***
От дома Пауля до концертного зала ехать было всего ничего, так что к девятнадцати тридцати, уже простояв в очереди на вход и сдав вещи в гардероб, мужчины спешили в буфет, где их уже ожидали пара друзей Рихарда с бутылкой коньяка и бокалами. — Вот, Пауль, это Тилль и Кристоф. Тилль, Кристоф, — это Пауль. — Рихард представил парня друзьям, что уже успели уговорить пол бутылки напитка. — Всем привет! — Сверкая лучезарной улыбкой, Пауль поочерёдно пожал мужчинам руки. — Привет-привет! Пить будешь? — Обратился к новому знакомому Тилль, ухватываясь за горлышко стеклянной бутылки. — Да, не откажусь. — Пауль чуть пожал плечами, опуская взгляд на хрустальный бокал с узором. — Тебе коньяк или чего полегче? — Разливая напиток в третий бокал, Тилль рассматривал парня с высоты своего роста. На его фоне Пауль выглядел совсем миниатюрным. — Да я то же, что и все. — А не захмелеешь, мелкий? — В привычной манере подколол его уже выпивший Тилль, улыбаясь. — Боишься, что кудрявого с тёлкой перепутаю? — Задорно парировал Пауль, вызывая улыбки присутствующих. — Я тоже весьма рад знакомству, блондинка. — Поддержал тенденцию к прозвищам Кристоф, давая понять, что на шутку не обиделся. — А вот и не подерётесь. — Рихард приподнял бокал, прерывая обмен любезностями. — За знакомство. — Мужчины чокнулись, звеня бокалами, отпивая терпкий напиток. — В этот раз нет. — Тилль опустил на стол пустой стакан. — А что, уже были преценденты? — Поморщившись, Пауль выудил из блюдца кусочек лимона. — Тебе весь архив за двадцать четыре года поднять? — Тилль усмехнулся, переводя взгляд на Рихарда. — Боюсь, когда мы в первый раз подрались, ты ещё даже не родился. — Рихард смотрел на друзей, заинтригованный ходом разговора. — Что, прям на горшках махач устроили? — Рихард с Кристофом посмеивались над этой словесной перепалкой, поцеживая холодный коньяк. — Рихард, ты где его откопал? — Обратился к нему Кристоф, кивая в сторону Пауля. — В интернете по объявлению. — Поддержал юмор мужчина, смотря на светловолосого парня. — Я у Макса воспитателем работаю. — Пауль пригубил коньяк. — А ещё сижу с его ребёнком, готовлю ему жрать и убираюсь в квартире. — Муж на час. — Засмеялся Кристоф. — Скорее, жена. — Добавил Тилль. — Ну всё, понеслась… — Рихард театрально закатил глаза, допивая остатки напитка. Тилль разливал по бокалам новую порцию горячительного, повествуя Паулю очередную байку из их совместной дружбы. Кристоф изредка поправлял приукрашенные рассказчиком истории со своим неизменным «да не пизди, не так там всё было». Пауль внимательно вникал в живое повествование парней со своей фирменной улыбкой, не забывая вставлять остроумные комментарии. Вечер проходил в дружественной атмосфере, и Рихарду было приятно, что парень смог так слёту влиться в их тесный коллектив. Парни ценили хорошее чувство юмора и сами были не прочь подшутить, а Пауль будто вдохнул новую жизнь в их закостенелую компанию. Ему и самому было интересно уже в двадцатый раз переслушивать всё те же истории, шутки, которые теперь звучали будто по-новому. «Хорошая жена…» — У него в голове всплыла фраза из вечерней радиопередачи. Звонок о начале концерта перебил надвигающуюся цепочку последующих мыслей, созывая зрителей в концертный зал. — Тилль, да ты талантище: так хорошо поёшь! — Восторженно щебетал Пауль, обращаясь к мужчине по левую руку. — Я ещё и на барабанах могу. — Гордо отозвался обладатель шикарного голоса. — Сам себя не похвалишь… — Усмехнулся Кристоф, что сидел рядом с Линдеманном. — Когда хорошо играют, грех не подпевать. — Резонно подметил Тилль, расслабляясь в удобном кресле концертного зала. А играл оркестр и правда хорошо. Парадоксальное сочетание классической музыки и рок хитов будто примеряло две враждующие между собой стороны: музыка, вышедшая из андеграунда, написанная отбросами для отбросов, созданная, чтобы страдать, а не наслаждаться, говорила теперь будто на другом языке, языке величественных классических инструментов, муз величайших композиторов, богемы и высшего общества. Эти такие разные крайности одного и того же вида искусства теперь слились воедино, образуя нечто прекрасное, соединяясь в изящном танце двух противоположностей, как принцесса и разбойник, как солнце и луна. Солнце… Рихард обернулся к сидящему по левую руку обладателю рунической татуировки. Чёрная водолазка с фото во всех его профилях прикрывала высоким горлышком тонкую шею, глаза восторженно горели в ожидании следующей композиции, которая не заставила себя долго ждать. Девушка на фортепиано наигрывала знакомый мотив, отчего глаза парня становятся будто ещё шире. — Моя любимая! — Чуть слышно произнёс он шёпотом, поднимаясь повыше в кресле, упираясь ладонями в подлокотники. Правая ладонь парня случайно накрыла покоившуюся на деревянном подлокотнике ладонь Рихарда. Мужчина опустил взгляд на их руки, позже задерживаясь на смущённом лице Пауля. — Ой, прости. — Извинился он, убирая руку к себе на колено. — Ничего. — Покачав головой, Рихард отвёл взгляд на сцену с оркестром, что уже набирала темп знакомой песни. — Мне тоже она нравится. — Добавляет он чуть тише. — I hear your breath so far from here… I feel your touch so close and real… — Боковым зрением Рихард заметил, как парень напевал любимую песню, отстукивая ритм носком ботинка по полу. Лёгкая и романтичная, эта песня напоминала ему самого Пауля, она ему будто даже подходила: быстрый ритм, но в то же время мелодичный мотив, глубокий голос солиста и его способность при этом брать и высокие ноты — все эти характеристики проходили и Паулю. Как и эта песня, он был человеком противоречий: гораздый на безбашенные выходки, но в то же время такой домашний и задумчивый временами, разговаривавший матом через слово с друзьями, но милый и заботливый с детьми. Рихард всматривался в его воодушевлённое лицо, пытаясь понять, что его так в нём зацепило. Почему ему так нравилось смотреть на его аккуратное, будто по-детски открытое лицо? Почему он выбирал слова, когда общался с ним, сам искал встречи и не давал уже выздоровевшей маме самой водить Макса в садик? Почему ему так хотелось прикоснуться к этим вторившим словам песни пухлым губам? И почему он, чëрт возьми, не мог отвести взгляд, когда тот повернулся и смотрел ему в глаза? В темноте зала они блестели, отражая светомузыку, и в них можно было различить сразу несколько эмоций: удивление, смущение, печаль?.. Рихард мягко улыбнулся краем губ, вновь возвращая взгляд к сцене. «The sacrament is you». — В мыслях будто напевал строчку из песни солист, когда мелодия замолкала, сменяясь шумом аплодисментов из зала.***
— Ну мне старый состав как-то больше всё равно нравился: когда они драммера поменяли, стало совсем не торт. — Кристоф с Паулем уже миновали лестницу концертного зала, обсуждая какую-то известную группу. — Ну это и ежу понятно, что звучать стали хуже, но ведь продолжили играть. — Они поочерёдно затягивались своими электронками, выпуская густой дым. — Да и вообще, мало какие группы из старых могут сохранить свой состав, это, наверное, вообще нереально. Рихард с Тиллем задержались у урны возле центрального входа, закуривая обычные сигареты. — Да уж, забавный экземпляр, Пауль этот. — Задумчиво протянул Тилль своим глубоким голосом. Рихард неспешно курил, наблюдая за мужчинами внизу лестницы. — Ну да, ухохочешься. — Будничным тоном ответил он, затягиваясь. — Рихард. — Тилль внимательно смотрел на мужчину, что уже скидывал пепел в урну рядом. — М? — Он вопросительно кивнул головой, затягиваясь снова. — Он тебе нравится? — Друг продолжал сверлить его взглядом сквозь дым сигареты. — С чего ты взял? — Приподняв брови, Рихард поднял удивлённый взгляд на друга. — Круспе, я тебя больше двадцати лет уже знаю, и, если бы ты хоть раз на меня посмотрел так, как пялился на него весь вечер, я бы тебе давно уже в зубы дал. — Усмехнувшись, Тилль смотрел другу в глаза. Рихард замялся, опуская взгляд на урну, скидывая очередную порцию пепла. — Что, так заметно, да? — Он усмехнулся сам себе, задерживая взгляд на тлеющей сигарете. Тилль утвердительно покивал головой, заулыбавшись во все зубы. — Бля, не знаю, Тилль… — Туша окурок после очередной затяжки, Рихард почесал пальцами волосы на затылке. — Ни хрена пока не понимаю. — Задумчиво добавил он, наблюдая, как парочка внизу лестницы уже высматривала что-то друг у друга в телефонах. — Ну разбирайся, конечно, только, Рих. — Тилль дождался, пока мужчина обратит на него взгляд. — Не натвори дел, если не будешь точно уверен. Пауль — вроде хороший парень, не ломай малому психику. — Серьёзно добавил он, внимательно смотря на друга. — Да понял я, понял. — Будто виновато пробубнил Рихард, уже собираясь спускаться к друзьям. — И, Рихард. — Окликнул его друг, заставляя обернуться. — Что б ты знал: он смотрит на тебя точно так же. — Широко улыбаясь, добавил Тилль, кивая в сторону Пауля, что искал глазами отставших друзей вверху лестницы. Мужчина встретился с ним взглядом. Сквозь расстояние широкой лестницы концертного зала он мог различить на его лице мягкую улыбку. — Крис, ну что, ты уже вызвал? — Встретившись с порядком подзамерзшей частью компании, Тилль опустил холодные руки в карманы. — Да, через пять минут приедет уже. — Отвечал ему друг, что тщетно пытался отогреть свои ладони, потирая их друг о друга. — В смысле как, вызвал? — Рихард удивлённо взглянул на друзей. — А как же пиво и плейстейшн? — Мужчины виновато замялись, переглядываясь. — Рих, давай в другой раз: малая спит плохо, колики или ещё какая херня, нужно жене выспаться дать, она её уже не вывозит. — Объяснил свою капитуляцию Тилль. — Ну а у тебя какое оправдание? — Рихард скрестил руки на груди, выжидающе глядя на кудрявого друга. — А я просто каблук, обещал дома быть в десять. — Улыбнувшись, Кристоф пожал плечами. — Всё с тобой ясно. — Рихард театрально закатил глаза. Он обернулся к светлой макушке, хозяин которой смотрел куда-то в сторону дороги. — Ну а ты что скажешь? — Ты спрашиваешь меня, хочу ли я попить пиво и поиграть в плейстейшн, а я отвечаю, что предпочитаю пиво со вкусом крови поверженных мною врагов. — Он уже вовсю улыбался, заставляя мужчину улыбнуться в ответ. — Ну это мы ещё посмотрим, кого ты там повергать собрался. — Рихард выудил из кармана телефон, вбивая замëрзшими пальцами свой адрес в приложении такси. — Бьюсь, у тебя нет шансов, мелкий. — Пробубнил Тилль, переглядываясь с Кристофом. — Это точно. — Сверяясь с местоположением такси, поддержал Тилля друг. — Если что, стоп-слово «не надо, пожалуйста, я хочу к маме». — Он сочувственно похлопал парня по плечу, обращаясь уже к Рихарду. — Ты там давай с ним полегче, незачем малому психику ломать. — Брови Тилля будто сами поползли вверх от брошенной другом фразы. — Я буду нежен. — Загадочно улыбнувшись, Рихард перевёл взгляд на широкоплечего друга. — Ну, поехали: нас уже, наверное, ожидает. — Обменявшись рукопожатиями, двое мужчин удалились на поиски своего такси.***
— Ты же понимаешь, что теперь ты — как порядочный гражданин — просто обязан на мне жениться. — Облокотившись на открытое окно, Пауль затянулся сигаретой, задумчиво смотря куда-то вдаль. — Да ладно тебе, ты хорошо держался. — Усмехаясь шутке, Рихард с улыбкой смотрел на парня сквозь сигаретный дым. — Это пиздец, мог бы немного и поддасться. — Недовольно бубнил Пауль, вызывая у мужчины самодовольный смех. — Ничего, в другой раз отыграешься. — Он сочувственно похлопал парня по плечу, стоя к нему вполоборота. — Отыграешься тут с тобой… — Затушив сигарету, Пауль потёр уставшие от телевизора глаза. — Слушай, я пойду уже, наверное: время уже дохрена. — Он обернулся к мужчине, что выудил из пачки уже вторую сигарету. — Да куда ты попрёшься? Ночь на дворе, да ещё и пьяный. — Удерживая в зубах сигарету, Рихард подкурил, возвращая взгляд на друга. — Я не… — Пауль икнул. — пьяный. — Осознавая абсурд ситуации, парень улыбнулся. — Да оставайся. Я тебе на диване постелю, утром пойдёшь. — Рихард понимал: несмотря на то, что Пауль хоть и жил рядом, отпускать его в таком состоянии домой было как минимум небезопасно. Пауль замялся, смотря куда-то в пол, опустив руки в карманы джинсов. — Я «Астрал» последний в Blue-ray скачал. — Видя замешательство друга, Рихард чуть улыбнулся. — А ты умеешь уговаривать! — Пауль тут же повеселел, поднимая на мужчину взгляд. Тусклый свет вытяжки над плитой встречался с мерцанием экрана телевизора в середине комнаты. Картинки сменялись одна за одной, голубые глаза уже слабо улавливали суть происходящего на экране, предательски закрываясь. — Чёрт, Рих, меня уже прям вырубает… — Приподнявшись на удобном диване, Пауль обратился к другу, что лежал с другой стороны дивана, закинув ноги на спинку. — Рихард? — Не услышав ответа, Пауль склонился ближе к мужчине, пытаясь в полумраке определить, не спит ли он. Убедившись, что глаза мужчины были закрыты, Пауль не спешил отворачиваться, вглядываясь в его лицо. Высокие скулы, тёмные брови, казалось, были немного нахмурены, даже во сне придавая лицу несколько серьёзный вид. Ресницы подрагивали, широкая грудь плавно вздымалась, говоря о том, что мужчина уже крепко спал. Пауль неспешно скользил взглядом по его лицу, задерживаясь на сомкнутых тонких губах. В его сонном сознании гуляли разного рода мысли, основной из которых была прикоснуться к этим губам, хотя бы кончиками пальцев, потрогать, насколько они мягкие. В своих мыслях он не раз представлял эти губы, глаза, что будто смотрели прямиком ему в душу всякий раз, когда он видел их перед собой. Под этим взглядом Паулю хотелось растаять, превратиться в маленькую лужицу талого снега, что стекает с крыш домов весной. Ещё тогда, когда он в первый раз увидел его в садике, на работе, он не мог забыть этот взгляд, голос и тепло его ладони, что он сжимал в своей руке. И с тех пор любое его прикосновение, даже случайно задетая Паулем рука на концерте, его ладонь на плече, руки на его талии в снегу в парке — всё отзывалось в его теле, будто разряд тока, растекаясь приятным теплом после. А сейчас он так близко, совсем рядом — спит и даже не догадывается о том, насколько Паулю хотелось просто к нему прикоснуться, потрогать его строгое лицо, эти тонкие губы, запустить ладонь в мягкие, чёрные, как сажа, волосы. «Ну и влип же ты, Пауль». — С досадой подумал он про себя, вновь откидываясь на спинку дивана. Глубоко вздохнув, он закрыл глаза, надеясь, что сон поскорее заберёт его и заменит собой эти мысли, что крутились вокруг мужчины, мирно спавшего рядом.