Долго и счастливо

Вечер в пультгостиной Космического Мозгоеда подходил к концу. Проще говоря, у Теда закончились не только банки с пивом, но и банки без пива, банки для кидания в корзину и даже россказни о космических похождениях. У Дэна подходили к концу сгущëнка и внимание, у Ланса - сериал. Старшее поколение оставило молодëжь ещë раньше, под бдительным присмотром капитана Сакаи, и разошлось по каютам; наконец, даже кошки притомились вылизывать друг другу уши и затерялись на просторах корабля. В понемногу пустеющей гостиной теперь оставались только Полина и Роджер. Вот капитан Сакаи встал, поправил пояс и вздохнул. - Пойдëшь? - Да. - Не бойся... Он только днëм был сердитый: ты знаешь, у него на ту плесень оказалась аллергия...Всë будет хорошо. - Конечно, - Роджер улыбнулся. Вообще-то это он должен был еë успокаивать. - Не жди, ложись. - Постараюсь. Ничего-ничего, это только репетиция: тебе потом ещë говорить с... - Не напоминай. - Не буду, - согласилась девушка. Сакаи поцеловал еë подрагивающую руку и медленно вышел. Каждый шаг до заветной каюты почему-то давался самураю с небывалым трудом. Бутылка элитного, истинно японского напитка под полой кимоно (Тэд лыбился весь вечер, но сакэ не нашëл) тоже мешалась. Роджер на ходу стал делать короткую дыхательную медитацию: вдох-выдох-враг повержен- всë прекрасно-выдох-выдох-выдох. Твëрдость характера немного вернулась, и перед каютой Станислава Фёдоровича Петухова он предстал уже как исполненный достоинства самурай. Но постучать он не успел. Из щели между дверью и стеной вылетели миловавшиеся весь вечер звери, врезались в противоположную стену и ускакали. Роджеру в этом почудилось недоброе предзнаменование. Но прийти ещё раз с таким вопросом он был не в силах: едва представив это, самурай почувствовал, что ему плохеет, поэтому быстро постучался. Получилось что-то похожее на полудохлый шорох, но шаги к двери прозвучали. - А ну вон пошла, скоти... - капитан Петухов (Роджер понял, что чуть не обозвал его товарищем старшиной сгоряча) ещë не ложился, но был уже в одежде... Сильно облегчëнного образца. - Роджер? Что случилось?! - Ничего! Позвольте войти! - Ты чего это на армейском заговорил? - Стас посторонился. - Входи. Что это? - Саке, - честно ответил Сакаи. - У меня к вам очень... Очень личный разговор. - Личный и важный. Хорошо, проходи, конечно. Что ты мне "выкаешь"? - Извини... те... - Роджер разлил национальный напиток по стаканам и сел, опустив голову. И ничего такого - ему просто было легче так собирать слова. Это почему-то занимало больше времени, чем ожидалось. Ещë больше. Ещë немного. Капитан начал уже заметно нервничать. - Так что случилось? - Станислав Федотович отодвинул бокал. - Нет, саке прекрасное, просто поперëк горла стоит. Рассказывай. Роджер ещë ниже опустил голову. Вдохнул. - Я прошу у вас руки Полины! - и задержал дыхание. Капитан мозгоедов молча взял бокал. Выпил. Выглядел он как тот, кого не то что выбили из колеи, а просто взяли и переместили на другую трассу. - Вообще-то я не имею права такие вещи решать. - Понимаете ли, Станислав Федотович, вы капитан корабля, Полина вас любит как... - Стоп! Даже слышать не хочу ничего об отцовской фигуре и злобном командире! - Стас утëр лоб ладонью и вдруг спохватился. - Полина-то согласна?! По лицу Роджера, дëргаясь и преодолевая общее напряжение, поползла дурацкая улыбка. - Вижу, не отвечай, - капитан шумно выдохнул. - Ну и что требуется от меня? "Прикрыть глаза, когда мы будем убегать из иллюминатора" - чуть не брякнул Сакаи, но сдержался. - Ответить "да", или " нет". - Вот что. Сам знаешь что ты мне нравишься, а главное - нравишься Полине. Но никого благословлять в час ночи под бутылку сакэ я не буду. Как минимум мне нужен разговор с Полиной. Как максимум - ещë и выспаться. Поэтому приходи завтра. Как именно Роджер исчез из каюты ни он сам, ни Стас не поняли. Один обнаружил себя уже на улице, под прекрасными звëздами и освежающим ветром. Второй, невзирая на поздний час - у каюты последнего здравомыслящего человека на этом корабле, с пресловутой бутылкой в руках. - Стас, я одного не понимаю - ты почему не рад? У девочки праздник! Возможно, самый крупный в жизни! А ты... - Да рад я, рад! - капитан уже упыхался ходить из угла в угол и сидел перед другом, чувствуя, как в глубине души просыпается совесть. Поднял человека. Растолкал. Чай делать заставил. Но если бы он пробовал подождать, то уже к утру поседел бы полностью. - Но я не понимаю, чего они хотят от меня? Сегодня я от него отмахался, но так же и дальше не пойдëт. - Да благослови ты их, - хмыкнул Веня. - Тебе жалко? - Да ну тебя с твоими глупостями. Почему я? Почему не, допустим, ты? Ты еë непосредственный начальник... - А это, Стасик, называется авторитет, - доктор старательно подавил зевок. - А они вообще уверены? Я всë понимаю, молодость - сам таким был, но они же видятся раз в месяц. А если в быту не сладится? И вообще, как мы будем без медсестры... Хотя это я и правда перегибаю, допустим. - Вот-вот. Иди, Стасик. Отдохни. Доброй ночи. А про них подумай. Ты знаешь, для Полины это и правда важно. Стас улыбнулся другу и вышел из каюты, оставив его в покое. К нему самому сон не шëл, зато мрак пультгостинной манил возможностью спокойно подумать и привести мысли в порядок. На диване спала Полина. Тихо, свернувшись клубочком, поджав стройные ноги. Кудряшки волос беспокойно вздрагивали, когда девушка хмурилась во сне. Она была не накрыта ничем, кроме своей же олимпийки, и Стас вспомнил, как холодно бывает после такого сна. - Полин, - капитан осторожно, как сумел, потормошил девушку по плечу. - Полин, просыпайся. Вот. - Станислав Федотович? - она сонно заморгала глазами. - Извините, Станислав Федотович, я... Сейчас уйду... Но никуда не пошла, да и вообще толком,кажется, не проснулась. Капитан смотрел на то, как она снова опускала голову, и неожиданно для самого себя подумал: какая же она маленькая и беззащитная. И иногда такая глупая, непослушная девочка. А иногда, как сейчас, например, такая взрослая. Ведь она и правда совсем взрослый человек. И чудесный биолог. - Тссс, - прошептал он и вдруг осторожно поднял девушку на руки. " Ух, старость не радость" - проскользнуло в голове, и совсем уж незаметно - что о нëм подумают, если увидят. Но, в конце концов, не расталкивать же человека! Полина бессознательно прижималась к его груди всë время, пока он нëс еë до каюты и укладывал на кровать. Потом он накрыл еë покрывалом. Девушка что-то прошептала там, во сне, и капитан с чистой совестью направился отдыхать. Роджер наверняка придëт очень рано.