***
«выпить» и «номер» они совмещают: падают на постель, даже не включив прикроватных светильников, и начинают (с подачи Вики) одну бутылку текилы на двоих. — …ты хороший мальчик, Антон. Демина уже говорила это. и скажет лишь за сегодня ещё тысячу раз. держа его за волосы и подминая под себя. вылизывая, трахая пальцами, вгрызаясь в по-девичьи безволосую кожу на ляжках. пачкая собой и своей безответной любовью. она раздвинет его тощие ноги, рухнет меж них и опробует сразу несколькими пальцами. затем — поставит перед собой на четвереньки. и Антон, кончит, ведь «раком» — это любимая поза хороших мальчиков. «раком» — это их жизненная необходимость. — кстати, — Вика обхватывает его пальцами у головки, ничуть не удивляясь ни пульсации, ни каплям смазки, — ты поскулишь для меня?Часть 1
18 января 2024 г. в 17:43
— даже я сыграла бы лучше.
Антон оборачивается на её голос автоматически.
смотрит перед собой, не веря в их встречу, и вытирает лоб от фантомной испарины.
промаргивается.
понимает, что ирл Вику не замьютить. и что самому ему не ливнуть… что если он попытается — то всрёт свою жиденькую гордость с концами.
— я бы напросилась в гг кором, но тебя не пересосать, даже будучи шкурой-аккбаером.
она усмехается.
беззлобно так, снисходительно, даже с намёком на ласковость. и губы у неё, оказывается, тоньше, чем на подвергавшихся ретуши фотках, пусть и обмазаны глянцевым блеском «за контурок».
черты лица по-взрослому крупные, размашистые, совершенно не подходящие лоли-голосу, всякий раз доводящему Антона до тремора.
красивая ли? на любителя.
и Тоха вдруг понимает, что к любителям как раз-таки относится, ибо ему симпатичен «итог» складочек, уголков и объемов, делающих лицо Вики анимешным.
— как назвался — так и поплыл, — она шагает ему навстречу, чтоб сократить расстояние меж их лицами до минимума, и шепчет на порозовевшее ушко, —… но ты всё равно молодец. ты хороший мальчик, Антон, и ты сделал больше, чем должен был.
только Вика не хочет, чтобы он правда так думал.
и чтобы плакал, пусть и без слёз — Вика не хочет тоже.
поэтому добавляет вполголоса, ухватив мордашку Антона за подбородок:
— ты ебашил. всегда ебашишь. и я здесь из-за тебя.
для тебя.
он вздрагивает от её слов, пятится; не может ни нахуй послать, ни в пизду — язык липнет к сухому нёбу, а глотку перекрывает комом стыда.
Шкредову стыдно.
перед женщинами — всегда. и за всё.
за себя.
даже когда Соняша, маленькая, миленькая, безопасная, делает ему комплименты.
даже когда они целуются.
когда ебутся.
Антону пизданись как неловко.
и Демина это читает.
— плевать на Женю, ок? сегодня — тебе на неё плевать. выпей со мной. и отведи меня к себе в номер.
Шкредов кивает ей, не поднимая взгляда, и ставит айфон на беззвучный. он слишком разъебан, чтобы дать Вике отпор; сил нет даже огрызнуться… к тому же, девочка-мем говорит вещи, которые Антон мечтал услышать (на худой конец — прочитать) от Соняши.
Соняша, быть может, попросту не находит слов; Соняша ребёнок, потерянный и неловкий, умеющий быть партнёром, лишь когда у Антона всё хорошо.
— …с чего ты вообще взяла, что я с тобой куда-то пойду?
— ты не умеешь говорить «нет», малыш.
и она блымкает своими узкими, наштукатеренными в десять слоёв глазами так, что Антон понимает — даже если бы и хотел, отказать не смог бы.