Помощь от того, кто не умеет поддержать

— Эээ, — красное человекоподобное существо почесало затылок в недоумении. — Знаешь, я бы не советовал тебе это есть… Кто знает, сколько эта еда простояла здесь. Мужчина рядом убрал руку от автомата и, хотя еда за стеклом по прежнему манила цветными обёртками, решил не рисковать. Вместо этого он отошёл, присел на тёмный диван и уткнулся в пол, прокручивая в памяти слова Стингера: «Я хочу, чтобы Вы знали, что это только Ваша вина и ничья больше». — Моя… Моя вина… — прерывисто шептал человек, зарыв руки в чёрные волосы. — Сын… Он был бы… Был бы жив… Если бы не… Я… Банбан не сразу понял, что говорит именно он. Этот голос, такой мягкий, тихий и на удивление высокий, никак не вязался у него в голове с этим серьёзным, смелым мужчиной, не разу не проронившим ни слова за всё их путешествие. Парень замер, удивлённо глядя на то, как силы покидают человеческое тело, оставляя перед ним, кровожадным монстром, лишь отчаявшуюся душу — отца, ребёнок которого пропал бесследно где-то в глубине этого огромного комплекса и, возможно, уже мёртв. От такой картины Банбан растерялся. Он никогда никого не умел подбодрить, а если и пытался, то все попытки заканчивались лишь смешком или набором невнятных и несвязных фраз, поэтому выглядело это скорее не как желание утешить, а как какая-то издёвка. Объект сел напротив человека. Необходимо было действовать. Нельзя было просто оставить нового друга в таком состоянии и уж тем более заставлять его идти дальше. Это было бы крайне жестоко. И монстр, подумав, робко начал: — П-послушай, друг. Ты… Человек лишь поднял на него голову, резко замолчал и вытер слёзы, видимо, ожидая дальнейших указаний. Но Банбан молчал. Мужчина встал и собирался было идти искать выход дальше, но совершенно неожиданно почувствовал чужое прикосновение. — Давай поговорим. Мы ведь ни разу не вели нормального диалога. — Ч-что? — от такого поворота человек икнул, что заставило объекта рассмеяться. — Я говорю, давай посидим и поговорим о чём-нибудь, отвлечёмся, — и тут же, собравшись, прокашлялся и продолжил уже привычным спокойным тоном. — Понимаю, что нам нужно торопиться, но если мы будем бесконечно двигаться мы умрём раньше, чем достигнем цели. Человек, кажется, согласился. Он присел рядом с Банбаном, всё ещё держа свою ладонь в гладкой и холодной ладони существа. — Можешь представиться? Ты не говорил до этого момента, поэтому я даже не знаю, как тебя зовут. — Эйден. Я — Эйден Смит. — Рад, наконец-то, знакомству! — Банбан улыбнулся. Темы для беседы кончились. Снова между ними повисло молчание, однако в этот раз оно казалось каким-то неловким и угнетающим. И впервые за всё время его нарушил Эйден. — Скажи, Ба… Усман, а ты любил когда-нибудь кого-то? — Прости, чего?! — глаза Банбана будто стали ещё больше, чем были, а сам он так резко повернулся на мужчину, что последний вынужден был сильно наклониться назад, чтобы не удариться об красную голову. — Извини, я не хотел, я!.. — Нет, всё в порядке. Просто это было неожиданно. Это ты извини. — Эм… Так… Что скажешь? — лицо Эйдена, успевшее побелеть от ужаса, вернуло краски. — Знаешь, я, правда, пытался. Но я, во-первых, доктор, поэтому у меня нет времени на отношения, — при этих словах человек закатил глаза. — А во-вторых, я, просто… Не знаю, как это… — А миссис Мэйсон? Усман молчал пару секунд. — Она была замужем. И была мне как сестра. — Оу… Вот как… — Угу. А что вообще испытывают, когда любят? — Ты сейчас серьёзно? — Эйден издевательски поднял бровь. — Вполне. — Ну-у, каждый по разному… — Я имел ввиду как выражать это? — Ты… Принимаешь человека таким, какой он есть. Даже зная про все его недостатки. Любовь — это когда тебе нравится душа. Тебе не важна внешность, не важен размер зарплаты или лишний вес. Другой становится для тебя смыслом жизни. Ты заботишься о человеке, если он устал или заболел, беспокоишься, если вдруг он вышел легко одетый в зимнее время. Ты готов отдавать всего себя на то, чтобы у кого-то была лучшая жизнь и не требуешь ничего взамен. Усман переваривал информацию. Настолько долго, что Эйден успел сломать один из автоматов, чтобы достать хотя бы воду. С каждой новой мыслью красный всё больше понимал причины своего поведения рядом с мужчиной. И чем дальше, тем всё более смущённым становилось его лицо. — Всё хорошо? — Эйден вырвал его из мыслей. — А, д-да, всё здорово. Смит протянул ему воду, но Адам отказался. — Кстати о том, когда ты захныкал… — при этих словах Смит нахмурился и опустил взгляд вниз. — Ты действительно так серьёзно воспринял слова Стингера? — голос Банбана вновь обрёл грустные нотки. — Да… Я хочу надеяться, что он ещё жив, но… — Почему ты решил, что он прав? — Потому что если бы я дал ему сделать то, что он планировал, то шансов выжить у детей было бы больше. Возможно, я бы нашёл своего сына гораздо раньше. И мы бы выбрались и забыли это место и всех его обитателей, как страшный сон! — Эйден перешёл на крик и от этого ему моментально стало страшно. Потому что лицо Адама оказалось очень близко. Слишком близко и неожиданно для того, чтобы Эйден не заметил того, как руки бывшего учёного переметились на человеческие плечи. Он понял это лишь тогда, когда объект уже притянул его к себе и уверенно прошептал: — Отныне я буду полезным и постараюсь исправиться. Я не позволю тебе снова погрузиться в состояние отчаяния. — Что ты задумал? — Ничего. Совершенно. Я помогаю тебе, потому что хочу сделать твою жизнь лучше и пусть у меня не всегда получается контролировать свою агрессию я никогда не причиню тебе вреда намеренно. Я помогу тебе найти своего сына чего бы это ни стоило. — К чему ты мне всё это рассказываешь? Тут Усман отодвинулся от Эйдена, осторожно взяв его за запятья. — Я спросил у тебя, что чувствует человек, когда любит. — Да, но… — тут мужчину осенило. — Ха-ха, вижу ты догадался! — Банбан уже не мог сказать, кто говорил в нём — он сам или тот Усман из прошлого, но и выяснять это не хотелось. — Ты дал мне понять, кто мой смысл в жизни, а я помогу тебе найти твой. Он поднялся и снова приблизился и Смиту, но в этот раз с другой целью. Целоваться, вопреки всем ожиданиям Усмана оказалось очень приятно. Губы у Эйдена шершавые, тёплые, но сладкие на вкус, как успел заметить Адам, случайно прикусив их. — Идём? — выдохнул он. — Да, идём, — ответил мужчина всё ещё пытаясь понять, что только что произошло. Их взгляды снова встретились, но в этот раз Эйден разглядел в бездонных чёрных глазах огонёк, которого, кажется, не было раньше. — Этого больше не повторится, — пообещал объект. — Надеюсь, — вернув прежнюю манеру поведения, Смит строго заглянул Банбану в глаза. — Честно. — Идём, ты прав. Не время сдаваться. Тем более, я не один, а значит и шансов найти сына у меня в два раза больше.