На закате

– Ты удивительный, Зейн, – мастер земли улыбается, наблюдая, как юноша перед ним теряется от такой резкой похвалы. – Я правда тобой восхищаюсь. Коул никогда не думал, что его жизнь может так измениться. Он был бесконечно благодарен мастеру Ву, за то, что тот когда-то нашел его и привел в храм. Ведь только здесь он смог раскрыть свой потенциал, найти новых друзей. Здесь он встретил Зейна. Этот странный парень, который поначалу вводил его в ступор своими действиями, очень быстро стал для него незаменим. Такой неловкий в общении, но с большим сердцем и душой нараспашку. Разве у Баккета был шанс выстоять против его обаяния? Конечно нет. Коул совсем не удивляется, когда понимает, что чувства, которые он испытывает к мастеру льда, сложно назвать дружескими. Может еще не любовь, но осознание своей симпатии его не пугают, наоборот. Новое чувство приятно греет душу, давая силы двигаться вперед. – Не думаю, что заслуживаю такой высокой оценки с твоей стороны, мне еще нужно многому научиться, – ниндзя тихо смеется в ответ. Типичный Зейн. Баккет аккуратно ерошит светлые пряди. Они довольно жесткие, но их все равно приятно трогать. Зейн не против, он привык к тактильности мастера земли. Даже не так, ему нравится, когда Коул проявляет заботу о нем подобным образом. И не только это, последнее время он замечает за собой много странностей, связанных с его другом, которые Джульен не в силах истолковать самостоятельно. – Могу я поделиться с тобой? – брюнет кивает, внимательно слушая. – Последнее время мои эмоции выходят из-под контроля, когда я нахожусь рядом с тобой. Я не могу найти точное определение этому, и это меня тревожит. Мое сердце так быстро бьется, но, даже не смотря на все это, я не хочу увеличивать дистанцию между нами. Наоборот… Мастер льда выглядит потеряно, а Коул, кажется, забывает, как дышать. На лице расползается глупая улыбка, которую сложно спрятать. Зейн все еще терпеливо ожидает от него комментария по его проблеме, и ради первого матера кружитцу, как же очаровательно он сейчас выглядит. – Ты и правда удивительный, – ниндзя старается не засмеяться, смотря на нахмуренные брови напротив. – Ты позволишь мне маленькую вольность? Получив утвердительный кивок, Коул бережно берет руки Зейна в свои и оставляет на костяшках небольшие поцелуи. Блондин теряется окончательно, кажется, что его лицо в огне, с каждым поцелуем слабость распространяется по телу, заставляя подкашиваться ноги. Но вопреки всему, ему нравится. Баккет делает это так аккуратно, будто боясь причинить своими действиями еще больший дискомфорт. Черный ниндзя поднимает взгляд и улыбается так тепло. – Я не могу сказать точно, что за чувства ты испытываешь, – мастер земли прижимает руку Джульена к своей щеке, наслаждаясь холодком, который исходит от его пальцев. – Но если они похожи на те, что я испытываю к тебе, то ты бы согласился разобраться в этом вместе? – Только если ты не против, – наконец улыбается Зейн.

***

Им стоило поговорить об этом уже давно, но их жизнь – калейдоскоп событий, которые сменяют друг друга с бешеной скоростью. Личная жизнь для ниндзя настоящая роскошь. Сложно уделить друг другу время, когда мир постоянно висит на волоске от катастрофы. Зейн смотрит куда угодно, только не на Коула. Он понимает, что им двоим уже известен итог этого разговора, но слова все равно очень страшно произносить вслух. С их признания прошло так много времени, столько всего успело приключиться. Коул без преувеличения замечательный человек. Да, человек. Ниндроид тяжело вздыхает, когда он считал себя человеком, было проще. Он был уверен в своем будущем рядом с мастером земли, а теперь… Многое изменилось, в его жизни появилась Пиксал. – Коул, я… – слова застывают в горле. Вопреки логике, ему очень холодно. Ему всегда было сложно правильно выражать свои эмоции, многое для него непонятно даже сейчас. Коул сидит на крыше монастыря, где любил отдыхать время от времени. В этом месте, они впервые признались друг другу. Иронично. Жестоко. Неправильно. – Что за выражение лица, ты будто на похоронах, – Баккет тихо посмеивается и от этого внутри все сжимается. Будто внутри и правда бьется сердце, и сейчас ему больно. Но не Джульену сейчас жаловаться. Черный ниндзя хлопает рядом с собой, приглашая сесть рядом. Зейн подчиняется. Они молча провожают закат, каждый думая о чем-то своем. Когда мастер земли переплетает их пальцы, внутри ниндроида что-то рушится. – Прости. – Я буду в порядке, Зейн, – Коул не смотрит на него. В его словах улыбка, но голос звучит хрипло. – Мне действительно жаль, – все, что он может повторять, так это извинения, но этого никогда не будет достаточно. – Ты любишь ее, – не вопрос, а утверждение. Наконец-то Коул поворачивается и одаривает мастера льда одной из своих нежных улыбок. Никаких упреков, никакой обиды или ненависти. В этом весь Коул. Он просто не может его ненавидеть. – Люблю. Зейн смотрит решительно, Коул кивает, пытаясь по привычке взъерошить его волосы. Но титановый сплав не позволяет этого сделать. – Ты позволишь мне последнюю маленькую вольность? Брюнет обхватывает его лицо руками, но не двигается дальше. Ждет разрешения. Все же, это тело ему больше не принадлежит. Как бы от этого не было горько, он не может сейчас показать слабость. Это ведь Зейн, он не сможет нормально двигаться дальше, если будет переживать сейчас о его чувствах. Коул не может позволить этому произойти. – К-Конечно… Мастер земли улыбается, вовлекая ниндроида в последний поцелуй, оставляющий после себя горько-сладкое послевкусие. Что ж, это конец. – Я побуду тут еще какое-то время, можешь не ждать меня, – Баккет задерживает взгляд на пронзительно голубых глазах, прежде чем вернуться к заходящему Солнцу. Когда он наконец-то остается один, Коул позволяет паре слезинок скатиться по его лицу. Внутри него настоящий ураган, но он не может позволить эмоциям взять вверх. Это бы отразилось не только на Зейне, на моральном духе всей команды, а он не может этого допустить. Коул не жалеет, вовсе нет. Этот забавный ниндроид – лучшее, что с ним случалось в его жизни. Даже зная, чем в итоге все закончится, он бы не отказался от него. Если любишь, отпусти, вроде так говорят? А Коул любил, до разбитых кулаков, до болезненных комков в горле любил. – Пожалуйста, будь счастлив с ней, – Солнце окончательно скрывается за горизонтом.