Сын маминой подруги

Сынмин — сын маминой подруги. Буквально. Мама Минхо с подросткового возраста дружит с той женщиной. Они даже договорились родить в один год, чтобы их дети были близкими друзьями с самых пелёнок. Если до четырнадцати лет план был очень даже неплох, и дружба между парнями была действительно хорошей, достойной звания лучших друзей, то с наступлением пятнадцати лет Минхо начал меняться как-то слишком быстро, и не сказать, что в лучшую сторону. Ким Сынмин — ботаник до мозга костей. Тот самый заучка, которого все профессора ставят в пример разгильдяям, таким, как Минхо. Он весь такой прилежный, всегда в чистой, идеально выглаженной рубашке, поверх которой обязательно либо галстук, либо жилетка вязаная. Брюки, под него на заказ сшитые, кроссовочки, каждый день как с витрины. Стереотипный и шаблонный ботаник, разве нет? У него рейтинг всегда на высоте, без единого исключения. По нескольким предметам автомат, а профессора души в нём не чают. Чем не гордость университета? Даже когда его свалила в постельный режим сильная болезнь, он умудрился закрыть сессию без опозданий и ошибок, оставшись в топе. И Минхо от такого Сынмина тошнит. Ли старательно делает вид, что это не они вместе строили песочные замки в детстве, не они ели с одной чашки, и это уж точно не они спали в одной кровати у Минхо в комнате. Ближе к шестнадцати годам у Хо появились новые друзья, которые часто предлагали ему прогулять школу, покурить на заброшке, своровать пиво из круглосуточного, а потом выпить под каким-нибудь мостом, где никто из знакомых не ходит. Парнишка первое время всегда отказывался, предпочитая провести время с Сынмином. Просмотр новой серии очередного сериала или пицца в двух кварталах от дома всегда стояли у Ли в приоритете. «Главное, что вместе», таков был их девиз в крепкой, казалось бы, ничем нерушимой, дружбе. Но Минхо оказался слабее, когда влияние целой компании друзей постоянно наваливалось со всех сторон со своими сигаретами и вечеринками с литрами дешевого алкоголя. Как бы Сынмин ни пытался отговаривать, помогать справляться с давлением или желанием попробовать что-то запретное, всё оказалось бесполезным. Потому что процесс уже был запущен и медленно, но верно добирался до мозга, распыляя по пути вредные клетки. Ким даже ходил пару раз вместе с другом, но изначально понимал, что ему там не место. Некомфортно, мало пространства на огромную толпу пьяных подростков, вонь от сигарет, которая ядовито въедается не только в лёгкие, но и в волосы с одеждой. Сынмину точно не может нравиться такое. Минхо, который родился на месяц раньше, взрослым себя почувствовал тоже слишком рано. Только взросление его проявлялось не в мыслях или осознанности, а в поступках. Если вам кажется, что это звучит как-то заманчиво и романтично, то в подробности лучше не вдаваться. Потому что эти самые поступки подразумевали ночные побеги из дома, чтобы обманным путём зайти в клуб, напиться там до кругов перед глазами, и быстрый перепихон с более пьяной девушкой в загаженной кабинке туалета. Драки прямо за школой, потому что: — Он посмотрел на меня косо, придурок! — После уроков загасим его. Ну и ссоры с Сынмином не стали исключением. Количество проведённого времени вместе становилось катастрофически мало, а конфликтов и грубости со стороны старшего — больше. Ким всё гадал, где провинился, сказал что-то не так или обидел, бегал за Ли, словно пёс ручной, унижался, чтобы потом получить плевок в ноги и дерзкую ухмылку. — Чёртов ботан. Мне с тобой скучно, Ким. Не разговаривай со мной больше. Больно. Сынмину было больно до такой степени, что он не желал выходить из комнаты неделями, практически не ел, из-за чего заметно сбросил. В школе пришлось брать больничный и приводить парня в чувства. На все вопросы лишь короткое, неоднозначное мычание и слёзы. Чертовы слёзы, не дающие наволочке просыхать. Родители перестали спрашивать о Минхо у него, также, как и в другой семье. Теперь никто не интересовался о их дружбе, потому что её просто не стало. Прошло пять лет, а Ким ещё ни разу с Минхо не заговорил. Ни за общим ужином, ни в школе, ни в университете, в который они оба подали документы. Разные факультеты облегчали немного жизнь, но не исключали того, что бывшие друзья мозолили друг другу глаза изо дня в день. Став взрослее, поведение и образ жизни Ли не стали лучше, а наоборот. Он избавился от родительской опеки и обрёл долгожданную свободу, стал финансово независимым (но не грамотным), погряз в бессмысленных вечеринках, сигаретах и сексе. Его устраивает в такой жизни абсолютно всё. Всё, кроме Ким Сынмина, который перед глазами всегда мельтешит, но ничего не говорит. Смотрит холодно так, надменно, особенно, когда профессора нахваливают его другим группам. Обходит всегда стороной и игнорирует испепеляющие взгляды старшего. Минхо бесит, что Сынмин весь такой белый и пушистый, правильный, умный и красивый сын маминой подруги. Он не делает ничего, что могло бы служить раздражителем, но одно его существование — уже. И объяснения этому нет. — Ты сейчас сожрёшь его взглядом, хён. — Хёнджин пихает старшего ногой под столом и отпивает чужой яблочный сок. — Он меня бесит. — у Минхо желваки на лице ходуном ходят, и мышцы напрягаются. — Он же просто ест, боже. Что снова он сделал не так? — Хван закатывает глаза и возвращает коробочку с соком на место, но Ли этого даже не замечает. Поэтому младший напиток спокойно допивает. — Вот именно! Он ест. Посмотри как чисто он ест. Ни крошки не упало на его этот отстойный галстук. Разве могут люди так? — Ли раздражённо пинает ножку соседнего стула, чем привлекает внимание всех вокруг, но не его. — Если бы ты меньше вертелся и болтал, то ел бы также аккуратно. — Хёнджин мнёт коробку от допитого сока и бросает на стол, за что получает вопросительный взгляд от старшего. — Какого хрена ты выпил мой сок? — Ли хмурится, всем корпусом разворачиваясь к другу. — Ты был слишком занят разглядыванием Сынмина, а сок твой без дела стоял. — Хёнджин уворачивается от летящего на него кулака и спешно убегает от парня подальше, хихикая себе же. — Не разглядывал я его, идиот. — уже совсем тихо добавляет Хо, вставая с места. В голове непрерывно крутятся слова Хёнджина о том, что Минхо Кима разглядывал и это бесит. Потому что это бессмысленно. Он его никогда не разглядывал. Просто незачем. Ли насмотрелся на него в детстве и сейчас ему хотелось бы не видеть этого прелестного лица изо дня в день. Погодите. Прелестного? — Бред какой. Эй, Хёнджин. Не рассматривал я его, идиота кусок. С чего вообще взял? Минхо кулаком врезается в предплечье Хвана, тем самым разбудив его. Младший недовольно шипит и хмурится, потирая ушибленное место. Он выпрямляется, стерев ниточку слюны с подбородка, и тупым взглядом смотрит на друга. В голове белый шум после прерванного сладкого сна и пустота. — Не понял? — Что ты не понял? Ты сказал, что я разглядывал Сынмина. Но я не разглядывал его. Там нечего разглядывать. И вообще, нахрен он мне не сдался, ботаник душный. — Во-первых, сколько раз ты сказал слово разглядывать? Я начинаю терять его смысл. Во-вторых, ты серьёзно думал об этом на протяжении двух пар? Чувак, ты ещё как его разгл… — Хван осекается на секунду. — пялился ты на него короче. Спроси у Чана, когда он вернется, пялишься ли ты на Кима или нет. — Но его там даже не было. — Минхо хмурится, потому что третьего друга с ними в столовой не было точно, чтобы подтвердить или опровергнуть слова Хвана. — Ты пожираешь взглядом бедного парня каждый божий день. Уже почти год, между прочим. Поверь мне, заметили все, кроме тебя. Как ты в нём ещё дырку не прожёг, я не понимаю. — Жить надоело? — Ли пинает парня и отворачивается к окну. Из носа чуть ли не пар от возмущения, а складки на лбу от того, как часто он хмурится, скоро станут его частью. Если так подумать, Минхо Кима терпеть не может. Вот и прожигает в нём дыры ежедневно. Другой причины быть не может. Сынмин ходячий раздражитель. Он словно красная ткань для быка. Да, точно. 🌓 — Я такое узнал! Ты не поверишь, чувак. — как только Ли открывает бедную дверь, которую Хёнджин чуть не выбил своими гиперактивными стуками, младший залетает в небольшую квартирку друга, в два шага оказываясь на диване. — Что не обязательно ходить на три свидания, чтобы потрахаться? — Минхо достаёт две банки пива и протягивает одну парню, плюхаясь рядом. — Чего? Нет. Ты же знаешь, что это важно. Надо сначала узнать человека поближе, понять, что он из себя представляет и не болеет ли чем. А ещё… Эй, я не об этом сейчас. Я кое-что узнал о Сынмине. Ты будешь в шоке. Хёнджин настолько активно жестикулирует, что газированная жидкость вот-вот впитается в обивку потрепанного дивана, который и так повидал слишком много. Не хочется отдавать карманные деньги на химчистку и, тем более, новый диван, потому что впереди неделя ночных вечеринок и деньги нужны будут точно. Тем не менее, старший хмурится, услышав знакомое имя, и пожимает плечами. — И? А мне то какое дело до этого червя? — В том-то и дело. Сынмин не невинный, как всем кажется. Он та ещё оторва. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как окажешься у него в постели без штанов. — Сынмин? Этот ботаник? Да он же девственник до мозга костей. По нему видно даже. — Минхо фырчит, потому что в голове никак не укладывается образ невинного мальчика, который сидит на коленях перед твоими раздвинутыми ногами и… неважно. Не вяжется никак, вот и всё. — Я клянусь тебе. Мне Джихё рассказала, что на одной из вечеринок её подруга мило болтала с ним и сама не поняла, как оказалась с ним в мотеле. Но ночь была жаркая, она до сих пор с дрожью в ногах вспоминает секс с ним. — На вечеринке? Она наверное его спутала с кем-то. Сынмин не любит такое. Уж поверь мне. Я с пелёнок знаю этого ботана. — Минхо за несколько глотков опустошает бутылку наполовину и откидывается на спинку дивана. — Так теперь ты признаешь, что знаешь его давно? А раньше отнекивался, говорил, что знать не знаешь. — парень довольно улыбается, но становится серьёзным моментально, увидев лицо Хо. — Ладно, ладно. Но она не могла его с кем-то спутать. Ещё старшекурсник Чанбин рассказал мне, что ему рассказал друг, что друг его друга, который по обмену, не помню имени, тоже переспал с ним! И по его словам это был самый лучший секс в его чертовой жизни. Минхо, пытаясь понять цепочку его рассказа про друзей, немного теряется в мыслях, но возвращается мгновенное, услышав конец предложение. — Хочешь сказать, что Сынмин спит и с девушками, и с парнями? Что он вообще с кем-то спит? И на вечеринки ходит? — Да! Именно это я тебе и талдычу уже минут десять. — Хорошая шутка, но я на такое не поведусь. Сынмин не может ходить на вечеринки, а уж тем более спать с первыми встречными парнями и девушками. Он не такой. — А какой он по твоему? Вы не общаетесь уже пять лет. Думаешь, люди не меняются? — Меняются. Но ты посмотри на него. Его вид совершенно противоречит всему, что ты сейчас сказал. Разве нет? — А ты из тех, кто судит книгу по обложке? Минхо замолкает, прикусив изнутри губу и грузится так, что башня гореть начинает. Он даже с дивана встаёт, начиная ходить по комнате, пока мысли одна быстрее другой вертятся в его голове. Допитое пиво подкидывает идею в голову, загораясь пивной кружкой над головой вместо лампочки, и Ли довольный встаёт перед Хёнджином. — Давай поспорим, что я позову его на вечеринку, и он даже не придёт туда. — А если придёт? — Если придёт, он в ту же ночь даст мне. — А если не даст? — Да что ты заладил, если да если. Спорить будешь или нет? — На три ужина в новой кафешке с мясом на углях. Спорим? — Минхо округляет глаза, потому что цены в том заведении не сказать, что по карману одинокому студенту, который подрабатывает то в баре, то в круглосуточном магазине. — На один ужин. — Тогда я ставлю на то, что это он затащит тебя в постель, и это ты ему дашь в ту же ночь, а не наоборот. — Пф. Спорим. Минхо самодовольно улыбается, и они с другом жмут друг другу руки, закрепив спор. Ли уверен, что сложностей возникнуть не может. Это же просто Сынмин. 🌒 Минхо высматривает младшего у дверей университета после пар, а когда видит, мгновенно подлетает к парню и хватает за запястье, потянув на задний двор. Ким даже среагировать никак не успевает, шокировано передвигая ногами, чтобы успеть, а второй рукой постоянно спадающие лямки рюкзака поправляет. Ли наконец приходит в менее людное место за зданием и припечатывает младшего к кирпичной стене, не заботясь о состоянии его одежды после соприкосновения с кирпичом. — Привет, Сынминни. — Минхо старается улыбаться как можно ласковее и нежнее, но паршивая ухмылка так и рвётся наружу. Старший одну руку прижимает рядом с головой парня, а вторую где-то около талии, не давая Киму уйти. Но Сынмин уходить не собирается. Он стоит на месте и смотрит слишком холодным и нечитаемым взглядом прямо в глаза напротив. Минхо пытается увидеть в них хоть какую-то эмоцию или ответ, но тщетно. За пять лет он разучился читать его по глазам. Он перестал понимать младшего по одному только взгляду. Минхо понимает, что совершенно не знает того Сынмина, который стоит перед ним сейчас. — Даже не поприветствуешь своего старого друга, Минни? — Минхо по-детски дует губки, немного наклонив голову в сторону. — Ты сказал не разговаривать с тобой больше. Я, как хороший бывший друг, выполняю твою просьбу. Чего тебе? — Да брось. Ты до сих пор злишься на меня? Мы были детьми. Обиды нужно отпускать, малыш Мин-мин. — то самое прозвище, которое было когда-то только для них двоих, казалось самым особенным и нежным, сейчас больно врезается в грудь в опасной близости от сердца. — Больше никогда не называй меня так. Так меня может называть только мой лучший друг Хо, но не ты, черствый кусок… — Сынмин останавливает себя, не дав закончить фразу, и делает глубокий вдох, стараясь держать себя в руках и не показывать ни одной капли слабости. — Ну чего ты, малыш? Зубки прорезались наконец? Мне нравится. — Ли ухмыляется довольно слишком. Пока младший руки за спину заводит и кулаки сжимает, аж до белых пятен, лишь бы всем видом показать своё равнодушие. — Завтра Ник устраивает вечеринку. Приходи, я буду ждать тебя, Минни. Мы ведь так давно не проводили время вместе. Верно? — Говори сразу, чего от меня хочешь. Слабо верится, что спустя столько лет ты решил возобновить нашу дружбу, когда сам же её и разрушил. — Мин усмехается, отводя взгляд куда-то Минхо за спину, лишь бы не видеть эти насквозь прожигающие, но когда-то совсем родные, глаза. — А что, если я хочу всё вернуть? Хочу всё исправить, Мин-мин-а. Что, если я скучаю? Сынмина током прошибает от последних слов так, что волосы на макушке дыбом встают. Он медленно переводит взгляд на парня, пытаясь увидеть в них хоть каплю искренности, но не может. Не может просто взять и забыть ту боль, преследовавшую его из года в год. Просто не может поверить ни одному слову человека, который когда-то так бессовестно его выбросил из своей жизни. — Смешно, Минхо, смешно. — Ким держится из последних сил и толкает старшего в грудь, что есть силы. — Я не верю ни одному твоему слову. Минхо отшатывается, отрывая руки от стены, и младший пользуется моментом, отбегая от парня на некоторое расстояние. Но Ли не пытается догнать. Он просто кричит вслед: — Приходи на вечеринку, Минни. Я буду ждать! Сынмин сжимает лямки рюкзака влажными от пота руками и бежит в сторону дома, почти до крови прокусывая губы. Он только недавно решил отпустить все воспоминания и этого человека. Начал забываться в других вещах, понемногу опустошаясь. Но по закону жанра, ему нужно было напомнить о себе именно сейчас, и весь процесс потерпел крах. Где-то в глубине теплится наивная надежда, что Минхо искренне желает вернуть их дружбу. Хочет исправить всё и начать сначала. Но воспоминания о последнем разговоре разбивают надежды в пух и прах, приводя в сознание. Ничего уже нельзя изменить. У них нет никакого будущего и это единственная правда, которая имеет место быть. Их дружба была лучшим, что когда-либо случалось в жизни Кима, но всё в прошлом и для второго шанса места просто нет. Нет искренности, теплоты и тех чувств, что были когда-то. Именно поэтому Сынмин стоит сейчас в доме Ника, спрятавшись где-то поближе к углу комнаты, чтобы в очередной раз убедиться, что для Минхо это всего лишь развлечение на вечер, не более чем игра. Он хоть и пришёл на вечеринку, но от алкоголя всё ещё нос воротит, не выпивая даже под дулом пистолета. Вишнёвый сок составляет отличную компанию до тех пор, пока из рук нагло не вырывают стакан, делая пару жадных глотков. — В этом доме можно найти обычный сок? Удивительно. Но ещё более удивительно то, что ты пришёл. Неужели… ради меня? У Минхо глаза искрятся неподдельным восхищением от внешнего вида младшего и от непривычной картины. Сынмин, весь такой из себя хороший мальчик, стоит в черной рубашке с расстегнутыми первыми тремя пуговицами, обтягивающих кожаных штанах, что во всей красе показывают стройные и длинные ноги парня. Старший мысленно делает пометку посмотреть на него в этих штанах сзади, и задаётся вопросом, почему он не замечал, как красив Сынмин в простой одежде. Не в жилетах и брюках, а вот так. — Меня сюда позвал Джисон, и я пришёл с ним. Не зазнавайся, Минхо. — О, правда? Это тот, которого зажимают у стены возле кухни? Ли ухмыляется, вспоминая, что тот паренёк действительно был занят на кухне и не особо торопился идти искать своего друга. Мин на секунду округляет глаза от удивления, но возвращает холодный взгляд, закатив глаза. Потому что Джисон всегда делает так. Зовёт с собой, потому что скучно, а потом в первый же час уже суёт свой язык кому-то в рот. И хорошо, если только в рот. Минхо ухмыляется и сокращает расстояние между ними, заставляя Кима окончательно прижаться к стене позади себя. — Или ты хочешь тоже? Могу устроить. — старший ухмыляется, наклонившись к лицу Кима чуть ближе. Он тыльной стороной ладони практически невесомо проводит по нежной щеке парня, вторую руку осторожно укладывая на талию. — Так вот чего ты хочешь. — Сынмин усмехается, откинув голову назад. Так что теперь он смотрит на старшего ещё более надменно и холодно. — Неужели уже со всеми перетрахался и остался один я? Или потянуло на ботанов, Ли? Ким правила игры принимает и правую руку опускает на бедро напротив, поглаживая и постепенно поднимаясь выше, а левую руку заводит за спину, приобнимая, чтобы резко прижать ближе к себе. Минхо от неожиданности последний кислород выдыхает практически в губы младшего. Теряется буквально на пару секунд, возвращая дьявольский взгляд и усмешку почти сразу. — Разве я один этого хочу, Минни? — Ли руку с талии плавно опускает на ягодицу, второй проделывая такой же путь, чтобы не оставить между их телами ни одного свободного миллиметра. Он вжимается в чужой пах своим, соприкоснувшись носами. Сынмин губы поджимает, уперевшись одной рукой в крепкую грудь Минхо, а второй в ответ сжав ягодицу. — Такой опытный, а встаёт всё также быстро, как в шестнадцать. — Ким копирует его ухмылку и протискивает свою ладонь между их телами, чтобы накрыть чужое, заметное возбуждение, а после крепко сжать. Он наслаждается тяжким вздохом в губы и прикрытыми на автомате глазами, наклоняясь к уху старшего. — Так сильно хочешь меня, хён? Сынмин в последний раз называл так Минхо около шести лет назад и это была та ещё роскошь, льющаяся бархатом по ушам и венам. Это казалось чем-то личным и особенным, хотя для многих — всего лишь формальность и мелочи. Но Минхо нравилось тогда и нравится сейчас. Особенно накрывает, когда кончик языка бегло пробегает по ушной раковине. — Хочу тебя, Сынминни. — Минхо вздыхает и тянется к чужим губам, накрывая их, но всего лишь на пару секунд. Потому что Ким отталкивает, схватив парня за запястье. — Идём. Сынмин уверенно ведёт старшего наверх, явно зная расположение комнат, что удивляет Ли ещё сильнее. Им приходится застать как минимум три пары, двое из которых были в самом разгаре. Найдя наконец свободную комнату, Ким, не повторяя чужих ошибок, закрывает дверь на ключ, тут же оказываясь прижатым лицом к ней. Минхо отодвигается немного, оценивающим взглядом пробегая по заднице младшего. Она обтянута черной кожей и это не может не манить так сильно. Поэтому Ли присвистывает и смачно шлёпает по ягодице. — Невероятно. И ты всё это время скрывал такое сокровище за своими скучными брюками? Очень зря. — Минхо прижимает руки на обе половинки и грудью жмётся к спине младшего, чтобы подцепить зубами кожу за ушком. Сынмин шумно выдыхает и убирает руки старшего от себя, разворачиваясь к нему лицом. Всего несколько движений и он уже седлает Минхо на кровати, оказываясь в нескольких миллиметрах от губ. Бёдра двигаются очень медленно, периодически проезжаясь по возбуждению своим. Ли по-хозяйски хватает Кима за зад и впивается наконец в его губы, целуя жадно, мокро, с языком, желая забрать главенство в этой борьбе. Но Сынмин не так прост, чтобы мгновенно растопиться от одного лишь поцелуя. — Раздевайся. — Ким тяжело дышит в чужие губы и сжимает волосы на затылке старшего, прикрыв на мгновение глаза. — Так не терпится? А как же прелюдия, малыш. — Минхо шлёпает младшего ещё пару раз, наслаждаясь лёгким жжением в ладонях. — Ещё раз меня так назовёшь и я откушу тебе член, Минхо. — Сынмин встаёт с колен парня и разбирается с пуговицами на своей рубашке. — Ну? Тебе нужна помощь, как маленькому ребёнку или что? Раздевайся я сказал. — Воу, полегче Минни. Когда ты такой, это слишком заводит. — Ли улыбается довольно, но наконец шевелится, скидывая с себя футболку и с трудом стягивая джинсы, по итогу выворачивая их наизнанку. Сынмин закатывает глаза и самостоятельно стягивает с Минхо боксёры, хотя сам сидит в белье и расстёгнутой рубашке. — Тебя всему учить надо? Минхо хмурится, но не успевает и слова сказать, потому что Сынмин садится на колени между его разведённых ног, и Ли может поклясться, что ещё никто не смотрелся под ним так одновременно горячо и невинно. Ким обхватывает рукой у основания и не церемонится особо, сразу же обхватив губами головку. Старший дыхание задерживает, потому что глаз оторвать не может от того, как идеально смотрятся губы Кима вокруг его члена. Если бы Минхо спросили, о чём он мечтал, то он без сомнений ответил бы, что мечтал о Сынмине и его блядских губах на себе. — Чёрт, Сынминни. — Ли путается пальцами в мягких волосах и сжимает их, надавив на голову сильнее. Сынмин делает пару движений вверх-вниз и в конечном итоге опускается до самого основания, заставляя Минхо подавиться от удивления и удовольствия. — Какого хрена, Ким, ты так охуенно сосёшь? Младший мычит и поднимает взгляд на Минхо, начиная более активно двигать головой. Он наблюдает за каждой, даже незначительной сменой эмоций на его лице, продолжая вытворять своим языком запрещённые вещи. Ли запрокидывает голову назад и уже не особо заботится о том, чтобы сдерживать свои стоны. Он с силой сжимает пряди Сынмина и начинает в своём темпе двигать его головой, матерясь себе под нос. Но как только он приближается к разрядке, Ким останавливает его и с громким чмоком выпускает член изо рта, облизываясь, словно довольный кот от сметаны. Минхо падает на спину, разочарованно простонав, но интерес берёт верх и он приподнимается локтях, рассеянно наблюдая за младшим. Он вытаскивает из своего кармана два пакетика и бросает на кровать, снова седлая бёдра старшего, но перед этим сняв боксёры. — Что? — Ким ловит его вопросительный взгляд и заводит руку за спину, чуть приподнимаясь. Минхо послушно ждёт, что сделает Сынмин, поглаживая его стройные бедра. Но когда он видит в руке младшего анальную пробку, глаза расширяются. — Кто ты? Где Сынмин? — Ким смеётся и берёт в руку один из квадратиков. Он ловко раскатывает латекс по члену старшего, добавив побольше смазки и, оперевшись одной рукой в его грудь, с осторожностью насаживается. У Минхо терпения не так много, поэтому он удобно укладывает руки на талию парня и крепко сжимает, чтобы резко поднять таз и вогнать в Кима член по самое основание одним толчком. Сынмин падает на старшего и протяжно стонет, уткнувшись лбом в грудь. — Блять. Какого чёрта, Минхо. — Ты сам решил упустить прелюдии, Минни. — Минхо весело улыбается и переворачивает младшего на спину. Член выскальзывает, но Ли снова возвращает его одним глубоким толчком, заставляя Кима закрыть глаза и захныкать. — Тогда двигайся уже, пока я сам тебя не… боже! Минхо заставляет бывшего друга заткнуться одним резким толчком, попадая точно по нужному комочку. Стараясь не менять угла, Ли начинает двигаться активнее, постепенно наращивая темп грубых толчков. Сынмин цепляется за плечи старшего, коротенькими ногтями оставляя пунцовые полосы. Он открывает глаза и фокусирует мутный взгляд на старшем, часто моргая. — Что-то… — Ким дышит загнанно, сдерживая стоны, и ухмыляется. — слабовато, хён. Я ожидал от тебя… большего. — О, правда? Минхо улыбается, потому что Сынмин открыто дразнит и нарывается. Он уголками губ улыбается в ответ, облизывая пересохшие губы. Ли ведёт ладонью по оголённой груди младшего, пару раз задевая соски, но не задерживается там, поднимаясь выше. Он чуть замедляется, дав Киму немного времени на передышку, заменив грубые толчки на нежные и умеренные. Пальцы бегают по влажной от пота коже на шее и в один момент резко сжимаются. Сынмин открывает рот в немом стоне, закатив глаза. Член подпрыгивает, оставляя капельку прозрачной жидкости на животе, и Минхо победно усмехается. — Так вот как выглядит омут с чертями. Малышу нравится, когда его душат. Когда выбивают воздух не только членом, но ещё и сдавливают горло. — Ли шепчет парню в самые губы, делая резкие толчки практически после каждого слова. Сынмин сжимает запястье старшего, а второй рукой цепляется за одеяло над головой, выдавливая из себя хриплые стоны, когда скорость увеличивается. Минхо убирает руку и наклоняется, чтобы нежными поцелуями покрыть покрасневшие следы от пальцев на шее, что совершенно не вяжутся с тем, что творит он сейчас своей нижней частью тела. Ли входит до конца с громким шлепком и останавливается, наваливаясь на младшего с очередным жарким поцелуем. Он сжимает рукой его челюсть, не давая двигать головой и стонет от того, как хорошо сжимаются стенки Мина вокруг него. — А так тебе достаточно хорошо, Мин-мин-а? — Н… недостаточно. Уже выдохся? Ким сам еле дышит, но не сдаётся. Он открывает глаза и ойкает от удивления, когда старший переворачивает его на живот и заставляет приподняться, закинув под живот подушку. Ли давит на поясницу и с силой шлёпает по ягодицам несколько раз подряд, наслаждаясь тем, как идеально отпечатывается след его ладони и кожа вокруг краснеет. Сынмин стонет громко, но на последнем шлепке сдерживается, прикусив губу. — Хочу слышать тебя, Сынмин. — Минхо не просит, приказывает, головкой надавливая на вход. Он пару раз дразнит, входя и выходя лишь на четверть. Ким зарывается лицом в скомканное одеяло и хочет скулить от того, как старший его дразнит. Но просить не собирается. Ли сжимает две половинки и раздвигает их в стороны, наслаждаясь видом на раскрасневшуюся дырочку, хаотично сжимающуюся вокруг воздуха. Минхо прикусывает губу и не может оторвать от неё взгляда, раздвигая ягодицы сильнее и сильнее. — Ты собираешься прожечь во мне вторую дырку или… блядство, Минхо! Ким резко поднимает голову и во весь голос стонет, когда мокрый язык широко лижет его стенки сначала в одном направлении, а потом начинает двигаться круговыми движениями, кончиком проникая внутрь. Сынмин начинает сходить с ума от того, какие грязные звуки доносятся до его ушей, и с какой жадностью Минхо лижет его там, сжимая с силой ягодицы. Предэякулят пачкает чью-то подушку, оставляя пятно, но младшего заботит сейчас далеко не это. Оторвавшись от Кима, он стирает остатки слюны с лица рукой и снова раздвигает половинки, чтобы одним толчком войти в него. Они стонут в унисон друг другу, и старший прижимается к спине парня, прикусив кожу на плече. Он начинает сразу с резких и чётких толчков, выбивая из Сынмина всё больше громких стонов. — В тебе невозможно узко, Сынмин-а. Не сжимайся так. Минхо стонет куда-то младшему в затылок и выпрямляется. Он сжимает его шею сзади и вдавливает лицом в постель, согнув одну ногу в колене, чтобы сменить угол проникновения. Ли вбивается в дрожащее тело Кима и почти рычит от того, как судорожно он сжимается и глушатся его стоны в одеяле. Ли отпускает младшего только тогда, когда он хлопает по постели и сразу же поднимает голову, чтобы жадно глотнуть кислорода. Старший сжимает волосы на макушке и натягивает, продолжая толкаться в содрогающееся тело Сынмина, кончившего от толчков и трения о подушку. Старший догоняет свой оргазм через минуту, изливаясь в презерватив внутри Сынмина. Младший чувствует разливающееся тепло и поднимает упавшую голову, через плечо хмуро и расфокусированно смотря на парня. — Ты снял презерватив? — Нет. Зачем мне. — Минхо выходит из парня и прыскает в кулак, прикусив губу. — Упс. Ли стягивает разорванный латекс и бросает на пол, даже не думая убрать его потом. Взглядом шарит по постели, пока не находит нужную вещь. Минхо аккуратно вставляет пробку в Сынмина, не давая отползти. Мин хнычет и пытается развернуться. — Что ты делаешь? — Презерватив порвался. Пришлось вставить пробку назад, чтобы сперма не вытекла тебе в трусы. Больше не покупай от этой фирмы, если так переживаешь за безопасность. — Боже, ты даже потрахаться не можешь аккуратно. Совсем не изменился. — под конец Ким добавляет совсем тихо, вздыхая. Они лежат ещё несколько минут молча, каждый на своей половине кровати. Спустя время Сынмин поднимается и начинает одеваться, окинув старшего холодным взглядом. — Кстати, секс с тобой был скучным и отстойным, хён. Младший прячет ухмылку, повернувшись к Минхо спиной и уходит из комнаты, даже не став его слушать. Ли садится на край и смеётся, потому что внутри как-то слишком хорошо и спокойно. Будто он нашёл то, чего ему так долго не хватало. Их определённо ждёт много трудностей и разговоров после того, что произошло, но Минхо добьётся обратных слов от Сынмина. Добьётся всеми способами.