Волны тайн

Он шумно выдохнул и присел на корточки, а после потянул девушку за руку к себе рывком, он взял ее личико за подбородок и почти прошипел в ее губы: — А вот шантажировать меня не надо рыбка! Глупая и неразумная, до сих пор не поняла, что не нужна мне другая? Ты там, где должна быть. И для того, чтобы твои ножки оказались сухими — я готов переловить половину моря, а потом еще одну… И мне плевать сколько денег я потрачу и сколько живых существ погибнет. Сирена плеснула ему воды в лицо, двинув рукой и отплыла к другому бортику. Дуется сама себе, смотрит на аквариум напротив. — Ты больной на голову, да? Я не понимаю твоих мотивов. Без объяснений действуют только психи. Если хочешь себе кого-то на ногах, то есть ещё люди. Люди, повторюсь, кроме меня. Не понимаю тебя и все… Он может говорить одно, а делать другое. Может специально сейчас с ней так долго болтает, пока едут охотники. — Тогда считай, что я просто псих. Он подобрал водолазку с пола, а после направился вниз и исчез в дверном проеме, оставляя девушку одну. Следующим утром еда уже стояла у бортика, а Чон что-то разглядывал в микроскоп. Рядом лежала мертвая тушка осьминога, а банка чернил стояла в сторонке. За дверью, где сидела сладкая парочка доносился едва слышимый скулеж. Лу елозила по полу от боли. Чешуя на хвосте высохла и тот требовал воды, а жабры неприятно покалывали. Тэхен сидел с ней и гладил ее по руке. Он целовал ее в щеку, а после припал своей к ее голове, держа девушку у себя между ног. — Больно, больно… Я знаю… Но скоро все будет хорошо, — он берет ее пальцы в замок, чтобы если вдруг, то сжимала его руку от боли. Говорят, что помогает. Она смотрит на него жалобно, всем своим видом показывая, что ей хочется в воду. Хотя бы смочить хвост, а после она еще посидит без воды, потерпит. Снова елозит, трется о него, цепляется пальцами за рубашку. Парень обнимает ее со спины и смотрит перед собой. Только недавно думал, что будет у него в подвале в аквариуме плавать и отдавать части своего тела на продажу, а теперь вот что. Сидит с ней и переживает за нее, ожидая, когда она примет другую форму. — Знаешь, что я с тобой сделаю, когда у тебя появятся ножки? — он наклоняется к ее уху и что-то шепчет. Она устало улыбается, смотрит с блеском в глазах. — Обещаешь? — спрашивает сиплым голосочком, а после снова морщится от боли. — Обещаю… — говорит он тихим голосом, убирая волосы с ее плеч. Целует одно, а после второй, слегка ее шатая из стороны в сторону. — А ещё… — он снова шепчет ей на ухо о таких вещах, о которых она даже не знала, но обещает ей, что будет приятно. — Тэхен… Чешется… Кожа на хвосте натянулась, собираясь местами складками, как у змеи во время линьки. Девушка принялась чесать ее, сдирать когтями, судорожно дыша. — Не нужно… — он нежно убирает ее руку и кладет в свою, цепляя ее пальцы своими. — Она должна сама слезть, а после я помогу тебе. Пока держи мои руки и сжимай как хочешь, но я не позволю тебе делать себе хуже. — Тэхё-ё-ён, пожалуйста… — она дергает руками, елозит хвостом по полу. — Она мешает. Мешает… Убери… Ее тело горячее как в бреду, шепчет что-то, скулит. Будто болезнь у нее диковинная. И как ему вообще поступить в этой ситуации? Как помочь ей. Он прикрывает глаза и тяжело выдыхает, чуть похрипывая. Тэхен понимает, что она устала, ей плохо и больно, но нельзя этого делать. Успокаивает ее как маленькую девочку, поглаживает одной рукой по голове. — Давай порошочек бахнем? Парень тянется к пакетика на подоконнике и открывает девушке рот. Пол грамма касается ее языка. — Будет чуть лучше… Позже дам ещё, но… Нельзя. Трогать. Чешую. Она сама должна слезть. Все понятно, Лу? Она прикрывает глаза, блаженно выдыхая. Сколько он скормил ей уже за эти сутки? Она то под кайфом, то рыдает и трясется от боли, а он на это смотрит. Как только эйфория растекается по телу, девушка прикрывает глаза и засыпает. Тэхен не спит. Он наблюдает за ней. *** — Зачем ты меня поцеловал? Так же делают только тогда, когда кто-то нравится, — Марния держалась за бортики аквариума и смотрела вниз, на спину мужчины. — Именно, — отвечает он коротко, не отвлекаясь от дела. Был ли Хосок помешан? На русалках в частности. Он с детства слышал столько сказок, столько трудился и учился, чтобы достичь того уровня, что знает сейчас и поглядите на него! Он замедлил свое старение и может дышать под водой. Для полного счастья не хватает хвоста. — То есть, — она наклоняет голову набок и слегка хмурится, словно размышляет. — Я тебе нравлюсь? А как это? Ты же должен узнать меня лучше, чтобы делать такое. Я вас не понимаю… Никого не понимаю… Она подняла голову наверх, что-то там себе посмотрела, а после двинулась к другой стороне бортика. Озадачил девочку так озадачил. — Есть много разных стадий симпатии. Сейчас я на той, где мне нравится твой внешний вид… — произносит тот, — Если бы ты была чуть более открытой, я мог бы что-то сказать о твоем внутреннем мире, но пока ограничусь тем, что ты недоверчивая и неуверенная в себе особа. Марния промычала и нырнула под воду, снова прячась в пещере. Те, кто на ногах — какие-то странные. И зачем ему она нравится? Какой-то этот Чон Хосок с причудой. Он продолжал работать в тишине, нарушаемой работой фильтров и бурлением воды. — Какую еду ты любишь? — спросил он внезапно. — Ты сказала, что бывала на суше. Ты пробовала что-то? Она выныривает снова и держится за стекло пальцами, смотря на него сверху: — Ты плохо слушал, Хосок. Я была всего минуту на суше и без лекарства. Мне даже, оказывается, нельзя без него находится на половину тела, а точнее по пояс. Начинаю задыхаться. Я всего лишь вылезла ночью на подножье скалы и стала умирать. Вот так, — она пожимает плечами, словно он смотрит на нее. — Как насчет суши? Та же рыба, только соленая и с рисом, — игнорирует ее ответ, продолжая выведывать желаемое. — Я не особо люблю рыбу. Точнее, не идёт она мне. Как это у вас?.. Ем только водоросли… Вспомнила, вегетарианец. Вот. Но это только в море. — Вот как… С мясом та же песня? Или ты не пробовала? — Не пробовала, — отвечает она ему честно. — И вроде, сирены питаются только человеческим мясом. Знаешь, спели песню, зная имя мужчины, схватили его и съели. — Они тянут его на дно, и питаются мертвечиной… Это не тоже самое. К тому же не все сирены едят человечину… — произносит он, поправляя ее. Будто знает больше нее. Хосок поднялся с места и вышел из помещения. — Конечно… Ты же больше знаешь, — она снова нырнула на дно огромной колбы и улеглась в пещерку, размышляя об этом странном мужчине. Думает, что она его подцепила и скоро съест? Ушел потому что обиделся? Хосок вернулся через несколько часов. В руке он держал укрытую полотенцем корзинку. Он скинул пиджак на стул и поднялся наверх, а после устроился у края колбы. Стук по стеклу пускает вибрации в воду. — Выплывай, рыбка. Девушка выглянула из пещеры, а после вынырнула к мужчине. Прошлась ладонями по волосам, поправив их и уставилась на него. — Чего тебе? Он достал из корзинки несколько контейнеров, с отдельными крышечками. В каждом отсеке была небольшая порция еды. Разновидности мяса и несколько салатов. Чон занял положение полулежа, чтобы быть на одном уровне с ней. — Начнем с чего-то более лёгкого… Попробуй-ка вот это… Мужчина взял палочками кусочек отварной куриной грудки и протянул ей. Марния смотрит на него, как на дурака. На его руку глядит, потом в глаза. — Зачем ты лег? Тут же грязно, — она рассматривает кусок курицы, а после нюхает его и касается губами, чтобы после прожевать и проглотить. Что-то новое и такое странное, но вкусное. — Как на вкус? Пробуем дальше? Потом скажешь, что понравилось больше. Тот привстал и открыл остальные крышечки. Жареная свинина, нежирные кусочки, говядина, кролик. В другом контейнере был салат из капусты и моркови, кимчи и что—то ещё. — С чего начнем? — Хосок, для чего ты это делаешь? — тычет она пальцем на что-то, что похоже на говядину. — Кстати, мне осталось четыре дня. Могут выследить, если я ещё буду с хвостом, — она берет кусок в рот и прожевывает его. — Ешь давай… И не думай о всякой ерунде… Кто сунется в дом безумного учёного? — он посмеялся, а после принял положение сидя и достал из корзинки последний контейнер. Открутив крышку, тот взял ещё палочки и опустил туда. Рамен был ещё горячим, хоть лапша немного и раскисла. Тот намотал ее на палочки и отправил в рот. — А это что? — она смотрит за его движениями, на лапшу, на губы. — Раз начал прикорм, то и это дай. Марния хлопает мокрыми ресницами и смотрит на мужчину. А чего же с тем поделился, а с этим нет? — Это слишком острое… Тебе может не понравиться, — произносит он. — Не люблю пресную еду, но, если не брезгуешь, ладно… Но я предупредил. Тот достал бутылку с холодным чаем и поставил на край, а после набрал немного лапши, подул на нее и склонился к девушке, придерживая миску так, чтобы не накапать в воду. Девушка склонилась над палочками, снова понюхала и взяла еду в рот. Прожевав, она нахмурилась и потянулась за чашкой чая. — Нет, мне это не нравится, — она делает несколько глотков и смотрит после на него. — Спасибо, я наелась на два дня вперёд. — Значит, курица и говядина… Приму это к сведению. Пока оставлю это здесь на случай, если захочешь ещё. Кимчи взял не слишком острое, но это для разнообразия. Если мясо будет холодным, просто поставь на вон ту трубу, — он указал на систему подогрева воды, а после вернулся к процессу поедания лапши. — Ладно, — она жмёт плечами и снова следит за всеми его движения. Это тебе не руками водоросли рвать, а потом руками же и есть. Сейчас она не пыталась скрыться, хоть ей с головой хватило того, что он сказала, что ему нравится ее внешний вид. Может и правда есть кто-то, кроме Лу, которая кричала «вот это хвост!», кому понравится ее хвост. Теперь она смотрит вниз и машет хвостом в воде. «И чего хорошего в нем?» Марния снова смотрит на мужчину. — А чего ты здесь сидишь, а не за столом? — Тебе же наверняка скучно плавать тут одной целыми днями… Решил составить тебе компанию. Кому ты заливаешь? Жить как отшельник, разговаривая с подопытными из аквариумов. — В следующий раз принесу десерт. Пирожное с кремом. Тебе может понравиться. Оно сладкое. Все девушки любят сладости… Он достал из кармана маленькую шоколадку. Поставил миску с лапшой на пол и развернул этикетку, после протянул девушке. — Как это, только мягче и слаще. Она взяла с его руки что-то похожее на плиточку. Марния слегка его задела рукой, извинилась и откусила шоколад, держа его в своей руке. — Вот это мне больше нравится, чем все, — она передаёт ему шоколад обратно. — Тогда просто ешь… Для мозга полезно. Чон потрепал ее по макушке и взял лапшу в руки. Она прошлась по волосам рукой. Это для чего так делают? Той рукой, которая не особо была влажной, она коснулась и его макушки, чуть подпрыгнув наверх, чтобы достать. Чон удивлённо посмотрел на нее, а после устало улыбнулся. — Так делают, когда хвалят за что-то… Например, послушание… — А… — она снова смотрит на него, будто хочет что-то спросить. — Прости, я не знала. Ты наверное сейчас слегка влажный, да? Я больше тогда так не буду. — Всё в порядке. Мне это не навредит. Даже немного взбодрило. Так. — Чон хлопнул себя по ногам и поднялся. — Пойду проведаю рыбку младшую. Надеюсь, она ещё не откинулась.