🎓💼🪖
Самый успешный университет Южной Кореи вырастил великих людей. Среди них должен быть и Феликс, только за три года парень мог вылететь уже раз сто. Отец своими деньгами всегда договаривался с деканатом о повторном рассмотрении дела его сына. Феликс постоянно бесился из-за этого. Он не хотел здесь учиться. Максимум, что ему нравилось, — это звание принца юрфака. Феликс — избалованный мажор с ангельской мордашкой. Никто не мог устоять перед блеском его карих глаз и улыбки розовых губ бантиком. Веснушки, прикрытые тоналкой, иногда появлялись на впалых щеках парня из-за того, что Ли снова проспал. В такие дни весь университет говорил о красоте россыпи созвездий на личике принца. Хотя этот парень расхаживал по университету в кожаной косухе и скинни джинсах, подчеркивающих сочный зад. Весь этот «вау» образ завершал мейк с подведенными черными тенями глазами и вишневым блеском на губах, снившихся всему универу. Феликс манил своим плохим образом и характером. Он завоевал любовь студентов и ненависть преподавателей. Парень мог заявиться в мини-юбке, решая соблазнить секси-препода. Наорать на старшего из-за плохой оценки. Публично испортить имущество университета, считая, что с его поправками этот предмет выглядит лучше. Любил курить на территории университета, туша сигареты о покрашенные недавно стены. Сейчас он делал тоже самое. Феликс снова заставлял зевак поприветствовать столб. А нечего на парня курящего заглядываться, забывая смотреть вперёд. Их понять было можно. Ли своими миниатюрными пальчиками держал сигарету, зажимая ее меж блестящих губ. После медленно выдыхал дым вверх, блаженно закрывая глаза. — Что, успокаиваешь себя сигаретами? — подошел к блондину его друг Джисон. Он был парнем хорошим, не считая любви к мужским хуям и разгульной жизни. Как-никак парень — сын владельца сети ночных клубов, где царили страсть, алкоголь и похоть. Джисон был сам олицетворением этих слов, разгуливая с черными кудряшками на макушке, с кожаным чокером на шее и в полосатом свитере, не прикрывающим сочный попец в кожаных штанах. И это только половина беды. Сочный попец в сочетании с сочными губами и щечками сводил добрую половину университета с ума. Парень с огромными глазками, как у бельчонка, мог показаться милым, но только он открывал свой грязный ротик, как люди просто столбенели от удивления. В этом весь Хан Джисон. Милый бельчонок с острыми зубками. — С какого хуя? — недовольно ответил Феликс, смотря на друга. — Так ты не в курсе, что ты в полной пизде, — округлил беличьи глазки Хан. — Я повторюсь, но… с какого хуя? — Феликс выбросил сигарету от греха подальше, а то парень начинал злиться. — Опачки, Ликс, поздравляю. Вы нашли на свою жопу аж две проблемы, — радостно заулыбался брюнет, выставляя напоказ два пальчика. — Первая: с завтрашнего дня у нас военная подготовка. И, по словам препода, у нас будет вести не старый пердун, а молодой майор. Он недавно получил майора, и наш универ слезно умолял его проинструктировать нашу группу. Раз он воевал в Афганистане, то нам пиздец. Будем выдрессированы, прям как во время БДСМ-сессии. И вторая проблема: наш дед-пердед куратор сказал, что твой отец не сможет тебя отмазать. Ты должен сам пройти всю военную подготовку. — Они там не охуели случаем? Пусть отец им машины и яхты купит, чтобы я и секунды там не пробыл. А если он откажется, я такое этому майору устрою, что война в Афганистане ему покажется детским лепетом, — не на шутку разозлился Феликс. Его зубы скрипели, желваки на лице играли, и плюс ко всему на веснушчатых щечках выступил румянец. — Статьи ХХХ и ХХХ УК Республики Кореи: дача взятки и нарушение неприкосновенности частной жизни, — из-за угла вышел парень. Его черные пряди челки спадали на темные глаза, излучающие недовольство. Узкий разрез глаз придавал этому взгляду особенный шарм опасности. Феликс засмотрелся в глубину черных омутов, где под левым глазом красовалась родинка. Взгляд сам начал исследовать объект напротив, спускаясь сначала на ровный нос, а следом и на пухлые губы цвета недавно распустившегося бутона розы. Ли казалось, что лепестки королевы цветов вовсе не ровня мягкости и нежности уст высокого незнакомца. Феликс, налюбовавшись красивым лицом с ярко выраженными скулами, обратил внимание на фигуру незнакомца. Длинная шея была закольцована в черный галстук. Огромную ширину плеч смог подчеркнуть пиджак в цвет галстука. Ликсу недолго пришлось думать над тем, что перед ним стоит спортсмен, судя по мышцам груди, скрытыми под белоснежной тканью рубашки, и массивным бедрам и икрам, обтянутым в брючную ткань. Только этот спортсмен был богачом, раз расхаживал в костюме последнего выпуска бренда «Versace», а на левой руке красовались золотые часы с прямоугольным циферблатом. Феликса впервые так заинтересовала чья-то внешность, ведь высокая самооценка никогда не позволяла Ликсу смотреть на кого-то другого, кроме себя. Ли подтверждал его красоту, но этого показывать блондин не собирался. — Самый умный нашелся. Иду нахуй, пока… — Пока отцу не начал плакаться? — перебил Ли брюнет. — Поверь, такой мажор, как ты, никогда не станет адекватным человеком. Так и будешь слать всех нахуй, вместо того чтобы приводить весомые аргументы, — усмехнулся незнакомец, накаляя обстановку цоканьем каблуков собственных ботинок. Он подошел ближе к блондину, сопровождаясь удивлённой парой глаз. — Весомые аргументы? Ты кто такой, а? Сам-то бред несешь вместо весомых аргументов, — начал кривить симпатичное личико Енбок. — Ты говорил, что устроишь тому майору катастрофу похлеще Афганской войны. Ты хоть знаешь, что во времена этой войны погибли тысячи людей, в том числе и дети? Какой-то папин сынок хочет доказать, что его проблема серьезнее кражи чужих безвинных жизней. Ты жалок, если считаешь, что все твои проблемы должны решаться без твоего вмешательства, — брюнет своими темными глазами блеснул опасностью, перед тем как уйти прочь, оставляя парочку друзей стоять столбом и думать: «что это сейчас было?»🎓💼🪖
— Бля, полная безвкусица, — сморщил веснушчатый носик Феликс, разглядывая себя в военной форме. Ему не нравилось быть таким, как все. Как раз сейчас одиннадцать парней его группы выглядели так же, как и он. Стояли все в одной линии, как солдатики на полке из детства Енбока. — Хоть бы ремень фирменный бы дали, что это за серебряная бляшка? А цвет формы похож на детскую неожиданность. Раз я тут, то могли сделать поблажку из-за моего отца и дать мне форму спецназа. Черная со множеством карманов — прям последний писк моды, — не мог перестать жаловаться Феликс, стоя на военном полигоне. — Полностью с тобой согласен. В таком образе на меня майор даже не посмотрит. Тогда что говорить о его члене в моей заднице? — поддержал возмущения друга Джисон. — Оу, так ты уже нашел, чем заняться во время этого дебильного обучения, — явно повеселел Феликс, услышав такую новость. — Естественно. Говорят, что этот майор слишком молодой и слишком красивый. Прям полный комплект моих фетишей, — прыгал на месте Хан, радуясь, словно дитя. Его глаза сверкали ярче бриллиантов на его руках. — Ты так вкусно его разрекламировал, что спрос на майора вырос, — ядовито улыбнулся Феликс, давая легонько кулачком по плечу брюнета. — Я тебе сейчас дам пизд… — Оставить разговоры! Равняйсь! Расчет на раз-два! — Джисона перебил пришедший на полигон майор. Феликс чуть челюсть не потерял, увидев того незнакомца, который привел ему весомый аргумент пару дней назад. Ли думал, что тот красавчик — студент, а он оказался майором и по совместительству его новым учителем. Енбок попал еще тем, что считал военную форму майора исключением из правил. На его спортивной фигуре ткань раскраски детской неожиданности сидела великолепно, выделяя брюнета из толпы никчемных военных. Майор — отличная модель, которая смогла украсить военную форму, делая ее не такой, как у остальных. — Ай… — недовольно посмотрел Ли на друга, который его толкнул локтем в бок. Тот глазами намекал блондину что-то сделать. Феликс совсем пропустил мимо ушей расчет всей группы, рассматривая майора. Ликсу повезло стоять последним, рядом с другом, который ему пальцами показывал «один». — Один. Расчёт окончен, — тихо проговорил Енбок, понимая свою ошибку. Майор не мог ухмыльнуться из-за растерянности младшего. — Вольно! — громко проговорил старший. — Меня зовут Хван Хенджин, и теперь я ваш учитель по военному делу. Я научу вас быть военными, которые в любой момент понадобятся государству. Сегодня ваше первое занятие, и я хочу узнать вашу выносливость, чтобы составить график занятий, ориентируясь на ваши способности. Всем все ясно? — Да! — ответили хором студенты. — Прекрасно, тогда начнем. Сначала нужно хорошо размяться. Есть желающие провести разминку? — задал вопрос учитель. — Я! — выкрикнули Феликс и Джисон, поднимая руки вверх. Поняв масштаб трагедии, друзья блеснули молниями в друг друга. Никто не хотел уступать, надеясь впечатлить красавчика-майора. — Отставить! — повысил тон Хенджин, разнимая двух балбесов суровым голосом. — Неужели папин сыночек получил нагоняй от родителя и теперь взялся за ум? Не буду препятствовать твоему рвению исправиться, — тон учителя стал более спокойным, но все еще с долей насмешки. Феликс понял это по довольной улыбке майора. Джисон тем временем закатил глаза от недовольства. — Спасибо Вам большое, учитель, — Енбок решил подловить настроение Хенджина, выходя из строя. Феликс подошел близко к майору, всматриваясь в его бездонные черные глаза. Блондин только сейчас заметил в них блеск, напоминающий интерес. От осознания что-то внутри Ли разбилось, распространяя по организму сладкое нечто, словно мед. — Меньше слов, больше дела, — строго промолвил Хенджин, уходя в сторону, чтобы не мешать Ли. — Сперва разомнем шею, — сказал Ликс, начиная медленно вращать головой по часовой стрелке. — Теперь в другую сторону, — вся группа слушалась Ли, меняя направление вращения головы. — Переходим к рукам. Разминаем кисти, — Феликс говорил четко и громко, чтобы все его слышали. В особенности… учитель. Джин внимательно наблюдал за маленькими ладошками блондина, выполняющими движения. — Теперь локти, — все тот же тембр голоса, который с каждой секундой только больше завораживал Хенджина, и майор блаженно закрыл глаза. — Разомнем плечи, вращая руки, словно хотим кого-то ударить в полную силу, — Енбок начал крутить двумя руками, разрезая воздух. От такой амплитуды действий Феликс с легкостью мог взлететь, а он всего лишь хотел вмазать по красивому личику, которое закрыло глаза и не замечало стараний блондина. Енбок тут жопу рвал, а учитель даже не смотрел. Бесило, жутко бесило. — Настало время размять поясницу. Чтобы вы не запутались, я встану к вам спиной, — Феликс хищно улыбнулся, придумывая план мести. Он встал к лесу, где находился полигон, передом, а к Хенджину — задом. — Начинаем наклоняться вперед, — Енбок специально медленно наклонялся, демонстрируя свой сочный попец. Ему было совсем плевать на тонну взглядов, если ему важен только один. Ли мог не беспокоиться, ведь Хван смотрел. Еще как смотрел, изучая натянутость ткани на округлых половинках. — Хорошо наклоняемся вниз, чтобы разогреть мышцы спины, — Енбок специально акцентировал внимание на этом упражнении. Он сполна хотел насладиться хищным взглядом майора. Тот при каждом новом наклоне шумно выдыхал, примерно представляя объект перед собой совсем без одежды. Хотелось прикоснуться рукой и до боли сжать упругую плоть. — Теперь наклоняемся то вправо, то влево, — как бы Ли ни было приятно внимание учителя, нужно продолжать разминку. Парень развернулся лицом к толпе, не скрывая довольной улыбки. Хенджин на него внимательно смотрел. Феликс и не мог подумать, что сердце его станет биться чаще из-за внимания другого человека. — Ну и напоследок разогреем щиколотки, — проговорил Енбок, выполняя движение. Вся группа повторяла за ним без каких-либо возмущений. Ликс этому удивился в плохом смысле, прекрасно зная нрав каждого. Они все сыновья богатеньких родителей, любящие жить по собственным правилам. Тут вовсе дело не в командовании Енбока, а в жутко страшной ауре учителя. Группка мажоров просто не хотела противостоять Джину, наверное, даже найдутся те, кто захочет с ним сблизиться. Например, Джисон, и блондину это не по душе. — Все. Закончили разминку, — недовольно проговорил Феликс, сверля опасным взглядом всю группу. Только он встречался с полюбившимся темным взглядом, буря злости утихала, заменяясь милосердием. Что за силу майор использовал на разум Ли, что непослушный мальчишка повиновался? — Молодец, а теперь вернись в строй. — Феликс послушался Хенджина, возвращаясь на свое место с дурацкой улыбкой от похвалы учителя. — Видите за мной полосу препятствий? — поинтересовался Хван, моментально получая положительный ответ группы. — Сейчас я продемонстрирую на своем примере, как проходить за короткое время эту полосу препятствий. Держи, когда я скажу «старт», то ты нажми на кнопку, — Хенджин отдал секундомер парню, стоящему первым в строю. — Хорошо, — ответил студент, смотря на уходящего майора. Хван снял куртку, оставаясь в черной майке. Перед взором Ли предстали широкие плечи с накаченными руками. Енбок млел от ярко выраженных ключиц, длинной шеи и бицепсов. Все это скрывалось под военной формой майора. Брюнет уже встал в нужную стойку, готовясь к началу прохождения полосы препятствий. — Старт! — закричал Джин, срываясь на бег. Мужчина подбежал к шинам и начал делать длинные прыжки зигзагом, попадая в середину колес. Пять метров первого препятствия были молниеносно пройдены, что теперь Хенджин полз по-пластунски в туннеле из железных конструкций с дистанцией в тридцать сантиметров. Феликс не мог оторвать взгляда от игры мышц на руках майора при каждом его движении. Енбоку не стоило расслабляться, ведь через мгновение он увидел, как Хван преодолевает высокую стену с помощью каната. Он в мгновение ока высоко прыгнул на стену, схватившись за веревку. Следом майор работал ногами и руками, забираясь на стену. Джин прыгнул с высоты двух с половиной метров, группируясь в кувырок, чтобы амортизировать столкновение с землей. Ли не мог оторвать взгляда от сосредоточенного выражения лица майора, который, как гепард, бежал к новому препятствию. Кровь в жила Феликса застывала, наблюдая за силой мужчины. Всем своим видом и действиями Хенджин демонстрировал свою мощь, способную заточить Феликса в собственных мыслях, где есть место только нереальной сексуальности учителя. Пока Ликс терял связь с реальностью, Хенджин прибежал к длинной емкости с грязью, где над ней посередине висела веревка, закрепленная на железной конструкции. Джин, долго не думая, ускорился и прыгнул на веревку, преодолевая емкость с грязью. Успешно прыгнув на землю, Джин не остановился и побежал дальше. Перед ним оказалось последнее препятствие в виде турника. Хван словно включил маленький моторчик в руках, быстро перебирая ими, чтобы доставить себя к концу препятствия. Спрыгнув вниз, Джин ни на секунду не замедлился, подбегая к финишу. — Тридцать одна секунда и пятнадцать доли секунд! — закричал студент, оглашая результат учителя. Все до единого громко удивились, начиная аплодировать умениям своего учителя. — Сони, как ни старайся, но он станет моим, — уверенно заявил Феликс, очерчивая свои границы. Джисону оставалось только испепелять друга взглядом, не смея подпортить хорошее впечатление учителя о себе, завязывая с Ликсом драку. — Это время для вас заоблачное, но вы должны уложиться максимум в минуту. Если все ясно, то я буду вызывать людей по списку, — проговорил Хенджин, доставая телефон из куртки. Он быстро нашел фотографию со всеми именами группы. — А Ран. — Я, — поднял руку низенький паренек с белокурой макушкой. — Ты будешь первым проходить полосу препятствий. Готов? — с полной серьезностью во взгляде Джин спросил ученика. — Готов, — кивнул А Ран, подходя к старту. — Тогда на старт, внимание, марш! — прокричал Хенджин, включая секундомер. Так он говорил каждому парню перед стартом. Майор был готов к тому, что парни не слишком приспособлены к физическим нагрузкам. Некоторым не хватало силы, чтобы забраться на стенку. Другие, прыгая с нее, неумело группировались. Хенджин оказался стойким на счет эмоций и смог вынести картину маслом, а точнее — грязью на моськах учеников. Больше всего у Джина не было надежд на турник, ведь только пара человек смогла преодолеть хотя бы пять перекладин из двенадцати. Были и те, которые перецеплялись через шины, приземляясь лицом прям в отверстия. — Так… Джисон, — проговорил устало Хенджин, не надеясь на хороший исход. — Я вместо него пойду, и мое имя Феликс. Попрошу запомнить, — выкрикнул блондин, не давая возможности ответить другу. — Ладно, — за мгновение настрой учителя поменялся, смакуя имя папиного сыночка. Он сразу же стал более энергичным. Неужели Ли стал для него энергетиком? — Стой и смотри, как нужно заполучать желаемое, — тихо поговорил Енбок в сопровождении извержения вулкана внутри Джисона. Злой взгляд следил за победной походкой Ли к старту. — На старт, внимание, марш! — громко проговорил Джин, засекая время. Ликс взял хороший старт, быстро прыгая с шины на шину. Хенджин довольно улыбнулся, подмечая прыгучесть блондина. Не замедляя бег, Феликс начал ползти по-пластунски в туннеле. Он прекрасно знал, как это делается, ведь наблюдательности ему было не занимать. Тем более каждодневное посещение спортзала сыграло Енбоку на руку. Феликс был бы не Феликсом, если бы специально не поднимал попу выше нужного. Хенджин оценил эти прекрасные виляния задницей по достоинству, чувствуя собственное сердцебиение и жар в теле. Джин смог дышать полной грудь, только когда Ликс побежал к стене. Он довольно высоко прыгнул, хватаясь за веревку. Он делал упор на ноги и максимально быстро перебирал руками, чтобы достичь вершины. Хван мог смело сказать, что у папиного сыночка довольно хорошая физическая подготовка. И только старший хотел похвалить у себя в голове ученика, как услышал глухой звук. Феликс упал. Группа за считанные секунды поняла, что майор вовсе не выкладывался на все сто на полосе препятствий, ведь сейчас Хенджин побежал к пострадавшему в разы быстрее. У брюнета что-то кололо в груди, когда он подходил все ближе к белокурому ангелу, лежащему на земле. Джин впервые такое чувствовал. Да… у него были и похлеще случаи на войне, где Хван бежал, как в жопу ужаленный, уже к бездыханному телу. Сейчас ситуация совсем иная. Феликс просто неудачно упал и получил незначительную травму. Волноваться тут можно только о себе. Отец Феликса — влиятельный человек, и если он узнает о травме сына, то под горячую руку отца может попасть не только майор, но и добрая половина деканата университета. Только вот Хенджин не из тех людей, которые боятся богатых людей. Он юрист и сможет постоять за свои права. Джин только пять лет назад закончил тот же универ. Парень был смышленым и учился год по обмену в США. Учителя возлагали на него большие надежды, когда рекомендовали Хенджина в успешные юридические компании. Карьера молодого юриста шла в гору не по дням, а по часам. Хенджина знали в узком богатом кругу, ведь Хван славился своей гениальностью. Он мог обойти все лазейки и вывести негодяя на чистую воду. Например, жен, желающих заграбастать все имущество богатых мужей; конкурентов, не знающих о наказании за плагиат, и просто неадекватных людей, завидующих успеху клиента Хван Хенджина. Через пару лет Хвану надоело прогнившее богатое общество, ведь каждое его дело было о деньгах. Джин тогда почувствовал ненависть к своей работе, и это увидел его начальник Бан Чан. Он поговорил с молодым жеребцом и порекомендовал сменить обстановку. Тогда-то Хван вспомнил, почему хотел стать юристом, ведь всегда желал защищать права людей. Услышав об этом, Чан предложил вступить на службу как военный юрист. Джин аж загорелся этим, понимая, что сможет помочь людям, которые действительно в этом нуждаются. Чан позвонил своему старому приятелю Чанбину, работающему в военной части. Только Хенджин переступил порог казармы, то понял. Вот она — жизнь. Джин пахал как проклятый. Водопады пота лились по телу Хенджина, ведь капитан Со никогда никого не жалел. Хван прекрасно об этом знал и не жаловался. Это все равно лучше, чем гнить в красивом офисе с панорамными окнами. Хван выкладывался на полную на каждом нормативе. Хоть то бег или стрельба, брюнет должен был везде иметь высокий балл, ведь так его бы допустили к настоящим военным действиям. Год жестоких правил создал идеального солдата. Младший лейтенант Хван по рекомендации своего капитана отправился на фронт. Ужасней войны только смерть. Только вот война — это миллионы смертей, и малую часть Хенджин увидел собственными глазами. Психика махала ручкой Хенджину при каждом выстреле, взрыве и смерти. Младший лейтенант не сдавался, вспоминая о своем долге. Самый яркий момент, когда Хван исполнял долг, — спасение старшего по званию из горящего танка. Хенджин бежал как ошпаренный в убежище, таща на спине окровавленное тело. Хотя у самого было все тело в крови из-за попадания осколков снаряда. Джин никогда не забудет ту радость, когда смог добежать… упав на землю от большой потери крови. Проснувшись в палате, Хенджин узнал, что его повысили до лейтенанта. Джин не мог в это поверить, но факт остался фактом. Раз парень смог вытащить другого из горящего танка, то лейтенанта перевели в танкисты. Долго обучать Хенджина не пришлось. Он горел идеей убивать врагов, спасая мирное население. Именно это стало отличной мотивацией для обучения. На счету Хенджина сто шесть пораженных танков. Меткости и тактичности Хвану не занимать. Такими темпами он дослужился до старшего лейтенанта. Когда об этом узнал Чанбин, то не смог скрыть гордости за своего солдата. Время шло, а война не заканчивалась. Хвана это жутко бесило. Он жопу рвал вместе со своими братьями, некоторым самолично закрывал глаза, желая мира и спокойствия на небе. Так дело не пойдет. Хенджин придумал тактику, как захватить главную часть врагов и требовать их отступления. Начальство этого плана не одобрило. Тогда Хенджин был в бешенстве, он орал как резаный на тупых генералов. За неподчинение Джина отправили в изолятор. Услышав об этом, его братья решили помочь сбежать Хвану. В ту ночь половина взвода поперлась на заброшенную часть базы, где отбывал свое наказание Хенджин. Они внушили старшему лейтенанту веру в план и решили попытаться воплотить его в жизнь. Джин чуть не заплакал, поняв, что в него верят и доверяют. Тогда Хван взвалил на себя огромный груз ответственности, ведь он стал главным в этой непростой миссии. Двадцать молодых сердец положили начало спасению невинной страны. Добиралась команда пешком больше недели к вражеской базе. Хенджин распределил на всех обязанности. Кто-то вырубит охрану, кто-то займется камерами, а кто-то проберется в кабинет генерала. Последний пункт взвалил на себя Хенджин. Он с такими дикими глазами смотрел на жирного дядьку, наводя на него дуло пистолета. Тот хитрым оказался, вызывая за счет спасательной кнопки большую половину солдатов в части. Только перехитрить Хвана не получилось, сам был хитрее лисы. Оказалось, втайне ото всех Джин украл со своей части бомбу. Он запустил ее при всех и заставил генерала выбирать. Либо жалкая смерть, либо оглашение отступления. Жалкий генералишка затрясся от возможности умереть и тут же позвонил куда надо, с утра его войско отступило. Узнав об этом, маленькая команда Хенджина подбрасывала своего капитана в воздух. Они все не подозревали, что скоро Джин станет капитаном нового подразделения. После новостей о самовольности и неповиновении Хенджина с него хотели снять погоны, но, узнав об отступлении, пересмотрели свое решение. Хван Хенджин стал капитаном подразделения по захвату. Много баз было захвачено под его четким руководством, и при окончании войны его повысили до майора. Без травм не обошлось, ведь Хван всегда чувствовал ответственность за каждого члена своей команды, прикрывая собой любого от возможных повреждений. Вернувшись в Сеул, Хенджина до хруста костей зажал в объятиях Бан Чан. Он не мог предположить, что его младший дослужится до майора и станет героем. Чанбин так же среагировал, до ужаса гордясь своим солдатом. Они втроем за это выпили, а потом оказались в полицейском участке. Патрульный с глупой улыбкой провожал трех мужчин домой, узнав их личности. Один — владелец успешной юридической фирмы. Второй — капитан военного училища. А последний — майор и герой Афганской войны. После всего пережитого сердце Хенджина стало стойким, как его тело и разум. Он привык мыслить трезво, без паники. Только сейчас это не работало. Сердце колотилось как бешенное. Неужели он волновался за папиного сыночка Ли Феликса? — Ты в норме? — поинтересовался Хенджин, подбежав к Енбоку. — Да все в нор… — Феликс хотел невольно отмахнуться от руки помощи одногруппника, но, подняв взгляд, увидел глубину темных глаз. — ААААААА! — закричал Ли, скукоживаясь от несуществующей боли. — Где болит? — пытался Джин держать себя в руках, но сердце существовало отдельно, отбивая чечетку. — Везде! Просто везде! Почему тут такие сложные препятствия?! Я все расскажу отцу, — надул губы Енбок, пока Хенджин понимал, что теперь блондинистое чудо стало для него милым. — Меньше разговаривай, а то раны будут кровоточить, — строго проговорил майор, подавляя внутри бурю эмоций. Феликс после этих слов застыл, снова всматриваясь в глубину таких прекрасных глаз. Там Ли отыскал собственный интерес к брюнету, который радовал сердечко Енбока своим волнением. Хенджин без каких-либо трудностей взял Ликса на руки и понес в медпункт. Енбок натянул довольную улыбку, обнимая длинную шею Джина. Он смотрел на Джисона, показывая тому язык. Хан недовольно съёжился, замечая, как блондинистая макушка улеглась на массивное плечо. Веснушчатый носик уткнулся в мягкую кожу, вдыхая невероятный запах майора. Енбок носил на себе миллионы дорогих запахов, но этот не сравнится ни с чем. Природный запах Хван Хенджина. Стойкий, дурманящий и такой жесткий, как сам хозяин. Словно сосновый лес в солнцепек. — Где болит? — поинтересовался Хенджин, посадив Ли на кушетку. Довольный до этого блондин скорчил недовольную рожицу из-за отсутствия дурманящего аромата, заменившегося запахом различных медикаментов. А как иначе? Хван принес ученика в медпункт, где куча медицинских препаратов и нет медсестры, которая смогла бы помочь Феликсу теми же препаратами. — Болит? — задумался Ли, отводя взгляд в сторону. Веснушчатые щечки сами по себе розовели от пристального взгляда майора. Все то же самое происходило с улыбкой, выдавая своего хозяина с потрохами. — Эм… вот тут, — младший не собирался терять бдительность, придумывая следующую хитрость. Он снял полностью рубашку, оголяя свое тело. Хенджин оценил это действие хищной улыбкой, рассматривая стройное тело. Белоснежная кожа слишком сильно обтягивала ключицы, демонстрируя глубокие выемки. Феликс был словно чистый холст, где на светлом фоне только виднелись розовые вишни в виде ареолов сосков. Фактура самого холста не являлась гладкой, с явными формами мышц рук и пресса. Глаза Хенджина так и смотрели на это творение, не смея обратить внимание на что-то другое. От такого взгляда Ли сам таял, превращаясь в лужицу. — Где тут? — Хван взглянул на Феликса, вспомнив, почему они оба здесь. — На сердце, — Ликс старался изо всех сил не ляпнуть глупость, но… — прям как Вы. Знаете, Вы, как травма, раните мое сердце, — Хенджин начинал понимать, в какую игру с ним хотят поиграть. Может, он и военный, но каждый человек любил веселье. — Неужели? А я ничего не вижу. Ни покраснения, ни синяка, — Джин специально приблизился к левому соску ученика, опыляя его своим дыханием. Феликс вздрогнул, осознавая сокращение дистанции. Плюс Ликса до безумия заводил новый прилив тепла и ощущений. — Не думаю, что от любви остаются покраснения или синяки на сердце, — Енбок поднял взгляд на стоящего майора. В его глазах читались признательность и повиновение, ни намека на лож. Джин тихо цокнул, довольствуясь таким блондином. Майор считал его высокомерным и озлобленным человеком, а сейчас… перед ним наивный мальчишка, надеющийся на взаимные чувства. — Так ты упал или влюбился? — изогнул бровь Хенджин, снова заставляя сердце Ли бешено стучать. Джин наклонился к парню, облокачиваясь правой рукой о стенку. — Я упал в пропасть под названием любовь, — Феликс невольно облизнул губы, всматриваясь в пухлые уста напротив. Они были так близко, что хотелось поцеловать. Никакие чувства не выбьют из Ликса избалованного ребенка, который делал то, что хотел. Если Феликс захотел поцеловать Хвана, то он это сделает. Теперь пухлые губы наконец оказались во власти Ли. Парень сам пошел навстречу своим желаниям, пробираясь маленькими пальчиками в черные волосы. Хенджин улыбнулся ребячеству и настойчивости блондина, чувствуя, как тот смелеет. Феликс уже вовсю разошёлся, сминая уста, дурманящие разум. Они были такими мягкими и сладкими, словно и вовсе не принадлежали военному. Если честно, то Ли плевать. Ему в кайф пробираться языком в чужую полость, чувствуя крепкие руки на своей талии. Хван начинал кусаться, вызывая табун мурашек по всему телу Ликса. Енбок сладко стонал в поцелуй от грубости майора, сводящей блондинистую макушку с ума. Пока Ли терял связь с реальностью, Хван решил этим воспользоваться, беря контроль в свои руки. Хенджин сам шел навстречу языку блондина, создавая танец, понятный только ему. Майор был тактичен и обдумывал каждый шаг, но рядом со светловолосым чудом все принципы стирались, давая волю чувствам. Именно в этом потоке Хенджин дарил страсть и желание не останавливаться. Они были настолько сильными, что у Феликса шла кругом голова, словно он пьян. Хотя Ли не мог отрицать, что опьянен любым действием военного красавчика. — Ты обманул меня. Ты знаешь, чем это для тебя закончится? — Джин медленно отстранился от сладких губ, решая сыграть по-крупному. Щечки были красными вместе с приоткрытыми губами. Грудная клетка быстро поднималась и опускалась, подстраиваясь под сердце, пораженное Хван Хенджином. Енбок сейчас оказался как горячий воск. Бери и лепи, но не каждому удастся сотворить шедевр. Был только один мастер, умеющий обращаться с дорогим материалом, как Феликс, и это… — Господин Хван… для меня это может закончиться наказанием, — ехидно улыбнулся Феликс, облизывая влажные губы, стараясь как можно больше испробовать майора. — Так что я готов выполнить что угодно, — большие глазки преданно смотрели на майора, но это никак не повлияло на настоящий настрой Феликса. Парень все так же желал испробовать тело старшего, прочувствовать его каждый миллиметр и вкусить запретный плод. — Закрой дверь, — приказным тоном сказал Хенджин, смотря на блондина сверху вниз. Феликс шумно выдохнул, ощущая ауру власти. Он не посмел ослушаться, закрывая дверь на два поворота замка. Хвану до безумия нравился такой поворот игры. Как-никак Джин — майор, имеющий множество подчиненных, но ни единого не хотелось подчинить себе так, как этого ученика. — А теперь на колени, — лукаво улыбнулся брюнет, садясь на кушетку. И снова этот суровый тембр голоса заставил ноги Ли подкашиваться, а внизу живота тянуть. Он беспрекословно повиновался желанию Хенджина, становясь перед ним на колени. — И что это? Твой друг уже в боевой готовности, хотя приказы я отдавал тебе, а не ему, — с долей издевки проговорил Хван, надавливая ботинком на вставший член Феликса. — Ах… — простонал Ли, наконец чувствуя прикосновения в опасной зоне, где от любого действия майора возникали перед глазами звезды. Енбок сам начинал поднимать таз, доставляя себе больше удовольствия. Ли жмурился, шипел и стонал, когда Хван сильнее надавливал. — Ты прям кабель, трахающий мою ногу, — не прекращал издеваться Джин. Он просто не мог насытиться этим послушанием и безграничной сексуальностью ученика. Тот был слишком честен в своих желаниях, и это не могло не подкупать. Хенджин заводился сильнее, чувствуя власть. — Не хочу им быть. Лучше быть сукой, которую Вы трахнете, — Хенджин толкнулся языком в щеку, чувствуя боевую готовность своего солдата в штанах. Он сильнее надавливал на чужой орган, довольствуясь новым стоном. Ли грациозно опрокидывал голову, блаженно закатывая глаза. — Я тут раздаю приказы, — не терял самоконтроль Джин, разговаривая серьезным тоном. — Расстегни мне штаны без помощи рук, — услышав этот пленяющий голос, Ликс снова застонал, укутывая себя аурой доминантного майора. Енбок завел руки за спину, приближаясь к бугорку Хвана. — Ааааах… Господи…н Хва..ах… — не сдерживал себя Енбок, чувствуя приятные ощущения на члене. Только Ли приблизился к ремню, Хенджин стал массировать член голой ногой. Хван специально снял ботинок, заставляя Енбока потеряться в ощущениях. Хенджин не спускал глаз с попыток Ли снять с него ремень. Енбок прекрасно знал, что на него смотрят, но не мог посмотреть в ответ. Парень боялся, что если сделает это, то про успешно выполненный приказ можно забыть. Только Феликс посмотрит на брюнета, то все… ничего не будет волновать Ли, кроме сексуального выражения лица Хенджина: строгий взгляд, брови домиком и влажные губы от постоянных облизываний. Блондин пытался сосредоточиться на приказе, поддевая зубами кожаную полоску. Зубы неприятно бились о металлическую бляшку при каждом сдерживании стона, ведь Джин не переставал массировать член. Глаза Ли покрылись пеленой чрезмерного возбуждения, что еще больше мешало выполнению задания. — Резче, — более злобно проговорил Хенджин, подгоняя блондина. Тот словно из-под воды вынырнул, начиная лучше работать ртом. Он наконец-то справился с ремнем. На очередь пришла пуговица. Ликс блаженно закрыл глаза, не имея возможности сопротивляться приятным действиям ноги Хвана, но тем не менее парень оттягивал ткань штанов зубами, пытаясь расстегнуть пуговицу. Ли хотел уже похлопать в ладоши от успешно пройденного этапа, но вспомнил о запрете Хенджина. Последним этапом оставалось расстегнуть ширинку. Ликс порнографично цеплял зубами собачку, опуская ее вниз. В такой пикантный момент Ликс решил посмотреть на старшего. Воздух полностью ушел из легких, заприметив хищный оскал Джина. Он словно ждал этого момента, чтобы накинуться на свою жертву. — Я выполнил Ваш приказ. Я могу рассчитывать на Ваше милосердие? — все тем же пленительным взглядом Феликс смотрел на майора. Хван держал лицо, но внутри ликовал от глаз, полных надежды. — Смотря что ты хочешь, — Хенджин взялся за острый подбородок блондина, заставляя смотреть только на него. — Ваш член в себе, — проговорил Феликс, начиная посасывать головку члена через ткань боксеров. Хенджин шумно выдохнул, совсем не ожидая такого поступка от младшего. — Ты не готов его принять, — с долей насмешки проговорил Хенджин, дотягиваясь рукой до стеллажа. Оттуда старший взял коробочку и достал из нее смазку. Со времен его студенчества тут ничего не изменилось. Постоянное отсутствие медсестры, но зато постоянное присутствие смазки. — Подготовь себя нормально, так, чтобы я все четко видел, — снова доминирующая аура майора подчиняла разум в белокурой головушке. Хенджин отдал смазку младшему. После этого Феликс медленно встал, снимая с себя всю одежду. Теперь Ли полностью был обнажен перед Хенджином, вызывая у того мурашки по телу. Брюнет невольно облизывался, подчеркивая на белоснежном теле розовые вставшие соски и налитую кровью головку аккуратного члена. Майор считал искусством то, что видел перед собой. И это до того момента, пока искусство не соизволило повернуться красивым задом к старшему. Феликс — хитрое существо, наклонявшееся все больше вперед. Таким способом он решил подразнить старшего красивым видом. Эти упругие половинки так и манили укусить, крича о своей сладости. Майор имел стальную выдержку, откладывая эту затею на будущие разы, ведь такой шедевр Хенджин оставит рядом с собой. — Сссс, — прошипел Феликс, входя одним пальцем, предварительно смазав его лубрикантом. Ли не мог просто стоять и растягивать себя, поэтому повернул голову назад. А там сидел Хенджин в расслабленной позе, наблюдая за представлением. Он был словно король, восседающий на троне и смотрящий за танцовщицей. Это не на шутку заводило Феликса, так что теперь он растягивал себя двумя пальцами. Танец королевских танцовщиц вовсе не был ровней действиям младшего. Хенджин с таким удовольствием следил за действиями блондина, сопровождающихся сладкими стонами. Мгновение. И Феликс трахал себя тремя пальцами, насаживаясь на них задницей. Ли похабно высовывал язык, кайфуя от вида Хенджина. У того глаза стали полностью темными, дыхание было сбито, виднелась вспотевшая челка, уже триста раз зачесанная назад огромной ладонью. Только мысль об этих руках заставляла двигаться еще сильнее, но эффект оставался тем же. Ликс желал эти длинные пальцы в себе, а еще лучше — член. Длинный, с венками и красивой головкой, прям как у Хвана. Ли удалось это понять по скрытому сокровищу за тканью трусов. — Я больше не могу ждать, — проговорил Ли, резко перемещаясь на крепкие бедра Хенджина. Енбок столкнулся с недовольным взглядом, но он знал, как его задобрить. Парень начал целовать уже давно полюбившуюся шею майора, чувствуя на языке тот невероятно пленяющий аромат. Он горький, но в то же время кислый, с нотками свежести. Ликс влажной дорожкой поцелуев спускался дальше, попутно снимая майку. Перед взором Енбока открылась целая история. Вместе с накаченными мышцами груди и пресса на теле виднелись шрамы. Огромный след был прямо на сердце, и Феликс не мог себе отказать в желании поцеловать белесую полоску. Хенджин довольно промычал и положил руки на тонкую талию. Младший на этом не остановился, проходясь шершавым языком по длинному шраму прямо на солнечном сплетении. Феликс доставлял удовольствие, уделяя внимание каждому шраму на туловище старшего, ощущая, как тому крышесносно. Хенджин действительно млел от прикосновений горячих губ к местам, напоминающим о службе. Сейчас мужчина получал эйфорию при слиянии двух причин его жизни. Раньше он держался только за это, но теперь появился Феликс, который смог перевернуть мир майора. Брюнету понравился этот хитрец с милой мордашкой. Хенджин никогда не забудет, как Феликс с папиного сыночка превратился в человека, имеющего желание присвоить что-то себе собственными силами. Джину было приятно понимать, что причиной изменений в Феликсе стал именно он. Теперь он от него ни на шаг, чтобы сотворить из Ли хорошего и послушного ангела. — Думал отвлечь меня? — ехидно заулыбался Хенджин, заметив хитрюгу, который начал снимать со старшего трусы. — Я просто за комфорт. Вашему солдату наверняка тесно, — Феликс не дождался ответа, снимая штаны вместе с боксерами, но, конечно, не без помощи Хенджина. — Ах… — послышался полный удовольствия стон, ведь Ликс наконец сел на член. Блондин медленно на него насаживался, пока Хенджин терзал его губы. Джин всю свою энергию вложил в поцелуй, боясь разорвать красивую попку Феликса. Он то кусался, то вылизывал ротик младшего. Хенджин выслушивал мычание в поцелуй, крепче сжимая тонкую талию. — Можете не сдерживаться. Я не са…ах…арный… — простонал Енбок, насадившись на всю длину. — Не сахарный, а жаль. Тебя было бы прикольно вылизать, — проговорил Хенджин, поднимаясь вместе с Феликсом на ноги. Тот обвил его четырьмя конечностями, как обезьянка. Руки оказались на широких плечах, а ноги — на талии. — Ах… — простонал младший, ощущая голой спиной прохладную стенку. — Я… я… пошутииил, — Ли не смог себя сдержать от нового проникновения, где головка бьёт прям по простате. Хенджин положил свои огромные ладони на упругие ягодицы, раздвигая их. Ликс захлебывался от преизбытка охуенных эмоций, подаренных майором. Джин все так же терзал губы младшего, сходя с ума от узости Феликса. — Я сахарный… — Хочешь мой язык в себе? — поинтересовался лукаво Хенджин, еще резче входя в Ликса. Маленькие коготки врезались в широкие плечи, словно Ли пытался отомстить. Только за что? Ему так охуенно чувствовать огромные ладони на своем теле и член, идеально стимулирующий простату. Феликса прижимали к холодной стене, но ему было хорошо. Он кайфовал от жара мускулистого тела напротив, выкрикивая его имя. Ему было полностью плевать, что его услышат. Наоборот, пусть все знают, что майор теперь его. — Сперва я хо…чу Ва…ах…шу сперму в себе, — еле выговорил Ли, чувствуя скорейшую разрядку. Ноги сильнее сдавливали талию старшего, а руки мертвой хваткой вцепились в плечи. Перед глазами появились звезды. — Господиииин Хваан! — закричал Феликс, срывая свой голос. Он кончил меж ними, пачкая торс обоих. Джин тем временем выполнял просьбу младшего, доводя себя до края, сжимая до приятной боли мягкие половинки Феликса. Хенджин вдалбливался в размякшее тело с неимоверной страстью, даря те эмоции, которые сам испытывал рядом с младшим. Он не хотел его отпускать, поэтому сделает все, чтобы ему было комфортно рядом с ним. — Думаю, наказание с успехом завершено, — с улыбкой довольного кота проговорил Хенджин после крышесносного оргазма. Мужчина опустил Феликса на пол, проверяя, все ли в порядке. А то Хван любил перестараться, что неделями на попу ровно не сядешь. — Господин Хван, после такого Вы будете видеть меня не только на всех Ваших занятиях, но и каждую секунду Вашей личной жизни, — лукаво улыбнулся Феликс, мимолетно поцеловав губы старшего. — Ты прям мой приказ процитировал, — не мог скрыть счастливой улыбки Джин, взъерошивая вспотевшие блондинистые волосы. Не теряя момент, Хенджин нежно коснулся губ младшего своими, закрепляя их приказ друг другу.Конец