Poison

Заскрипела входная дверь. Вова отодвинул шторки на входе, и вошёл в зал. Куртка была по-прежнему в крови, в руках звенели ключи от машины, на лице – ни одной эмоции. Завидев его, и увидев знакомые ключи отцовской машины, Марат понял, куда тот ездил, и, судя по ключам в руках старшего брата – понял, с какой целью тот отлучался. Его руки были всё ещё связаны, ухо перемотано, рядом сидела девушка, с которой Валера Турбо танцевал на дискотеке. Где-то в соседнем углу на корточках сидел сам Турбо, а на стуле подле него лежала куртка Вахита. Валера выглядел озадаченным, держа при этом в руках перекись и вату. В подвале состав был прежний, никто не уходил, ждали прихода старшего, ждали команды. - Где ты был? - выкрикнул Марат, сразу вставая на ноги. Адидас подошел к брату, развязывая его руки он оглядел подвал, оценивая ситуацию. Все смотрели на него в недоумении. - Ты меня не слышишь что-ли? – опять начал срываться младший адидас, на что получил укоризненный взгляд Вовы, и немного тише спросил: – Что с Айгуль? - Я отвёз её домой, сейчас ей ничего не угрожает. Марат не стал дожидаться лишних слов. Всё что ему нужно было он уже услышал. Он метнулся к выходу, как и в тот раз, ожидая слов брата остановиться, но его никто не стал останавливать, даже несмотря на то, что время было позднее. Все всё понимали. Вова поднялся, обернулся, посмотрел на Турбо, тот в свою очередь смотрел на своего старшего. - Все могут быть свободны на сегодня. Турбо, где Зима? – снимая куртку задал вопрос Вова. Послышался шорох вещей, шорканье подошвы, прощания. Все ныне находящиеся в подвале начали расходиться, в недоумении стояла только девушка. Старший увидел это, и сразу попросил своих подопечных об одном одолжении: - Проведите её до дома, Турбо нужен мне тут. И убедитесь, чтобы ничего не случилось. Головой отвечать будете. Турбо поднялся на ноги, положил перекись на стол, и подошел к Вове. - Что там произошло? Я из Зимы ни слова адекватного не вытянул, он как пришел, так будто в рот воды набрал. От Марата кроме завываний вообще ничего толкового не выходило. – поинтересовался Валера, осматривая Вову на наличие каких-либо новых увечий. - Спрошу ещё раз, где Зима? - Он вышел на воздух. Я начал его обрабатывать, он на середине процесса подорвался, сказал что выйдет на пару минут. Его нет уже минут 10. Ты разве не видел его на входе? - Никого я там не видел. – ответил Адидас, направляясь в бывшую комнатушку Кощея. Это был немой знак того, что Турбо должен пойти за ним, и тот пошёл. Он понял, что сейчас никто из участников той драки не скажет ни слова. Турбо всё понимал, однако интерес его перебарывал. Он попытался ещё раз спросить, что же всё-таки произошло, однако получил в ответ лишь: «ждём Зиму, останетесь сегодня, нужно поговорить». Они сидели в комнате уже пару минут точно, однако для Валеры эти пару минут казались вечностью. Вова достал белую и три рюмки. Разлил на двоих, в немом жесте приглашая выпить Турбо. Старший против синьки, пьянок, однако раз даже он пошёл на эту меру, значит ситуация того требовала. После второй рюмки разговор всё-таки пошёл. Неизвестно, повлияла ли на это водка, либо же сам Адидас устал сидеть в тишине, однако после первых трёх слов, Валера даже не сразу понял, что с ним говорят. - Что говоришь? – переспросил тот, понимая, что ничего не услышал. - Война сейчас начнётся. Все универсамовские попадут под раздачу, не только старшие, даже наши девушки. – Вова пилил дыру в столе, скрестив руки в замке. - Что ты сделал? Зачем уходил? – Валере не давал покоя весь этот уход от темы. В этот момент в проёме появился Зима. Без куртки, в грязи, недавно обработанное лицо снова кровоточило, саднило. Было видно, что снова подрался. Валера сразу подорвался, оглядывая того с ног до головы. Глаза бегали по телу, потом остановились на лице, на глазах. О да, тот взгляд, которыми прожигал Вахита Турбо, от него нигде не укроешься. Валера безумно корил себя за то, что Зима пришёл ему на помощь, когда тот готов был душу Богу отдать, тащил на себе в прямом и переносном смысле этого слова. А когда пацаны пришли побитые как собаки, то Валера сразу побежал к Марату со всеми, абсолютно забыв про друга, который вытянул его из этой задницы. Он чувствовал на себе тогда его взгляд, чувствовал, что поступил неправильно, о чём и сказал, когда сел обрабатывать раны Вахита. Тот лишь сказал, что Маратке больше досталось, и это нормально, но Валера всё не успокаивался, коря сам себя за то, что не удержал ситуацию под контролем. Не повернись он тогда спиной к врагу, возможно не досталось бы Лампе, не забрали бы Айгуль, и пацанам бы не пришлось ехать на разборки. Валере бы не пришлось видеть их в таком моральном и физическом состоянии. Всё что он мог в тот момент, это лежать на полу и закрывать руками голову, надеясь на волю случая и на то, что он не отдаст Богу душу прямо тут, на этом ссаном холодном бетоне, пока его так не по-пацански забивают ногами. Даже Айгуль и та больше давала отпор, защищая ранее украденный видик, будто он был важнее неё самой. В момент, когда Адидас собирался уходить, Турбо разрывался от непонимания что делать: помочь другу, который еле стоит на своих двоих, или пойти за старшим. Он ненавидел себя за то, что не пошел с ними, что они попали в эту передрягу, а Турбо просто отсиживался в подвале. Но в тот момент он понял, что сейчас важнее помочь Зиме. И вот сейчас он опять стоит перед ним, кровоточащий, без куртки, смотрит на него глазами, которыми не смотрел доселе. Где-то в душе щемило, и Валера не мог понять, что изменилось во взгляде друга. До этого момента Зима смотрел на него такими глазами лишь раз, возле морга. В тихом молчании первым голос подал Вова. - Зима, что с тобой? Вахит перевёл взгляд на своего старшего, но с места не двинулся. - Ты ездил к домбытовским? – вопросом на вопрос ответил Зима, и только одному ему было известно, для чего он спросил это. - Да. – коротко, но немного подумав, ответил Вова. Среди этих разговоров и этих взглядов Валера чувствовал себя лишним. Они оба понимали, о чём идёт речь, что произошло на драке, и при этом Турбо далеко не последний человек в группировке, так почему никто слова правдивого ему не скажет, когда оно так нужно? Даже Марат, которого хлебом не корми, дай только рот открыть, и тот молчит как партизан. Не выдал ничего, кроме фразы: «А если бы это фашисты были, ты бы перед ними тоже на коленях извинялся?», после чего с его стороны было слышно только поскуливание. И тут Турбо осенило. Кто на коленях извинялся, их старший? Вова Адидас извинялся на коленях? Мало того, что пацаны не извиняются, так ещё и старший перед старшим другой группировки, на коленях. Валера медленно перевёл взгляд на Вову, стараясь понять хоть каплю его настроя и эмоций. Поэтому он молчит? А Зима? Он видел это, и теперь в не меньшем потрясении, чем Валера сейчас? Да что там ёб вашу мать произошло?! Между тем Вахит обошёл стол, присаживаясь на табурет. Турбо стоял всё также у двери, смотря на них. Глаза бегали от одного к другому. - Я не знаю, как обстояли дела, но за тобой хвост увязался. Караулил возле входа. Я заметил его ещё на повороте, понял сразу, что не наш. Оказалось домбытовский. Я ещё подумал, неужели осмелели настолько, что за нами до района дошли. Откуда ж мне было знать, что ты вернулся. Пазл только сейчас сложился. - Вот оно как… Вова не успел договорить, как Валера ударил дверь ногой, повышая на них голос и обращая на себя внимание. Про Турбо вряд ли можно было сказать, что он человек с железным терпением. Скорее уж то, что он нервный и вспыльчивый. И сейчас его порядком достало то, что его не посвящают в детали произошедшего. Раз просили остаться – так будьте добры выкладывать правду, а раз он тут лишний, так зачем старший попросил его остаться? - Турбо, не доламывай остатки казённых вещей, сядь. – Адидас разлил ещё по одной, и Валера сел напротив него на такой же табурет, как у Зимы. Парни выпили залпом, послышался стук рюмок об стол, и после минутной тишины старший решил всё-таки посвятить его в детали. - Жёлтый гнидой оказался той ещё. По телефону сказал, что с ним будет пара человек, а по итогу привёл в засаду человек 50. Мы держались до последнего. Скрутили как собак, на колени сказали становиться. Самовольно никто не стал, разумеется. Но оно и не нужно было, по 6 рыл на лицо держало, там своего желания не требовалось. Сказал, мол, видик наш, человек наш, значит и точка наша. 300р компенсации, и тачка бати под залог. В окончание процессии сказал извиняться. Я ему ответил, чтобы нахуй шёл, получил за это, но разве нормального пацана остановит это? А в итоге, когда меня сломить не удалось, они ухо Марату… - на этой нити повествования Вова замолк, складывая ладони в замок, и кладя на них голову. Валера подорвался, в глазах читалась злоба, агрессия, весь его вспыльчивый характер, всё отвращение и непонимание к Вове Адидасу за то, что он нарушил их принципы. Они же пацаны, какая разница, какое увечье они получат в драке, если отстоят своё, и свои принципы? - И ты извинился только из-за этого? Ты хоть понимаешь, что об этом наслышана добрая часть группировки, и дальше слухи пойдут по остальным улицам! Ты понимаешь, что нас ждать сейчас будет? Универсам короли Казани? Да нас в хуй больше ставить не будут, хуже чушпанов будет та банда, чей лидер на коленях прощения просил – немного громче получилось, чем хотелось, но контролировать себя он не мог. - А что мне оставалось делать? – крикнул на него в ответ Вова, - ждать и смотреть, как за чужие оплошности, мои в том числе, моему брату будут отрезать уши?! Был бы там твой брат, ты бы по-другому бы поступил? Если бы ты был на моём месте, стал бы терпеть дальше крики пацана, который только недавно начал познавать вкус этой дерьмовой жизни?! Если банда решит отшить меня из-за этого, я не буду убиваться. Хотя бы потому, что буду жить и знать, что один мой проёб спас ему уши, а кому-то и жизнь. – он обернулся на Зиму, смотрел на него около минуты, потом спросил: – Или ты тоже считаешь, что я не прав? Вахит лишь сжал кулаки крепче, отводя глаза в пол. Он не знал, правильно ли поступил Вова, или же нет. Поступи он по-другому, возможно Марата и Зиму убили бы ещё там, а Адидаса отпустили из-за долга. Возможно, его растоптанная честь тогда спасла сразу двоих? Ответ на этот вопрос не знал никто. Турбо сжал кулаки, и ударил по стене, что находилась позади него с такой силой, что от неё отлетел добротный кусок старой краски. - Чёрт! В его голове понятия не складывались с ситуацией. Судить со стороны легко, только фраза Адидаса «Был бы там твой брат, ты бы по-другому бы поступил? Если бы ты был на моём месте, стал бы терпеть дальше крики пацана, который только недавно начал познавать вкус этой дерьмовой жизни?!» никак не выходила из головы, грызла каждую частичку мозга, будто пыталась выбраться из черепа, проедая себе путь на волю. С одной стороны Вова прав. У Валеры никогда не было братьев или сестёр, он не волновался по этому поводу. Весь универсам был для него одной большой семьей, за каждого из них он бы встал горой. Но сейчас почему-то отдалённо в мыслях закралась мысль: что было бы, будь он на месте Вовы? Если бы там сидел его брат или сестра, стал бы он просто сидеть и смотреть за этим? Турбо пришёл к выводу, что он поступил бы как старший, лишь бы защитить младшего. От этого круговорота мыслей, раненная ранее голова опять начала ныть и болеть, в глазах потемнело. Валера схватился одной рукой за голову, и начал оседать. К нему подскочил Зима, подхватывая и помогая сесть обратно на табурет. Когда зрение немного вернулось, а в голове перестали бить в бубны, он поднял взгляд на Вову. - И что теперь делать будем? Даже если мы будем молчать, кто-то из домбытовских легко может пустить слух. Мы в дерьме по самые уши. – Валера рассуждал как здравый человек, заглядывая на будущее. Впервые в жизни он действительно не знал, как поступить в данной ситуации. Не такому его учила улица и понятия. Вахит сидел, смотря на стол, тут он был им не советчиком. Половину диалога он вообще пропустил, обдумывая какие-то свои проблемы. В комнате повисло гробовое молчание, каждый думал о своём. - Я не могу ничего загадывать на будущее, признаю, что мой проеб, мне нас из него и вытягивать. А как это сделать, это надо обдумать. В этот момент в соседнем помещении послышались шаги, и в комнату завалился Марат. Взгляд недоумевающе-дикий, весь запыхался. Он обвел всех присутствующих взглядом, потом вернулся к старшему брату. - Вов, что произошло с Айгуль? Почему она мне не открывает? Что с ней? – задал сразу череду вопросов младший. - Давай дома поговорим, не здесь. От услышанного Марат ещё больше озверился, его не волновало, что он в присутствии старших. - Не нужно мне дома, говори сейчас, что случилось?! Что там было?! Адидас не вёлся на провокации, он поднялся на ноги, сказал, что Зима и Турбо могут быть свободны, что он созовёт их и остальных старших завтра, а до того момента они могут подлататься и отдыхать. Те сразу встали, попрощались с товарищами, и вышли из подвала, пока братья решали свои вопросы без лишних ушей. После выхода из подъезда Зима закурил и предложил Турбо, тот не отказался. На улице было холодно, Турбо не мог челюсть на челюсть положить, и смотря на Зиму, которому по виду вообще не было холодно, даже не удивился. Многие думали, что Зима был Зимой от того, что он казался всегда холодным, отстранённым. Никто не догадывался, что фамилия у него сама за себя говорящая - Зималетдинов. А остальное это лишь образ, который по чудным обстоятельствам прижился к погонялу. Не многим удостаивалось видеть, что этот парень представляет из себя на самом деле. Вёсёлый, разговорчивый, местами дурковатый, таким он был в глазах Валеры, который проводил с ним больше времени, чем с кем-либо из группировки. Да, из-за своих характеров они много ссорились, часто дрались, но даже после этого оставались такими же друзьями. И даже после недавней ссоры, первый, кто пришёл на помощь Валере был Зима. Он это объяснил тем, что «на душе было неспокойно, решил заскочить, проверить как вы там». Если бы не он, то Турбо бы, наверное, там бы и умер. Усмехнувшись своим мыслям, Валера посмотрел на Вахита. Тот шёл, докуривая сигарету, и боковым зрением поглядывая на друга. Куда они шли – не понятно. Валера шёл к себе домой, а Зима, видимо, шёл с ним. Он уже давно не смотрел на Зиму, однако чувствовал, как тот прожигает его взглядом. Одному Богу было известно, что у того в голове. Зима же обдумывал произошедшее за сегодняшний день. Он был рад, что Валера более или менее пришёл в себя. И если бы его спросили, что бы он выбрал: видеть своего друга в таком ужасном состоянии, или получить ещё несколько раз – он бы не задумываясь выбрал второе. Почему? Ответа на этот вопрос он и сам не знал. Просто в голове сложилось понятие, что ближе Турбо у него нет никого. Он видел, как тому было плохо и больно, когда Туркин обрабатывал его раны, как извинялся за то, что не смог быть рядом из-за своего состояния. И как он смотрел на Зиму, когда тот подрался с караулящим домбытовским. Отчего-то Вахиту хотелось, чтобы Валера смотрел так только на него, и ни на кого больше. Он знал, что Турбо эмпат, каких только поискать. Что он лучше сделает себе хуже, но поможет и защитит друзей. Как он переживает за каждого в банде. Он замечал это много раз за последнее время: когда пришёл раненный Кирилл Фантик в поисках Ералаша, когда Пальто делился ситуацией с Эльдаром, как он много раз защищал скорлупу в тяжелых ситуациях. Но сильнее всего он показал себя возле морга, когда нашли Ералаша. Как Валера старался держаться, смотря в небо. Как же Зиме хотелось его тогда обнять, чтобы поддержать, чтобы тот просто по-человечески уткнулся ему в плечо, и знал, что Зима рядом. Но отчего-то он решил этого не делать, возможно потому что это не по-пацански? Докурив сигарету и выдохнув остатки дыма, Зима опять посмотрел на своего друга, хотел спросить, но они одновременно начали говорить. - Пошли ко мне домой? - Можно я сегодня останусь у тебя? Оба остановились, минутная пауза, недоуменный взгляды, потом улыбка и смех. Улыбка Валеры завораживала Вахита каждый божий раз, как только появлялась на лице кучерявого. Он не заметил, как долго смотрит на губы друга. Только когда тот помахал перед ним рукой, Зима опомнился, и посмотрел в глаза. - Конечно можно, тем более что я сам хотел предложить. Парни продолжили обсуждение сегодняшней ситуации, не затрагивая тем, которые скрывались старшим и Зимой. Дом Валеры показался среди других таких же домов, зазвенели ключи. На входе в квартиру их встретила тишина и темнота, никого дома не было. Парни разулись, сняли верхнюю одежду. Время было позднее, уже за десять. Турбо поинтересовался у друга, голоден ли тот, и получив положительный ответ пошёл насыпать обоим суп. Пока они ели, Валера активно рассказывал, что было в спортзале в их отсутствие, и заметил, что Зима уж больно странно смотрит на него. Но понять, что конкретно не так во взгляде не так он не мог. Вахит не отвечал длинными фразами, только «угу», «ага», и постоянный взгляд в глаза собеседника. - У-у-у, дружочек, - протянул Турбо - да тебя после супа конкретно крыть начало. Неужто только сейчас водка до организма дошла? Или это я так готовлю хреново? Валера отшутился, убирая тарелки со стола, чтобы скрыть лицо от этого взгляда. Он попросил Зиму идти ложиться спать, пока сам помоет посуду. Вахит и правда удалился в зал, его не было секунд 30, после чего он тихо вошёл обратно на кухню, и Валера почувствовал его дыхание на своей шее. Он не дёрнулся, не повернулся, лишь продолжил мыть посуду, и ждать, что будет дальше. Чужие руки легли ему на талию, обняли со спины, на ухо прошептал голос Вахита. - Лер… Турбо замер. Друг называл его так только в двух случаях: когда был пьян вусмерть, либо когда был побит. Сегодня ситуация немного другая, побит, но не вусмерть пьяный. Пока Турбо думал, речь продолжилась. - Ты можешь… Смотреть так только на меня? Чужая голова легла ему на плечо. Валера не сразу понял смысл фразы, а когда понял, то не понял, как именно смотреть? - Смотреть как? - Так, как смотрел сегодня, когда я к вам с Вовой зашёл. Таким взглядом. Пожалуйста. – уточнил Вахит. Тут Турбо повернулся. Он смотрел в удивленные глаза немного пьяного Вахита, который в свою очередь смотрел на него. Теперь руки друга были на столе, по обе стороны от самого Валеры, что буквально зажимало его между столом, и телом Зимы. Турбо давно понимал, что чувствует нечто большее к своему лучшему другу, нежели просто дружбу. Только признавать этого не хотел. Он знал, что это не нормально, любить человека своего пола. Не по-пацански. Не знал, что с этим делать, как жить и как вести себя. А тут судьба подносит ему, такому хуевому человеку, коим он себя считал, такой подарок. Он долго смотрел в глаза Вахита, думал, стоит ли делать то, чего желает душа, или включить дурочка, спустить на тормозах это всё, а на утро сделать вид, что ничего не понял. Сердце начало стучать ещё сильнее под пристальным взглядом Зимы, глаза которого смотрели сначала в глаза, а теперь перешли на губы, и бегали туда-сюда. Послав вслух всё к черту, он взял лицо Вахита в руки, и аккуратно коснулся его губ своими. Сразу же почувствовал руки на своей талии, и начал целовать смелее. Зима начал отвечать. Так, будто это последний их поцелуй в этой жизни. Руки на талии сжались ещё сильнее, прижимая Турбо ближе к себе. Отстранившись от Зимы, Валера смотрел в его глаза. - Я так понимаю это да? – улыбаясь, спросил Зима. - Это да – ответил Валера, утягивая того в очередной поцелуй.