Волны тайн

Он подхватил девушку на руки, пересёк комнату и уложил ее на кровать. Его губы тут же накрывают ее, растягивая желанное удовольствие, пальцы скользят под рубашку, поглаживая нежную кожу. Нравится она ему. Настолько, что встаёт быстро, как по щелчку. Марния расстегивает пуговицы и раскрывает рубашку. Пускай трогает как хочет. Когда ты на ногах, чувствуешь намного больше. Она вспоминает, что делал Хосок, когда помогал ей избавиться от хвоста. Пальцы ложатся на клитор и слегка массируют его. — Не торопись, моя хорошая… Оставь это мне… — шепчет он ей на ушко, проходится губами по шее, поочерёдно лаская грудь, а после опускается вниз, оставляя дорожку из поцелуев. Хосок не торопится, как и просил, закидывает одну ножку себе на плечо и припадает к сокровенному. Она проскулила, вжимаясь пальцами в простынь и подняла голову наверх, явно краснея из-за того, что он делает. Весь живот покалывает как маленькими и тоненькими иголочками. — Тебе же наверняка противно… — она хмурит брови с прикрытыми глазами и выпускает первый стон. — Ничего слаще не пробовал… — произносит, обжигает горячим дыханием влажную кожу и снова проходится языком по горошинке, лаская подушечками пальцев меж складочек, чуть надавливая, намереваясь войти, чтобы проверить, насколько она готова. От новых чувств и ощущений, у нее скатилась одна слезинка по щеке. Та захныкала, желая большего. Словно она знала, что будет ощущать дальше, и поэтому умоляла его таким образом. — Мне нужно его смочить, чтобы тебе не было больно?.. — Я достаточно смочил тебя… Мне будет очень и очень приятно… Чон поднялся к ее личику, разглядывая его. Он прошёлся головкой члена по ее влажной киске. — Готова? Пойму, если передумала… — Нет-нет, я готова… Она тяжеловато дышит в предвкушении. Смотрит на него как-то жалобно и подъезжает ближе, заставляя член слегка проскользить по ней. — Прошу, — сдвигает она брови, смотря на него влажными глазами. — Хорошо. Раз так просишь, разве я могу отказать? Он целует ее снова, входит в нее плавно, небольшими толчками, давая немного привыкнуть. Сам постанывает от того, как приятно, но не торопится. Пальцы ласкают груди, гладят их, чуть играют с сосочками. Брюнетка сама пускает тихие стоны, полностью расслабляясь. Раз он ее партнёр… Хотя он ещё не согласился… Все равно, она доверяет ему и видит, что он послушал ее, точнее чувствует, что он ее послушал. Он даёт ей привыкнуть, двигается медленно, не резко, а она привыкает и мокнет все больше и больше, заставляя биться сердце чаще. — Моя… Никому не отдам. Не теперь… Пусть не надеются даже… — произносит как в бреду, входит во всю длину и замирает, смотря в ее личико, гладит по щекам и только через пару мгновений начинает двигаться, уже уверенно. Марния выгибается и хватается за его плечи пальцами, а затем обнимает за шею, обхватывая его ногами. Хотела только его поцеловать, а стон вырвался сам по себе, опаляя горячим дыханием его губы. — Это… Приятно… — Первый раз ещё не так сильно, вот после я покажу тебе, что такое действительно приятно… — отвечает он почти коварно, снова целует и теперь уже ускоряется. Раз она уже не чувствует дискомфорта, то можно. Она протянула «ой» и прижалась к нему посильнее, заерзав на матрасе. Был бы хвост, она бы замахала им бы в разные стороны как собачка. — Ты мне нрав… Нравишься… Я не знаю, можно ли так говорить во время… Этого процесса… — Нужно, рыбка… Чувствуешь, как ты ему нравишься? Черт… Не выпускал бы тебя из постели вечность… — он срывается на еще больший ритм, постанывает, ласкает ее пальцами выше того, где скользит, уже готовый излиться. И плевать ему, если она против. — А… Ах… А я тебе нравлюсь? Ты не врешь, когда… Говоришь, что не отдашь меня никому? — она томно выдыхает ему на ухо, прикрыв глаза. Слегка насаживается на него, проходясь пальцами по его шее, затылку, взъерошивая волосы. Что-то внизу как-то начало сжиматься, и девушка посмотрела туда, смотря как он входит в нее. Она сжимала его внутри. — Никому не отдам. Никогда. Только моя… Ты можешь верить мне… — произносит он в ее губы. Толчок, второй и он заполняет ее своим нутром, шумно простонав. Целует мокро ее губы. — Моя рыбка… Ты мне пиздец как нравишься. И рыбой и девушкой… Я тебя в любом обличии готов ублажать. Слезы от наслаждения и от его слов коснулись щек. Она обняла его за шею, а после ладонями надавила на затылок и поцеловала его. Марния понимает как это делать, еще несколько дней назад поняла, но именно сейчас решилась сделать шаг первой. — Значит, мы проведем всю нашу оставшуюся жизнь вместе… — она гладит его кожу головы пальцами, массируя ее и обнимает его снова, сжимая чуть сильнее, чем делала раннее, боясь, что ему будет неприятно. — Я сделал достаточно опытов на себе, чтобы заверить тебя, что она будет долгой, — произносит он в ее губы. — Тэхён поставил приличное количество материала… Но больше в этом необходимости нет. Раздался звонок в дверь. — Это еще кто? — Чон напрягся и приподнялся, — Стоит открыть? Девушка заметно напряглась тоже. Она надела рубашку, застегнула пуговицы и устало цокнула языком. — Я же говорила, что всем будет только хуже, если меня не убьют. Она чувствовала вину за то, что подвергает опасности других. Но кто знает, кто там за дверью? Может курьер? Или соседи пришли знакомиться? — Может мне открыть? — Еще чего! Тут стой, — почти накричал на нее Хосок, а после натянул на себя штаны и пошел к двери. Он достал откуда-то из-под дивана пистолет и подошел к двери. Открыв ее, тот направил дуло на незнакомца, а после отпустил. Снаружи стоял мужчина с длинными черными волосами. Он был одет в хакама давних времен и держал руку на плече, останавливая кровь. — Цереус? — Здравствуй, малыш ученый! — тот болезненно усмехнулся. Хосок пропустил его внутрь, а после закрыл дверь. — Выходи, рыбка! — крикнул Чон. Марния слегка с опаской выходила из-за угла. Взгляд девушки упал на мужчину. Сначала она смотрела на него как на обычного человека, а после присмотрелась и изменилась в лице: — Вы мой отец? — она подходит ближе и снова рассматривает мужчину. Да, это ее отец. Сердце сжалось. Он жив, но почему не забрал ее? — Марни… Моя маленькая рыбка! — тот тут же бросился обнимать девушку, — живая! Уж не чаял, что увижу тебя когда-нибудь снова! Он уткнулся в ее плечо. Сначала та посмотрела в пол через его плечи, а после неуверенно подняла руки и обняла его молча. Взглядом коснулась лица Хосока и отвела его снова, смотря вперед. Светлая рубашка слегка покрасилась и девушка отпрянула от мужчины, но не из-за брезгливости. Она посмотрел на рану, а после на отца. — Вы… Ты… Что с тобой? — Марния не знала, что ему говорить, и даже не знала, что чувствует сейчас, стоя рядом с ним. Цереус усмехнулся и провел рукой по ране. Хосок предоставил тому душ, обработал его рану и выделил подходящую одежду. Уже через пол часа брюнет сидел за столом.