Мёртвые просто так не умирают

Он лежит и молча пялит в потолок. Иногда глаза сами собой закрываются, но он не спит. Не смотря на всю сонливость вызванную слишком уж беспокойным сном этой ночью. Он устал. Устал от всего. От смертей, исчезновений, странностей, расследований, вопросов. Одним словом – Топей. Вчера были разрушены последние надежды на спасение. В Москве он нахер никому не сдался, да и не выберется отсюда, он знает об этом наверняка, пусть и не проверял. Они остались вдвоём. Или он вообще остался один. Соня, кажется, совсем поехала на своём «чуде». Она ведь даже сейчас в гребанном монастыре! И баба Нюра где-то с ней же. Что случилось с Катей он так до конца и не понял. Эля мертва. Денис мёртв. Только вот нахрен он жив остался тогда? Убивали мысли о вчерашнем дне. Как в край чокнувшийся Титов потопил тачку вместе с хозяином. Вместе с собой. Зато Сонечка выплыла! Чудо, блять! А он... Он стоял и нихрена не делал. А потом что? Потом тоже ничего. Как зачарованный был. Зато ночью осознание накатило волной. Так и не отпустило. Ему было стыдно за себя. Вот почему не навёл панику на девчонок ещё объявлениями о пропавших без вести? Почему не развернулся и не свалил? Ах, да, он же долбанный журналюга, ищущий за что бы зацепиться! В чём-то всё таки был прав Дениска. И в первую очередь в том, что Макс – еблан. Размышления, или, вернее, обвинения Макса в сторону самого себя внезапно прерывают. Стук в дверь. Он резко поднялся с кровати и поплелся на звук. Открыв дверь он на секунду замер, не веря собственным глазам. Чёртов утопленник на пороге! Макс быстро заключает его в объятия, прижимая к себе как можно ближе. – Пустишь? – спрашивает Денис, когда его отпускают. Он звучит так непривычно устало. – Да. Да, конечно! Ты... Как? Что вообще было? – вопросов было много, но сил на них сейчас не хватало. Ему, наверное, сейчас было бы достаточно даже просто посидеть крепко прижимая Дениску к себе, смотреть в его глаза, вообще осматривать его всего, ощупывать. Просто понимать, что он жив, он рядом. А Денис промолчал, прошёл мимо Макса в дом. Первым же делом он дотопал до кровати и уселся, почти упал на неё. В той же чёртовой леопардовой шубе. – Ден, ты в порядке? – снова спрашивает Кольцов, вглядываясь в чужие глаза. Ни безумного блеска, ни злости, одна усталость. – Ни-хре-на – медленно отвечает он. – Тут никто не в порядке. – Что с тобой было? Как ты выжил? Или... Или ты тоже глюк от этой водицы? – Топи не отпустили. Или не топи. Хрен его знает – Значит если ты жив, то... Он тоже? – заволновался Максим. – Не-е, он точно нет. Он не достаточно мёртв, чтобы жить. Зато достаточно жив, чтобы умереть – он продолжал говорить чуть медленнее обычного. И спокойнее. – Почему? Он же это, хозяин типа. Или как это вообще работает? – В этом и проблема. Его. Он хозяин, а значит может умереть не только по собственной воле. А я вот, не могу, как видишь – И как... Ты воскрес что-ли? – Макс наконец улыбнулся. – Что-то вроде того. Утонул, а потом проснулся. На берегу. Вечером, темно уже было – Почему ты сразу не вернулся? – Не зна-аю. – протягивает Денис. Пиздит, всё он знает, но по-своему знает. Не обязательно это Максимке озвучивать. – Не хотел возвращаться... Никуда уже не хотел – Совсем плохо? Слушай... А ты чего сам не выплыл-то? Соне ведь подсказал как, тоже ведь мог – Я надеялся наконец умереть. Не за таким исцелением я приезжал – Денис, ты совсем уже поехал? – Макс положил свои руки на чужие плечи. – А ты? – он по прежнему был спокойным. – Что мне оставалось? Грохнуть хозяина и остаться тут с надеждой на чудо, которое было из-за него? Если моё исцеление исчезнет вместе с его жизнью, я буду просто бесконечно страдать. Может чуть меньше, если смогу выманить у мента таблетки. Но всё равно, на кой мне такая жизнь сдалась, а? Сам-то подумай, журналюга. Я был обречён при жизни и, мать твою, остаюсь обречённым даже после смерти! – Ден... – ему хотелось что-то сказать. Как-то успокоить, заверить Дениса, что всё будет хорошо. Но это по прежнему был Максим, блять, Кольцов, внезапно так обеспокоившийся состоянием придурка-Титова. И почему ему не похер, как было раньше? А было ли? Слов он не находит, они и не нужны, а в случае с Максом лучше просто не ляпнуть лишнего. Он просто обнимает Дениса. Аккуратно, нежно, неуверенно, точно не так, как можно было ожидать от Максима. Но всё равно достаточно крепко прижимая к себе. Ден не сопротивляется, этого даже и не хочется делать. Возможно это было тем, чего ему так долго не хватало тут. Да и вообще. Он не устал, нет, это слово ему не подходит. Уставал он при жизни. Сейчас он изрядно заебался. Слишком много свалилось на довольно хрупкие для этого Денисовы плечи. Лучше бы спокойно, или почти спокойно, подох бы в своей Москве. Но нет, надо было ведь поехать! Ещё и втянуть в это 4 невинных человека. – Сестра – негромко говорит Денис, будто самому себе. Продолжает уже громче: – Сестра Сони осталась? – Что? Э-э, на знаю. Наверное? Соня не возвращалась ещё с монастыря, а я как-то... Не до этого было – растерянно отвечает Макс, до которого ничерта не дошло. Он отстраняется и снова глядит в глаза Дениса, словно надеясь найти объяснение в них. – Она ведь тоже не реальная. Как и исцеление моё, и звонки твои... И мой. Если – он резко замолкает, не по своей воле, конечно. – В смысле мои звонки? – перебивает Макс. – А ты реально думаешь, что мёртвые звонить живым могут, а? Не тупи, Максимка. Херня это, наебалово, понимаешь? Ты никому не звонил, не писал, ничего из этого не было реальностью. Это Алябьев, сука. И я матери не звонил! Не она это была, точно не она – Блять – единственное, что может выдавить из себя Кольцов спустя несколько секунд молчания и попыток принять информацию. Всё, бляха, складывается. Внезапно в его глазах снова загорается та искорка надежды. – Так-так-так, поднимайся, Дениска, пойдём-ка мы молиться Он улыбается и быстро подскакивает с кровати. Пора выяснить чего же Сонечка всё не возвращается и есть хоть малый шанс на спасение. Потому что если он есть, то Макс сделает всё, чтобы выбраться отсюда и вытащить с собой Дениску. Даже если его действительно придётся тащить. – А ты про Аришку свою знаешь-то? – войдя в монастырь начинает Денис. – Что знаю? – и снова Максик ничего не знает и не понимает. А за водичку чудодейственную догнал как-то, вот удивительный человек конечно. – Как же так, сколько ты там к ней уже захаживал, а? Как не выяснил, не вынюхал в правду, журналюга? – к Денису вернулся этот издевательский сучий тон. Действительно что-ли чудотворный этот монастырь? – Что ты несёшь? Объясняй чего я там не знаю, придурок – Макс привычно начинает злится. Но не так сильно. Всё таки сложно ему нормально злиться на человека, которого он считал мёртвым ещё сегодня. – Нихрена не молодец твоя Лолитка, не мать-инвалидку тащит. Место тут проклятое, знаешь же, да? Вот и завидовала мать дочурке красивой уж слишком. Да всё хотела местами с нею поменяться. И погляди, сработало! А вот доченька в новом теле себя увидев... Совсем с катушек слетела, сам видал. Макс молчит. Верить не хочется, но почему-то верится. Не зря ему казалось странным то, что она глаза его закрывала. Ссылался конечно, мол фетиши всякие бывают, ничего, уживутся. – И, кажись, подкинули Топи ей возможность очаровывать всяких кудрявых козлов, да, Максимка? – Да иди ты – огрызается Кольцов. – Сам-то откуда знаешь? С каких пор ты у нас око всевидящее, мудрец всезнающий, блять – А вот об этом тебе знать не обязательно Продолжать этот идиотский диалог Макс не хочется. К чёрту его. Слишком мыслей много. Тех, которые озвучивать он пока не хочет. Надежда у него появилась, но вот только сейчас он задумался о тупости всего этого. Если Лиза осталась, а приступы головной боли Дениса исчезли – то шансов у них нет. Топи не выпустят. Значит их это порядок, а не хозяина. Но почему-то дома у бабы Нюры резкое осознание говорило об обратно. Сама баба Нюра встретилась им едва ли не на пороге храма. И совсем почему-то не удивилась она ожившему утопленнику в роли Дениса. Но думать об этом не хотелось. Это Топи. И жители Топей. Здесь странно всё и странные все. И Соня, что вообще не удивительно, и Денис, тоже очевидно поехавший кукухой раньше всех, но пришедший в норму, по крайней мере Макс на это надеялся. Да и сам Макс, что уж, точно потерял долю своей нормальности. Сонечку они нашли как раз встающей с колен, около икон. Увидев Титова она сразу быстро подошла к нему и обняла. – Отмолила – шепчет, но достаточно громко. – Что с Лизой? – сразу спрашивает Денис, когда девушка отстраняется. – Молюсь, Денис, молюсь, чтобы вернулась. Плата это, за грехи мои. Мы ведь человека убили. Страшный грех, кем бы он ни был! – объясняет Соня. И так жутко это сейчас звучит для парней. Верит она. Верит искренне. Даже Макс в маньячество Алябьева не так искренне верил. – И тебе тоже помолиться нужно! – продолжает Громковская. Денис смотрит на икону. На свечи. На секунду даже хочется снова встать на колени и помолится. Попросить. Но одного взгляда на Макса хватает, чтобы вспомнить – херня это всё. – Не, Сонь, мы это... Пойдём мы. Я потом приду, потом помолюсь – заверяет Ден, хоть и понимает, что молиться больше не будет. Да и возвращаться сюда совершенно не хотелось. – Но...! – пытается что-то возразить Соня. – Извини, нам пора – вмешивается Максим и практически хватает Дениса за руку. Отпускает лишь когда они выходят. – Это было не обязательно – возмущается Титов. – Отпускать тебя? – сохраняя всю серьёзность уточняет Макс. – Хватать меня! – Извини, но я думаю – обязательно – Придурок – кидает Денис, открывая дверь в машину. Они молчали пока не доехали до дома. Заходить не хотелось, по крайней мере Максу. В голове всё крутился план. Или его подобие. – Де-ен – протягивает он покинув машину. – Что? – тон Дениса снова уставший и обречённый. – Может, э-э, ну, попытаемся уехать? – А смысл? Не получится ж ничего – Хозяин мёртв и чудес его не осталось. Так может и выбраться сможем? Денис, пожалуйста, давай попробуем! – А сам чего не попробуешь? – Денис смотрит с сомнением, даже с недоверием. – А вдруг потом не получится? Блять, мы вообще не знаем как эта херь работает. И может время ограничено! У этого Алябьева так-то сынок есть, должен же стать новым хозяином! Или чёрт его знает чё там должно случиться. Нам просто нужно поспешить! Хотя бы попробовать, Динь – взгляд Макса просто не даёт думать о том, чтобы отказать ему. – Вещи собрать надо тогда – Да похуй на вещи! Хватай свои таблетки и валим отсюда, ладно? Денис глубоко вздыхает и бросает быстрое «хорошо» Спустя меньше чем 15 минут он уже снова сидит в машине. Макс за рулём, весь напряжённый такой. Надеется, что хоть сейчас сработает. Что выпустят их эти Топи ебучие. – Если получится, то тебе нужно сменить шубку, Дениска-редиска. А то эту жизнь, ну, и ты, уже потрепали. Хочешь я те новую куплю, а? Будешь самым модным в городе – улыбается Максим. – Да тебе книги писать надо, фантазёр – отвечает всё ещё скептически настроенный Денис. Верить в удачу он конечно хочет, да только вспоминает постоянно, что он никто иной как Денис Титов, с удачей совершенно несовместимый. – А напишу как раз. О своих героических похождениях в жутких Топях и о твоём мною спасении, принцесса. Вот и денег на ней заработаю, на шубу тебе новую. Как тебе план, Дениска? – Макс не то дебил, не то абсолютный оптимист. Да и, честно, не сильно уж отличаются понятия. – Не забудь упомянуть как на ведьму повёлся, рыцарь долбанный Получилось. У них, блять, получилось выбраться! Они долго обнимались приехав в Москву. И ещё дольше не верили, что это реально. Что они в любой момент просто не проснуться в Топях. Уже неделя как они живут относительно спокойной и нормальной жизнью, а сомнения всё ещё есть. Особенно у Дениса. Но они оба молчат. – До сих пор не понимаю, почему ты не свалил – тон у Титова вопросительный, но это не вопрос. По крайней мере точно не вопрос Максу. Максим мало того, что не свалил, как того ожидал Денис, наслушавшийся историй о том, как люди после травмирующих событий не могут продолжать общаться. Нет, Максимка не из таких. Он остался и наглейшим, по мнению Дениса, образом поселился в его квартире. Принцип «не привязываться, не влюбляться и не быть любимым» был послан Кольцовым далеко и надолго. Он бы мог всё это прекратить, как уже делал раньше, но Макс, зараза эдакая, стал слишком важным за время проведённое в Топях и просто так отпустить его Ден уже не мог. Поздно опомнился. Макс закатил глаза с понтом «заебал уже, Дениска» – И как бы я тебя тут одного оставил? Совсем б крыша у тебя поехала, а она так-то назад ещё не до конца вернулась, принцесска – сам Макс уже тоже не мог просто забыть этого отбитого парня, которого совсем недавно так недолюбливал. Сильно изменили его Топи. – Мне ведь немного осталось. Не боишься? – Денису казалось, что он принял факт своей достаточно скорой смерти, пока он не попал в Топи. Но спокойствие при таких диалогах оставалось. Привычным уже было. Не говорил он раньше о таком с близкими, а о других и беспокоиться ему нахрен не надо. – Опыт тебя хоронить у меня уже есть, так что... – Макс улыбается. Действительно дебил-оптимист. – Заведу себе потом кота, бенгальского, знаешь? Это которые такого леопардового окраса такой. Вот, буду говорить, что это ты переродился. И хранить тебе верность буду до самой своей смертушки! Макс смеётся. И Денис тоже. Но в глазах отчётливо видны грусть и отчаяние. Всё далеко не так хорошо в душе, мыслях, реальности. Но хуй кто об этом заговорит. Два сапога пара. – А самому-то не страшно? – вдруг спрашивает Максим. Ответ он знает, как и знает, что не признается в этом Денис. – Опыт есть – повторяет чужую фразу Титов. – Да и если я действительно реинкарнирую в кота, то... Думаю это вполне неплохо. Точно лучше человеческой жизни – Придурок ты, Динь – подводит итог Макс. Тишина. Обычно молчать в компании Дениса вполне комфортно, но не сейчас. Одна слишком уж навязчивая мысль всё не даёт покоя. Не даёт спокойно спать по ночам, принимать душ, а самой главное – спокойно смотреть на Дениску. И почему он молчит? Не хочет всё испортить? А почему не похуй, Денису не так много осталось, а успеет поговорить, всю жизнь себя винить будет. И, возможно, на слишком долгую жизнь. – Де-ен, а знаешь, почему я реально с тобой остался? – Ну, удиви – Денис был почти уверен, что сейчас будет какая-то шуточка. – Я люблю тебя – Кольцов тут же отвёл глаза. Ну нахер этот Денисов взгляд. – Э-э, ты подмешал что-то в мой чай? – неуверенно спрашивает он, всё ещё ожидая, что Макс резко засмеётся. Но нет. – Бля, Денис, иди на хуй – бормочет Макс, зарываясь одной рукой в свои кудри и тем самым прикрывая глаза. Фразу «если только на твой» Денис решает оставить в своих мыслях. Вместо этого наконец отвечает: – Я тоже тебя люблю Спустя несколько мгновений на телефон редко приходит уведомление. Денис тут же, по привычке, смотрит что это. В глазах снова загорается уже знакомый проблеск надежды. Максу быстро подсовывают экран, на котором новость о каком-то экспериментальном лечении, которое предлагают Денису. – Хрена-се я волшебник. А я говорил, хорошо всё будет? Вот, вылечим тебя и заведем себе кота с леопардовым окрасом – улыбается Макс сделав акцент на слове «себе» – Ага, наобещал уже. Шубу так и не купил вообще – И шубу тебе куплю, не беспокойся! А обещал её я, вообще-то, когда книгу напишу Шансов на то, что это поможет немного. Но ради собственного выживания нужно хвататься за всё. Этому их научили Топи.