Он вернётся зимней ночью

Поздний вечер - особенное время, а зимой уж тем более. Лунный свет переливается на снегу, тишина и покой, уличные фонари темно-оранжевого света навязчиво заглядывают в окна, пытаясь подслушать чужие разговоры. Знакомая, но такая любимая всеми атмосфера. Девушка сидела на холодной кухне, держа сигарету между зубов. Курение убивает, но только если до этого тебя не убьёт что-то сильнее. Любовь, к примеру. Если любишь, то вредные привычки уже не так страшны. Заплаканные глаза не видели ничего, выдавая девушке лишь пелену. Пелену обид, слёз, волнений и разочарований. Но где-то в этих голубых глазках таилась надежда. Надежда на то, что всё решится самой собой, как-то без неё. Просто нужно время. Но сколько? Пухлые от рыданий губы вздрагивали, когда случайно произносили что-то похожее на его имя. По телу начинала бегать дрожь, к горлу поступал ком, а голова буквально гудела. Гудела от мыслей и каждодневной рефлексии. Все ли она сделала правильно? Она точно знала, что сделала всё так, но легче не становилось. Она отпустила, но искала его везде. Знакомые глаза, голос, волосы, запах. Сердце сразу бьётся быстрей, вспоминая его образ, но все быстро проходит, когда девушка понимает, что просто обозналась в толпе. Спокойствие от того, что она не чувствовала его дыхание где-то рядом с собой сегодня, быстро сменялось пустотой в душе и желанием найти его. Позвонить, прийти к нему, ведь она знает наизусть его адрес. Помнит точное количество ступенек, которые она проходила каждый день по несколько раз. Помнила каждый уголок его квартиры. Маленькую кухню, с идеально белыми стенами. Они часто сравнивали атмосферу комнаты с психиатрической больницей, громко смеялись, выпивая пятую кружку чая за вечер. Просторный зал, где девушка часто включала на кассетнике свою музыку, предвкушая его недовольство, ведь её музыка была явно " не для пацанов ". Но уже спустя пару минут девушка стягивала его с дивана, выслушивая "категорический отказ".Ей правда иногда хотелось к нему. Но каждый раз она останавливала себя. У неё же почти получилось! Она почти зажила своей жизнью! "Он не изменится, нам не по пути!"- повторяла девушка, как мантру каждый день перед зеркалом, укладывая свои светло-каштановые локоны. И на время может быть и отпускало, но вечером все возращалось по новой, да и ещё с большей силой наваливаясь на хрупкое женское тело. И вот очередная ночь размышлений и слёз. О нём, опять о нём. - А вот он так же по мне плачет? Пф, ещё чего, размечталась, - девушка сама ответила на свой вопрос, кидая в пепельницу очередной бычок. Который по счёту, она уже, если честно, не помнит. Завтра снова рано вставать, но голубоглазая будто приросла к холодной табуретке, не в силах даже дойти до кровати. Да и уснуть она вряд-ли сможет. Хотелось бы, чтобы время остановилось. Она бы спокойно залечила свои душевные раны и стала бы жить дальше, не тратя на восстановление свои драгоценные годы жизни. И ходила бы по знакомым улочкам спокойно, без гнусных воспоминаний, которые скреблись где-то за грудиной. Дышала бы спокойно, училась, любила кого-то, только не его. "Да лучше б вообще память отшибло", - девушка резко вздрогнула, пытаясь отогнать эту мысль. Представляя, что она забыла про него, внутри будто что-то сгорало, что-то до мерзости горячее разливалось в груди, будто прожигая дыру в спине. А вдруг она уже что-то забыла? Кровь по телу стала бегать быстрее, как и её глаза, которые сейчас быстро перемещались по просторам комнаты, пока в голове по крупицам собирались воспоминания. Нет, она всё помнила. Каждый день, каждую минуту с ним. Их первое знакомство, как он провожал её до дома, его глупая улыбка на прощание. Их прогулки до ночи, смех, побег от правоохранительных органов вдоль одиноких улочек. Ночное небо, душевные разговоры и первый поцелуй. Девушка невольно улыбнулась, вспоминая, какой она была с ним. Весёлой, беззаботной и влюблённой. Она вела себя глупо и рискованно, сбегая ночью с ним на дискотеку, приводя его домой на чай и уезжая с ним в другой город, но она была по настоящему счастлива. Даже когда она выслушивала трехчасовые тирады от мамы, улыбка не сходила с её лица, вызывая ещё больший гнев родителей. Глупая и детская влюблённость, знаю. Но перед тем как осуждать её в легкомыслии, просто вспомните себя. Неужели вы не испытывали чего-то такого? Наверное, многие жалели, что вообще познакомились с этим человеком, но воспоминания то оставались. Потому что это всё в первый раз. Героиня погружалась всё глубже, в самые дебри своей памяти. Первый приступ ревности, тогда это не было для неё чем-то пугающим, даже наоборот. Её щеки заливались от осознания, что её кто-то ревнует. Тогда, наверно, в силу возраста, она не осозновала важных вещей. Розовые очки и правда творят чудеса! Его разбитое лицо, которое она так старательно обратывала, боясь причинить ему боль. Но этими ссадинами на его лице, он делал ей больнее. Она помнит привкус этих слез, которые она старательно старалась сдержать, глядя, как он кое-как перебирает ногами. Больно и страшно. Их первая ссора. Мелкий конфликт перерос в громкую ругань, которую было слышно на весь двор. Сколько они тогда наговорили друг другу, вспоминать страшно. Но звук захлопывающейся двери был страшнее. Это он ушёл, стараясь хоть как-то сдержать себя. Он вернётся спустя час, с букетом тюльпанов и коробкой конфет. Будет стоять в прихожей, разглядывая свою обувь в сотый раз. Но она опять упадёт в его объятья, обещая, что больше такого не будет. И, конечно же, такое повторялось. Он имел взрывной характер, но и она молчать не могла. И именно в этом была их проблема. Им нужен был кто-то спокойный, кто мог бы успокоить, а не подливать масла в огонь. Они не могли найти компромисс. И это была их главная проблема. Он обязательно найдёт ту, что будет понимать и принимать его, не будет разжигать огонь, не будет вступать в споры, будет покладистой и тихой. Но это точно будет не она. Желудок предательски урчал, вызывая страшные приступы тошноты. Девушка совсем забыла, что в желудке должно быть что-то кроме экстракта валерианы. Трясущиеся руки пытались открыть очередную баночку успокоительного, но тщетно. Крышка будто намертво приросла к бутылке. Ей сейчас явно нужна была помощь. Кое-как дойдя до телефона, девушка начала набирать знакомые цифры, пытаясь унять тремор в руках. - Алина, блин, я же знаю, что ты не спишь! - где могла пропадать её подруга в столь поздний час, девушка не знала, но пазл сложился, как только только календарь проскочил мимо её глаз. Пятница. Звонить было тщетно, подруга явно сейчас отплясывала уже десятый танец на вечерней дискотеке. Но она обещала зайти, вроде как. Серые будни смешались в один ком, из которого было нереально что-то запомнить. Надеясь на то, что Алина всё-таки придёт к ней, голубоглазая решила прилечь отдохнуть, но усталость взяла верх и вот спустя пару мгновений, она уже проваливается в царство Морфея, уняв лёгкую боль в своём теле. Ей ничего не снилось. Возможно, она просто не запоминала, но просыпаясь каждый раз, она не помнила даже маленького отрывка из сновидения, хотя бы мимолетного мгновения. Было ощущение, будто он украл розовые мечты, которые приходили к ней, когда глаза закрывались от тяжести суровых будней. Но сейчас она хотя бы спокойно спала, уже второй или третий час, раскинув руки на кровати и еле слышно дыша, периодически в полудреме ругаясь на малолеток под окном, которые громко запевали нынешние хиты. Звонок в дверь вытащил девушку из крепкого, на тот момент, сна. Видимо, звонили уже достаточно долго. Мерзкий и звонкий звук бил по ушам, отдавая пульсацией в висках. Этот мегафон давно стоит поменять на что-то более спокойное. Кое-как встав с кровати, чуть не запутавшись в одеяле, сонная дама двинулась к двери, предвкушая рассказы своей подружки о весёлом вечере в Доме Культуры. Но часы показывали давно за полночь. Неужели Алина опять угодила в какую-то авантюру и сейчас ей нужно спрятаться у неё от полиции? Посмеявшись над своей теорией, девушка не раздумывая открыла такую же, как звонок, скрипучую дверь. Но на Алину там не было и намёка. Прикрытые от яркого света глаза пытались понять, кто вообще перед ними стоит. Ей потребовалось меньше трех секунд, чтобы понять, что это он. Она сразу вскинула голову и увидела знакомые глаза. И все стало понятно. Сон как рукой сняло. По телу забегали мурашки, кровь начала буквально бегать по телу, в поисках спокойствия, но сейчас это невозможно. Она буквально замерла на месте, пытаясь спросить хоть что-то, но тело будто не слушало её, реагируя на него слишком бурно. Он неловко стоял напротив неё, разглядывая её сонное лицо. А у него была такая же кожаная куртка, тёплый свитер и кудряшки. Она понимала, что он совсем не меняется, но это и логично, с их последней встречи прошло чуть больше месяца. Но сейчас она видела в его глазах больше беспокойства, чем раньше. И где-то в глубине души её это радовало. - Ну,привет, - еле слышно прошептал парень, будто боясь, что кто-то на лестничной клетке может его подслушать, - Алина мне рассказала, что тебе плохо, вот я и решил тебя навестить. В голове проносились миллион гадких вещей, которые полетели бы сейчас в сторону подруги, будь она рядом. Ведь сколько раз ей не повторяй, что сводить никого не надо, она продолжит свою мировторческую миссию по возобновлению семейных отношений. - Но со мной все в порядке, иди домой, - девушка уже собиралась закрывать дверь, но мужская рука была явно крепче. - Оль, пожалуйста, ты не можешь от меня вечно бегать, давай просто поговорим, - протароторил Валера намного громче, уже не боясь, что кто-то может стать свиделетелем их разговора. Глаза забегали по его взолнованному лицу, пытаясь найти хоть какой-то ответ. Но она снова тонула в его глазах. Уже который раз, она разглядывала до боли знакомые зелёные глаза. Она знала каждый огонёк, каждую искорку его глаз. Они будто огромное болото. И девушка захлебывается, тонет в них, задыхается от недостатка кислорода, его глаза приносят смерть. И она кладёт голову на отсечение, лишь бы чувствовать эту искру под своей кожей, пульсирующей где-то в районе груди. И сейчас девушка чувствовала её. Она понимала, что не забудет зеленоглазого. Потому что из топи выхода нет. По крайне мере, для неё. Она дает слабину, рука отпускает дверь, позволяя ему войти. Пару секунд и он уже стоит на кухне, разглядывая пузырьки на столе. - Ты что-то кроме валерианки вообще ела? - спросил Валера, разглядывая баночки с одноимённым раствором - Это сейчас имеет значение? Ты же пришёл не за этим, - последние попытки выбраться, последняя надежда выбраться на сушу, избежать эшафота и продолжить свои серые будни. Парень сел на табуретку, скрестив руки на груди, нервно облизывая свои заветренные губы. Оба хотели что-то сказать, но мысли разбегались, бились об стены кухни и продолжали витать где-то в воздухе - Ты губишь себя, понимаешь? Какая тебе польза от расставания, если ты тоже страдаешь? - вопрос, на который все знали ответ. Оба понимали зачем и почему, но парню надо было услышать это ещё раз, последний раз убедиться, что она говорила это серьёзно. - Тоже? Ты тоже у нас страдаешь? - трясущиеся руки достали сигарету из пачки, стараясь прикрыться, будто боясь, что парень отругает её, как школьницу за гаражами. - Не кури! - девушка была права. Валера выхватил сигарету из рук, одним ловким движением выкидывая в урну, стоящую в другом конце комнаты,- И да, мне тоже тяжело. - А я больше твое лицо разбитое не вижу. Не цапаюсь каждый день по утрам, - Оля откинула голову на холодную стену, отвечая на его первый вопрос, даже не расстроившись, что парень потратил её запасы никотиновых палочек. Валера придвинулся ближе к девушке, неловко, будто неумело, хватая её за такую же холодную руку. А вот его руки были тёплые всегда, они будто отдавали частичку тепла девушке, передавали тот свет, что таится где-то глубоко внутри парня, таили надежду, как таила её девушка. Её веру она хранила, как зеницу ока. Как самый важный предмет, реликвию, бесценный экспонат своей молодости, жизни. Сворачивала её в три слоя газеты, как при перевозке доругущего сервиса, прятала её на полке, подальше от людских глаз, иногда вечерами доставая из груды ненужного хлама и любуясь кристальной чистотой, несмотря на всю ту грязь, что иногда бывала в их отношениях. - Оль, прекращай, а. Было же столько всего хорошо, - едва заметная улыбка у обоих, руки скрепились уже более уверенно, заставляя обоих задыхаться от переизбытка эмоций. - Было, - кратко отвечает она, стараясь убрать свою руку. Ведь с хорошим сразу вспоминается и плохое. Оно будто идёт по пятам и уродует весь свет, всю радость. Будто достаёт тебя с небес райского наслаждения, возращая в повседневную грязь, макая головой в гнусные воспоминания. - Ты же меня любишь, я знаю, - это звучало не высокомерно, а скорее с мольбой. Он будто умолял её признать это, пропустить через себя, не отвергать свои чувства, не закапывать себя ещё глубже. - Валер, какая разница? Мы разные, не надо нам это всё, мы губим друг друга, - едва слышно шепчет она, будто и вовсе не хочет говорить этого. Будто убегает от нужного ей поезда в другую сторону. Со стороны и правда выглядит глупо. -Не неси бред. Давай сойдёмся, а? - почти склонившись к её коленям, шепчет тот. Она редко видит его таким. Слишком открытым, готовым на всё ради них, ради них вместе. Это бьёт по ней сильнее, представляя, как сложно ему это даётся, ведь у них не принято такого. Он будто переступает через себя, она не хочет этого. - Нет-нет, Валер, не надо, извини, - она поднимает его голову, вскакивая с табуретки, пытаясь промямлить хоть что-то похожее на целое предложение, но из этого набора звуков вряд-ли кому-то будет хоть что-то понятно. Парень спрыгивает вместе с ней, замирая в кромешнной темноте на этой крошечной кухне, в окружении голубых облезлых стен и яркой тени от фонаря на улице. - Ты мне объясни, в чем смысл твоих страданий, а?! - нервы были уже на пределе, он закипал снова, давясь своей болью и желанием всё вернуть, настолько он был погружен в это, что будто бы не слышал до боли маленькую исповедь девушки. - Я уже объясняла! - женские плечи вздрагивают, стараясь удержать слезы, которые полились бы ручьём, если бы его не было тут. - Но ведь тебе плохо... Плохо. Такое неприятное, но будто бы слишком мелкое слово для описания её состояния. Не плохо, не ужасно, а что-то другое. Такого слова, наверно, не было ни в одном языке мира, даже самый искусный писатель не смог бы описать её состояние, её трясущиеся руки, веки, пальцы. Для нас это всего лишь мимолетная история, которую мы прочитаем и забудем, как и куча таких же других. А у неё это жизнь, долгая и извилистая дорога, по которой ей приходится идти, принимая важные решения каждый день. - Но с тобой тоже плохо, Валер, - еле уловимый шёпот разбивает вдребезги всё. Но самое главное - это надежда, которая сейчас разбивалась об кафель этой чёртовой кухни. Тишина бегает по квартире, пробираясь в самые тайные уголки комнат, растворяется в ужасном холоде и возраждается снова, как феникс из пепла. Это то, что он хотел услышать. Услышать правду, хоть и горькую, разъедающую грудную клетку, но правду. Руки уже не дрожали так сильно, принимая всю бессмысленность попыток вернуть их совместную историю. Всё, что он может сейчас - это уйти. Какой смысл мазолить и без того зареванные глаза? Теперь он уже не бежит от проблем, а оставляет их, топит их в своих ожиданиях, но задыхается в итоге сам, забывая, что ожидания - его незаменимая часть, которую он должен нести за своей спиной. Рука тянется к двери абсолютно бесшумно, но ей хочется закрыть уши от давящей тесноты. Ноги нервно подрагивают понимая, что он уйдёт сейчас. Уйдёт и не вернётся, это точно конец. - Нет, Валер, стой,- будто не контролируя больше себя, прикрикивает девушка, не выходя из кухни. Парню достаточно одного звука, лишь бы он мог вернуться. Одного её движения в его сторону. И он возвращается, втаптывая принципы и устоявшиеся правила жизни в грязь, он больше не чувствовал себя каким-то неправильным, как это было раньше. Его грань жизни "по понятиям" смывалась под чистую одной её слизинкой, переживаниями и болью, которую он тоже чувствовал на себе. Такие родные глаза вновь встречаются, разглядывая друг друга, пытаясь запомнить силуэты. Насытиться теплом, которое не мог дать никто другой, кроме них. Забыться, выкинуть из головы всю бытовуху, оставив только еле уловимые в темноте черты. Черты кого-то необходимого, до безумия нужного. Здесь не будет сравнения про кислород или другие базовые потребности, потому что это выше. Это недосягяемый придел эмоций и чувств, который могут испытать лишь единицы. Это не химия, не " искра, буря, безумие", не роковая страсть или пошлость. Это союз, который разорвать они уже не в силах. Они складываются, прямо как пазл, образуя полную картину. Не такую идеальную, как в фильмах, но их личную и неповторимую. Губы наконец соприкасаются, и комната будто схлопывается, привязывая их друг к другу. Парень держит её за щеки, боясь, что та даст ему пощёчину и выгонит из его личного Эдема. Это не долгий и страстный поцелуй, как вы могли бы представить. Это слишком нежный и чувственный для нас всех процесс. Многие посмотрев на них сейчас, вероятнее всего бы, отвернулись, называя это "скучным киселем". Может даже я бы с вами согласилась, но я понимаю, насколько мы все далеки от таких возвышенных вещей, да и любви настоящей в целом. Они будут лежать всю ночь вместе, просто молчать и разглядывать узоры на стенах. Наслаждаться тем, что они просто здесь существуют сейчас. Тем, что они вообще встретились. Принимая свои чувства, ты познаешь что-то новое, как познали они. Методом проб и ошибок, с руганью и слезами они поняли, что друг без друга никто. Может он и был парнем с " пацанскими " понятиями, но он оставлял их за дверью её квартиры, осознавая свою слабость перед ней. Но здесь ему не было страшно показать свой страх, ведь его окутает поддержка и любовь. Возможно, эта история вам покажется глупой, а герои уж слишком противоречивыми. Но такова любовь. Она часто заставляет делать людей странные, непонятные нам вещи. А я всего лишь рассказчик, передаю вам историю сложных взаимоотношений между людьми, а дальше уж решайте сами. Можете перелеснуть страницу и забыть, а можете проникнуться страхом двух людей, которые чуть не потеряли друг друга. И больше никогда не совершать таких ошибок, продолжая ценить всех в своей жизни, умея говорить и слушать друг друга. Ведь это и есть любовь.