LoveLess

      Что такое счастье?              Для каждого это что-то своё, что-то материальное или духовное, что делает тебя живым и заставляет чувствовать себя так хорошо, как никогда.       Материальные вещи приносят временное, короткое счастье, а вот духовное счастье, остаётся с тобой на долгое время.       Минхо хотел бы найти своё духовное счастье. Что-то, что наполнит его жизнь другими красками, добавит смысла в жизни.       Сейчас у него есть маленький сыночек, в котором он души не чает и муж, которого он ненавидит.       Нет, на самом деле все не так плохо, Сынмин не настолько плохой человек и ничего ему не сделал, он не преступник или кто-то ещё, не было причин, чтобы ненавидеть его, просто с Минхо они не сошлись. Совсем не сошлись.       Если подумать, Минхо никогда и не любил его. Омега гнался за своим счастьем, искал его и нашёл, но увы временное счастье.              Ему не повезло с самого начала. Они с младшим братом Чонином выросли в небогатой семье, их воспитывал только папа омега. Денег хватало только на самое необходимое, старшему не нравилось, как папа напрягается ради них, как он экономит на себе, чтобы прокормить их, как он баловал их по любой возможности, а маленький Нини капризничал и просил только новую игрушку. Как же его это бесило, бесила эта беспомощность, не самостоятельность и зависимость. Стоило омеге закончить школу, он тут же устроился на работу и отказался от поступления в университет, всё-таки это слишком большие деньги. Он работал в разных местах, но ничего не получалось, денег не становилось больше, а папа все больше винил себя в том, что его старшему приходится работать, вместо того, чтобы получить образование и наслаждаться жизнью. Но Минхо закрывал на это глаза, да, было больно, но он терпел, слушал жалобы папы, его претензии и истерики, слушал, как он называл себя плохим родителем, слушал и думал о том, как заработать побольше, чтобы они наконец смогли вздохнуть спокойно и дать нормальную жизнь хотя бы Чонину.       Вселенная услышала молодого омегу и в один день к нему на улице подошёл мужчина приглашающий поработать в его баре. Он сказал, что ищет красивых омег, которые хотят хорошо заработать. Предложение было шикарное, но такое опасное, настолько, что внутри все сжималось под рёбрами от страха. Но он только кивнул, спросил не бросят ли его на деньги, не украдут ли, не изнасилуют, глупый и молодой омега, разве спрашивают о таком в лоб?       Слава богу, что мужчина оказался порядочным и предложил сначала посмотреть заведение, прежде чем соглашаться и выходить на работу — это был крупный, довольно популярный бар в центре города, поправочка, это был стрип-бар.       Минхо тогда шумно сглотнул, когда увидел все внутри. Яркие огни, красиво разодетые омеги, почти голые, они танцевали на столах, красиво сияли блёстками и на вид были очень счастливы или очень пьяны. Самое главное и единственное правило бара — не трогать танцоров. Только тогда омеги-танцоры могут чувствовать себя в безопасности. Ему хватило несколько часов, чтобы увидеть сколько танцор заработал за одну ночь, а если захочешь можешь согласиться на продолжение — выпить с гостем, поболтать с ним о пустяках и получить ещё больше, ведь главное правило все ещё действует.       Он согласился. Это был его самый бесбашенный поступок. Он любил танцевать, был красив и молод, при помощи косметики, блёсток и наставлениям от старших омег он быстро начал набирать популярность и тогда принёс первые большие деньги домой.       Его папа был в ужасе и одновременно в шоке, сын не отвечал на вопросы откуда деньги, он просто всучил их в руки родителю и попросил не волноваться, говорил, что честно заработал их и никого не убил и не ограбил.       Время шло, а Минхо становился все увереннее в себе, становился раскрепощеннее и смелее, он с лёгкостью мог окрутить любого пьяненького альфу, сесть ему на коленку, шептать ласковые слова на ушко, и получать свои дополнительные купюры в карман. Кто бы знал, что крутить богатенькими так легко, они были все одинаковые, жаждущие внимания, жаждущие ласки и тепла, они просто хотели быть самыми лучшими и особенными, и готовы были платить за это.       За первый год Минхо заработал столько, что им хватило на то чтобы переехать из маленькой квартирки в захолустье в просторную двухкомнатную квартиру в центре города. Папа до сих пор отпирался, не хотел принимать помощь от сына, чувствуя себя беспомощно, но старший омега не останавливался и тогда Чонин пошёл в лучшую старшую школу в городе, был хорошо одет в дорогую и модную одежду. Он был младше на четыре года и ещё ничего не понимал в этом тяжёлом мире.       Время шло, омега зарабатывал все больше и больше, танцевал в клубе вечером и ночью почти каждый день, а день посвящал тому, чтобы купить себе дорогие вещи, позволял себе ходить в рестораны и жить так, как всегда мечтал — в роскоши. Он так любил это, это было его счастье, то самое за которым он гнался всю жизнь.       И вот однажды судьба подкинула ему его — Ким Сынмина. Они познакомились в ресторане на завтраке. Альфа сам подошёл к нему, спросил можно ли присесть за его столик по причине того, что все остальные были заняты. Минхо тогда удивился, ведь на самом деле вокруг было полно свободных столов. После увидел на руке у мужчины дорогие часы, кольца и галстук из последней коллекции Луи Витон. Рыбка то оказалась золотая, которая приплыла на красивого одинокого омегу за столиком в ресторане. Разговор у них завязался очень быстро, ведь Минхо знал как себя вести, как кокетничать легко, не навязчиво, как строить невинные глазки и казаться ласковым и незащищённым. Ему было все равно, что Сынмин старше его на шестнадцать лет. Он годится ему в отцы, но как же он был чертовски красив, опрятен, статен, горд, совсем не похож на его гостей в клубе, совсем из другого, ещё более роскошного, мира.       Молодой омега был так глуп. Ему только недавно стукнуло девятнадцать и он уже настолько привык к роскоши, что не мог отказаться от такого лакомого кусочка. У них закрутился роман, как яркая золотая буря, то как Сынмин ухаживал за ним, одаривая подарками, было не сравнимо ни с одним другим ухажером. Альфа по-настоящему влюбился и полюбил его. Забрал в свою роскошную квартиру и впервые тогда взял его сладко на бархатных простынях.       Для Минхо, который тогда впервые провёл время с альфой, да, не смотря на его профессию, он не позволял себе продавать и своё тело за деньги, до такого он не опустился, а тут… что же с ним стало тогда? Он же хотел просто повеселиться, выкрутить из него побольше денежек, ведь Сынмин все для него делал, он платил за все, не только за его роскошную жизнь, но и за расходы папы и младшего брата.       Тогда в моменте ему просто показалось, что он счастлив с ним, что пусть не любит по-настоящему, что пусть любит только его большой кошелёк, позволил. Позволил альфе не раз коснуться самого сокровенного и забеременел.       Сейчас Минхо лежал в своей кровати, в той самой квартире, где первый раз отдался в объятия, вот только, это теперь его дом, а не Сынмина. За четыре года столько всего произошло — они тут же поженились, узнав о беременности, съехались, начали жить вместе, у них родился малыш омега, но Минхо чувствовал, что что-то не так. Кажется тогда он впервые прозрел, понял, что это совсем не то чего он так желал.       Если подумать, что тебе ещё надо, омега? Твой папа живёт в просторной квартире, работает на любимой работе ради удовольствия, а не ради денег, младший брат — омега учится за границей, у тебя есть сыночек омега и богатенький муж, что тебе ещё нужно?       Счастья.       Того самого счастья, про которое он читает сыну сказки перед сном, подправляя его мягкое одеяло в большой детской комнате с самыми лучшими игрушками. Ему хотелось искренней любви и счастья.       Но разве Сынмин не любит его так сильно и искренне? Любит, ещё как, но только когда это не взаимно, эта любовь становится только в тягость и раздражает.       В их семье что-то сломалось, а точнее Минхо, который больше не работает в клубе, который теперь светская львица и владеет бутиком с роскошной и дорогой одеждой, который Сынмин подарил ему на годовщину свадьбы.       Сейчас омега думает о том, что все сломал, сломал свою жизнь и жизнь своего младшего брата, который вырос слишком избалованным и смотря на старшего тоже мечтает о богатеньком муже.       Как же это было ужасно, его всего рвало на части изнутри. Ему было противно от самого себя и в то же время он не мог от этого отказаться, не мог снова упасть на дно, когда так высоко забрался, ведь теперь он не один, у него есть сыночек — Ликси, которому уже три года и он самый счастливый ребёнок на свете. Он не может лишить его счастья, только не своё чудо.       Сегодня канун рождества и по традиции, они должны идти в театр. Они — семья. Минхо бы не пошёл, если бы не Ликси. Он бы желал и дальше не видеть мужа, который после громких скандалов не возвращался домой, а потом и вовсе уехал на другую квартиру со словами, что им нужно остыть и подумать.       Минхо бы не пошёл, если бы не другие люди, перед которыми он хочет выглядеть гордо и благородно — это семья Сынмина, его младший брат — альфа Джисон с мужем Хёнджином и двумя детьми, страшим Чанбином и младшим пятилетним Банчаном.       

***

      Роскошный и дорогой театр. Все как всегда, Сынмин всегда выбирает все самое лучшего для своего сына и мужа. Правда Минхо уже не считает их мужьями, они в процессе развода, потому что он должен был сделать хоть что-то чтобы успокоить свою душу. Альфа все равно должен будет платить алименты пока Ликси не станет совершеннолетним, у него есть бутик и может сам себя обеспечить.       Омега сидел на мягком кресле в театре и тяжело вздохнул. Рядом с ним его младший брат Нини, который вернулся на праздники с Америки и не переставал делать фото, выкладывая в соцсети, чтобы похвастаться. На коленках сидит радостный сын, а с другой стороны немного не довольный альфа, спокойный, но от чего-то нервный. По другою сторону от него сидит его брат с семьей.       На самом деле Минхо не стоило перед ними выпендриваться и показывать весь свой достаток, потому что Джисон зарабатывал гораздо меньше, он был музыкантом, писал песни для фильмов и выпускал свою музыку, он никогда не брал деньги у старшего брата, им всего хватало. Его муж Хенджин был художником, популярным в узких кругах, но не знаменитым на весь мир, они жили скромно, не бедно, но так счастливо.       Омега завидовал их скромному счастью, но слишком любил деньги и это мучило его. Но по мимо этого было еще кое-что.       — Сонни, можно тебя на минутку? — Минхо подходит со спины, нежно кладёт руку на плечо альфе и тихо произносит, чтобы тот не испугался.       — Что такое, Минхо? — Альфа не успевает отреагировать, как омега берет его за локоть и тянет за собой дальше по коридору подальше от буфета, где они все кушали во время большого антракта.       Пока все заняты. Пока никто не видит. Пока Сынмин сюсюкает любимого сыночка. Пока Хёнджин заботится о двоих сыновьях. Скорее.       — Куда ты меня ведёшь? — Альфа не понимал, что происходит и почти не сопротивлялся. Он начал сопротивляться только тогда, когда омега затолкал его в тёмный коридор между колоннами в дальнем крыле театра и страстно поцеловал, обвивая руками лицо.       — Подожди, что ты делаешь. У нас семья и дети. — Джисон быстро убрал его руки со своего лица и серьёзно посмотрел в игривые глаза.       — Тогда тебя это не останавливало, и ты сейчас добровольно пошёл со мной, неужели не понял чего я хочу? — Омега не останавливался, целовал его губы, которые были самые сладкие и желанные на свете. Как же чертовски жаль, что они женаты, что у них есть дети, и что самым богатым братом оказался не Джисон.       — Мы уже один раз пошли на поводу чувств, но договорились же, что больше не будем, ты забыл? — Альфа сильно сжал плечи юноши и оттащил от себя. Он посмотрел в горящие желанием глаза Минхо и шумно сглотнул, сжимая губы. Какой же красивый.       Они познакомились где-то на втором месяце отношений Минхо с Сынмином. Альфа привёл своего омегу на семейный вечер. Мин сказал, что хочет познакомить его с братом и его мужем, что они очень милые и с ними всегда весело. Минхо тогда было по правде говоря все равно, он согласился, он на все соглашался лишь бы оставаться в этих золотых объятиях. Вот тогда это и случилось.       Стоило ему пройти в зал к столику, где сидели родственники альфы, стоило ему увидеть большие круглые добрые глаза, как внутри что-то ёкнуло, а тело покрылось какой-то тягучей сладостью. Минхо не знал, была ли это любовь с первого взгляда, но он точно знал, что тогда он влюбился. Влюбился в пухлые щеки, в смех Джисона, в его большие глаза и в то, как нежно он смотрел на Хёнджина, своего мужа, он влюбился в его голос, настолько он был ласковым. Вот только.       Как так получилось, что два родных брата занимают на столько разные социальные статусы? Как так получилось, что один гребёт миллионы, успешен и привлекателен, а другой рад скромной жизни без роскоши? Как так могло получиться, что Минхо влюбился именно в такого.       После этого они собирались все вместе не раз. Хенджин пригласил их в гости на день рождение Чани, тогда ему исполнился годик. Минхо каждый раз смущался, когда встречался взглядом с Джисоном, ему казалось, что тот видит его на сквозь и так неприлично рассматривает. Он чувствовал, что их тянет друг к другу.       Джисон мог позволить себе кокетничать с ним, и этот день был не исключением. Альфа заигрывал, пока Минхо мыл бокалы на кухне, в то время, когда Хенджин ушел укладывать Чани спать, а Сынмин рассказывал Чанбину про бизнес и как важно хорошо учиться. Такие моменты были для Минхо каким-то ярким взрывом, фейерверком в его груди, он отвечал на заигрывания и флиртовал в ответ, как бы в шутку, но почему это выглядело так маняще? Да потому что Минхо по настоящему желал его, а Джисон? Для омеги это было загадкой, хотелось бы верить, что он тоже испытывает такие же чувства. Ведь глаза и поступки не врут.       Роковым моментом стал день, когда они по счастливой случайности остались наедине в пустом доме музыканта. Минхо прекрасно помнит этот дождливый вечер. За несколько дней до этого Хенджин уехал с детьми к родственникам на праздники, а Джисон остался в городе по работе, так еще и простуженный. На кануне он позвонил брату, чтобы тот навестил его и купил все необходимое для лечения, потому что самому нужно было дописывать не готовые треки, выйти в аптеку у него просто не было ни сил, ни времени. И вот Сынмин застрявший в офисе в этот дождливый вечер позвонил своему омеге, попросив помочь, не оставлять же брата умирать.       Все прекрасно знали, что они были в одном доме наедине, но ни у Хёнджина, ни у Сынмина и в мыслях не могло быть того, что случилось в этот вечер.       У них у обоих как будто крышу сорвало. Трудно сказать кто был виноват, кто соблазнил, кто поддался, кто изменил — они оба. Они оба хотели друг друга. Стоило Джисону увидеть в дверях вместо брата омегу в обтягивающих джинсах, стоило Минхо увидеть альфу в открытой майке без рукавов и в шортах — это был конец.       Или начало?       Страсть накрыла их обоих с головой. Было все равно на все дела и незаконченные проекты, на звонки от Сынмина и сообщения Хёнджина. Они целовались будто в последний раз, будто умирают и это последнее, что они успеют сделать перед концом. Минхо тогда впервые почувствовал от альфы столько власти и ему это так нравилось. Джисон казался мягким и ведомым, Хенджин в их паре был более властным и правил балом, а в этот вечер — альфа был так настойчив, так горяч и властен.       Минхо ластился, был ласковым котенком в его руках, требующим еще, больше и больше, просящим коснуться его. Он чувствовал себя таким хрупким рядом с ним, впервые это была не игра, впервые это было не ради денег или дорогих подарков.       Они переспали. В зале на диване, можно сказать буквально с порога накинулись друг на друга. Это было так страстно, горячо и громко, что дрожали стены. Казалось, что они вместе, что никого другого не существует, нет ни детей, ни других людей. Только они и их чувства.       Минхо никогда не забудет, как Джисон называл его «Деткой», крепко сжимая его бедра и входя до конца. Он никогда не забудет, как его накрывало волной наслаждения снова и снова, когда они меняли позу или альфа заходил под другим углом, касаясь простаты.       Джисон тоже… никогда не забудет, как было хорошо и горячо, так узко и приятно. Он чувствовал себя королём, властителем, он чувствовал себя самым главным. Хенджин был слишком властным омегой, почти все делал сам и редко давал Джисону волю, потому что был слишком чувствителен к резким и быстрым толчкам, а альфе так хотелось был агрессивным, быть страстным и неуправляемым.       После этого они долго молчали. Проветривали дом и ждали, когда приедет Сынмин, чтобы забрать своего парня.       — Я не могу молчать, может поговорим? — Джисон сорвался первым, он навернул наверно уже сто кругов вокруг дивана, на котором сидел Минхо.       — Поговорим нормально или ты снова начнёшь кокетничать?       — Я серьёзно, Хо… ты же понимаешь, что мы, что я… это…       — Это было невероятно.       Альфа опешил, остановился, посмотрел на омегу и не знал, что сказать. Он думал о том, что им нужно забыть это, что он зверь напал на него, но тут омега встал с дивана и подошёл в плотную, обвивая его шею руками.       — Это было самое лучшее в моей жизни. Ты был прекрасен. В моем теле все горит до сих пор и я бы хотел, чтобы так было и дальше.       — Минхо… — Альфа смотрел в самые красивые глаза на свете. Вот надо было ему так вляпаться, по уши влюбиться в парня своего брата, сорваться с цепи и напасть. — Для меня это тоже было невероятно, ты самый лучший омега на свете, мне кажется, что я даже люблю тебя, но… ты же знаешь, что…       — Я тоже люблю тебя, Сонни. — Минхо уже нельзя было остановить, как только эти слова сорвались с его губ, он тут же подал голову вперёд, увлекая Джисона в нежный поцелуй.       — Ты парень моего старшего брата, я… я так не могу…       — Мы можем расстаться, для меня это не проблема, главное, чтобы ты был со мной. — Омега говорил прямо в губы, не разрывая поцелуй. К черту эти миллионы Сынмина, в черту вообще все, он хочет быть с Джисоном, он любит его так, как никого, это то самое счастье, которое он искал, ему все равно, даже на то что придется разрушить семью и оставить детей без отца.       — Чану всего год, я не могу… не могу вот так просто… — Альфа говорил одно, говорил что не может, а сам крепче сжимал руками талию омеги, притягивая ближе к себе. — Какой же ты сладкий.       — Я только твой, Сонни. Мой альфа.       Боже, как же Джисона плавило под этими сладкими речами, как же его накрывало эмоциями, до мурашек по спине и дрожи в кончиках пальцев. Хенджин никогда не был настолько нежен. Он был прекрасен по своему, но никогда так не ластился.       — Я не хочу тебя отпускать, но и… оставить сейчас семью не смогу… Хо, котенок, ты только мой. — Джисон уже спускался от талии ниже, опускал руки на округлые ягодицы, крепко сжимая, через обтягивающие джинсы. — Я хочу, чтобы ты был только мой.       — Я твой, Сонни. Все что угодно для тебя сделаю.       — Подожди пожалуйста, хотя бы два года… пока Чану не исполниться три года… Хенджину будет очень тяжело сейчас одному, у Бинни переходный возраст, всё-таки тринадцать лет, это трудный период… пожалуйста, скажи, что сможешь подождать меня…       Правильно ли это было тогда? Никто из них не знает, какая волна эмоций управляла ими тогда, потому что Минхо согласился на это, он был готов ждать и утолять свою жажду короткими редкими встречами и простыми переписками. Ради него он был готов на все. Джисон тоже.       Он даже согласился на то, что пока они тайно встречаются, и он не разведется, Минхо будет оставаться с Сынмином, чтобы у альфы было больше мотивации скорее забрать его. Скорее прижать к себе и не знать о том, как братец целует его и берет его в огромной кровати на шелковых простынях.              — Минхо, пожалуйста, хватит. — Джисон с силой отталкивает омегу от себя и открывает глаза. На губах все ещё чувствуется вкус его поцелуя, а на лицо падают тени от больших колон в здании театра. — У нас у обоих семьи, у тебя теперь есть сын, мы не можем снова начать это. Мы же договорились ещё три года назад, когда ты забеременел от Сынмина, что не будем рушить жизнь многих людей, и свою жизнь тоже.       — Я был глуп, Сонни… я все ещё люблю тебя, и Ликси… он на самом деле… — Омега не успел договорить, альфа резко перебил его, глубоко вдыхая и собираясь с силами.       — Я тоже люблю тебя, но и Джинни тоже люблю, прости меня. — Альфа оттолкнул его плечом и вышел из тёмного коридорчика. — Антракт сейчас закончится, нам нужно возвращаться… и… сегодня новый год, давай оставим все это в прошлом и встретим новый год, как хорошие друзья.       Внутри Минхо сейчас что-то разбилось, сердце это было или та надежда на счастливую жизнь, о которой он так мечтал? Ему впервые отказали, так серьёзно и грубо, его отверг тот, кто сначала приласкал и дал надежду, кто грел его ночами своим телом, а днями сладкими словами, кто на самом деле подарил ему то чудо, которое сейчас он может назвать своим маленьким счастьем. Что тогда Минхо остаётся? Что ему теперь делать?       Он смотрел на то, как альфа отдалялся от него, как уходил в свет, оставляя его одного в темноте. На глаза навернулись слезы, такие горькие и колючие, в носу защипало, а внутри все сжалось от боли.       Омега схватился за свою рубашку в районе сердца и громко всхлипнул. Он не готов сдаваться, жизнь научила его, что из любой ситуации можно выбраться, пусть даже не самым честным путём, он добьётся своего, Джисон будет его… даже если ради этого придётся всем сказать, что Сынмин не настоящий отец Ликси.