Forgive me (At least for now)

      3 месяца… Прошло 3 месяца с момента битвы за D6, и как Спартанские рейнджеры, так и Красная Линия, похоже, в равной степени в замешательстве.        Если бы не “помощь”, которую предложила Ганза, чтобы поставить Орден на ноги, мы бы до сих пор бегали по округе, пытаясь потушить пожары и помочь раненым. “Помощь” не обошлась даром, многие из нас в Ордене чувствуют, что Ганза предложила нам руку помощи лишь только для того, чтобы одновременно с ней надеть на нас наручники.       Ничего такого публичного, чтобы объявить, что Орден принадлежит им, но достаточно, чтобы, когда они "попросят" нас о чём-то, мы не могли им отказать. По правде говоря, Орден и так выполнил бы большинство просьб, но делать это по чьей-то указке было как-то... не по себе.       Но о нём по-прежнему ничего не слышно…       — Артём... ты там?        Голос Анны заставил Артёма мгновенно захлопнуть дневник, что-то похожее на стыд подкралось к горлу. Была ли это мысль о орденском ошейнике, что заставила его вздрогнуть, то ли пара голубых глаз, смотрящих на него из под разбитого стекла противогаза?       — Ах, вот ты где. Мельник ищет нас, давай, нельзя тратить день на записи.       — Я присоединюсь к тебе через секунду, есть идеи, чего он хочет?       — Откуда мне знать, может, ему уже в третий раз требуется присутствие Спасителя Метро, - в голосе Анны прозвучал сарказм, но без особого укора.       Когда они покидают комнату Артёма и идут по коридорам к центральному командному пункту, в окружающем шуме наступает странная тишина: новобранцы бегают туда-сюда с припасами, ремонтные бригады латают дыры и проверяют опорные балки, а вдалеке слышны звуки медленно оживающего бункера.       Когда они подошли к двери в кабинет Миллера, Анна остановилась, едва не постучав, глубоко вздохнула и повернулась к Артёму, словно собираясь что-то сказать, но почти через долю секунды (как будто передумала) постучала и вошла в комнату, за ней последовал слегка обескураженный Артём.       — А, вот и ты, - Мельник, как обычно, не выказал никаких эмоций, кроме лёгкого раздражения.       — Ты хотел нас видеть? - ответила Анна, двигаясь, чтобы занять место за столом напротив своего отца.       — Да, садитесь. У Артёма ещё будет время для церемоний, - он указал на стул рядом с Анной, и когда Артём сел, Мельник продолжил.       — Как вы знаете, Ганза оказала большую помощь в восстановлении Д6 и предложила нам свежую кровь в виде новобранцев и некоторых ветеранов для вступления в Орден. Пока что они, похоже, делают это в попытке поддержать порядок в Метро, и в связи с этим они попросили нас…       Смешок Анны привлёк внимание Мельника и Артёма к ней, и как раз в тот момент, когда она собиралась заговорить, полковник поднял руку, фактически заставив её заткнуться.       — Независимо от того, что вы думаете о помощи, которую они оказали, и какие скрытые мотивы могут быть, факт остаётся фактом - мы в долгу перед ними, нравится вам это или нет.       — Нет, - говорит Анна через мгновение, однако, прежде чем Мельник успевает перейти к сути, Анна продолжает, — Слушай, я всё понимаю, но я не могу не чувствовать, что вся эта "помощь", которую мы получаем, не должна считаться долгом... Мы спасли Метро! Неужели они хотели, чтобы эти коммунистические ублюдки прибрали к рукам Д6?!        От выражения и яда, прозвучавшего в её тоне при упоминании Красных, у Артёма всё похолодело внутри. Он надеялся, что после Д6 все отбросят подобные вещи и просто научатся жить заново. Возможно, некоторым ранам нужно больше времени, чтобы затянуться.       Не успела она продолжить свою длинную и красочную речь на тему Красных и Д6, как Мельник снова прервал её, слегка подняв руку, — Нас просят принять участие в мирных переговорах между Ганзой и Красной Линией. Когда я говорю "просят", я имею в виду, включая вас двоих. И это не вопрос, это приказ. При всей вражде между Орденом и Красной Линией, если мы покажем, что готовы заключить с ними договор, то и другие последуют за нами. По крайней мере, так думает Ганза, и я вижу, что это разумная стратегия.       В комнате воцарилась гробовая тишина, и Анна, и Мельник, казалось, ждали, что скажет Артём. К всеобщему удивлению, Артём решил выступить в роли голоса разума и спросить, где будет проходить встреча, кто на ней будет присутствовать и как скоро это произойдёт. Обрадованный тем, что можно продолжить разговор, полковник начал объяснять, как всё будет происходить.       — Переговоры будут проходить на Боровицкой - нейтральной территории и достаточно близко к Красной Линии, чтобы показать, что мы не пытаемся протащить их на коленях через половину метро. Нынешний лидер Красной Линии - Леонид будет там со своим штабом, а также с представителем Ганзы и, возможно, Полиса. Вы двое и я, будем присутствовать в качестве представителей Ордена. Поездка займет больше времени, чем мне хотелось бы на данный момент, но это для общего блага метро. Готовьте провизию, мы выезжаем завтра утром. Свободны.       К тому времени, как Артём вернулся в свою комнату, Анна снова остановилась, как будто хотела что-то спросить, но, как и в прошлый раз, решила пожелать спокойной ночи и уйти к себе. Когда Артём снова устроился на кровати, деревянные ящики, сложенные под ней для поддержки старого матраса, начали поскрипывать в ответ на его вес, медленно опускающийся на них. Несмотря на все усилия, сон никак не шёл к Артёму, может быть из-за странного поведения Анны или предстоящих мирных переговоров. Но что-то мешало ему выспаться, поэтому, как и многие другие ночи до этого, Артём потянулся к тумбочке, стоящей рядом, и взял потрёпанный дневник и карандаш...       Словно в насмешку над моей предыдущей записью, Ганза решила перебросить цепь с нашей шеи к Красной Линии для мирных переговоров. Несмотря на все старания полковника представить это как логичный следующий шаг, у Анны нашлось несколько подходящих слов для описания ситуации. Я не могу не признать обоснованность обоих аргументов. Орден Спарты потерял много хороших людей из-за Красных Корбутов, и именно такими они и были, Красными КОРБУТАМИ. Может, люди не видели разницы, но те, кого заставили сесть за стол переговоров - такие же жертвы Корбутов, как и остальные, "грехи отца" и тому подобное.       Интересно, будет ли он там? Я попросил всех друзей, сколько осмелился, присматривать за ним, хотя его описание, которое я даю, в лучшем случае ограничено. Я бы с радостью описал каждый шрам, каждую веснушку на его лице. Некоторые шрамы появились только благодаря мне, но Орден Спарты, выделивший для розыска одного офицера Красной Линии, поднял бы столько же бровей, сколько и оружия.       С тех пор я почти каждую ночь вспоминал Красную площадь: мог ли я что-то сделать, чтобы уговорить его, кричал, что пытаюсь спасти его, кричал, пока меня не заставили замолчать, может быть, тогда он бы послушался..... Может быть, он наконец-то выполнил бы свои угрозы и пустил бы мне пулю промеж глаз.       Завтра начнется то, что мы, возможно, не сможем остановить. Я только надеюсь, что всё будет хорошо.       Артём снова был здесь. Но почему он должен был быть именно здесь? Павел прислонился к стене, истекая кровью от нескольких ран, нанесённых Артёмом, - в целях самообороны. Когда Маленький Темный вполз в окно, панические угрозы Павла медленно растворились в воспоминаниях, предательстве и планах одного человека, который чувствовал, что должен владеть миром.       Когда руки заблудших душ начали медленно тянуться к Паше, что-то изменилось. Артём не сделал ни единого шага в сторону своего "друга", кричащего о помощи. Вместо этого он стоял неподвижно уставившись на него... Маниакальная улыбка медленно расползалась по его лицу, Артём медленно шагнул к Павлу, который сначала почувствовал облегчение, увидев, что его друг пришёл ему на помощь, но затем его лицо медленно сменилось неподдельным ужасом…        — Эй, Артём, друг мой, что с тобой?       Не обращая внимания на испуганные мольбы Павла, в голове Артёма прозвучал детский голосок, — Помоги ему или уходи, ему осталось недолго.       Совершенно чужая мысль закралась в его голову, и, медленно приближаясь к своей жертве, Артём ощутил азарт хищника, поймавшего добычу в сеть. Положив руку на грудь Паши, почувствовал, как бешено бьётся его сердце сквозь все тёплые слои одежды, и он... медленно начал толкать его обратно, ускоряя его гибель. По лицу Павла потекли слёзы, он пытался бороться с хваткой заблудших, утягивающих его и его "друга". Искажённая улыбка Артёма достигла ушей, когда Пашино лицо скрылось в руках, вцепившихся в его плоть, и последнее, что вырвалось из уст Артёма, было: "Ты заслужил это".       Громкий стук вырвал Артёма из кошмара, он был весь в поту, сердце грозило вырваться из груди.        — Артём! Артём! Если ты не откроешь эту дверь, я выбью её! - звал мужской голос, в котором звучала такая же паника, как и в его голосе. Артём опомнился и распахнул дверь, столкнувшись лицом к лицу с бледноватым Князем. Как только дверь открылась, спартанец влетел в комнату, шаря глазами по всем углам.       — Князь, что случилось? — прохрипел Артём, борясь со своими горящими лёгкими за каждую унцию воздуха, понимая, что слишком сильные усилия в этот момент могут привести к тому, что у него перехватит горло и он потеряет способность говорить.        Князь повернулся к Артёму и посмотрел на него так, словно у него выросли две головы, — Что значит, что случилось? Ты же кричал на весь бункер!       Артём вдруг заметил в коридоре возле своей комнаты ещё несколько человек: Идиота и Алёшу - двух очевидных, и ещё одного, на котором он не мог сосредоточиться.       — Мы все менялись сменами, когда услышали, как ты кричишь и бьёшься. Мы подумали, что кто-то пробрался внутрь и пытается тебя убить, - продолжал Князь чуть спокойнее.       — Кто-то по имени Павел, очевидно, — вмешался Алёша, стоявший у него за спиной.         Вместо полноценного объяснения, Артём решил успокоить своих встревоженных товарищей крупицей правды, — Всё хорошо, я в порядке, это был кошмар, все эти разговоры о мире навеяли нежелательные воспоминания.       Несмотря на очевидное желание получить ответы, его товарищи по команде решили, что лучше пока оставить эту тему. Медленно уходя, Князь повернулся к Артёму, — Знаешь, если тебе нужно будет поговорить, я здесь. Знаю, я могу показаться немного... Восторженным, но, серьёзно, дружище, я здесь, если понадоблюсь тебе.        Он искренне улыбнулся - это всё, на что Артём был способен в данный момент. Достаточно, чтобы Князь кивнул и ушёл с остальными, позволив Артёму закрыть дверь. Медленно повернувшись и прислонившись спиной к прохладному металлу двери, рейнджер медленно сполз на землю.       — Это был не я, я никогда бы так не поступил, — прошептал Артём, когда слёзы начали застилать ему глаза.