Я люблю тебя послушать

      — Ты что-то не в настроении, — Кеито подходит сзади, кладя руку на плечо Танджиро. Тот опускает голову еще ниже, словно под гильотину…       — Ничего страшного, Кеито-сан, — смело говорит он и смотрит на женщину с улыбкой. Нет, все вовсе не так хорошо и просто. Ему хочется убить себя, убить себя и отомстить себе за Незуко. Только Кеито он этого не скажет — потому что она будет волноваться, а это совсем лишнее.       — Если нужна помощь, обращайся, — говорит Ренгоку и уходит. И все так уйдут. Абсолютно все, и не надо из-за этого расстраиваться — только он не может. Потому что слишком далеко уже зашла эта ненависть к себе. Он достаёт катану и осторожно ведет линию вдоль собственной вены на запястье. Ему не больно. Но чья-то быстрая рука выхватывает катану из его хватки.       — Не смей, — говорит Кеито, — Я теперь не уйду. Рука ее даже немного дрожит, то ли от испуга, то ли от ещё чего-то... Такие же руки были у Незуко, и от этого только хуже и больнее. Камадо смотрит на нее глазами, полными… Не полными. Пустыми, сухими, бесчувственными. Потому что ему плохо. А Кеито хочет помочь, но не знает как. Кеито — боец, Столп, охотник, она умеет убивать, а остальное было на совести ее брата. Именно Сенджуро был мягким, тактичным, добрым — Сенджуро был как женщина, хоть и с мускулистым складом, а Кеито была как мужчина, хоть и на первый взгляд нежная и хрупкая. Но Танджиро она искренне любит и хочет помочь, только не знает как. И дико хочет узнать, как раз потому что любит...       — Пожалуйста, не надо, — только может попросить она, — Не калечь себя, пожалуйста.       — А какой смысл?! — гневным полушёпотом спрашивает Танджиро, — Что изменится, если я перестану калечить себя?       — Но и если продолжишь… Что? — беспомощно спросила Кеито.       — А вам то какое дело?! — выкрикивает, словно всхлипывает Танжиро. — Ненавижу! Все это ненавижу, и себя, и мир этот... Все пропало. Все кончилось, как будто жизнь превратилась в оборванный цикл пластинки. И граммофон заглох, и кончилась песня. Пуля в сердце, мозг на дверце, Нимб и крылья одеваем... Белый плащик, душу в небо, Сложа в ящик, отпускаем...