***
— Ну, тогда я просто напишу «Здесь покоится неизвестный агент-герой, спасший Аргайла, Джонатана, Уилла и Майка от верной смерти» — монотонно произнёс Аргайл, жестикулируя руками. Он сидел на песке с самодельным картонным надгробием в левой руке, в правой он держал ручку агента-героя. Джонатан удивлённо приподнял брови. — Ты напишешь наши имена на коробке из-под пиццы? — недоумевая и с ноткой едкого сарказма спросил он. — Это распространённые имена, — лениво отмахнулся Аргайл и склонился над «надгробием». — Ладно, чувак, делай что хочешь. Казалось, что Джонатан смирился с «разумностью» поступка друга, пока не пробубнил себе под нос «Господи, боже мой...». Было забавно наблюдать за этой картиной со стороны — сидя на крыше старого автомобиля. Пока Джонатан дискутировал самодельное «надгробие» Аргайла из коробки из-под пиццы Майк делился своими переживаниями на счёт своих взаимоотношений с Одиннадцать. — Думаю, иногда просто страшно открываться другому человеку и открыто говорить о своих чувствах.. даже тем, кто тебе особенно дорог, — изъяснял Уилл. Он выдохнул и посмотрел на Майка. — Ведь что если... им не понравится правда? Майк взглянул Уиллу в глаза, потом незаметно перевёл взгляд на его губы и также резко посмотрел в абсолютно другую сторону, немного смутившись. Ему нравится смотреть на губы, как ни странно, именно эти. Почему-то именно на это он всегда обращает должное внимание, нежели на само присутствие и тему разговора. Иногда бывало, он полностью терял его суть, заглядываясь на чужие губы, и, когда его спрашивали о чём-либо обсуждаемом, то он неловко отворачивался, и говорил, что не понял тему разговора. Майк не хотел принимать за должное тот факт, что об Уилле он беспокоится больше, чем о ком-либо другом, даже о собственной девушке он думал реже, чем о лучшем друге. Но они ведь просто друзья, да..? Слова Уилла Майк подтвердил кротким кивком. Он снова посмотрел на него, и сразу же ему захотелось обнять его, почувствовать запах пыли, въевшийся в его рубашку, зарыться пальцами в мягкие каштановые волосы и забыть обо всём на свете. Уилл в задумчивости перебирал пальцами по жестяной крыше автомобиля. Все его мысли перемешались, сбились в кучу, словно закупорили сознание. Странная безэмоциональность накрыла его с головой ещё в момент после перестрелки. А ведь они были буквально на грани смерти... Возможно, мог бы быть настолько трагический финал, что ему пришлось бы признаться Майку в своих чувствах, но так, увы, не случилось. — Уилл, можно с тобой поговорить? — волнуясь, спросил Майк, сцепляя руки в замок. — Это.. очень важно для меня. «Это мой шанс! Кто знает, когда мы ещё сможем поговорить наедине.» Уилл резко обернулся к нему. В его взгляде ясно читались удивление и неподдельный интерес. — Да, конечно, — Уилл повернулся к Майку всем корпусом тела и положил руки на колени, приготовившись слушать. Майк приоткрыл рот, чтобы начать, но помедлил с ответом. — Хотя, думаю, это не очень-то и важно... Извини, — и он, смешавшись, опустил взгляд вниз. Уилл непонимающе, даже с примесью лёгкого осуждения посмотрел на него. — Ну уж нет, давай выкладывай, — настойчиво потребовал он и сел ещё ближе к Майку примерно на полтора фута и наклонился к нему. Сердце, казалось, точно выпрыгнет из груди от волнения. И снова это чувство: не то волнение, не то счастье, но всё подозрительно сильно было связано с его сердцем. Казалось, что пульс участился почти до двухсот ударов в минуту. Он беспорядочно похлопал пышными ресницами, будто пытаясь осмыслить происходящее, затем сделал долгую паузу и посмотрел краем глаза на Уилла. Красивый он. Добрый, отзывчивый, дружелюбный.. Не то, что он. — Сначала мне бы хотелось попросить у тебя прощения за то, что последний год вёл себя как мудак, я бы всё равно не смог так долго об этом молчать, когда-нибудь чувства бы всё равно взяли верх. — начал Майк, опуская вспотевшие ладони на крышу автомобиля. Чувства? О каких чувствах он говорит? — Это... чувство я испытал ещё когда вы должны были переехать в Калифорнию и думал, что просто волновался за тебя, переживал, грустил, может... Но после того как ты уехал, я ощутил пустоту внутри, словно я лишился чего-то важного... Это было странно, — Майк подпер лицо кулаком и ссутулился. — Продолжай, — неожиданно твёрдо для себя сказал Уилл. — И эти чувства, — Майк выдохнул. — Когда я наконец оказался здесь, с вами, они... стали сильнее, я очень долго пытался скрывать их... — брюнет смолк, решив что на этом месте нужно закончить и уставился на свою обувь, ожидая от Уилла чего угодно, любой реакции, но тот молчал. Спустя минуту гробовой тишины, нарушаемой только звуком потирания железного полотна лопаты об песок: копания, снова раздался голос Майка. — Можно сказать это... что-то типа признания в любви, — тихо сказал он и опять смолк. Уилл обхватил руками локти и продолжал сидеть, даже дышал он замедленно и моргать стал реже. — Ты серьёзно? — переспросил он, продолжая смотреть вниз, на песок перед капотом автомобиля. Майк посмотрел в лицо Уиллу и вскинул брови. — Да, я не шучу, ты правда много для меня значишь, — он играл с огнём и существовало два варианта развития событий этой глупой игры: либо отказ, собственно и огонь поглотит его, либо... огонь ему удастся усмирить. — Взаимно, — и Уилл посмотрел на Майка. Тот сидел с распахнутыми от удивления и неожиданности глазами. Уголки его губ слегка приподнялись в скромной улыбке. — Я должен был сказать это раньше. Майк выглядел таким счастливым, как ребёнок. Невольно возникало ощущение, будто он сейчас будет крутиться волчком от радости...***
— Вот зараза! — чертыхнулся вдалеке Аргайл, — Ручка не пишет!