Весна никогда не огорчала своим приходом. Жаркие деньки наступили раньше, чем ожидалось, пробуждая округу от зимнего сна. Кажется, март положительно сказывается на людях: те становятся мягче, добрее, общительнее. Весна — олицетворение матери-природы, где каждый её шаг создаёт новую жизнь, каждый вздох заставляет распускаться бутоны цветов вокруг себя. С её золотистых волос спадает нектар, что соберут пчёлы для создания любимой детской сладости — мёда, а длинный шлейф платья, подобный пелене, заключает землю в тёплые объятия.
Школьники продолжают учиться, и студенты Токийского магического колледжа не исключение.
Солнечные лучи с трудом пробиваются сквозь гущу листьев, образовавших над лесом «защитный купол», что скрывал содержимое от лишних глаз. Но, несмотря на это, света было предостаточно, чтобы разглядеть друг друга и заниматься делами. День не предвещал каких-либо поручений, поэтому девушка решила не тратить впустую время и заняться саморазвитием, по пути подцепив за собой юношу.
Котоми Ота — маг второго уровня, претендующая на повышение. Замечательный боец и просто хорошая подруга. Её стойкости можно было позавидовать, а по силе та не уступала самому Итадори. Но этого оказалось недостаточно, отчего тренировки заняли бо́льшую часть и без того загруженного графика. Сегодняшний день не исключение.
Пробираясь сквозь тернии леса, Вы заметите как деревья постепенно отойдут в сторону и ваша нога ступит на широкую прогалину, усыпанную сучками и некогда ранее покрытую высокими травами. Регулярные бои и занятия здесь изрядно искалечили здешнюю флору, что не осталось бесследно. Теперь вся зелень полностью истоптана и навсегда впечатана в землю.
В центре сосредоточены два героя, активно трудящихся над оттачиванием боевых навыков. Между ними было эдакое динамическое равновесие, они как бы не замечали друг друга, не разговаривали и даже не переглядывались. Молчание, и в этой тишине оказывается больше доводов. Похоже, они уже научились понимать без слов, обмениваясь только взглядами.
Ловкими движениями студентка правой рукой выхватывает меч из ножен, в другой у неё оказывается стилет, вытянутый из-за пояса, а позади красуется нечто в виде черной дыры, вызванное её техникой. Котоми неплохо владела холодным оружием, но, как сказал учитель Годжо, ей не хватало скорости и, самое главное, уверенности. Гончие юноши время от времени шныряли меж деревьев, устраивая внезапную проверку реакции девушки. Та, в свою очередь, молниеносно переключалась с ближнего боя на дальний и выпускала из ладоней сгустки черной энергии, метя в каждого пса.
Фушигуро и Ота всегда помогали друг другу в выработке тех или иных качеств, способность черноволосого дополняла способность девушки, и наоборот. Их часто отправляли вместе на миссии, да на любые задания, где требуется два человека.
Мегуми — близкий приятель Котоми, и, пожалуй, она единственная, кому удалось сдружиться с «воплощением айсберга». А ведь они чем-то похожи: оба производят на окружающих впечатление спокойных людей, кажется, ничто не может вывести их из себя; немногословные, за что в кругу друзей получили кличку «партизаны» и чересчур серьёзные. Причем до такой степени, что задаёшься вопросом: умеют ли они радоваться?
В мёртвом безмолвии поляна казалась живым существом. Слышится отдалённое пение птиц, треск веток под ногами и приглушённые крики учеников техникума. Всё-таки единственный минус этого леса — нахождение рядом с учебным заведением. Затишье помогает прочувствовать не только себя, но и товарища: их связь крепчает раз за разом, превращаясь из тонкой нити в настоящий зайлон.
Удачно приземлившись на траву, студентка одним махом бросила лезвия в сторону, которые с треском воткнулись в обросший мхом пень. Переводя дыхание после часа безостановочных тренировок, девушка ухватилась за голову, словно та вот-вот упадёт. Такое случалось не первый раз, поэтому причин для паники не было. Но случай всё равно не остался без внимания.
— Что с тобой сегодня? — поинтересовался Мегуми, завершая действие техники. Он звучал холодно и сдержанно, будто не хотел даже спрашивать.
— Как обычно, — отмазалась она, — слишком много мыслей, — Котоми шмыгнула носом, и направляясь в сторону поваленного дерева, добавила, — это тяготит.
Фушигуро понимающе кивнул и пошёл вслед за подругой. Голубоглазая недоверчиво осмотрела ствол, будто искала подвоха, и, убедившись в безопасности, села. Парень повторил за ней.
— Знаешь, — начала она, — ты никогда не задумывался, нужна ли нам дружба?
— Между мной и тобой? — непонимающе спросил он, внимательно наблюдая за шатенкой.
Её сердце пропустило гулкий удар, заставляя содрогнуться всем телом. Пустые глаза глядели в чащу леса, словно искали нужный ответ. Неожиданно для себя студентка погрузилась в прошлое, дабы полюбоваться теми событиями, и заставить себя вернуться туда вновь. В день, когда впервые встретила черноволосого мальчишку, который здоровался до мурашек леденящим взглядом. Ота не может понять, когда общение перешло на новый уровень, когда интерес к Фушигуро достиг предела, и она призналась себе, что влюблена в него.
Они оба знали это и боялись сделать первый шаг. Боялись ошибиться, боялись спугнуть друг друга, быть отвергнутыми. Мегуми не сталкивался ранее с этим ощущением, с бабочками в животе… Новое пугало своей неизвестностью. Страх сковывает, и в результате человек выберет идти той же дорогой, чем незнакомые перспективы. Слов и действий было достаточно, что даже знакомые заметили искру между ними, изредка поддразнивая «парочкой». Фушигуро тяжело проявлять истинные чувства: тяжело не грубить, тяжело говорить напрямую «прости», или, что похуже, «ты мне нравишься». Он отвергал странное влечение к Котоми. Зачем-то отрицал мысли о ней, если каждый день думал, как хочет послушать её молчание, ощутить касание руки, которая тянет его за локоть, или просто осознавать её присутствие.
— Нет, — она покачала головой, — точнее, не только между нами, я имею в виду всех. Нужна ли дружба в столь тяжелой среде, где в каждой миссии есть риск погибнуть, получить травмы несовместимые с жизнью… — голос звучал хрипло и серьёзно, пока она поочерёдно загибала пальцы.
— Нужна, в человеке вложена тяга к общению, это, своего рода, биологическая потребность, — рассуждал юноша. — Мы можем выжить только в группе, так что без социальных коммуникаций тяжело, — подытожил он и дополнил, — сможешь ли ты сейчас разорвать нашу… — парень ненадолго замолк в попытках подобрать нужное слово, тем самым предоставив ей время на обдумывание его позиции, — …дружбу?
Видимо, он сам не был уверен насчёт последнего.
— Что? Нет! — вскрикнула Котоми, вскочив с места. Мегуми даже усмехнулся от столь бурной реакции, что вызвало удивление у девушки. Редкая улыбка преображала его малоподвижное лицо, делала простым и привлекательным. Случаи, когда уголки его губ соизволяли подниматься, можно с лёгкостью пересчитать, настолько это считалось феноменальным зрелищем. А может, он улыбался часто, но за воротником его формы не было видно?
— Если ты сомневаешься в дружбе, тогда почему не можешь отказаться от неё?
— Потому что я привязалась, — обреченно прошептала она, устало опустив веки. Черноволосый обычно не проявлял заботу, если такое и происходило, то в самых исключительных, но до точности нужных моментах. Внутренний голос ограждал от последующего действия.
Разве проявление чувств не приравнивается к слабости? Мегуми с особой осторожностью дотронулся до рукава её формы, затем потянул на себя и, усадив, заключил в объятия, позволив девушке расслабиться. Котоми не сопротивлялась, когда дают — надо брать. Её руки обвили тело Фушигуро, а голова прижалась к груди, вслушиваясь в ритм сердца.
«Стук-стук», — всё в порядке.
Он доверяет ей, и этот момент навсегда оставит отпечаток в памяти, как самый сокровенный. Есть вещи намного интимнее секса, считала Котоми, например, делить одни наушники, кружки, читать совместно книги или держаться за руки. Правда, ни то, ни другое ему не свойственно. Мегуми не славился эмоциональностью, казалось, он питал безразличие ко всему, но это лишь оболочка.? Пожалуй, последний вопрос останется риторическим.
Ота словно его маленькая копия, или женская версия. Называйте как хотите.
— Иной раз я думаю, что лучше всего студентам учиться по отдельности: только практиковаться вместе, при этом ни о чём другом, кроме учёбы, не разговаривать, чтобы исключить привязанность, — продолжила резонировать шатенка.
Он хотел было что-то ответить, но его перебили:
— Ты не подумай, я не утверждаю, скорее всего моим мыслям нет правильного ответа, — парень уловил посыл девушки, поэтому постарался задать наводящий вопрос.
— Разве можно работать в команде, не зная своего товарища? — его ладонь с нежностью поглаживала трепещущее тело, это давалось в какой-то степени тяжело. А со стороны казалось, будто он успокаивал плачущего ребенка.
— Гм, не кажется ли тебе, что работая в команде с человеком, который тебе не знаком, было бы проще в борьбе с проклятыми духами? То есть потерять друг друга будет не так больно, нежели на его месте — близкий приятель? — Котоми бездумно тыкала пальчиком его колено, а затем переключилась рассматривать пуговки на пиджаке. — Что, если бы мы все не были эмоционально близки, легче ли было пережить смерть того или иного мага? — Ота сейчас взаправду походила на дитя.
-Томи, — юноша тяжело выдохнул, прижав девушку сильнее. Та в свою очередь дрогнула — он редко называл её
так. — Хорошо, давай пообещаем защищать друг друга всегда, какими бы ни были обстоятельства.
— Нет, — студентка оторвалась от его груди и посмотрела самым пронзительным взглядом голубых очей, вся его душа как будто съежилась. — Лучше пообещай мне думать о себе и не допустить свою смерть, чтобы не причинить боль, — зазвучало, как прощальная речь. Юноша даже не на шутку испугался.
— Обещаю, — проговаривает тот и прислоняется губами к макушке Котоми, — и ты меня не подведи, — студентка жалобно всхлипнула, положив подбородок на его плечо.
На этой трогательной ноте пара завершает диалог и остается сидеть в лесу, на том самом поваленном дереве, где только что косвенно признались в любви.
***
— На, — мужчина протянул смятый лист, — прочитай, — собеседник с недоверием покосился на бумажку, прикинув её содержимое, и, судя по тону, внутри ждут неплохие новости.
«<…> Студентка ТМК Котоми Ота погибла во время инцидента в Сибуя от рук Сукуны. Смерть официально подтверждена <…>»
— Ха! — провопил читающий, а затем заливисто расхохотался, тем самым оскверняя смерть. — Вот Годжо и лишился ученика, минус один, — довольно вытянул указательный палец.
— Ты прав, единственное — Фушигуро жив, Масамичи успел его спасти…
Слушатель недовольно насупился и обиженно буркнул под нос:
— У Сукуны есть планы на него, да и нам следует быть настороже, я считаю.
— Без сопливых, — огрызнулся мужчина. — Какой же всё-таки глупой была девчонка, когда прискакала спасать полумёртвого пацана, и ведь понимала, что распрощается с жизнью.
— Тьфу! Не говори мне про неё, лучше б не строила из себя чудо-спасителя, — прошипел он сквозь зубы и уселся на перила, ковыряя трещины. — Как думаешь, можно ли её кончину счесть за попытку натравить Фушигуро Мегуми на Итадори Юджи? — тот красноречивым жестом рук изобразил пистолет, смачно цокнул языком и мечтательно закатил глаза.
***
— Ты как? — поинтересовался Масамичи, не рискнув подойти ближе.
— Вы сейчас серьёзно?
— Нет… Прости, — директор невольно улыбнулся своим мыслям, когда разглядел в ученике некую схожесть с Годжо. Даже реагируют одинаково.
— Она погибла из-за меня, да… — прозвучало странно, будто Фушигуро не знал с какой интонацией произнести.
— Ты был без сознания, буквально утопая в собственной крови.
— Это
я виноват, не уберёг, — слова давались тяжело, а в горле стоял непроходимый ком горечи, отчасти мешавший дышать.
— Мегуми, — Яга спустился на пару ступеней ниже, заранее отвечая на предстоящий вопрос, — ты сделал всё, что можно, — его рука успокоительным жестом погладила юношу по плечу. — Ты сильный.
— Если бы я сделал всё, — начал тот и довольно грубо откинул ладонь мага, — она бы сидела здесь, рядом, — парень скорбно поджал губы, а в глазах блеснула скупая слеза, обжигающей дорожкой скатившаяся по его лицу, заставляя вновь саднить не зажившие раны. Синеглазый наклонил голову вбок, погрузившись в воспоминания, в день, когда беззаботно сидел с ней в лесу.
«Мегуми, нужна ли дружба в столь тяжёлой среде, где есть риск погибнуть? Было бы проще не знать друг друга, чтобы легче терять?»
