Ты мешаешь мне читать

Обычно для Кары не было проблемой заниматься своими делами. Обычно она могла придумать себе деятельность, чтобы не изводиться в присутствии Лены. Но сегодняшний день явно что-то изменил. Кара и Лена, как обычно, сидели в гостиной Лютор и уютно проводили время. Вернее, так могло бы быть. Если бы Дэнверс уже который час не изводило чувство ревности. Они вместе поужинали в квартире Лютор. Они всегда ужинали вместе, вне зависимости от того, насколько тяжёлый выдался день. Общество друг друга позволяло забыть и про совещания в Л-Корп, и про супергеройские дела. После этого следовало совместное времяпрепровождение: девушки либо заваливались смотреть какой-то фильм, либо беседовали обо всём на свете, либо просто занимались каждая своим делом в уютной компании друг друга. Как и сейчас Лютор села на диван с книгой и бокалом вина в руках, а Кара взяла давно забытый скетчбук. Она могла бы сесть за статью или ещё какие-то остатки работы, чтобы разгрузить свой график. Но она поняла, что просто не сможет сейчас сосредоточиться на миллионах крупиц информации от разных источников и тем более соединить это во вменяемый текст. Планировалось, что она должна была рисовать. Для этого, собственно, и придумали скетчбуки. Проблема была в том, что настроение Супергёрл сейчас совершенно не располагало к созиданию чего-то прекрасного. Скорее, наоборот, она желала проломить кому-нибудь череп. Вернее, одному конкретному человеку. Всё началось несколько дней назад. Наверное, Кара не должна была заметить то, что она заметила, подлетая к офису Лены, но это заставило её едва ли не врезаться в стекло окна и не раздробить его на кусочки. Андреа. Андреа Рохас стала этому причиной. Подлетая к Л-Корп, Кара заметила, что сердцебиение Лютор слегка быстрее, чем обычно. Супергёрл могла это списать на стресс, на радость от выигранного тендера или патента, на головную боль в конце концов. Но она никак не ожидала увидеть через оконное стекло смеющуюся Лену рядом с Андреа. Лютор смеялась. Искренне. Так, как обычно смеётся рядом с Дэнверс, над ее остроумными или не очень шутками. Так, как она забавляется только неуклюжим движениям блондинки, когда она чуть не проливает кофе или промахивается, пытаясь поправить очки. Так, как она обычно улыбается только Каре. Супергёрл зависла около балкона самого верхнего этажа высотки, чтобы наблюдать, как Андреа пристально следит за смеющейся Лютор, а после достаточно быстро удаляется, очевидно получив какое-то сообщение по работе. Но не забывает бросить пронзительный взгляд на Лену перед тем, как скрыться за дверью. Мелочь, да. Подумаешь, улыбка и смех. Почему Лене запрещено смеяться рядом с другими людьми? Есть такой закон, прописанный в уголовном кодексе? «Лена Лютор, вы засмеялись рядом с другим человеком, кроме Кары Дэнверс, Супергёрл вынуждена Вас арестовать». Бред же. Но что-то неприятно кольнуло сердце Кары в тот момент. Приземлившись на балконе, Супергёрл не поднимала эту тему, а сделала вид, что ничего не было. Но лучезарная улыбка Лены при виде героини была омрачена тем фактом, что Лютор только что почти так же улыбалась Рохас. Ну, почти. Кара поморгала, чтобы сфокусировать взгляд, и заметила, что она невольно нарисовала Лену и Андреа, слишком погрузившись в свои размышления. Собрав свои мысли на листке бумаги перед собой, Кара со злостью начала замалевывать простым карандашом силуэт девушки. Думаю, не нужно объяснять какой именно. Бедный лист едва ли держался под напором агрессии Супергёрл, дрожа от яростных штрихов карандаша. — Кара, ты в порядке? — Лена подняла глаза от книги и посмотрела поверх очков на блондинку. Тот факт, что Лютор позволяла себе рядом с Карой быть настолько домашней, что снимала контактные линзы и надевала очки, когда читала, невольно грел сердце. Кажется, ярость героини слегка притихла от этой мысли. — В полном, — буркнула Кара, возвращаясь к рисунку. Нужно ли говорить, что набросок Лены ни капли не пострадал от грозных каракулей темно-серого цвета вокруг нее? — Просто рисунок не получился. Лютор подняла свою бровь, но вернулась к чтению, отпив из бокала. Конечно, смех Лены не был единственной причиной, по которой Кара сейчас была в таком состоянии. Конечно, была более веская причина всего этого. Должна была быть, ведь нормальные люди не ревнуют из-за смеха, верно? Упустим момент, что Кара не была обычным человеком. Вряд ли чувство ревности у криптонцев гипертрофировалось под действием жёлтого солнца, как обычные органы чувств. В следующий раз Кара застала Лютор с Андреа через несколько дней, когда она собиралась позвать генерального директора перекусить. Каре пришлось остановиться перед дверьми кабинета Лены, наблюдая за двумя девушками с помощью рентгеновского зрения. И плевать, что Джесс начала беспокоиться, что у Кары мог случиться резкий паралич всего тела. Стоя. Девушки мило беседовали на диване, уплетая какую-то заказную еду. Они сидели на диване. На диване, на котором обычно сидит Кара с Леной, а не Андреа с Лютор. Нет, Кара не ревнует диван к Андреа. Кто вообще ревнует мебель? Но вот насчёт ревности генерального директора к управляющей КэтКо у неё были сомнения. Они не просто сидели на том диване. Кара бы стерпела присутствие Андреа, пусть она и заняла любимое место криптонки. Дэнверс не жадная (во всем, что не касалось Лены и пельмешек). Но Рохас забрала у неё обед с Лютор. Если Лена не голодна, значит она не поест с Карой, и их традиционные посиделки во время обеденного перерыва будут пропущены. Конечно же, Кара не заострила внимание на том, что Лена почти не притрагивалась к открытому контейнеру с ее нелюбимым салатом из капусты. Как и на том, что Лютор потом с радостью пообедала с Карой, наевшись китайской лапши. Это было второй каплей в чашу весов ревности, которая оказалась не такой уж и глубокой, как изначально думала Кара. Грифель карандаша треснул от сильного нажатия, оставив после себя воронку чуть ли не через все сто листов скетчбука и кучу серых крошек вокруг. Прямо в том месте, где ещё несколько минут назад узнавалось лицо Рохас. Кара растерянно поморгала, вырываясь из собственных мыслей. На этот раз Лютор опустила книгу, заложив страницу пальцем, и внимательно посмотрела на Кару: — Дорогая, ты точно в порядке? Ты сегодня сама не своя. Дэнверс буркнула что-то нечленораздельное и на суперскорости слетала поточить карандаш. Она просто хотела нарисовать Лену. Почему Андреа теперь появлялась рядом с ней даже на бумаге? — Сегодня просто не рисовательный день, — Кара устало вздохнула, когда плюхнулась обратно на диван и снова взяла уже измученную криптонской агрессией бумагу. — Может, займешься чем-нибудь другим? — Лена мягко улыбнулась. Кажется, она не могла понять, что именно происходит с блондинкой, а её гениальный ум не мог решить задачку, которую не знал. — Нет, — Дэнверс осторожно приложила грифель к бумаге и загипнотизированно на него уставилась. Словно это могло помочь ей справиться с лавиной того, что бушевало внутри. — Ну, как знаешь, — Лютор вздохнула, словно отмела неудачную гипотезу, разочаровавшись в ней, и вернулась к чтению. Кара принялась осторожно выводить тонкие линии на листе, изредка поглядывая на Лену. Она хотела запечатлеть каждую идеальную чёрточку этой удивительной девушки, сейчас так расслабленно читающей книгу. Её острые скулы, на которые она не уставала любоваться, складка между бровями, которую хотелось разгладить до покалывания на кончиках пальцев. Эти пухлые губы, сейчас слегка поджатые, потому что, кажется, в произведении начался волнительный момент. Эти изумрудные пронзительные глаза, в которых Кара так любила тонуть. Изящные руки с тонкими пальцами, держащими плотную обложку, что Дэнверс буквально могла слышать лёгкое шуршание мягких подушечек по картону… Супергёрл прервалась в своих художествах, когда вспомнила ещё одно, то, что она хотела бы окончательно стереть из своей памяти. Кара, как обычно, зашла в главный офис КэтКо, потому что она там работала, знаете ли. Ничего не подозревающая, девушка поднялась на верхний этаж, где находился кабинет Андреа (кабинет, который Дэнверс последнее время ненавидела всей душой). Блондинка уже почти подошла к своей двери, не собираясь поднимать глаза, но ещё одна фигура, чертовски знакомая фигура в кабинете владелицы КэтКо заставила ее это сделать. За стеклом, отгороженная от всего мультимедийного мира всего лишь прозрачной дверью, стояла Лена. Лютор находилась в непозволительной, по мнению Кары, близости к Андреа, и что самое ужасное, она не предпринимала попыток отстраниться. Чуть меньше вытянутой руки разделяло девушек. Для справки: обычно с деловыми партнёрами Лена находилась на расстоянии нескольких метров минимум. Настолько близко она подпускала только Кару. И не важно, что Дэнверс частенько находилась намного ближе, чем сейчас Андреа. В тот момент, когда Лена хотела отойти и вернуться к своим делам в Л-Корп (на самом деле, как потом узнала Кара, Лютор пришла в КэтКо, так как собиралась встретить блондинку, чтобы пойти с ней пообедать), Дэнверс заметила, как Андреа потянулась и коснулась руки генерального директора, скрещенной на груди. Электрический ток ярости прошиб блондинку в тот момент, и, не обладай она выдержкой Супергёрл, не исключено, что это здание бы просто взлетело на воздух. Андреа коснулась руки Лены. Предплечья, по которому Кара любила водить пальцами в вечера игр или за просмотром фильма. Ладони, которую блондинка сжимала каждый раз в жесте поддержки, если Лютор была расстроена. Пальцев, изящество которых так любила Кара и которые она буквально боготворила. Это не было обычным рукопожатием, это прикосновение было чем-то сакральным. Андреа что-то вкладывала в это, и этот недостижимый, но кажущийся таким знакомым смысл раздражал Супергёрл. Звук трескающегося дерева разнёсся по гостиной, и Кара обнаружила в своей руке щепки некогда существующего карандаша. Вся ладонь героини была серой от раскрошенного в неконтролируемом гневе грифеля, а колени блондинки покрывали маленькие кусочки дерева. Дэнверс понадобилось несколько минут, чтобы осознать, что она сжимает в руке не шею Андреа, а обычный карандаш. Вернее, его остатки. — Кара, что с тобой? — Лена с трудом, но оторвала взгляд от книги, и мысль, что её состояние тревожит Лютор больше, чем герои на бумаге, приятно согрела сердце. Брюнетка загнула краешек листа в качестве закладки и опустила книгу на колени, отложив очки. Пронзительные изумрудные глаза нежно, но непреклонно впились в красивое лицо напротив. — Я… Всё хорошо, — Кара опустила глаза, и поняла, что раскрошенный карандаш выдает её с потрохами. — Что-то случилось? — генеральный директор наклонила голову. — Я же вижу, что что-то не так… В тот момент, когда Кара хотела было уже открыть рот, чтобы что-то сказать, телефон Лютор издал звук, и его экран загорелся. Лена быстро перевела взгляд на дисплей, и с её губ сорвался лёгкий смешок, когда она прочитала сообщение. Кара сузила глаза. Не нужно было обладать хорошим зрением, чтобы увидеть, от кого пришло сообщение. Именно этого человека Дэнверс весь вечер пыталась вычеркнуть из своей жизни и из жизни Лены, причем буквально. Супергёрл на секунду посмотрела на скетчбук, чтобы в следующее мгновение взорваться: — Вот это и случилось! Лютор недоумевающе подняла одну бровь, возвращая своё внимание девушке. — Телефон? Я не думала, что земные технологии тебя настолько напрягают, дорогая. Если хочешь, я могу… — Не он меня волнует, а тот, кто тебе пишет! — Андреа? — кажется, в голове Лютор начал складываться паззл. Кара опустила глаза и покраснела. — Что именно тебя тревожит? — Лютор поднялась и, отложив книгу, подошла к Дэнверс, опустившись на корточки рядом с ногами Кары. Свою теплую ладонь Лютор положила на колено героини, моментально даря ей чувство успокоения. — Она… Она так себя ведет рядом с тобой… — Кара тяжело вдохнула, закрывая глаза. Словно она сознавалась в чем-то противозаконном. — Как? — голос Лены был нежным и мягким. Она действительно пыталась понять. — Она обедает с тобой! В то время, когда я хотела это сделать! — Дорогая, мы планируем подписать важный договор между КэтКо и Л-Корп о рекламе на взаимовыгодных условиях. Конечно, я могла бы этим заняться, когда сама владела медиаимперией, но тогда у меня были дела поважнее, — Лена закатила глаза, а потом её лицо снова смягчилось. — Это был просто деловой обед. — Но она заставила тебя рассмеяться! Я слышала, как твое сердце билось чаще, — Кара сделала надутый вид. Почему Лена вообще должна была перед ней оправдываться? Она — не собственность Дэнверс и может поступать, как захочет. Тем не менее именно это Лютор сейчас и делала, оправдывалась, и это заставило Дэнверс почувствовать себя виноватой. — Кара, — Лена усмехнулась, сжав сильные пальцы, сейчас нервно теребящие ткань спортивных штанов, — мне нужно было что-то ответить на её шутку, и минимум, который я могла сделать, — это рассмеяться. Лютор погладила большим пальцем тыльную сторону ладони блондинки, ожидая, пока до неё начнут доходить те крупицы информации, которые поступали через зарево слепой ревности. — А сердцебиение… — брюнетка покраснела, опустив глаза на их сцепленные пальцы. — Я просто ждала, когда ты прилетишь, ведь ты всегда заходишь пообедать, если только не занята геройскими делами. Каре снова стало стыдно. Всё это время она вела себя абсолютно неадекватно, и всё почему? Потому что Лена просто вела деловые переговоры. — Но она… Она коснулась твоей руки, — это был последний довод, который мог бы оправдать, что такого Кара нашла во взаимодействии Лены и Андреа, чтобы так странно себя вести. — О, дорогая, тебе правда не стоит об этом беспокоиться… Лену прервало очередное уведомление о сообщении, и Кара с трудом удержала себя от того, чтобы не воспользоваться лазерным зрением и не спалить к чертям это чудо техники. — Она даже читать тебе мешает! — Дэнверс вскинула руки, словно это могло придать значимость её словам. — Ну, ты тоже мне мешаешь читать, — Лена хитро улыбнулась, приподняв одну бровь. — Я? — Кара стушевалась, и Лютор буквально могла видеть, как героиня начала анализировать своё поведение за этот вечер. И до того, как Дэнверс начала бы извиняться, Лена встала с колен и подошла вплотную к блондинке. В изумрудных глазах плясали шальные искорки, и Кару пробрала дрожь, когда она подняла голову и уставилась в лицо генерального директора. — Да, ты довольно часто отвлекаешь меня, — Лена упирается одним коленом в диван. — Когда приходишь ко мне посреди дня, чтобы пообедать, — одна нога перекидывается через стальное тело, и Лютор оказывается на коленях криптонки, — или когда Супергёрл прилетает убедиться, что со мной всё в порядке… Твой костюм чертовски отвлекающий, знаешь ли. Лена улыбнулась, заметив, как дыхание Кары сбилось от такой близости. Брюнетка буквально сидела сейчас на девушке из стали, плотно обхватывая ее ногами. — Или когда ты тащишь меня в постель, в то время как я разбираюсь с чем-то по работе, — Лютор слегка наклоняется, останавливаясь в нескольких сантиметрах от мягких губ блондинки. — В конце концов, Кара, именно с тобой я встречаюсь уже полгода, а не с Андреа, а это очень сильно отвлекает… Дэнверс сокращает расстояние раньше, чем Лена успевает ещё что-либо сказать, затыкая ей рот своим языком. Она такая дура, что ревновала свою девушку к другой, но ничего не могла с собой поделать. — Я люблю тебя, Кара, — Лена отстранилась и провела пальцами по волевой челюсти, не отрываясь от голубых глаз. — И мне не нужен никто, кроме тебя. Не стоит тратить силы на ревность, а то ты так израсходуешь всю энергию жёлтого солнца. Кара рассмеялась, а затем быстро ещё раз чмокнула Лютор в губы: — Я тоже тебя люблю… Зарывшись в уютное местечко между шеей и плечом генерального директора, Кара вдохнула успокаивающий аромат, обхватывая Лену за талию чуть сильнее. Кажется, теперь не имело значения всё то, что она себе накрутила за эту неделю. — Но я всё равно хочу выкинуть Андреа с балкона, — буркнула Кара куда-то в область шеи своей девушки. Лютор засмеялась, сотрясая голову блондинки, которая покоилась на её плече. — Хочешь, я ей всё расскажу? Не думаю, что после этого останется хоть один журнал, который не будет знать про наши отношения, но всё же. Я знаю, ты не хотела раскрывать всё прессе, и я тебя в этом поддерживаю, но если ты этого хочешь… — Не переживай, я найду способ справиться со своей ревностью, — Кара снова завладела нежными губами, прежде чем завалить свою девушку на диван.

***

— Андреа, мне нужно тебе сказать... — Привет, любовь моя. Лену прервали ровно в тот момент, когда она собиралась всё объяснить Рохас. Она замечала, что владелица КэтКо питала к ней не только профессиональный интерес, однако планировала закрывать на это глаза. Она надеялась, что они не будут долго сотрудничать непосредственно друг с другом, а после подписания бумаг и вовсе перестанут контактировать. Но если её Кару это волнует, она скажет Андреа прямо в лицо, что занята. Однако её прервали мягкие и такие знакомые губы, лишив возможности говорить. Лене понадобилось несколько минут, чтобы осознать, что они сейчас не одни в квартире, а в центре медиаимперии, и сейчас наверняка половина сотрудников снимает их на камеры телефонов. Не исключено, что уже сегодня вечером новость попадет в прессу. Кара отстранилась и с любовью посмотрела на Лену. А затем перевела скучающий взгляд на Андреа, словно только что её заметила, приобнимая при этом брюнетку за талию: — Извините, если помешала, но вынуждена забрать у Вас мисс Лютор. Мне нужно срочно пообедать со своей девушкой. Всего хорошего! — последняя фраза была кинута через плечо на выходе из стеклянного кабинета, из которого Кара вывела Лену, переплетя их пальцы. Лютор опомнилась уже в лифте, когда её щеки медленно начали заливаться краской. Тепло от их соединенных ладоней пробиралось к самому сердцу, приятно согревая. Брюнетка опустила голову и закусила губу. Послышался тихий смешок. Затем ещё один, и уже Лена стоит в лифте КэтКо и смеется во весь голос. Кара испуганно на неё посмотрела. Кажется, она тоже пришла в себя только сейчас: — Я зря это сделала, да? — криптонка закусила губу. Лена перестала смеяться, но улыбка осталась на её лице. — Ты очаровательна, Кара, — Лютор быстро поцеловала блондинку в губы и вывела из КэтКо, так и не отпуская их переплетенных пальцев. В конце концов, ей срочно нужно пообедать со своей девушкой.