Не сейчас.» Каин скосил взгляд на непослушную ладонь. Та легла Зеду на запястье, крепко обхватив. Он понимал. Сам бы прижался, обвился вокруг и душил бы, в требовании ответов. Не правды, а ответов что позволили бы им увериться в предательстве. А сейчас… Они столько лет жили между хрупкой надеждой и жестокими мыслями что их бросили. А сейчас оказалось что все иначе. Что та ситуация, не замыленная их болью, была совсем другой. Она имела другие цели и мотивы. Каин повернулся на бок уже самостоятельно. Запястье уже под его хваткой расслабилось. Зед перевернул ладонь, тоже слабо касаясь его руки и поглаживая. Каину от этого хотелось выть. И он завыл, но словами. Глубоко выдохнул и перевел взгляд в стену, потому что на Зеда сил смотреть не было. И это он перед Раастом отстоял. Тот мог желать чужой реакции, но Каину хотелось лишь наконец-то рассказать и оставить. Пусть и звучало как нечто невозможное. Но ведь они сюда пришли за этим. Да, Рааст?! Не можешь сам сдержать свое слово так не лезь! — Знаешь, это было действительно неприятно. Ты ведь знал что вы были нам единственной семьей. Ты знал что мы, блять, слишком гордые чтобы просить о помощи. И все равно ты оставил нас в покое. Хотя нам хотелось. Правда хотелось. Одно сообщение, одно слово. Мы бы и этому были рады. А ты решил ждать. Как будто не знал нас так хорошо. Где были твои знания в тот момент? И ладно бы момент, но мы же прожили в этом городе еще год. Даже больше. Тебе было так сложно прийти? Да даже посмеяться. Что угодно, правда. Мы ведь правда надеялись. Ты был самым близким. Ближе их всех. Даже вместе взятых. Неужели было так сложно догадаться? Каин прервался, глубоко выдохнув. Он окунулся в каждую эмоцию тех времен. И болезненные угольки вновь запылали, обжигая его нутро и раня вместе с Раастом. Тот прижался ближе, уже не мешая. И Каин говорил. Перешел от общего к деталям. Каждый день, каждое мгновение безысходности, в которое каждый из них иногда почти был готов поверить что все из-за другого. Кому нужен безумный шизофреник с альтер эго, две души в одном теле? Будь только один из них и все могло было быть лучше. Он со смехом рассказывал как стоял у окна и считал сколько метров потребуется чтобы их тело разнесло в щепки. Чтобы то, что было внутри, раскрылось наружу. Как безумный музыкант, неспособный больше играть, но все еще в порыве чувств желающий рассказать миру о себе, явить все что в нем цвело и умирало. В какой-то момент он сорвался. Просто в бессильной ярости ударил по мату. И затем снова. Вновь, пока Рааст не погрузился в его боль, забрав себе ее часть, а Зед не приблизился, неуверенно переложив его голову себе на колени. Каин не успокоился после этого. Спустя столько лет все пришло к развязке. И он, блять, хотел ее! Хотел эту ебаную развязку, чтобы иметь возможность снова наслаждаться миром. Но какой же это к хуям будет мир, если все моменты их прошлого, все что давали ему силы жить, просто потеряют смысл? Что он будет без этих моментов? Он очнулся уже в их сознании. Парализованный от управления телом, но ощущающий как-то сковало усталостью, как под ногтями набралась бурая кровь из мелких царапин. Он учился делать маникюр по указкам Алуны и Эза и под руководством Афелиуса, но тот вышел слишком кривым, а тонкий лак не убрал остроту ногтей. Этими ногтями он до крови расцарапал Зеду спину. Рааст отстранил его раньше, чем дело дошло до серьезных травм. Но Каин помнил что его боль находила отражение не только в его альтер эго. С такой же болью на него смотрело и столь родное, но оттого чужое лицо. Зед не сопротивлялся. Ни слезам, ни обвинениям, в которые превратились воспоминания, ни просьб о признании вины, в которые перешли обвинения. Сейчас на щеке у него добавилась царапина. Не то чтобы Каин этим гордился. В ушах стояло тихое «Прости» на каждую его фразу. Прощали ли за такое вообще. Рааст ощущался размякшим. Он скрутил их тело как можно ближе к Зеду, уставший от борьбы. Его часть сознания трясло. Каин высказал их общую боль, но не смог перенести ее за двоих. И все же боли больше не было. Только усталость. И желание прижаться ближе к теплому телу. Избавиться от возникшей пустоты. Если не любовь, если больше не ненависть, то что было внутри? Откуда взять силы, мотор на движение дальше? От Зеда веяло безопасностью. Как когда-то, когда они, едва сравнявшие восемнадцать, потерявшие родителей, встретили этого странного парня, лет на пять-семь старше их. У них было куда пойти и работа чтобы выжить. Зед тогда дал последнее, что им было нужно — дом. Было бы подло, сделай он это специально. До этого они смутно помнили что были знакомы, но лишь парой встреч. Родители общались с каким-то их друзьями, на семейном празднике они познакомились и даже посетили пару занятий в этой самой школе, но там все и осталось. Впрочем, в те моменты они едва могли отличить себя от другого. Распознать симпатию к чему-то новому было невозможно. Их единственное любовью были родители, а увлечением детские рисунки, потому что те успокаивали и давали то, что им было необходимо — самовыражение. — Я должен был находиться с вами. С самого начала. Никогда не оставлять, как обещал, — слегка надтреснутый голос над их головой точно принадлежал Зеду. Рааст, как стоящий за телом, устало кивнул. Каин попытался пошевелиться и на мгновение задохнулся от сковавшей его силы воли. Но та тут же схлынула и Рааст погрузился в усталую дрему, оставив ему тело и этот разговор. «Защищаешь его, да? Конечно, так всегда было. Ты из нас двоих наиболее любвеобильный.» Каин усмехнулся своим мыслям и придвинулся ближе, вжавшись лицом в чужую одежду. И все же чувства с Раастом у них на двоих. Может в разных пропорциях, но одни никогда не близко к нулю. И он тоже это чувствовал. Болезненную привязанность, что была как отравленный сок. Сок они любили. И яд добавлял ему вкуса, усиливал, но в конечном итоге убивал. — И все же ты это сделал. По больному. И им, и ему. Так, чтобы острое лезвие не только расширило дыру в сердце, но и расковыряло его, словно иголка в поисках неуловимой занозы. И слишком поздно что-то исправлять. — Да. Я это сделал. Он не ждал долгого ответа. Знал что его не последует. И все же понимал несказанное. То, что вслух не услышал, но что-то внутри перевело. Но что толку от чужих сожалений? — Туалет все там же? — тихо спросил он. Пришлось собрать все свои остатки сил, чтобы сесть. Голос хрипел. Ну вот, докричался. Афелий оторвет ему голову. Может и Раасту достанется, их композитор всегда имел хорошую память. Получив кивок, Каин поднялся и взял с собой сумку. Идти было сложно, но он добрался до зеркала. Вымыл руки, убрал линзы, умылся, затем стер макияж. Все равно после слез его гримм выглядел скорее как если бы он был манекеном для экспериментов ребенка. Из зеркала на него смотрел он. На вид довольно разбитый. Волосы нужно было перед поездкой перекрасить, корни черные и из-за цвета довольно заметно. Правый глаз почти сравнялся по цвету с левым, приобретя множество лопнувших капилляров. Даже зелено-желтая радужка померкла, потускнела. Этого ты хотел, Рааст? Вряд ли. Но цель достигнута. Почти. Вернувшись, он нашел на скорую руку сделанные постели. В школе не было одеял, но были пледы. Плед вместо простыни, плед вместо подушки, еще один чтобы укрыться. Остановившись у своей «кровати», он обошел ее и резко пнул, слегка нарушив композицию. Зед ошарашенно обернулся, когда в его постель врезался довольно тяжелый мат. Каин промолчал и снял обувь. Одежду на смену он с собой не брал, думал что успеет на последний самолет. Но все затянулось и хотя ему предложили остаться на ночь новые хозяева его квартиры — он отказался. Звездам такая беспечность не положена. Он поправил пледы уже устроившись в кровати. И не смотря на доводы разума все же повернулся к Зеду. Неуверенно коснулся его щеки и тут же почти запаниковал. Крепкие объятия притянули его к чужой груди. Рааст во сне заворочался, ощутив его испуг, но расслабился вместе с Каином. Это было тепло. Безопасно, приятно. И даже без болезненного оттенка, ведь тот забрала усталость. И все же они отстранились. Каин не мог думать. Всплеск эмоций утомил его и он уснул как только убедился что Зед не собирался внезапно порвать на себе одежду, завыть на полную луну и съебать куда подальше, оставив их одних. Снова. *** — Спасибо, я полагаю. Каин все еще не проснулся. Похоже его слишком утомило вчерашнее. Рааст доверил макияж Зеду и сейчас стоял у двери. Маты довольно неудобные для сна, но не настолько и плохи. Снег нового года кружил вокруг, частично падая на шапку. Очки он сложил в сумку, те только мешали, покрываясь холодными хлопьями. Зед стоял на расстоянии вытянутой руки, в открытом проеме двери. И их обоих что-то удерживало от окончательного прощания. Рааст мог предположить что. Потянул за нужные связи и вывел свое альтер эго из дремы. Каин не нуждался в формировании мыслей. Он и без того погрузился в его намерения, даже не проснувшись окончательно. И хотя его реакцию можно было перевести разве что как «Да, давай… Стоп, что! Нет! Ни в коем случае, блять, нет! Я не собираюсь в этом участвовать! Я ненавижу его! Он бросил нас и бросит снова! Но все же… Вдруг…», но он не стал отнимать тело, разворачиваться и спешно бежать из города, не дожидаясь такси до аэропорта. И пусть его ответ был безумной смесью болью, страха, сломанной и еще теплеющей надежды, он отступил, не сумев поддержать, но и помешать тоже. И его затаенные эмоции кололи Раасту где-то в затылке. Словно дыхание прильнувшего сзади человека. — Знаешь, мы неплохо так подтянули свои навыки в готовке. Ты мог бы, скажем, проверить. Заглянуть к нам на чашечку кофе со сливками и чизкейк. В Нью-Йорке мы нашли пару рецептов, но не смогли определиться с лучшим. Это вышло сказать лишь на одном дыхании. С паузами, чтобы не выдать их эмоций, медленно, но на одном дыхание. И с абсолютно пустыми легкими он замер, не решаясь сделать вдох. Он ожидал хотя бы чего-то. Зед, в отличие от него, воздухом подавился, сделав слишком глубокий вдох и попытался скрыть это за нервным смешком. — Конечно. Только ради ваших чизкейков. И мир почти погрузился в темноту от недостатка кислорода. Рааст только с трудом удержал себя в руках. Выдал беззаботную улыбку и первым сделал шаг назад, поймав ответное колебание в ту же сторону. И на мгновение его тело прекратило ему принадлежать. Ноги сами сделали два шага вперед, руки легли за чужой затылок, а губы обожгло холодной кожей чужого лица. С Каином у них чувства одни на двоих. И любили они тоже вдвоем. *** — Мы же не сказали ему адрес! Осознание пришло лишь в самолете. Рааст проглотил половину фразы, которую в порыве эмоций прокричал, разбудив какого-то ребенка и заработав минус к репутации остальных пассажиров. И плевать. Главное что выходило все было зря. Зед едва ли найдет их в таком большом городе, если вообще действительно приедет. «Я оставил ему наш номер телефона. Он наверняка проверит каждое место где мы были. Я под раковиной приклеил стикер с нашим номером. Держатся эти бумажки недолго. Будет убирать — найдет, захочет — позвонит.» Каин прозвучал почти монотонно и сразу как закончил объяснение тут же вновь провалился в сон. Рааст медленно кивнул, заработав пару странных взглядов. И плевать. Скорее бы домой.